Нелинованный блокнот

      Наверное от того, что я давно потеряла страх к смерти, кладбище не казалось мне таким жутким, хотя не хватало множества голосов и шума автомобилей. Мы прошли в конец среднего ряда: Вону шел, смотря себе под ноги неотрывно, а я читала имена на надгробиях. Так, казалось, мне не будет больно, когда я прочту и имя Джонхана. Не знаю, сработала ли моя методика или мое безразличие обрело высший уровень, но от его имени на камне даже глаза не защипало. Я просто сверлила взглядом год его смерти, прошлый, и прокручивала в голове нашу переписку. Невольно подняла голову на Вону после того, как вспомнила дни без общения с ним. В те дни Джонхан уже был мертв. А я, глупая, обиделась даже. А затем мне написал Вону. Тот, кто стоит рядом. — Почему его не кремировали? — Я исполнил его желание. — Почему? — Почему что? — парень наконец перестал пялиться в одну точку, не видимую мне, и повернул на меня голову. — Поди пойми, что у него в голове. — Я все еще ждала ответа от человека, которому по званию «друг» положено было знать, что у Хана в голове. — Джонхан очень боялся раствориться, уйти в небытие, поэтому пепел – это не по нему.       Ветер полетел мимо и шумно проиграл свою сонату сухими листьями у наших ног. — Я напоминаю тебе о нем? Больно? — Скорее он напоминает мне о тебе. А ты заполняешь мою утрату.       Спустя какое-то время я перестала чувствовать Вону рядом, покосилась и убедилась, что он куда-то отошел. Решил оставить нас с Ханом наедине, наверное. Но я даже не знала, что могла ему сказать, ему – мертвому. Только если «Спасибо», которое он и так слышал из моих уст довольно часто.       От неловкости перед самой собой и Джонханом, который, возможно, стоял сейчас рядом в параллельном мире, я обернулась, чтобы осмотреться и узнать, как далеко Вону отошел. Его нигде не было, и я бы уже начала паниковать, если б не маленькая девочка в инвалидной коляске под деревом в десятке метров от меня, что привлекла мое внимание. Она плакала, смотря на могилу впереди себя. То ли любопытство, то ли жалость повели меня к ней.       Я присела рядом, свесив руки с согнутых колен, и уставилась на надгробие. Дата смерти была назначена три года назад. — Это твоя мама? — Задавая этот вопрос, я очень боялась, что стереотипное мышление меня подведет, и я сделаю девочке больно, но, к счастью, догадки оказались реальностью. — Да, — ответила она тихо так, что только благодаря ветру звук ее голоса достиг моих ушей. — Почему ты плачешь? Ты скучаешь? — Очень сильно. — Да, жизнь не справедлива. — Я не знала, что несла, но надеялась, что девочка и так понимала не очень обнадеживающие вещи, что вылетали из моего неумелого рта. — Да нет, все в порядке, так надо было. Я просто скучаю, но не расстроена. — Так ты фаталистка? — улыбнулась я. — Что такое «фаталистка»? — девочка посмотрела на меня не с целью показать заинтересованность, а чтобы уведомить меня о своем незнании. Поэтому я не стала объяснять. — Маме там лучше. Но мы ведь когда-то увидимся, так что это не хуже чем, если бы ее на чуть дольше положили в больницу. — Интересный взгляд на смерть, — слегка шокированная оптимизмом девочки, ответила я.       После долгого молчания я уже потеряла надежду на то, что смогу переманить ее взгляд и интерес с могилы на себя, но когда я уже собиралась уходить, ее рука легла мне на плечо. — А кто умер у тебя? — Друг. — Почему ты не плачешь? — Потому что...       И слова больше не шли, хотя внутри мысли заметались, как гончие. Почему я не плачу? Такой легкий вопрос, а ответа нет как нет. Может, и не нужен. — Из-за него? — Девочка подняла глаза выше, чем сидела я. Это пришел Вону. Он улыбался, но не мне. — Привет, малышка.       Она улыбнулась ему в ответ. Ах, как быстро он ее к себе расположил. Тут же присел с другой стороны и погладил по руке. Она рассказала по его просьбе о своих интересах и маленьких ежедневных трудностях, детских переживаниях, что не касались основного и самого главного - смерти ее мамы. Я уже устала и положила голову на колени, хотя пора было встать с корточек, ведь ноги затекли. Но я продолжала наблюдать за милой парочкой и в какой-то момент поняла, что хочу так же. Хочу тоже вызывать чью-то улыбку. Совсем как мой спаситель.       — Пиши мне, если мишка снова потеряется, — засмеялся парень, вставая. — Сыщик-оппа быстро его отыщет.       Я встала, так как поняла, что мы уходим, но затекшие ноги подвели, я чуть покачнулась в бок, при том, что ноги остались на месте. И судьба мне была шмякнуться на землю, если бы не проходивший за спиной Вону, который удержал мое бренное тело за плечи. А затем приобнял за спину, потихоньку пошел вперед, ведя и меня. — Ты сердишься, верно? — На что это? — Продолжал смотреть вперед себя, хоть я с ним и говорила. — Я ведь, словно свалившаяся на голову курсовая, обуза. А тебя держит обещание Джонхану.       Наверное, он подумал, что его мрачное лицо заставило меня так думать, поэтому широко улыбнулся и кратко рассмеялся, опустив голову вниз. — Мюи Мина, меня совсем не обещание держит. — Он взял мою руку в свою ладонь и крепко сжал. — И если ты и обуза, то я бы пожелал всем такую обузу.       Мы прошли еще немного вдоль людного парка, освещенного ярким холодным осенним солнцем. А затем Вону снова заговорил. — Что ты видишь вокруг? — Люди, — коротко ответила я. — Которых не заботит ничего, кроме них, - добавила, осмотревшись внимательно и увидя молодежь, игнорирующую стариков, и стариков, не обращающих внимания на детей. — Уверена?       Парень вдруг отпустил мою руку, закатил глаза и повалился на дорожку, выложенную плиткой. Я простояла с пару секунд в ступоре, а потом поняла, что он лежит на земле совсем без движения. Я припала к его телу и начала трясти за плечи, шепча его имя. Когда осознала, что это бесполезно, подняла голову и начала осматриваться. Прохожие и сидящие на лавочках занимались своими прежними делами и, все еще держа руки на груди Вону, я почувствовала, что глаза мокреют. Как это так? Люди совсем обезумели? — Помогите! — хрипло прокричала я, и мой крик ветер разнес по всему парку. Люди стали оборачиваться, приближаться. — Помогите! - Кто-то припал к Вону с противной стороны, чем я, и попытался проверить его пульс на шее.       Тут же парень открыл глаза, поднялся на локти и со смехом сообщил всем, что он в порядке, а это – просто розыгрыш. Я сдержала кулаки при себе, сидя рядом, ожидала, что скажет этот засранец. — Видишь, Мина, людям не все равно, стоит только попросить. — Он, довольный собой, улыбался во все зубы и смотрел на мое хмурое до боли лицо. — Никто тебе не обязан ничем, даже если в прошлой жизни ты спасла планету. Поэтому, если тебе нужна помощь, просто скажи об этом, не жди чуда или того, что люди прочтут твои мысли. И если тебе будет плохо, просто поговори со мной, хорошо? — Ты совсем уже из ума выжил! — кинула я ему и пошла прочь ускоренным шагом.       Вону поспешил за мной, крича мое имя и просьбы подождать его, но я только ускорялась. Когда мы оба побежали, я вдруг почувствовала невероятный прилив сил, потому что это было так здорово – осознавать, что кто-то гонится за тобой, потому что ты ему нужна.