Вольная птица

Двухэтажный дом с резными дверями и створками окон, небольшой балкончик, двор, огороженный высоким забором, каменистая дорожка, ведущая ко входу здания, - все это принадлежало человеку, который многого добился за свою пока еще недолгую жизнь. Здесь проживал Антонио Сальери. Дом находился ближе к окраине города, так как творцу нужна тишина, чтобы творить. Но добрались музыканты довольно быстро. Амадей нерешительно шагал за владельцем этих хором, смотря по сторонам. - Прошу, входите, - нарушил тишину итальянец, стоя у открытой двери и дожидаясь, когда войдет гость. Но стоило тому переступить порог, как он буквально оцепенел. Нет, он, конечно, и до этого видел шикарные дома и дворцы, но почему-то этот поразил его, как ни какой другой. Вроде бы ничего особенного, но некоторые мелочи в своей совокупности просто поразили Вольфганга. Во-первых, внутреннее пространство не совпадало с внешним размером здания – его было намного больше, то ли свет так падал, то ли еще что-то, но факт остается фактом. Во-вторых, Моцарт в принципе не ожидал увидеть такую роскошь у обычного, как ему казалось, музыканта. Он даже не думал, что его новый знакомый такой знатный человек. В-третьих, множество картин известных художников и тщательно подобранные небольшие скульптуры так же указывали на материальное положение хозяина дома. - Прошу Вас, проходите, - Сальери легонько подтолкнул гостя в сторону гостиной и позвал служанку, уже пожилую женщину, которая много лет посвятила молодому таланту, помогая ему во всем, чем могла. Она скорее напоминала мать, нежели домработницу. Софи, а именно так ее звали, торопливо вошла в залу, поклонилась хозяину и гостю и стала ждать указаний. - Накройте на стол, мой друг устал и голоден, - распорядился Антонио, а женщина лишь покивала в ответ и убежала на кухню, - присаживайтесь, - мужчина жестом указал на кресло, который Амадей заметил не сразу, все еще пребывая в некой растерянности. - Да…благодарю, мсье, - поблагодарил он, очнувшись, и сел в указанное место, - Вы живете здесь…один? Молодой человек еще раз окинул помещение взглядом и посмотрел на сидящего напротив брюнета. - Да. С Софи. А почему Вы так удивлены? – Сальери сцепил пальцы рук в замок, неотрывно глядя на собеседника. - Просто…не думал, что музыкант может так шикарно жить, - ответил Вольфганг и улыбнулся. - Поверьте, придворный капельмейстер может себе такое позволить. Но многое мне досталось по наследству. Так что... При словах о капельмейстере Моцарт чуть не уронил себе на ногу кинжал, взятый со столика, на что Антонио едва заметно улыбнулся, осторожно забрал опасную вещь, случайно коснувшись руки гостя своей, и поднялся с кресла. - Пойдемте пообедаем. Думаю, стол уже накрыт. С этими словами итальянец вновь указал жестом в сторону двери и пошел вперед, показывая путь. Все и правда уже было готово. Софи потрудилась на славу, приготовив несколько замечательных блюд и даже не забыв достать из подсобки бутылочку вина, ведь с ним отдыхается куда лучше. Время шло незаметно. Амадей, под действием алкоголя и веселой беседы, довольно быстро раскрепостился и спокойно обсуждал с Сальери музыку, молодых талантов, рассказывал, как нужно писать музыку, и даже успел покритиковать произведения итальянца, ссылаясь на то, что в них не хватает души, на что «обвиняемый», как ни странно, отреагировал вполне достойно – без лишних споров и возмущений. Со стороны могло показаться, что Антонио все равно, что думает о его музыке этот человек, однако внутри он понимал, что во многом Моцарт прав. Он вообще считал его намного талантливее себя, точнее так считало сердце, а разум сопротивлялся…он не желал принимать факт о том, что какой-то там мальчишка мог превзойти Сальери. Мужчина разрывался от противоречий, но, в конце концов, нужно быть объективным, поэтому свою небольшую ненависть он мастерски подавлял и скрывал за маской безразличия. - Оставайтесь у меня, мсье Моцарт. Места хватит всем, - предложил Антонио, сидя в кресле, закинув ногу на ногу, и держа в руке бокал вина. - Очень признателен и благодарен Вам за такой прием. Я постараюсь решить все проблемы в ближайшее время и съехать. Надолго я Вас не стесню, - Вольфганг понимал, что это единственное место, где он может остаться. Ночевать под мостом он был больше не намерен. В конце концов, не так уж много места он займет. - Не спешите. Решать все нужно размеренно и не торопясь, - медленно проговорил брюнет и сделал глоток алой жидкости. Моцарт кивнул в ответ, полностью соглашаясь со сказанным, и прикрыл глаза, как вдруг откуда-то послышалось ржание лошадей и шум едущей кареты. Молодой музыкант вздрогнул и, моментально поднявшись с места, подскочил к окну. Приоткрыв занавеску, он увидел уже знакомых ему людей в форме, которые, спрыгнув с коней, стремительно шагали по тропинке, ведущей к дому Сальери. С обеспокоенным выражением лица Амадей задернул штору и перевел взгляд на совершенно спокойного итальянца, попивавшего вино, будто ни в чем не бывало. В дверь громко постучали. Вольфганг, с надеждой глядя на нового, как казалось ему, друга, нервно сглотнул. - Софи, откройте дверь. Невежливо держать гостей на пороге, - ответил мужчина, отрешенно смотря вперед и ожидая, когда приезжих впустят.