Любовь — убийственная штука

Заснуть Хаксу не удалось. Хотя в этом не было ничего необычного. Он частенько бодрствовал по ночам, работал, читал, занимался чем-нибудь полезным. Но эта ночь стала первой — с тех пор, как ему диагностировали бессонницу, — когда он просто лежал и впитывал абсолютно все окружающие звуки и запахи. Комната была незнакомой и слишком чужой, так что его органы чувств работали не переставая. А ещё, несмотря на купленный уголь, в помещении царил холод. Впрочем, возможно, они сделали что-то неправильно. Хаксу казалось, что он должен встать и попробовать разобраться, есть ли в печи какой-нибудь вентиль, подкрутив который, можно было бы наполнить комнату теплом. И он бы встал, если бы Кайло Рен не обвил его руками и ногами. При других обстоятельствах Хакс бы испытал абсолютное отвращение к своему положению, но из-за холода тело Рена казалось не таким плохим вариантом, как обычно. Хакс позволил тому обернуться вокруг себя, чувствуя, как желанное тепло просачивается через одежду. Один или два раза этой ночью Хакс внезапно осознавал, что притискивается плотнее, пытаясь получше согреться. Не то чтобы его тело совсем не вырабатывало тепло, но Рен походил на миниатюрную печку, прижатую к спине. «Печку, которая хочет тебя трахнуть», — услужливо подсказала Хаксу здравомыслящая частичка разума. Часть мозга, отвечающая за температурный режим, мгновенно приказала заткнуться. Время от времени дыхание Рена меняло ритм или он пытался притянуть Хакса поближе. Хакс всё ещё придерживался мнения, что ему бы понравилась компания в постели. На его собственных условиях. Возможно, небольшой зверёк, свернувшийся в ногах или под подбородком. Он вспомнил о домашнем питомце Таркин, Миллисент, о том, как она мурлыкала, вибрируя всем телом. Против такого он бы точно не возражал. Вместо этого приходилось лежать рядом с совсем иным видом животного. Это животное умело говорить, ходить и исполнять сложные трюки, но при всем том не могло понять, что означает «нет» в случае отказа. Забавно, но для Хакса Рен был немногим лучше какого-нибудь зверя. Слишком легко идущего на поводу у своих желаний, беззастенчиво эмоционального и такого же жестокого. Более того, он был нестабилен. Речь шла даже не о полном отсутствии эмпатии, что было бы полезной чертой для бойцового пса. К этому примешивалось нечто большее. Очевидно, Рена что-то беспокоило, но не только. Что-то управляло химическими процессами в его мозгу, подвергая мыслительный процесс дисбалансу, заставляя мучительно страдать после любого отказа, и, пренебрегая логикой, игнорировать неопровержимые доказательства, лишь бы получить желаемое. Хакс не был доктором медицинских наук, но в химии разбирался. Ему следовало бы выяснить, что именно вышло из строя в мозгах у Рена, а потом напичкать того таблетками. Конечно, не под завязку, ведь Рен не должен был растерять свою жажду крови и стать бесполезным в бою. Требовалась доза, чтобы он осознал значение слова «нет». Хакс был уверен, что способен на это. Ведь он с лёгкостью подсунул Рену коньяк с листьями шадиса. Учитывая, как он наловчился скрывать мысли, это представлялось очень простым заданием. Потребуется лишь сказать, что он хочет пообедать с Реном. Тот наверняка схватится за возможность провести время вместе, и тогда Хакс подмешает что-нибудь. Правда, потребуется не одна попытка, чтобы подобрать нужный коктейль лекарств. Но самое главное, это не будет противоречить его приказам. Ведь он не собирался делать ничего, что ослабило бы увлечённость Рена или помешало ей. Он только хотел взять контроль в свои руки. Он сможет приспособиться, если речь будет идти лишь о маленьких знаках привязанности. Он в состоянии перетерпеть лежащего рядом Рена или погладить его длинные чёрные волосы. А при должной психологической подготовке он, пожалуй, даже сможет заняться с ним сексом. Но только если будет уверен, что Рен прекратит при первой же просьбе и оставит его в покое. Они оба выиграют от этого. Он вправит Рену мозги, в чём бы ни заключалась его проблема, а сам вернёт столь необходимый контроль. Ему нужно лишь найти причину. Антисоциальное расстройство личности, тревожность и что-то ещё… что-то ещё… Рен что-то неразборчиво пробормотал, уткнувшись Хаксу в волосы, и прижался теснее. Хакс вздохнул и откинулся на него. Никакие лекарства не исправят ложь, распространённую среди посетителей таверны. Хакс всё ещё не мог поверить, с каким аппетитом те проглотили её. Он не горел желанием, чтобы его знали как «Флинса — бывшего раба для удовольствий». В таком маленьком поселении слухи распространялись быстро. — Ненавижу тебя… — пробормотал Хакс. Взял Рена за руки и, притянув ещё ближе, попытался украсть его тепло. *** — Рен, это ты закрыл заслонку? Хакс осуждающе посмотрел на спутника. Несколько минут назад ему таки удалось выбраться из объятий Рена, и он проверил