Roche-Papier-Ciseaux (Камень-Ножницы-Бумага)

— Обалдеть! Сколько у вас всего выращивается! Юджин с восторгом ходил среди огородов Королевства, внимательно изучая каждый участок. Сара и Ричард с улыбкой переглядывались. — А вы, случайно, не занимаетесь пермакультурой? — Перма что? — удивленно переспросил Ричард. — Пермакультурой. Это когда на одном участке выращивается несколько видов сельскохозяйственных растений, чтобы оптимизировать площадь, не использовать химических удобрений и повысить урожайность. — И что является традиционной практикой в странах Южной Америки, — деловито добавила Сара, и они с Юджином хлопнули друг друга в ладоши. — Если честно, я в этом не силен, я тебя познакомлю с Джеффри и Моникой, они у нас занимаются растениеводством. Им это будет интересно. — Ладно, вы тут пообсуждайте пермакультуру, а я пойду в конюшню, — Сара поправила ковбойскую шляпу и собралась уходить. — Подожди, я тебя проведу. Юджин, побудь здесь, я сейчас позову Джеффри, ладно? — Да без проблем, — Юджин достал блокнот и начал делать какие-то пометки. Сара и Ричард переглянулись и пошли в сторону конюшни. — Интересный персонаж, этот ваш Юджин. — О да! Он очень умный, и в то же время забавный. Мы его бережем, он наше сокровище. — Вы к нам надолго? — Я завтра вечером возвращаюсь домой, Юджин, думаю, задержится. Огороды и животноводство — его стихия. — А ты почему так быстро? — Мы послезавтра уезжаем на две недели за припасами, Спасители ждать не привыкли, — она нахмурилась. — Это точно. Кстати, они сегодня заедут. День должника и надо отчитаться Нигану, как мы продвигаемся с разведением лошадей. — Понятно. Они зашли в конюшню и Сара начала закатывать рукава. — Слушай, момент, наверное, не особо подходящий, но… Она замерла, догадавшись, о чем пойдет речь. Он переживал, и это было заметно. «Ричард, пожалуйста, просто ничего не говори» — ей хотелось провалиться сквозь землю. — Сара, ты мне очень нравишься, — он выдохнул. — Наверное, ты думаешь, что я ищу разовые отношения, мы ведь с тобой знакомы совсем недолго. Это не так. В прошлой жизни подобные признания занимали больше времени. Сейчас этого времени так мало, каждый день как последний. Я просто хочу, чтобы ты знала. Наступило неловкое молчание. Сара панически перебирала сотни ответов в голове, пытаясь подобрать нужные слова. — Ричард, я знаю. Поэтому буду с тобой откровенной. Я все еще люблю одного человека. Мне уже не раз говорили, что это пустая трата времени и что я должна жить в реальном мире, а не воспоминаниями. У меня не получается. А я не хочу быть с тобой, и думать о нем, сравнивать тебя с ним, ты этого не заслуживаешь. Боже, а я не заслуживаю такого, как ты. Вот почему все так? — Потому что сердцу не прикажешь. Они оба хмыкнули. — Фух, мне полегчало, что я тебе это сказала. — А мне — что ты знаешь о том, как я к тебе отношусь. Она подошла и обняла его. — Прости меня, Ричард. — Перестань, — он крепко прижал ее к себе. — Может, лучше останешься? — Нет, я должна поехать. Мне это необходимо. Смена обстановки, адреналин. Так я отвлекаюсь от своих воспоминаний, перестаю себя винить. — Ричард, срочно на центральный пост, Спасители у ворот, — из рации послышался голос дозорного. Сара резко отошла от него, машинально засунув руки в карманы. — Они всегда не вовремя, — Ричард нахмурился. — Если честно, они вообще лишние в нашей жизни. Но, похоже, придется терпеть. — Скоро увидимся. Она облегченно выдохнула, когда он ушел. Она так надеялась, что этот разговор никогда не состоится, что ей не придется отказывать ему. Сама того не ожидая, она почувствовала облегчение. По крайней мере, она сказала ему правду. — Привет, а ты кто? Сара повернулась и увидела невысокого молодого парня. Он широко улыбался и внимательно разглядывал ее. — Сара. Я не местная, приехала из Александрии. А ты? — Алекс. Ты не заблудилась случайно, тебя отвести к Иезекилю? Она улыбнулась. — Нет. Я пришла поработать в конюшне. — Надо же, какая удача! Я сегодня один, лишняя пара рук мне не помешает. — Ты тоже работаешь здесь? — Ага, каждый день. Лошадей не боишься? — Это шутка, надеюсь? — Ну, мало ли. Ко мне часто приходят работать, а к лошади подойти боятся. — Я выросла на лошадиной ферме, со мной проблем не будет. — Обалдеть! Дай пять! — он подошел