Roar

На улице была глубокая ночь и на небе, помимо миллиона звезд, белоснежно-белым цветом полная луна, освещала своим светом озеро и замок. Прохладный ветерок заставлял посильнее кутаться в мантию, и я успела три раза пожалеть, что не взяла с собой теплый плед или хотя бы факультетский шарф. Все-таки на дворе октябрь и я могла задуматься, что на улице будет очень холодно. В воздухе отчетливо чувствовалось праздничное настроение. Все были счастливы и в нетерпении, когда же начнётся Турнир Трех Волшебников. Он был почти на носу, оставалось только дождаться наших гостей из Дурмстранга. Шармбатонцы уже прибыли и прибыли они очень эффектно: в большой синей карете, запряжённой дюжиной золотых коней с пышными, подобными облакам, крыльями и белыми развивающимися гривами. Ученики путались в догадках, строя самые нелепые предположения о том, как сюда доберутся ученики из другой школы магии и волшебства. Но все их домыслы тут же разрушились на глазах, когда посередине озера появилась воронка, а после из нее вынырнул, как пошутила Брук, корабль-призрак и поплыл навстречу к берегу. Каждый поднимался на цыпочки, лишь бы взглянуть своими собственными глазами на это представление. Я со своим маленьким ростом (почти пять с половиной футов) могла и не надеется увидеть хоть что-нибудь, но один из близнецов усадил меня к себе на шею. Спасибо, что хоть подняли меня вверх не с помощью магии, но могли бы хотя бы спросить разрешение! Вскоре раздался звук брошенного якоря и с корабля спустился трап. С борта стали спускаться пассажиры в лохматых тяжелых шубах. Человек, шедший первым, с серебристыми волосами, встал рядом с Дамблдором, и они начали о чем-то переговариваться, чего я услышать не могла из-за большого расстояния. Вот он подзывает к себе какого-то ученика и мне приходиться прищуриться, чтобы разглядеть его. Я еле сдержалась от удивленного возгласа, а вот толпа радостно загоготала после несколько секундного молчания. Кто бы мог подумать, что к нам в Хогвартс приедет один из самых выдающихся игроков в квиддич. Виктор Крам — ловец болгарской сборной и простой ученик Дурмстрангской школы. Меня поставили на ноги, и все ученики двинулись обратно в школу вслед за гостями. Все начали шушукаться, обсуждая Крама, а близнецы так вообще, чуть ли не вприпрыжку, тут же убежали, расталкивая толпу впереди. Брук рядом со мной хмыкнула. — И что в нем такого? — спрашивает та, что в жизни не увлекалась квиддичем. — Он даже не симпатичный! — заявила она, как самый ярый эстет. Брук художник и превыше всего ценит людскую красоту. Хотя, как по мне, ей не нравится абсолютно ничего. Она даже меня частенько попрекает в чем-либо, то я потолстела и мне нужно похудеть, то корни слишком сильно отросли и мне не мешает покраситься. Она даже вызывается щипать мне брови и рисовать стрелки на глазах, так как она это сделает явно лучше меня. Я на ее заявление лишь улыбнулась краешком губ, покачав головой. А она так натурально удивилась и вопросила: «что?!», оскорблённая моим выразительным молчанием, от чего я прыснула и быстрее пошла вперед. Уже в холле возле Большого Зала, к нам прибежали близнецы обратно. Они, как всегда, неожиданно выскочили передо мной, заставляя испуганно дернуться назад. — Пи! — видно я им понадобилась очень срочно, так как они даже не назвали меня врушкой. — Одолжи свой набор юного молчанки! Я от такого воздухом поперхнулась и мне стоило огромных усилий, чтобы сдержать себя и не закричать: «что?». Кидаю им удивлённый взгляд, а они заговорщицки улыбаются, выпячивая грудь. — У нас в школе сам Виктор Крам! — а они его фанаты? — И все мечтают получить его автограф! — Но ни у кого нет пера и листочка, в отличие от тебя. — Поэтому мы собираемся взять у него автограф и потом хвастаться всем. — А может и продать его, — они переглянулись, улыбнувшись, и я скептически посмотрела на них. Они состроили невинные глаза, и я тяжело вздохнув, полезла в свой внутренний карман мантии. Протягиваю им, и как только один хочет забрать у меня его из рук, одергиваю в сторону. Он недовольно смотрит на это. Я же делаю вид, что что-то пишу, показав пальцем на Крама, а затем робко поднимаю вверх два пальца. — Тоже хочешь подпись звезды? — усмехается один и я кивнула. Аарон наверняка обрадуется этому. А может, тоже продам кому-нибудь… — Так и быть, — важно кидает другой, взмахнув волосами. — Раз уж ты помогаешь нам! Низко кланяюсь, фыркнув, и протягиваю им блокнот. Они широко улыбаются, вырывая у меня его из рук, и бегут навстречу болгарскому ловцу. Я тихо вздыхаю. — Зря, зря, — совсем ненавязчиво раздается голос Брук по мое правое плечо. Я недоуменно разворачиваюсь к ней. — Ты же понимаешь, что не вырываешь листки из блокнота и все твои предложения, кому-либо адресованные, сейчас у близнецов? — кажется, я побледнела на глазах, так как Брук, смотря на мое лицо, широко усмехнулась. Поднимаю руки на уровне груди и показываю пальцами в сторону близнецов. Поджимаю губы и срываюсь с места. О, Мерлин, там же столько личного! Они же не будут потом это использовать против меня?! Надеюсь, что они вообще не будут его листать!