печку. Заслонка, которую, как помнил Хакс, он поднимал, была закрыта, препятствуя надлежащей циркуляции воздуха. Рен, со своей стороны, натянул на голову подушку и простонал: — Ты, должно быть, забыл. — Ничего я не забыл. У меня эйдетическая память, — прорычал Хакс. Он помнил, что открывал заслонку. А Рен опустил её в какой-то момент, возможно, при помощи Силы. Потому-то Хакс замёрз и прижимался к нему всю ночь. Сцепив зубы, он разворошил угли и проворчал: — В следующий раз я найду способ, как заблокировать её. Хакс сгрёб свою одежду. Было бы неплохо найти магазин и подобрать что-нибудь по размеру. Как же он жалел, что перед миссией ему не хватило времени, чтобы прошерстить разведывательный отдел более тщательно. Натянув куртку, Хакс повязал пояс и основательно принялся за узлы. Рен убрал подушку с лица и уставился на него. Хакс, как мог, прикрывался руками, чтобы ограничить Рену обзор. Если тот увидит, как завязываются узлы, то потом с лёгкостью справится с ними. — Какие они аккуратные, — сонно протянул Рен. — Кто научил тебя этому? — Мне кажется, я всегда умел, — ответил Хакс. — Плетение и вязка узлов — популярное занятие на Арканисе. — Я всё ещё не могу поверить, что ты родом откуда-то с Внешнего Кольца, — сказал Рен и слегка поменял позу, чтобы удобнее было смотреть. — Итак, твой отец… создал тебя, а также твоих братьев и сестёр во время войны между Империей и повстанцами? — Программа «Собственность командования» положила начало генетическим модификациям бойцов, которые справлялись бы с определенными задачами лучше тех, чья генетика зависела от чистой случайности, — объяснил Хакс, с удовольствием сосредоточившись на чём-то, что не имело отношения к торгам, связанным с сексуальными поблажками. — И поскольку шла война, был спрос. Судя по всему, получить финансирование и ресурсы не составило проблем. — Но почему же тогда многие из них погибли ещё в Академии? — спросил Рен. — Я считаю, это тоже было частью эксперимента. Если ты действительно был лучшим, ты выживал, а если нет… — Хакс запнулся, так как Рен приподнялся и, обняв его сзади, прижался всем телом. — Ты много больше, чем эксперимент… — прошептал Рен в шею и, притянув Хакса поближе, растёр ему плечи. — Ты… Ты красив, умён, предан… Первый Порядок не достоин тебя. Хакс попытался увернуться и продолжить мудрить с узлами. Но обнаружив, что не в силах сдвинуться с места, разочарованно вздохнул. — Может, да. А может, нет. Но, думаю, мы оба признаём, что он нуждается во мне. — Я покажу тебе, чего ты заслуживаешь, — тихо произнёс Рен. — Давай проведём день вместе? Хакс недоверчиво уставился на него. — Но у нас же задание. — Нам нужно собрать информацию. А что может быть лучше, чем поспрашивать людей вокруг? Пообщаться с местными, пройтись по магазинам… — предложил Рен. — Разведка! — огрызнулся Хакс. — Наблюдение! Использование инфракрасного оборудования! Слежка! Есть множество способов! Нам нужно лишь расспросить людей в таверне о местах для охоты, а затем о способе устранения… Рен обиженно фыркнул. — Ну, нам же нужен кто-нибудь, кто даст общее направление, как думаешь? Так почему бы не посвятить этому день? Хакс решил не спорить. С большей вероятностью он бы выиграл диспут у печки. Рен чмокнул его в щёку и, отстранившись, начал рыться в своей сумке. — Кроме того… у тебя день рождения. Хаксу потребовалось несколько мгновений, чтобы обработать услышанное. Он знал день своего рождения. Он вспомнил, что, будучи моложе, следил за своим возрастом, потому что это давало ему своего рода превосходство над младшими боевыми единицами программы, или, как говорил Рен, «братьями и сёстрами». С возрастом эта дата стала важна лишь для медицинских отчётов и фиксации выдающихся достижений. При условии, что Хаксу удавалось сделать что-нибудь поразительное в юном возрасте. Но чем дальше, тем меньше впечатляли окружающих его успехи. Так что день, в который он становился на год старше, никогда особо его не волновал. — А тридцать — довольно важное число, так что ты должен его отметить. Но я не про водку, конечно, — предупредил Рен, распрямляясь. Усевшись на край кровати рядом с Хаксом, он вложил ему в руку свёрток. — Что это? — спросил Хакс. — Подарок на день рождения. Открой. Опустив глаза, Хакс уставился на пакет. Должно быть, это был обычай из тех мест… откуда там был Рен. Хакса возмутил командный тон, но он подчинился и, размотав бумагу, обнаружил внутри небольшую коробочку. А открыв её, увидел маленький медальон на изящной серебряной цепочке. — Я изучил устав, — объяснил Рен. Извлекая подарок из коробочки, он зачёл по памяти: — Солдатам Первого Порядка запрещено носить ювелирные изделия, аксессуары и украшения. Однако, если вещь относится к объектам религиозного поклонения, в частности Тёмной Стороне, которая способствовала возвышению Первого Порядка, может быть сделано исключение. При