и хлопнул ей в ладонь. — У моего отца была ферма, он занимался растениеводством, кукурузой в основном. У нас была пара лошадей, так что я знаю, как за ними ухаживать. — А сколько тебе лет? Он явно смутился и с подозрением посмотрел на Сару. — А это имеет значение? — Нет, мне просто интересно. — Семнадцать. А тебе? Она рассмеялась. — А это имеет значение? — Но мне ведь тоже интересно! — Мне тридцать шесть. — Ого… — Да, после двадцати время летит быстрее. — Я не это имел в виду. Да ладно. Ну что, давай выпустим лошадей? Иезекиль сказал, что Ниган будет выбирать себе жеребят. Они выпустили лошадей и вернулись в конюшню, чтобы убрать в стойлах. Алекс оказался очень разговорчивым. Его родители погибли почти сразу после начала эпидемии, и он скитался по разным лагерям, пока его не подобрал Ричард и не привел в Королевство. Он рассказал, что община очень быстро развивалась и процветала, люди были счастливы, пока однажды не заявились Спасители. Ради безопасности своих людей Иезекиль решил не сопротивляться. Но они все же потеряли одного человека. В качестве предупреждения Спасители до полусмерти забили на глазах у всех шестнадцатилетнего паренька, а потом повесили его на главной площади. — А кого потеряли вы? — печально спросил Алекс. — Его звали Гленн. Он погиб, потому что мы убили шестьдесят восемь Спасителей. — Шестьдесят восемь, серьезно? Вы киборги, что ли? Как вам это удалось? — Нам долгое время везло. Теперь, как видишь, везенье закончилось, и мы работаем на них точно так же, как и вы. — Вот бы мне убить хотя бы одного ниганского чмошника. Сара внимательно посмотрела на него, скрестив руки на груди. — Алекс, ты когда-нибудь убивал людей? — Нет. Только не говори мне, что трепаться легко, а как за дело — то я не смогу. Я все смогу, если надо. — Я не сомневаюсь. — Ладно, я пойду, присмотрю за лошадьми, а ты можешь отдохнуть. — Отлично, а то меня немного в сон клонит. Она села на пол и прислонилась к стене. — Ты прямо здесь спать будешь? — удивлённо спросил Алекс. — Да, я немножко вздремну. Я у себя на ферме часто так делала, где села там и уснула. Он хихикнул и, помахав ей рукой, пошел на улицу. Сара надвинула шляпу на лицо и закрыла глаза. В конюшне было прохладно, с улицы доносилось ржание лошадей и шум листвы. Она расслабилась, постепенно погружаясь в сон. Яркое солнце и длинная пустая дорога. Она стояла напротив двухэтажного здания с почти выцветшей вывеской «Отель Калифорния». Она была не одна: Кэрол, Дэрил и Мишонн шутили по поводу названия, вспомнив одноименный хит семидесятых годов. В голове промелькнула мысль уходить прочь из этого места. Но они зашли внутрь. Полумрак, длинные коридоры и чреда пустых комнат. Она бродила по отелю, слыша отдаленные возмущения Кэрол по поводу пыли и неприятного запаха. Приоткрытая дверь в один из номеров. Яркий солнечный свет пробивался сквозь окно. Она подошла и села на подоконник, мечтательно глядя на красивый пейзаж. Наверное, показалось. Она начала всматриваться и увидела, как они, один за другим, появлялись из-за деревьев и шли к отелю. Их было много. Она выбежала в коридор, начала звать друзей, но никто не отвечал. Она бегала по комнатам. Пусто. Паника, сердце выскакивало из груди. Она побежала в самый отдаленный номер и аккуратно выглянула в окно. Они уже были возле отеля, стояли полукругом, их собаки громко лаяли на людей, стоявших перед ними на коленях с мешками на головах. Она узнала их по одежде. Кэрол. Дэрил. Мишонн. Громкий смех внизу. Кто-то поднимался наверх, шел за ней. Она быстро спряталась под кровать и замерла. Уверенные шаги по пустому коридору. Она слышала скрип открывающихся по очереди дверей. Тело немело от ужаса. Тот, кто пришел за ней, знал, где именно она пряталась. Он просто играл, забавлялся. Дверь распахнулась, и она увидела его черные ботинки. Он медленно ходил по комнате, затем подошел к кровати и замер. «Peu import ou tu te caches, je finirai toujours par te retrouver, sale salope» (Где бы ты ни пряталась, я найду тебя, грязная сука). Ее охватил ужас, она узнала его голос. Нейтан. Но это было невозможно, он не разговаривал на французском. Он погиб, в конце концов! Ее начало трясти, и она зажала рот рукой. Внезапно о деревянный пол ударилось лезвие катаны Мишонн и он провел им