***
Голос Шерлока звучит низко, страстно, возбуждающе − возможно, даже помимо его воли. − О, Боже, ну конечно, − отвечает Джон, и Шерлок на это улыбается. Они добираются до спальни, целуясь и пытаясь раздеть друг друга, в чём преуспевают уже только за её порогом. Шерлок, автоматически нащупав выключатель, гасит верхний свет, и они ныряют под одеяло, где немедленно находят друг друга посередине кровати, ложатся лицом друг к другу и снова начинают целоваться. Руки Джона скользят по обнажённому телу Шерлока, и наконец одна из них натыкается на его член, и тот влажно в неё толкается. Шерлок задушено выдыхает и сам под одеялом находит член Джона, и с его стороны это происходит так непринуждённо. Теперь нет ни тени сомнений и неловкости. Так хорошо просто толкаться в кулаки друг друга, страстно целуясь до тех пор, пока они одновременно не выдыхают в рот друг другу и горячо не кончают. Волны удовольствия обессиливают их на какое-то время, и они лежат не шевелясь. Затем Шерлок обнимает Джона и обхватывает ногами. Джон в плену − в котором так хотел и не смел мечтать оказаться. Они засыпают, не размыкая объятий, не беспокоясь о том, что на телах − их смешавшаяся сперма.***
Когда Джон просыпается, ему нужно какое-то время, чтобы опознать серо-голубой лён постельного белья и мягкую зелёную парчу обоев спальни Шерлока. Самого Шерлока в спальне нет. Джон облокачивается на спинку кровати и прислушивается. На кухне − звук текущей воды, потом она выключается, а затем в гостиной слышны звуки знакомых шагов. Мгновение спустя Шерлок появляется в спальне, неся две кружки чая. − Доброе утро, − говорит он, передавая одну Джону, а затем садится на край кровати. − Спасибо*, − Джон осторожно берёт из его рук горячую кружку. − И доброе утро. − Он улыбается Шерлоку, а тот, улыбнувшись в ответ, дует на свой чай. − Давно проснулся? − добавляет Джон, делая глоток. Шерлок издаёт уклончивый звук. − Не то, чтобы давно. Это может означать что угодно − от одного часа до трёх. − О, − Джон опять ему улыбается. Шерлок чуть сводит брови. − Проблемы? − спрашивает он, не донеся кружку до рта. − Нет, − медленно говорит Джон. Шерлок опускает кружку и, нахмурившись, смотрит на него: − Не делай так, пожалуйста, − возражает он. − Ты должен сказать мне. Я сделал что-то не так? Джон ставит кружку со своим чаем на прикроватную тумбочку Шерлока и тянется к нему, чтобы коснуться ладонью запястья его руки, не держащей чай. − Нет, − говорит Джон осторожно и нежно. Он пробует улыбнуться. − Я просто подумал... что... что было бы хорошо проснуться рядом с тобой, вот и всё, − говорит он. − Но и так всё прекрасно. Не волнуйся. Шерлок не особенно убеждён, но очевидно, что пытается не показывать этого. − Возможно, в следующий раз. Джон улыбается. − Это означает, что будет следующий раз? − спрашивает он, сознательно повторяя вопрос, который задал Шерлок два дня тому назад. − Ты мне предлагаешь снова остаться? Шерлок, не поднимая глаз, делает ещё один глоток чая. − Я думаю, да, − обращается он к своей кружке, его голос намеренно ровный. − Поставь свой чай, − говорит Джон. Брови Шерлока ползут вверх: − Зачем? − Потому что я собираюсь поцеловать тебя, и я не хочу, чтобы ты пролил горячий чай на свои колени, − говорит Джон. Лицо Шерлока озаряет улыбка, и он послушно отставляет свою кружку. Джон тянет его в объятия и, целуя, опрокидывает Шерлока на спину и ложится на него сверху − и не имеет значения, что он сам нагой, а Шерлок полностью одет. Джон стискивает его в объятиях, утыкается носом в шею и вдыхает самый любимый в мире запах − запах тела Шерлока. Через некоторое время тот спрашивает: − Я подумал... может нам выйти, и сходить куда-нибудь позавтракать. − Прекрасно, − одобряет Джон. − В то кафе, где на завтрак подают бельгийские вафли? − Если хочешь. − Руки Шерлока перемещаются вниз и гладят, а затем стискивают ягодицы Джона. − Но ты должен сначала одеться. Я слышал, что нагота в общественных местах осуждена в большинстве стран. − Хмм... Да. Может быть. Одежда. Ещё я хочу принять душ. Немного липкий после вчерашнего. Они разъединяются, и Шерлок в испуге осматривает свои брюки, но они в порядке (к облегчению Джона; он не хочет, чтобы Шерлок получил какие-то негативные эмоции от неопрятных составляющих секса сразу после того, как сделал первые несмелые шаги по этой дороге). За завтраком Джон решается поднять вопрос, над которым думал уже некоторое время. Они занимают у окна столик для двоих, достаточно маленький для того, чтобы они во время еды хорошо слышали и касались друг друга, а вокруг них − достаточно пространства и