условии, что вышеозначенный объект можно легко сломать во избежание удушения. Кулоны не должны превышать двух сантиметров в диаметре и должны всё время находиться под одеждой. — Повозившись с застёжкой, он добавил: — Обручальные кольца разрешены, только если они не украшены драгоценными камнями и незаметны под положенными по уставу перчатками. Услышав это, Хакс слегка вздрогнул. Не хотелось и думать, что Рен может заключить с ним брак. «Пока смерть не разлучит нас» относилось к тому виду обещаний, которые Хакс не желал давать никому. Рен расстегнул цепочку. — Это печать моего Ордена, поэтому ты сможешь носить его под формой. Я проверил, это соответствует уставу. Хакс замер неподвижно, пока Рен закреплял подарок вокруг шеи. Ирония ситуации состояла в том, что из них двоих в ошейнике с биркой нуждался как раз Кайло Рен. Хакс чувствовал, как толстые пальцы неуклюже возились с миниатюрной застёжкой, пока она не защёлкнулась. Рен поправил медальон и окинул Хакса довольным взглядом. — Выглядит хорошо. Тебе нравится? Имея самое подробное представление о спорах с Реном, Хакс оценил ситуацию и решил, что игра не стоит свеч. Коротко кивнув, он выдавил: — Спасибо. Рен мягко поцеловал его в губы, задержавшись чуть дольше, прежде чем отстраниться. — Завтрак? Хакс сверился с временной отметкой на датападе. — Пожалуй, да. Оглянувшись через плечо, Хакс посмотрел в окно. Небо по-прежнему было тёмным. Возможно, потому, что они слишком далеко забрались на север, да ещё и сразу после зимы. Вероятно, в городке почти весь день царили сумерки. И это было не очень хорошо. Если вокруг постоянно будет стоять мгла и темень, то потребуется больше времени на прицеливание. Рен приблизился и принялся нежно поглаживать его по голове, время от времени отвлекаясь на цепочку и теребя её между пальцами. — Я имел в виду, ты же знаешь… какой ты красивый, — тихо сказал Рен. — Я бы хотел, чтобы время остановилось и ты навсегда остался таким. Хаксу даже удалось не дёрнуться в ответ на эти слова, и он попытался придать голосу беззаботные нотки: — Но тогда я навечно застряну с этим ужасным цветом волос. Рен пожал плечами, и Хакс буквально услышал, как тот глупо ухмыляется: — Ну… это можно вернуть как было. *** Хакс посмотрел в окно, возле которого хлопотала Маша, пытаясь почистить. Рен застрял в душевой. Хакс не хотел знать, чем он там занимался. Может, чем-нибудь абсолютно невинным. Например, чистил зубы, или прихорашивался перед зеркалом в предвкушении прогулки, или… чем-нибудь ещё, раздумывал Хакс, пощипывая кусочек поджаренного хлеба. Маша сказала, что у них также можно заказать на завтрак что-нибудь другое: разнообразные яйца и мясо, — но Хакс не был уверен, что его желудок готов совладать со всем этим. Поскольку Хакс редко бывал на заданиях, то обычно обходился зерновыми хлопьями и способствующими пищеварению галетами. Оглядевшись по сторонам, он попытался сфокусироваться на окружающих его предметах и людях. Он ничего не знал о культуре Хатана или его населении, но его поразило до глубины души, что вся планета пользовалась настолько примитивными технологиями. Почти всё, что попало в поле зрения, работало на угле или пару. Хакс до сих пор не увидел ни одного аккумулятора или генератора. И это могло стать чем-то, на чём следовало сосредоточиться. Не говоря уже о нехватке образования… — Маша, — окликнул девушку Хакс. — Почему ты не умеешь читать и писать? Она прекратила вытирать окна и, обернувшись, удивлённо посмотрела на Хакса. — Почему ты спрашиваешь? — Ну, мне стало интересно: это оттого, что ты неспособна, или причина в другом? — спросил Хакс. Этому могло быть множество причин. Первоначальной, сразу же пришедшей на ум теорией стали гендерные предрассудки против обучения женщин. Спрыгнув с табурета, Маша перекинула тряпку для пыли через плечо. — Никогда не возникало необходимости. Вот почему. Хакс изогнул бровь. — Никогда? — Мой брат занимается документацией, потому мне это не нужно, — объяснила Маша с очень сильным акцентом. — И я не одна такая. Здешние люди, если они не нуждаются в каких-либо знаниях, учиться не будут, сосредоточившись на том, чтобы делать то, что у них получается лучше всего. Хакс не мог представить отсутствие необходимости читать. Он был уверен, что сойдёт с ума, если потеряет возможность изучать что-нибудь новое и потому жадно потреблял самые разные знания, пытаясь заполнить свой ненасытный разум. Щёлкнув пальцами по гренке, он спросил: — Как же ты выучила стандартный, не умея писать? — Так же, как ты выучил хатанский прошлым вечером. Подслушивание и интуиция, — улыбнувшись, ответила Маша. Хакс вспомнил, что Рен упоминал о большом количестве чувствительных к Силе в этом поселении. И что они были слишком слабы, чтобы считаться угрозой или проблемой, но их общая численность затрудняла поиск нужного человека. Так что, возможно, на стороне Маши