Моя слабость

Я не опасна для общества. Я не опасна для общества. Я не опасна для общества. Я не опасна для общества. Я не опасна для общества. Я не опасна для общества. Я не опасна для общества. Я не опасна для общества. Я не опасна для общества. Я не опасна для общества. Я не опасна для общества. Я не опасна для общества. Я не опасна для общества. Я не опасна для общества. Я не опасна для общества. Я опасна для общества. Я тут для того, чтобы люди могли жить в, хотя бы каком-то подобии покоя и не беспокоиться, что меня могут использовать во время войны. У общества много проблем, ведь идет война и я не должна мешать. Но, когда все закончится, то меня освободят и я снова буду жить дома. Со-мной-все-будет-хорошо-все-будет-хорошо-очень-хорошо-я-буду-счастлива. Ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь-ложь. Я опасна. И должна быт тут. Я должна надеяться и ждать, но хочу умереть, и не могу ничего делать. Я запуталась в себе. Мне нужно решить, что делать дальше. Нужно поймать девушку до того момента, когда приедет моя мать. Чума-дель-Торт — ужасная женщина, которая не знает пощады и убьет любого неугодного ей человека. Мне нужно что-то придумать, но сейчас я не знаю, что может помочь мне. Даже если я верну Татьяну, то ей все равно грозит жестокая смерть. Смерть-смерть-смерть. И как лишить девушку этой участи? У меня нет ответа. Мои люди нашли их где-то на границе, но еще не поймали. Я должен выехать туда и забрать девушку. Я быстро собираюсь, до сих пор, думая, как сохранить Татьяне жизнь. И в голову ничего не приходит, кроме одной вещи. Жениться на ней. Тогда есть шанс, что мы выживем и все будет в порядке, но… Она не захочет быть со мной. Эта глупая упрямая девица откажется и, скорее всего, снова попытается сбежать. Черт-черт-черт. Это какой-то замкнутый круг и отсюда нет выхода. Я делаю глубокий вдох, стараясь успокоиться и выхожу из кабинета. Елена уже стоит тут. — Сэр, транспорт готов. Пойманы только Татьяна и Валялкин. Ягунова с ними не было, — произносит девушка. — Найти его? — Можешь себе оставить. Девушка тут же краснеет, но мне не до неё. Все знали о её романе с этим парнем и мне плевать, если он выживет или умрет. Главное, что Таня в порядке. Я быстро собираюсь и через полчаса уже еду к тому месту, где были задержаны сбежавшие. Елена, которая сидит рядом со мной, пишет что-то в планшете, а потом неожиданно вздрогнув, поднимает на меня свой взгляд. — Сэр, — шепчет она. Я вопросительно приподнимаю одну бровь и она продолжает. — Ягунов пойман недалеко от места, где были задержаны другие. Что… Дальше она не может спросить, ведь, скорее всего, её голос просто сорвется. — Он ваш, Елена, — произношу я. — Только не морочьте мне голову. Девушка счастливо улыбается, но тут же её лицо принимает серьезное выражение, а транспорт останавливается. — Прибыли, сэр. Я выхожу на улицу и осматриваюсь. Передо мной весьма интересная картина: Татьяна стоит в наручниках, в окружении пяти солдат и испугано оглядывается. Валялкин в стороне лежит без сознания, а Ягунов рядом с ним, связанный и пытается сопротивляться. — Что с ними делать, сэр? — осмеливается спросить один из солдат. — Девушку мне, — начинаю говорить я. — Валялкина в темницу, а на счёт третьего приказ отдаст Елена. Солдаты быстро выполнили мое требование и через несколько минут мы с Татьяной сидели в автомобиле. Она смотрела своими испуганными зелёными глазами и по её щекам текли слёзы. Руки ей уже давно развязали и теперь она обнимала себя. Я осторожно дотронулся до её щеки и она вздрогнула, но не отстранилась. — Не плачь. Мы едем домой. Она подняла на меня свой напуганный взгляд и шепотом спросила: — Его убьют, да? Я теряю свою память. Мне-страшно-мне-страшно-мне-очень-страшно-очень-очень-страшно-и-я-не-лгу-честно-честно. Я слышу крики детей в соседних комнатах и жду, когда придут за мной. Но никого нет и я теряю себя. Теряю надежду. Теряю свою жизнь. Если она вообще была…