линию. «Tu ne pourras jamais t'échapper, parce que je suis dans ta tête, je te detruis de lʼintérieure. Tu es condamnée, Sara» (Тебе никогда не удастся сбежать, потому что я в твоей голове, я разрушаю тебя изнутри. Ты обречена, Сара). Перед глазами пронеслись все самые яркие моменты их счастливой жизни. Первая встреча, первый поцелуй, путешествия в Канаду, вечера кино, их шалости в самых неожиданных местах, покупка собаки, день, когда он подарил ей кулон… Внезапно он схватил ее за ноги и вытащил из-под кровати. На секунду она увидела его глаза. Голубые, когда-то такие родные, полные любви и нежности, глаза. Это был он, и не он. Та же внешность, но уже другой, злой взгляд. Она испугалась и начала отбиваться, царапалась, кусалась. — Ох, мать твою, да хватит драться! Пиздец, откуда в тебе столько силы? — Отпусти меня, Нейтан! — она пыталась вырваться. Бесполезно. Он крепко обхватил ее сзади руками и прижал к себе. Она попыталась укусить его, но он резко дернул ее за волосы. — Я не хотел этого делать, но ты просто бешенная, ей богу! И какой, нахрен, Нейтан? Посмотри на меня! — Ниган? — она тяжело дышала, испуганно оглядываясь по сторонам. Одной рукой он крепко держал ее за талию, а второй обхватил за плечи, прижавшись к ней всем телом и не давая пошевелиться. — Проснулась? Пиздец, я уже думал, у тебя крыша поехала. А теперь успокойся и отдышись. — Прости, я… Мне приснился кошмар. У меня вообще в последнее время ужасные сны. Он отпустил ее, взял за плечи и развернул к себе. — Да я уже понял. Я пришел, ты сидела у стены, не реагировала на мои обращения. Я до тебя только дотронулся, а ты вскочила и набросилась на меня! Она присмотрелась: на его лице была свежая ярко-красная царапина. — Боже, это я сделала? Сара аккуратно коснулась его щеки, и он машинально придвинулся к ней ближе, продолжая держать ее за плечи. — О, да! Надо было сразу тебя вырубить.  — Я не специально, — она виновато опустила голову. — Просто во сне все было очень реалистично. — Ну, ты ему хоть врезала там? — Черт, я не помню, — она нахмурилась, вспоминая сон. — Смотрю, от проделок Тревора не осталось ни следа. Он медленно провел пальцами по ее щеке. Она замерла, а он продолжал внимательно разглядывать ее, обхватив лицо ладонями. Его прикосновение было таким нежным и легким, по телу пронеслась дрожь и появилась приятная тяжесть внизу живота. Она вспомнила то, что, казалось, было давно в прошлом. Когда-то ее тело точно так же реагировало на Нейтана. Но сейчас к ней прикасался совершенно другой мужчина, и это вызывало в ней такой мощный ураган эмоций, что казалось, еще немного и она не сможет себя контролировать. Она вдруг осознала, чего хотела и испугалась, захотела сбежать. — Что ты здесь делаешь? — она кашлянула и отошла в сторону. — Собственно говоря, у меня к тебе тот же вопрос. — Мы с Юджином приехали поработать. Я — в конюшне, а он — на огородах. — Кстати, о лошадях. Пойдем со мной. Они вышли на улицу, и подошли к загону, где гуляли лошади. Было очень жарко, Ниган снял куртку и облокотился на ограждение. Они молча наблюдали за резвящимися жеребятами. Несколько раз Сара покосилась на него, украдкой разглядывая его руки и накачанное тело, обтянутое белой футболкой. «Он не может мне нравиться. Не может. Нельзя. Просто не смотри на него и все». — Почему Рик дает тебе свою лошадь? — он кивнул на Майдрим. — На самом деле она моя. Это я ее поймала. — Надо же! Расскажи, как это было. Она удивилась. Он интересовался какими-то моментами ее жизни, на которые раньше ему было наплевать. — Мы с Юджином пошли искать книги в колледж, недалеко от Александрии. Она гуляла на футбольном поле, я ее поманила морковкой и все. Она очень спокойная и послушная, мы с ней хорошо чувствуем друг друга. — Да, это важно. — Что именно? — Чувствовать друг друга, — он посмотрел на нее таким взглядом, что ей стало не по себе. Она догадалась, что он имел в виду, но решила сделать вид, будто восприняла это по-своему. — Я бы не сказала, что это решающий фактор в общении с лошадьми. Он ухмыльнулся. — Я не лошадей имел в виду. Но ладно. И какой же решающий фактор в общении с лошадьми? — Дать понять, кто хозяин и кто устанавливает правила. На самом деле лошади очень свободолюбивые и независимые животные, они себе на уме. Но