фонового шума, чтобы они могли спокойно говорить и их никто не мог подслушать. − Только, чтобы удостовериться, − говорит он, отрезая от вафли кусочек и ножом размазывая на нём земляничный джем. − Ты никогда не состоял в отношениях и не был близок ни с одним человеком, правильно? Шерлок, не поднимая глаз от тарелки, качает головой: − Нет. − Те четыре человека, которых ты целовал для расследований – все они были женщинами? − Да. Джон колеблется. − Ирен Адлер была одной из них? Шерлок делает глоток кофе. − Ты всё ещё ревнуешь? Прошли годы, Джон. − Это не так? − Джон задерживает дыхание. Шерлок снова качает головой. − Доволен? − спрашивает, глядя в окно. − Да, − говорит Джон, чувствуя смущение из-за того, что зашёл так далеко. − Я просто... я думаю, что она хотела этого... всего. Я имею в виду, она, очевидно, хотела, и не было похоже, что она не... ну, что она не получила то, что хотела. А она хотела тебя. Она сказала мне это. − Она также сказала тебе, что ты и я были парой, − говорит Шерлок. − Прямо после того, как ты отрицал это. Всё это было очень давно. Какой смысл в том, чтобы сейчас об этом спрашивать? Джон в смущении пожимает плечами: − Я просто... я имею в виду, если бы она когда-нибудь вернулась в наши жизни − так как мы знаем, что она не мертва... и мне просто интересно... − Что тебе интересно? − Шерлок даже прекращает есть, обращая всё своё внимание на Джона. Джон чувствует себя ужасно из-за того, что начал весь этот разговор, и пытается пойти на попятный. − Ну... просто она действительно... убедительна, мне кажется, и я не думаю, что она когда-либо перестанет хотеть тебя. Шерлок не двигается. − А как насчёт того, что хочу я? Джон тоже замирает. Он не думал об этом. Будь осторожен, Ватсон. − В этом есть смысл, − взвешивая слова, говорит он. − Прости. Я действительно прошу прощения, Шерлок. Прости, что я начал этот разговор. Плечи Шерлока расслабляются и опускаются, а потом он возвращается к завтраку, к любимому черничному джему. − Ты спрашивал о четырёх делах. Это было только для того, чтобы спросить о Той Женщине, или там есть что-то ещё, о чём ты хотел спросить? Джон делает глоток кофе. − Главным образом я всё это спрашивал для того, что хотел знать, было ли у тебя что-то с мужчинами, − признаётся он. − Но ты сказал, что нет. − Нет, − немедленно реагирует Шерлок. − Не было. − Но тогда почему... почему ты думал, что тебя... ну, я не знаю, ни к кому не влечёт? − спрашивает Джон. − Если ты не пробовал этот вариант? Шерлок пожимает плечами. Он медленно жует кусочек вафли, очевидно, обдумывая ответ. − Я предполагаю, что только из-за моего отсутствия интереса. Как ты знаешь, моим приоритетом всегда была работа, и пока ты не вошёл в мою жизнь, никто и никогда меня не привлекал в этом отношении. Видимо, чего-то не хватало для того, чтобы возник интерес такого рода. Джон улыбается и касается тыльной стороны руки Шерлока. − Я лично нахожу тебя очень отзывчивым, − говорит он, понижая голос. Шерлок улыбается, глядя на свою вилку. − Очевидно, я недооценил влияние влечения, − говорит он. − И чувств, − добавляет Джон лёгким тоном, чтобы оформить это как шутку, но Шерлок немного хмурится. − Да, − говорит он, чуть отстранёно, и Джон чувствует себя ужасно из-за того, что снова поднял вопрос о чувствах Шерлока к нему. Но тут на телефон Шерлока приходит смс-ка, и он открывает её. Его глаза загораются: − Дело! Джон почти закончил, но... − Мы спешим? − спрашивает он. Вафли очень хороши. Но он бросит незаконченный завтрак, если... − Ты можешь закончить, − великодушно позволяет Шерлок, хотя отодвигает свою собственную тарелку и лишь допивает оставшуюся часть кофе. Но Джон тоже не отстаёт: быстро доедает завтрак, запивая его кофе, и буквально через пару минут, они, поймав такси, уже в него садятся.***
Место преступления состоит из пропавшего фамильного ожерелья, комнаты, в которой из мебели − кроме старого стола (тоже пустого) − больше ничего нет, и мышиных следов, оставшихся на пыльном полу; всего этого для Шерлока вполне достаточно, чтобы ожидающим его вердикта Лестрейду, Донован и О'Мэлли (новый судебно-медицинский эксперт) он сообщил: вор всё ещё в доме, вероятнее всего − на чердаке. Все ошеломлённо уставились на Шерлока. − Ты уверен? – с сомнением спрашивает Лестрейд. Шерлок смотрит на Джона. − Ожерелья в этой комнате никогда не было, − говорит он. − «Вор» − сосед владелицы, с которой у него была интрижка. Они придумали всё это для страхового возмещения. Мошенничество, простое и ясное. − Но... как ты это понял? − хочет знать Донован. Глаза у Шерлока зажигаются, и он начинает