было нечто большее, чем обычная интуиция, подумал Хакс. Девушка обладала незаслуженным преимуществом, когда речь шла об изучении языков. Сама того не зная, она, должно быть, считывала эмоции для лучшего понимания услышанных слов. — Этот городок кажется тебе странным? — спросила Маша. Хакс пожал плечами. — Я прибыл из мест с совсем иными технологиями. Маша слегка нахмурилась. — А это место вот такое. Я слыхала, что в большом городе всё по-другому, но здесь… живущие здесь люди любят, чтобы всё шло по старинке. — Ты имеешь в виду, что все здесь мечтают жить в состоянии вечного холода, греясь возле угольных печей? — уточнил Хакс. Маша повела плечом. — Да разве это холод — весна на дворе. Вот приехал бы ты зимой. А летом у нас так тепло, что печи не нужны, и можно даже ходить без свитера. — Помолчав, она продолжила: — Большинство гостей прибывает сюда, когда стоит хорошая погода. Так почему вы прилетели сейчас, если не любите холод? Хакс замялся. Нужно было придумать какую-нибудь ложь, и быстро. Вспомнив нелепую историю Рена, он тяжело вздохнул и сказал: — Оно просто попалось на нашем пути, и оно довольно тихое. И мы подумали, что можем здесь немного передохнуть, прежде чем продолжим путь. Мы в самом деле не планировали поездку сюда. — Ясно, — ответила Маша. Подняв с подоконника бутылку с моющим средством, она смочила им тряпку и вернулась к окну. — Здесь спокойно, но когда-нибудь я бы хотела уехать отсюда. Хотя бы в отпуск. Отпуск… Хакс никогда даже не задумывался над тем, что ему нужен отпуск, хотя теперь он был готов серьёзно пересмотреть это. — Флинс. Хакс поднял взгляд и нахмурился. Рен выглядел нелепо, как и всегда, но создавалось впечатление, что сегодня он приложил некоторые усилия, чтобы выглядеть ещё смехотворнее. Кажется, он что-то сделал со своими волосами. Теперь они выглядели объёмнее и блестели. Лицо тоже выглядело иначе. Отметив, что родинки перестали так сильно выделяться, Хакс предположил, что Рен чем-то их замазал. Он даже пах по-другому. Несмотря на то, что Рен стоял на другом конце комнаты, Хакс учуял новый запах. А ещё Рен привёл в порядок одежду, тщательно пригладив и подогнав по фигуре. Протянув руку, Рен произнёс: — Если ты закончил, то, может… прогуляешься со мной? Смешно, что он спросил. Как будто у Хакса был выбор. *** Сегодня Рен взял его за руку более аккуратно. Судя по всему, он был до невозможности доволен собой, придерживая Хакса за пальцы, не переплетая их. Во всяком случае, это не походило на замок или захват. Хотя Хаксу всё равно казалось, будто все вокруг пялятся на них. Он отметил, что лишь они держались за руки, что означало нежелательное привлечение внимания. Ну, а как иначе? Одетый в чёрное здоровяк-чужеземец держит за руку другого мужчину, почти утонувшего в своей куртке. Хакс потеребил замысловатые узлы на поясе. С ними он чувствовал себя увереннее, но он знал, что по возвращении на «Финализатор» у него не будет возможности носить нечто подобное. Хотя он мог бы попытаться спроектировать какой-нибудь хитроумный пояс для галифе. Но только при условии, что его не будет видно. Никто не должен знать, что его пояс не соответствует положенному по уставу. Но если бы ему удалось, это бы здорово облегчило жизнь. Он бы лучше фокусировался на своих обязанностях и приносил больше пользы. Хакс решил, что если плюсы перевесят минусы, это сможет оправдать небольшую брешь в правилах. Порадовавшись, с какой лёгкостью Хакс уступил, Рен принялся с азартом планировать день. Хакс изо всех сил старался думать, что это прикрытие для разведки, но было очевидно, что Рен рассматривал их поход как возможность попрактиковаться в ухаживании. То, как он описывал это: походы по магазинам, совместный прием пищи и прогулка — походило на ритуал перед спариванием. Присутствовали все типичные признаки, о которых Хакс читал в книгах о животных. Подарки, обмен пищей; не хватало только проклятого брачного танца или песни. Рен посмотрел на Хакса снизу вверх, но тот упорно глядел вперёд. — Это твоё первое свидание? — спросил Рен. — Да. А что такое? — резко отреагировал Хакс. — У меня тоже. Сжав пальцы Хакса, Рен поцеловал его в щёку. А потом ухмыльнулся, как идиот, и продолжил: — Как же я рад, что ты высокий. Если бы ты был ниже, мне бы пришлось останавливаться и наклоняться, чтобы поцеловать тебя. — Значит, ты никогда не гулял? — спросил Хакс. Рен изогнул бровь. — Гулял? — Это арканисианский оборот. У нас эти вещи называются «гулять», — объяснил Хакс. — Так ты этого не делал? — Нет. До сих пор это был… просто секс, — тихо признал Рен. — Было здорово, но чего-то не хватало. — Он снова стиснул пальцы. — Вот этого не хватало. Эмоций, возможности узнать партнёров и позволить им узнать меня. Этого никогда не было. А хотелось до жути. Но кроме моего Учителя… никто особо не хотел… У меня даже друзей не было… Если бы Рен не пытался