они хорошо чувствуют людей и точно так же, как дети, могут злоупотреблять нашей благосклонностью к ним. Главное их не распускать. — Вот видишь, ты тоже понимаешь, насколько важна дисциплина и воспитание. Он достал морковь из заднего кармана штанов и начал сочно хрустеть. Внезапно Сара заметила Мелиссу, которая уверенно бежала в их сторону. — Ну, кто бы сомневался! — она ухмыльнулась и перелезла через ограждение к жеребенку. — Мелисса, сколько можно кушать, ты скоро треснешь! Она потрепала ее по гриве, и Мелисса уверенно подошла к Нигану и потянулась к морковке. — Надо же, какая наглая! — он ловко перелез через ограждение и угостил ее овощем. — Она, хоть и маленькая, но уже добивается своего! Они переглянулись и улыбнулись друг другу. Сара заметила, как Мелисса прижала уши и начала поворачиваться к Нигану задом. Это был верный признак того, что она собиралась ударить его ногой. — Ты что себе позволяешь, нельзя! — она сильно шлепнула ее по попе и Мелисса резко отбежала в сторону. Ниган с недоумением уставился на Сару. — Ну и что это было? — Она хотела лягнуть тебя, вот что. — Нихрена себе, как ты это поняла? — Обычно лошадь прижимает ушки, разворачивается к человеку задом и наносит удар. Это очень больно, поверь. Жеребята так играют. Если позволять такое поведение, то со взрослой лошадью будут проблемы. Это сразу надо пресекать, причем жестко. Мелисса снова подошла к Нигану, выпрашивая еще одну морковь. — Дорогуша, ты не охренела? Я тебе морковку дал, а ты меня по яйцам собиралась треснуть? Сара рассмеялась. — Ниган, ей все равно, она не отойдет от тебя, пока ты не угостишь ее снова. Она ведь знает, что у тебя есть еще одна морковь. — Она мне нравится, дамочка с характером. Я заберу ее себе. — С ней надо будет поработать, я скажу Алексу. Это парень, который занимается лошадьми, он… — Я хочу, чтобы ею занималась ты. — Я? — Сара удивленно посмотрела на него. — Но я не живу здесь, а заниматься нужно регулярно, тем более ей нужна мама, так что… — Заберешь ее вместе с мамой в Александрию и будешь воспитывать ее для меня. Я предупрежу Иезекиля. Когда ты возвращаешься домой? — Завтра вечером, но я не смогу сразу забрать ее. — Почему? — Я уезжаю с группой на две недели. Он задумался, поглаживая Мелиссу по спине. — Мне это не нравится.  — В смысле? — она удивилась. — Две недели — это слишком долго. — Она еще маленькая, времени достаточно. Как только я вернусь, я сразу же ее заберу. — Ну да, если вернешься. Сара нахмурилась. — Ты никуда не поедешь. — Ниган, я тебя уверяю, две недели — это пустяк. Я за нее возьмусь сразу же по приезде и... Он резко подошел к ней почти впритык. — Ты останешься в Александрии, это не просьба, а приказ. Несколько секунд она молчала. Сначала хотелось возразить, попытаться договориться, но она прекрасно понимала, что если он решил, то спорить было бесполезно. — Хорошо, я останусь в Александрии. — Звучит так, будто ты делаешь мне одолжение, — он слегка улыбнулся. — Извините, что прерываю. Машины уже готовы! — Дуайт щурился от яркого солнца. — Пиздец как вовремя, Дуайт! — он недовольно поморщился, подошел к ограждению и накинул куртку. Сара стояла нахмуренная, скрестив руки на груди. — Ну что ты такая кислая, а? Считай, я устроил тебе двухнедельный отпуск. Ты мне нужна в Александрии, а не хрен знает где. Увидимся послезавтра. У меня к тебе еще есть вопросы. Он перелез через ограждение и пошел к машинам. Дуайт слегка кивнул ей и тоже собрался уходить. — Дуайт, подожди! — Сара быстро подбежала к нему. — У меня не было возможности поблагодарить тебя. Спасибо за то, что ты для меня сделал. — Это не только моя заслуга. — Собственно говоря, я хотела, чтобы ты передал мою благодарность Лауре. — Она уехала, — он опустил глаза. — Уехала? Куда? — Работать в Красную зону. Я скоро поеду к ней и все передам. — Если бы не она… — Да, она постаралась. А еще она переживала, когда Ниган устроил то показательное шоу с Тревором. Она очень эмоциональная, добросовестная и… Ну, ты понимаешь. — Да, кажется, понимаю, — Сара загадочно улыбнулась. — Она человек. Как и ты. Несколько секунд он неподвижно стоял, глядя куда-то вдаль, словно думал о чем-то или о ком-то важном. — Мне пора. — Спасибо вам обоим. Он хмыкнул и быстро зашагал в сторону центральных ворот.