выстреливать фактами и умозаключениями со скоростью света. Джон, скрестив на груди руки, заворожено на него смотрит, едва ли осознавая, что его собственный рот открыт. Так, как он всегда это делает, ведь после объяснений Шерлока всё становится на свои места, а пока они не прозвучали − абсолютно ничего не понятно! В этот момент Джону не верится, что ему позволено целовать этого мужчину. − Феноменально, − не задумываясь, выдыхает он вслух, и Шерлок поворачивает в его сторону голову. Они встречаются глазами, лицо Шерлока окрашивается предательским румянцем, и, прежде чем ему удаётся взять контроль над своей речью, он запинается на следующих четырёх словах. Он ещё что-то говорит согласно кивающему Лестрейду − Джон не обращает на это внимания, он просто чувствует кожей: независимо от того, что происходит или делает Лестрейд и что остальные потянулись из комнаты в направлении чердака, Шерлок не выпускает его из вида, смотрит на него. В тот момент, когда они остаются одни, Шерлок стремительно к нему подбегает и целует – мимолётно, но очень крепко, успевая даже нырнуть языком в открытый от неожиданного напора рот, а затем, громко крикнув «Шевелись, Джон!» через плечо, убегает прочь из комнаты за остальными. Джон, глупо и потрясённо моргая, пытается собраться с мыслями и успокоиться после чувственного всплеска. Шесть часов спустя они всё ещё не дома. Обстоятельства преступления внезапно осложнились, им пришлось проникнуть в ювелирный магазин за несколько секунд до взрыва, который пытался подстроить преступник, чтобы замести следы. Тот вооружён, но Джон, едва уловив характерное движение, изо всех сил дёргает Шерлока на себя, а потом за спину, и успевает выстрелить первым злоумышленнику в колено. Тот ещё пытается бежать, но с таким ранением далеко не уйдёшь. Донован перерезает ему путь, следом бегут другие полицейские. Всё закончено. Шерлок и Джон успевают улыбнуться друг другу (в венах Джона поёт адреналин) и догоняют остальных. Преступник, держась за раненую ногу, кричит сквозь зубы угрозы и ругательства. Лестрейд разоружает его, а Донован пытается оторвать его руки от колена для того, чтобы надеть на них наручники. Она заставляет его наклониться вперёд, а затем выкручивает ему руки и надевает наручники. − Хороший выстрел! − восхищённо выпаливает Лестрейд. Историю с незаконным пистолетом они уже проходили несколько лет назад, а Лестрейда всё это не волнует до тех пор, пока Джон во что-то не влипнет с нелегальным оружием − а такого, он надеется, не случится. Они больше никогда не говорили о таксисте Джеффе Хоупе. Умозаключение Лестрейда состояло в том, что Шерлоку нужен кто-то, чтобы прикрывать его спину, а Джон искренне рад это делать − поэтому они навсегда закрыли эту тему. − Спасибо, − благодарит Джон. − Интересные взрывчатые вещества, − холодно говорит Шерлок мошеннику. − Очень любительская, но интересная смесь. Конечно, было бы эффективнее сделать её более целостной структурно, но если вы стремились только к шумовым эффектам, мои вам поздравления. − Он ухмыляется. − Хорошего дня. − Он поворачивает и уходит, кивая Джону, чтобы тот шёл за ним. − О, − говорит Лестрейд. − Ты уже закончил? Шерлок возвращается и протягивает руку. − Чтобы взять у него показания, я тебе уже не нужен. Продолжайте без меня. − Ладно, всё в порядке, − ворчит Лестрейд, отпуская их. Шерлок ускоряет шаг − когда они добираются до улицы, их уже ждёт такси. Перед тем, как в него сесть, он кидает внимательный взгляд на Джона, но всё время короткой поездки от Ламбэт** до дома он сидит очень тихо и ничего не говорит. Когда такси останавливается, Шерлок платит таксисту и быстро идёт в дом. Дождавшись, когда за ним зайдёт Джон, Шерлок нетерпеливо закрывает дверь, и, толкнув к ней Джона, наклоняется к его уху: − Мне никогда не надоест смотреть на то, как ты одновременно бежишь и стреляешь, − голос настолько низок, он почти похож на рычание. Бёдрами он крепко прижимает Джона к двери. Джон мгновенно возбуждается, полностью очарованный голосом и близостью Шерлока, к тому же − его таким неожиданным напором. Но он открывает рот и говорит последнюю вещь, которая сейчас важна: − Миссис Хадсон... Вообще-то это не аргумент. Но дверь в её квартиру приоткрыта − оттуда всё ещё тянет запахом свежей краски. Значит, миссис Хадсон может опять не вовремя появиться. И хоть Джон не испытывает особого смущения перед ней, гипотетически заставшей своих квартиросъёмщиков в страстном объятии, и он сам сказал Шерлоку, что находится в его распоряжении в любое время, когда они дома, но... Но... − Тогда будем тихими, − выдыхает Шерлок.