постоянно принудить его к сексу, Хакс бы даже испытал нечто похожее на жалость. Или презрение. Да, скорее всего, презрение. Рен опять поцеловал его. — Когда мы вернёмся, я буду скучать по всему этому. Мне нравится целовать тебя, как только захочу. Но почему тогда он не делал этого? Не то чтобы Хакс жаловался, но он по-прежнему не мог разгадать эту головоломку. По какой причине Рен хотел сохранить в тайне их «отношения»? Неужто какая-то частичка его разума понимала, что у него будут неприятности, если их застукают? Но если дело обстояло именно так, то оставалась вероятность, что подсознательно Рен понимал ошибочность своего поведения. Он явно обладал каким-то моральным кодексом, пусть и очень извращённым. Его раздражала идея, что он совершает насилие. Он знал, что изнасилование — это неправильно. И в то же время что-то в его мозгу оправдывало его действия, убеждая, что всё происходит по согласию. Вероятно, в этом и была вся суть. Где-то глубоко внутри, на подсознательном уровне, Рен знал, что ошибается, знал, что его могут поймать, и знал, что возможны последствия. Но эти мысли были настолько зыбкими… Вот если бы удалось найти способ вытащить эти крупицы здравомыслия на поверхность. Сейчас они прогуливались на публике. Рен не станет угрожать ему на людях. Не станет, если хочет и дальше поддерживать веру в свою нелепую историю. Хакс решил, что сейчас подходящее время проверить свою теорию. — Почему ты не останавливаешься, даже если я говорю «нет»? — осторожно начал он. — Потому что ты хочешь этого. И если бы я не настоял, ты бы никогда не смог раскрыться до конца и делать то, чего тебе на самом деле хочется, — объяснил Рен. — Но, может… иногда у меня есть основания не желать прикосновений, — сказал Хакс, стараясь придать голосу рассудительные интонации. — Что, если я просто не в настроении для близости? Ты же не постоянно хочешь секса, я прав? — Ну-у… вообще постоянно, но… иногда нет, — признался Рен, покрывшись румянцем. — Вот. А я иногда не в настроении целоваться. И если я говорю «нет», а ты продолжаешь, то… — начал Хакс. — Если ты про эпизод на шаттле, — игриво произнёс Рен, — то надо было думать, прежде чем так… озорничать. — Его голос превратился в мурлыканье: — У тебя же встал. Так что не вздумай говорить, что ты был не в настроении. Хакс усилием воли подавил гневный порыв и процедил сквозь стиснутые зубы: — Рен, если я говорю «стоп», значит, я хочу, чтобы ты остановился. Ты ведь понимаешь, на что это похоже, верно? Когда кто-нибудь говорит «стоп», а ты всё равно продолжаешь действовать по-своему. — С такими, как ты, всё иначе. Тебе не нужно устное подтверждение, — объяснил Рен. — Я чувствую твои эмоции. И могу чувствовать твои физические ощущения. Можешь сколько угодно твердить «нет», но я знаю, что тебе нравится. Ты всё переживаешь о сосках? Хакс вырвал ладонь из пальцев Рена и, развернувшись, скрестил руки на груди. Он постарался придать себе самый устрашающий вид, на который был способен, со всеми своими розовыми от холода щеками, стучащими зубами и непрерывной дрожью, сотрясающей его тело. — Нет, но это хороший пример. Я сказал «нет», сказал, что мне не нравится, и объяснил почему, но ты продолжил. Всё, что тебе нужно было сделать — перестать, и тогда бы мы смогли… — Хакс, я не пытаюсь сделать из тебя женщину, — сказал Рен, изогнув бровь. — Я понимаю, что ты — мужчина, иначе бы я не запал на тебя. Это не противоречит мужской природе, принаряжаться, например, и всякое такое. Мои родители… В детстве я хотел куклу. А мой отец… Он постоянно говорил о том, как хочет, чтобы я стал мужчиной. Мне всегда недоставало мужества попросить у него хоть одну, потому что я боялся его реакции. Я имею в виду, если он и так постоянно исчезал, как долго он отсутствовал бы, если бы я его разочаровал? Мне кажется, наличие куклы не сделало бы меня немужчиной, как думаешь? Поэтому я думаю: ты чересчур суетишься со всеми этими признаками мужественности. Хакс проигнорировал это обвинение. Его эксперимент потерпел неудачу. Широко раскрыв глаза, он спросил, растягивая слова: — Ты хотел куклу? — Да. — Рен, но… зачем она тебе была нужна? — Я видел, как девочки играли с ними. Заботились о них, расчёсывали волосы. Со стороны это казалось забавным, — застенчиво ответил Рен. — Другие дети боялись меня, и мне надоело играть с жуками и мышами. Я решил, что было бы неплохо играть с чем-нибудь, что хотя бы выглядит как человек. — Рен, — продолжил Хакс. До него постепенно начало доходить, чем именно он является для Рена. — Чем бы ты хотел заняться с куклой? Кайло слегка пожал плечами. — Полагаю, самыми обычными вещами. Расчёсывал бы волосы, целовал в лицо, играл и заботился. — Рен тихо хохотнул и оскалил зубы. — В чём дело? Только не говори, что ревнуешь. — Рен, я не кукла, — тихо произнёс Хакс. Вопреки усилиям, в голосе явственно слышалось отчаяние. — Ты