***

Яркое пламя большого костра приятно согревало в этот прохладный летний вечер. Они сидели вокруг огня, обмениваясь впечатлениями по поводу очередного прожитого дня. Это была их давняя традиция, и Сектанты никогда ей не изменяли. — Вот объясните мне логику! Зачем держать тигра? Зачем? Он ведь жрет как десять человек, — Оливьер активно жестикулировал, глядя на товарищей. — Что если он питается ходячими? — предположила Ламия. — Фу, какая мерзость! — Сектант поморщился, тряхнув головой. — Какая разница, чем он питается. Нам нужно подумать о том, как устранить эту тварь, когда мы на них нападем, — Зепар подкинул хворост в костер. — А я бы оставил эту кису нам! — Оливьер, ты с ума сошел? Это дикое животное, а не домашний кот! — Зепар, дай помечтать, а! Кстати, у них там много лошадей, очень много. — Здорово, обожаю лошадей, — Ламия мечтательно смотрела на огонь. — Зепар, ты ведь хорошо в них разбираешься. Подберешь мне спокойного коня? Он нахмурился и опустил голову. Все переглянулись, Оливьер что-то быстро шепнул Ламии на ухо. — Извини, я не хотела… — Все нормально. Конечно, подберу. — Кстати, у Александрии тесные связи с общиной рыцарей с тигром, за которой следит Оливьер. Они часто ездят друг к другу. Сегодня Александрию покинули двое мужчин и женщина. Угадайте, куда они направились? — Вассаго вопросительно взглянул на друзей. — К моим красавчикам в доспехах! — воскликнул Оливьер. — Должен признать, мои рыцари действительно прекрасны! Видели бы вы их конные патрули! Боже, загляденье! И у меня каждый раз руки чешутся схватить этих беспечных всадников и всадниц и привести сюда. Но Данталиан велел только наблюдать. — Зепар, как дела с Пентагоном? — Хреново. Месторасположение и внешняя охрана не дают подобраться ближе. Но есть одна зацепка. У них имеется еще одна база, относительно недалеко. Так что пока я занимаюсь вторым объектом. Что самое интересное, там заправляет женщина. — Женщина? — Оливьер открыл рот от удивления. — О, да! — Абигор широко улыбнулся. — Рыжеволосая чертовка, жесткая, я в бинокль наблюдал, как она команды раздавала. Люблю таких барышень. Не знаю, почему, она мне уже нравится. — Милота! Выкрадешь ее, когда Данталиан даст добро. Мне уже интересно на нее глянуть, — Оливьер ехидно улыбнулся. — Она не подходит нам, Данталиан не оставит ее, — холодно сказал Зепар. — Понимаю твою нелюбовь к женщинам, но я бы не делал поспешных выводов, друг мой, — Абигор положил ему руку на плечо. — Иногда, даже хорошо знакомая тебе дама может так удивить, что никогда бы не подумал. — Шутки шутками, а нам через неделю отчитываться Данталиану, а это значит…- Ламия замолчала. — Это значит, что скоро будем резать неверных! — причмокнул Оливьер, достав свой нож. — Резать неверных? П-ф-ф-ф, вечно как скажешь. — Вассаго, это не я сказал, так в Коране написано. — Должен огорчить тебя, Оливьер, но в Коране нет таких слов! Все обернулись и резко подскочили на ноги. Данталиан и Елизаздра стояли неподалеку с любимыми собаками лидера Секты — лабрадором Чаком, ньюфаундлендом Ральфом и спаниелем Риччи. — Хотя, как ни странно, призывы к насилию там имеются. В Библии тоже, между прочим, — он подошел и жестом предложил всем снова присесть. — Надеюсь, вы не против, если мы к вам присоединимся. Все рассмеялись и Данталиан с Елизаздрой сели в круг у костра. — В такой прекрасный вечер не стоит говорить о делах. Вы все тяжело работаете, и заслужили достойный отдых. — Что-то мы давно не слышали