не можешь обращаться со мной, как с куклой. Рен несколько мгновений молча смотрел на него, прежде чем произнес то, от чего Хакс стал холодным, как терзающий его щёки ветер. — Почему? — Увидев шок генерала, Рен поспешно уточнил: — Н-не то чтобы я считал тебя неживым или чем-то в этом роде! Или что у тебя нет чувств — я обожаю твои эмоции. Я лишь считаю, что ты красивый, как кукла: бледный, с розовыми губами и мерцающими глазами… И я решил, может, тебе понравится, если я буду заботиться о тебе, ведь ты постоянно слишком занят или утомлён. Уж я бы смог о тебе позаботиться. Теперь всё встало на свои места. И как только до Хакса дошёл ужасающий смысл, он поджал губы. Собственничество, отрицание, совершенно неуместные для пары взрослых мужчин ласки и ухаживания, его отношение к их «сеансам» как к игре, его фиксация на слове «красивый», его постоянные просьбы одеть или раздеть и мысль о том, что физические манипуляции с его телом — норма. Вероятно, для Рена всё это было игрой. Судя по всему, Рен имел чёткое представление об отведённой Хаксу роли и собирался принудить генерала к этому — хотел тот или нет. Основываясь на своих кошмарных, ребяческих рассуждениях, Рен наделил свою куклу личностью, образом, именем и верил, что Хакс с лёгкостью подчинится, чтобы соответствовать его желаниям. О нет, Рен никогда не хотел его унизить или сделать из него женщину, лишив мужественности. Рен попросту дегуманизировал его. И проблема бесчувственности Рена к его страданиям заключалась не только в отсутствии сопереживания. Теперь у Хакса были неопровержимые доказательства того, что Рен помешанный. — Э-э-э… ну, ты всё ещё хочешь подогнать куртку по размеру? — спросил Рен. При мысли о том, что он очутится с Кайло Реном в месте, где тот сможет раздеть его, по телу Хакса побежали волны беспокойства. — Нет, давай попозже, — ответил Хакс. — Я думаю… — «Что же, что же, что же?» — посетить магазин охотничьего снаряжения. Там можно разузнать о местности, животных, а ещё мы выясним, есть ли в округе какие-нибудь бродяги, в которых не следует стрелять. Рен выглядел раздосадованным. Хакс приложил максимум усилий, чтобы утихомирить его, прежде чем ситуация выйдет из-под контроля. — Сделаем это в первую очередь и забудем. Рен ухмыльнулся. — Отличный план. Хочешь, чтобы я нёс твою винтовку? — Нет. Она прикрывает спину от ветра, — твёрдо ответил Хакс. Он не собирался разгуливать по незнакомой территории абсолютно безоружным. Особенно с Реном под боком. — Ладно, покончим с этим… — Рен слегка запнулся. — Хотя, тебе ведь нравится оружие? Ты должен побаловать себя чем-нибудь приятным. — У меня есть бластер, — осторожно пробормотал Хакс, прижав ладонь ко рту, чтобы скрыть губы от посторонних взглядов. — Ну и пусть. Но у тебя сегодня день рождения, — напомнил Рен и, протянув руку, заправил выбившуюся прядь крашеных волос за порозовевшее от холода ухо. — Сделай для себя что-нибудь, что тебя порадует, ладно, Флинс? Хакс скривился. — Нет никаких шансов убедить тебя называть меня Конрадом? — Нет, это слишком похоже на камрад, — запротестовал Рен, обеспокоенно наморщив лоб. — Ты больше чем собственность Порядка. И я хотел бы… хотел помочь тебе понять это. Хакс шумно выдохнул, из носа вырвалось плотное облачко белого пара. Рен хлопнул себя по губам, подавив смешок. Хакс нахмурился. — Пойдём. Место, к которому я стремлюсь, находится там. Переступив порог магазинчика, Хакс вытащил из кармана датапад и чуть не подпрыгнул, когда прозвучал короткий музыкальный сигнал. Заметив над дверью датчик, он догадался, что потревожил его, когда вошёл внутрь. «Хорошо, что не бомба». Рен шагнул вслед за Хаксом и довольно улыбнулся, когда сигнал прозвучал вновь. Из ниши по ту сторону прилавка появился мужчина. Смертельно бледный, невысокий и довольно тощий. Даже Хакс на его фоне выглядел крепышом. Хозяина лавки одолевали приступы болезненного кашля. Что же, неудивительно, что люди так себя чувствовали на этой холодной планете. Хакс пристально осмотрел его чистый отутюженный костюм и каштановые волосы, прежде чем спросил: — Стандартный? Мужчина ошеломлённо уставился на Хакса, а потом ответил: — Нi… ой… нет. — Ясно. — Хакс открыл программу-переводчик и сказал, поднеся датапад ко рту: — Я хочу отправиться на охоту. Что я должен знать? Говорите в верхнюю часть гаджета. Он кликнул на иконку, и из датапада раздалась хатанская речь — ломаная и прерывистая. Хакс надеялся, что перевод был приличный. Он слыхал страшные истории о переводческих ошибках, закончившихся жуткими недоразумениями. Приблизившись к прилавку, Хакс поднёс датапад к лицу мужчины. Тот посмотрел на него изумлённо, а потом быстро заговорил на хатанском, сорвавшись в конце на кашель. Хакс нажал на кнопку воспроизведения и услышал ответ на искажённом стандартном: — Бластер не надо. Он обжигать мясо. Спорт не есть веселье. Услышав это, Хакс изогнул бровь, а Рен фыркнул. — Где лучше всего охотиться? — вздохнув, спросил Хакс и повторил предыдущие действия. — Лес дальний. По ту сторону гора. Возле города нет. Опоздать на месяц для детских убийств. Хакс поморщился, а Рен зажал рот ладонью, пытаясь не рассмеяться от корявости перевода. Хакс бы многое отдал за протокольного дроида… Мужчина наклонился и, пошарив под прилавком, распрямился, держа в руках большую карту. Развернув её, он указал на несколько участков и сказал что-то, чего Хакс не понял. Хакс знал достаточно об охоте на животных, чтобы выжить в случае попадания в дикие, неизведанные места, но он понятия не имел о населяющих эту планету тварях. Несмотря на желание сохранить заряд своего датапада, Хакс вбил в память список животных, которых они могли здесь обнаружить и убить. Он снова поднёс датапад ко рту и произнёс: — Нам следует остерегаться чего-нибудь ещё? Бродяги? Прослушав вопрос, мужчина ответил на хатанском. Хакс не нуждался в переводчике. Он знал, что означает «нi». — Нi? — переспросил он, подняв бровь. — Нi, — повторил собеседник, пожав плечами. Он добавил ещё что-то на родном языке, указав на городок. И опять Хакс обошёлся без перевода. Люди старались не покидать пределов поселения. Если в горах и жил какой-нибудь старый отшельник, никто его не видел и не слышал о нём. Хакс снова нахмурился. Без ориентиров, но при этом с окружающим их множеством чувствительных к Силе, приглушающих способности Рена, задача по выслеживанию джедая очень усложнялась. Возможно, тот жил не возле этого городка. Возможно, он обитал вблизи другого поселения с форсчувствительными. Или… Или… Верховный Лидер соврал ему. Рен соврал ему. И его привезли сюда конкретно для… Нет. Нет. Верховный Лидер никогда ему не врал. Он был довольно откровенен насчёт его позиции до сих пор, так для чего начинать темнить сейчас? Хаксу чётко обозначили его роль. Желания и порывы Рена придают тому сил. А Хакс должен быть уверен, что нестабильная эмоциональная заинтересованность Рена по-прежнему принадлежала Первому Порядку. Если бы Сноук хотел, чтобы Хакс перестал упрямиться и сдался, то отдал бы прямой приказ, не играя с его разумом в какие-то туманные игры. Но Рен… Рен мог солгать. Рен мог сказать Хаксу приземлиться около этого отдалённого городка, чтобы продолжить свои отвратительные забавы. Что касается вопросов Силы — тут Хакс ничем не мог помочь. Он довольно хорошо знал теорию, но почувствовать джедая был не в состоянии. Он оказался в положении, когда вынужден был довериться Рену. Человеку, который, вероятнее всего, накачал его наркотиками. Человеку, который угрожал перерезать ему горло световым мечом, если он обручится с кем-нибудь другим. Человеку, который почти растерзал его шею, чтобы отвадить потенциальных соперников. Человеку, который злоупотреблял своей силой, чтобы «заморозить» его на месте или пощупать на расстоянии. Человеку, который заставил его выбирать между: быть полураздетым и часами «играть» против воли или позволить себя облапать в обмен на разрешение одеться. Рен мог солгать ему не задумываясь. Особенно если это могло изолировать Хакса и сделать его уязвимым, для того чтобы… — Дя-ку-ю, — тихо произнёс Хакс, надеясь, что Рен не уловил его внезапного ужаса. Он пристально посмотрел на него и приказал себе не думать об этом. Несмотря на истерики и вспышки гнева, Рен не был тупым. Отнюдь. Он не был настолько глупым, чтобы игнорировать задание Верховного Лидера. — Я собираюсь купить ружьё, стреляющее пулями, для прикрытия. Тебе тоже нужно такое. — Хакс недовольно фыркнул, прежде чем добавить: — Ракс и Флинс отправляются в охотничью экспедицию в рамках своего отпуска. — Мне нужно ружьё? — недоверчиво спросил Рен. Хакс сдвинул брови. — Это весна на планете «Тундра». Всё, что на зиму впадало в спячку, теперь просыпается и ощущает голод. Даже если ты хочешь, чтобы нашим прикрытием стали романтические прогулки, без надлежащего вооружения ты будешь выглядеть глупо. — Я могу защитить тебя без оружия, — приглушённо возразил Рен. — А у тебя есть бластер. Я просто… пожалуйста, только без пуль. Когда последний раз ты размахивал таким оружием… Рен запнулся, и Хакс, вздохнув, постарался его успокоить: — Рен, это для диких животных. Ты будешь выглядеть по-дурацки, если настоишь на отсутствии оружия. Это ведь не очень сочетается с личиной «опытного охотника за головами», как думаешь? Мы абсолютно точно не можем объяснять наше прибытие сюда климатом или туризмом. Нам нужно прикрытие. И это сработает. Рен горестно выдохнул в ответ: — …Я ничего не знаю о ружьях. Какое из этих хорошее? — Ну-у, — протянул Хакс, сосредоточившись на развешенном на одной из стен оружии. На оружии. Не на Рене. Не на том, что тот сделал. Или собирался сделать. И не на том, что Рен видел в нём куклу. Оружие. Хакс продолжил: — Зависит от того, что ты планируешь