твоей скрипки. — Абигор, обещаю, вскоре вы вновь насладитесь моей игрой. Как и будущие ангелы, собственно говоря. — Ангелы? — глаза Зепара загорелись. — Да. На следующей неделе мы вместе с вами определим те общины, на которые будем нападать. Я прошу вас подойти к отчету по объектам со всей серьезностью. Если вы чувствуете малейшее беспокойство или неуверенность, скажите об этом. Перед тем, как мы уничтожим выбранные поселения, вы должны привести мне хотя бы пять ангелов, желательно женщин. Они нужны мне не столько для того, чтобы пополнить наши ряды, сколько для допроса по интересующим нас объектам. — О, у меня уже есть одна на примете! — Абигор довольно потер руки. - И я бы очень хотел, чтобы она осталась с нами. — А у тебя, Зепар? — Елизаздра с интересом посмотрела на Сектанта. — Елизаздра, ты же знаешь, он у нас специалист по уничтожению выбракованного материала. Сама охота ему не особо интересна, — Оливьер разворошил костер палкой. Ламия толкнула его в плечо и они тихо перекинулись несколькими фразами. — Оливьер прав. Пусть другие выбирают, кого приведут. Мне все равно, — Зепар криво улыбнулся, посмотрев на Данталиана и Елизаздру. — Новые ангелы нужны мне не раньше, чем через полторы недели. Оставляю вам право выбора, — он вздохнул. — Зепар, спой нам что-нибудь. Сектант улыбнулся. Так было всегда. Вечерние собрания у костра начинались разговорами о работе, а заканчивались игрой на гитаре и какой-нибудь песней в его исполнении. — Скажите спасибо, что я догадался взять гитару. Он ее вечно забывает! Оливьер встал и достал инструмент, который был припрятан за деревом. Он с довольной улыбкой подошел к Зепару и вручил ему гитару. — Давай, ту, твою любимую! Прям за душу берет, когда ты ее поешь. Все догадались, о какой песне шла речь. Зепар взял гитару и зазвучали первые аккорды. Он закрыл глаза и словно перенесся в прошлую жизнь, в свой дом на ферме. Он хорошо помнил тот теплый летний вечер. На ней были короткие шорты и его футболка с логотипом группы Guns n Roses. Он сидел на диване с гитарой и в одних джинсах, а она начинала ему подпевать. Talk to me softly Thereʼs something in your eyes Donʼt hang your head in sorrow And please donʼt cry I know how you feel inside Iʼve Iʼve been there before Somethinʼs changin' inside you And donʼt you know Donʼt you cry tonight I still love you baby Donʼt you cry tonight Donʼt you cry tonight Thereʼs a heaven above you baby And donʼt you cry tonight… Это была их любимая песня. Он пел, и заворожено наблюдал, как она соблазнительно танцевала, подмигивая ему. Он знал, что не допоет до конца, просто не выдержит. В считанные минуты они уже страстно целовались, быстро освобождаясь от одежды. Они показывали, как сильно любили друг друга, показывали поцелуями, прикосновениями, движениями. Она позволяла ему делать все так, как он хотел. Нежно или дерзко, быстро или медленно. Они вместе утопали в этом наслаждении. В секунду, когда она выгнулась ему навстречу, издавая тихий стон, сильнее обхватывая его ногами, вцепляясь в его волосы, его тело будто разорвалось от волны безумных импульсов, и он обессилено упал на нее. Счастливые и измученные, они обняли друг друга и замерли в этих жарких объятьях. Ему показалось, будто он почувствовал прикосновение ее губ и горячее дыхание. Зепар открыл глаза, допевая последние строчки, и смотрел на огонь. В этот момент ему хотелось одного: чтобы они снова была вместе и могли любить друг друга, как прежде.