делать. Например, моя снайперка годится для прицельной стрельбы на дальнее расстояние. Но она тяжёлая, и её лучше использовать с упором. Не так уж удобно, если тебе нужно сменить позицию или обеспечить надёжное прикрытие. Что нам нужно сделать прямо сейчас? Решить, на кого мы охотимся, а потом выбрать самое подходящее для этой цели оружие. Итак, на кого мы пойдём? На пернатую дичь? На мелкую? На крупную? На хищников? — А что за хищники? — спросил Рен, внезапно проявив интерес. Хакс неопределённо пожал плечами и продолжил тщательно изучать оружие. — Я не очень много знаю о гнафах, но продавец упомянул вампу. — Хакс прервался и шумно выдохнул. Именно о них он читал в ту ночь, когда Рен впервые спал рядом с ним. Казалось, Рен тоже вспомнил об этом и широко ухмыльнулся. — Ну, раз ты так основательно изучил предмет, давай поймаем хатанского вампу. Неудивительно, что люди не покидают город, если рядом обитают такие твари. — Никогда раньше не ел мясо вампы, — задумчиво произнёс Хакс, отчаянно пытаясь отвлечься. Он сравнивал калибры и дальнобойность. Для убийства вампы требовалось что-то мощное и скорострельное, и желательно поражающее цель на большом расстоянии. Конечно, попадание в голову решало все проблемы, но с этими существами полагаться на удачу было нельзя. — Это сделало бы твоё тридцатилетие незабываемым, не сомневаюсь, — отметил Рен. Ну почему Рен не мог быть таким постоянно? Да, он не был тем, кого Хакс мог назвать идеальной компанией, но в данный момент он казался нормальным. Отпускал небрежные шуточки, пытаясь выглядеть почти порядочно. Такой Рен мог бы ему понравиться или хотя бы вызвать лишь безразличие. Хотел бы он, чтобы Рен был таким. Во время этих кратковременных вспышек здравомыслия Хакс видел человека, с которым, по крайней мере, он мог бы сотрудничать. — Вот эта подойдёт, — наконец сказал Хакс. И почувствовал, как Рен опустил руки ему на бёдра. — Ты знаешь, что ещё могло бы сделать твоё тридцатилетие незабываемым… Хакс закрыл глаза. «Пожалуйста, пусть он будет в одном из лучших настроений». И тихо произнес: — После задания? Рен положил голову Хаксу на плечо и потёрся щекой о его щёку. — Так я смогу полностью отдаться тебе. Мои мысли не будут заняты. Никаких приказов, никаких миссий. Разве так не лучше? Ты получишь моё безраздельное внимание, — выпалил Хакс. Судя по тому, как Рен замер у него за спиной, эти слова что-то затронули в нём. К сожалению, ступор длился недолго, и Хакс почувствовал, как Рен притягивает его руками к себе поближе. Оттянув посильнее воротник Хакса и обнажив его шею, Рен принялся целовать и покусывать нежную кожу, не переставая при этом дёргать руками за пояс и пытаться скользнуть ими под куртку. Хакс посмотрел на хозяина магазинчика. Тот был хрупким и болезненным, но если бы он что-нибудь сказал, объяснил, что его лавка не место для свиданий, вероятно, Рен бы прекратил. Хакс продолжал смотреть на мужчину за прилавком. Тот поднял глаза, и их взгляды пересеклись ненадолго. Хакс задумался, как он выглядит со стороны. Очевидно, не очень счастливым, но мог бы этот человек сказать, что Хакс противится? Видит ли он, насколько Хакс зол, испуган и раздосадован? Хаксу очень хотелось, чтобы лавочник всё понял, но в то же время он понимал, что никогда не отмоется от унижения, если кто-нибудь сможет узреть истинную картину и осознает его неспособность защитить себя. И всё же, если бы хозяин сказал, что не хочет никаких поцелуев в своём магазине… Но маленький человечек слегка закашлялся и, улыбнувшись им, вновь склонился над картой. Рен снова уткнулся Хаксу в волосы, и тот едва сдержал жалкий всхлип, когда услышал сопение возле уха. Последовало ещё несколько поцелуев, пояс снова потянули, словно испытывая на прочность, а потом раздался тихий голос: — Итак, ты готов? Как только мы покончим с заданием? Ты позволишь мне… обладать тобой целиком и полностью? Хакс прижал пальцы к ладоням. — …да. Рен притянул Хакса вплотную и покрыл его шею влажными поцелуями, выразительно мурлыкая, как в тот раз, когда он терзал его грудь. — Обещаю, всё будет хорошо. Я всё устрою так, чтобы ты почувствовал себя потрясающе… И это будет по-особенному. Я уверен, ты об этом всегда мечтал. — После окончания миссии, — напомнил Хакс, тихо, но твёрдо. — А до тех пор ты должен оставить меня в покое, чтобы я смог сосредоточиться. Но судя по тому, как Рен обвился вокруг него, это заявление в одно ухо влетело — в другое вылетело. Хакс попробовал сдвинуться с места, но Рен не отставал. Хакс смог лишь взмахнуть рукой, чтобы привлечь внимание хозяина. Тот поднял взгляд и так понимающе ухмыльнулся, что Хаксу захотелось вмазать посильнее и выбить из него весь кашель. Хакс указал на ружьё. Слишком раздражённый, чтобы попытаться выговорить что-нибудь на хатанском, он несколько раз резко махнул рукой и сказал: — Два таких и побольше патронов.