«Соломон Гранди в понедельник родился, Во вторник крестился, в среду женился, В четверг занемог, в пятницу слег, В субботу скончался, в воскресенье отпели, Так и жизнь пролетела, считай, за неделю».
Он не ест, не пьёт, зато спит или это какое-то подобие сна, я так и не поняла. В общем, его я решила просто не трогать. Один вопрос: зачем его посадили в психушку? Вот обычная тюрьма — это да. Мне было его жаль. Нужно с Джун поговорить, она знает всё о нежити — может, ему можно как-то помочь. В отчёте я написала, что при посещении пациента никаких жалоб и отклонений выявлено не было, состояние стабильное, хорошее (если можно так говорить о живом трупе), да и в целом всё в порядке. Закончив с этим, я выключила компьютер, сняла белый халат, надела куртку и, прихватив рюкзак, вышла из кабинета, закрыв дверь на ключ. После того, как лифт поднял меня наверх, я вышла из здания. Я шла по мосту и думала, как буду добираться до Метрополиса. Нужно позвонить Брюсу и сказать, что меня пару дней не будет в городе. Хотя, может он меня довезёт? Что же, позвоню, когда приду домой. По пути я собиралась зайти в супермаркет, находящийся неподалеку от дома, и купить продуктов. Шагая по темным улицам вечернего Готэма, я думала о том, как странно ходить по Готэму ночью: многие боятся. Но если на меня всё же нападут, то мне жаль тех, кто решит причинить мне вред. Увлекшись мыслями, я не заметила, как уже дошла до центра города и в данный момент миновала парк, напротив которого располагалось здание Уэйн Энтерпрайзес. Вдруг я заметила, что рядом медленно проехала Lamborghini, затем она затормозила, и из неё вышел Брюс. Точно, Lamborghini «Летучая мышь», его машина. — Привет, ты домой? — Да, ушла пораньше. Сегодня нужно выспаться, потому что завтра мне ещё нужно в Метрополис как-то добираться. — Он улыбнулся. — Едешь к Джун помогать со свадьбой? — Я удивлённо приподняла бровь. — Кларк сказал мне, что Лоис и Джун подружились. Я улыбнулась. — Ага, а через неделю Тацу и Диггер прилетают. — В Метрополис или в Готэм? — В Метрополис. — Он кивнул. — Тебя довезти до дома? — Можно, только мне ещё нужно забежать в магазин. — Хорошо, садись. — Я подошла к машине и села на переднее сидение. — На чём в Метрополис поедешь? — Не знаю, ещё не решила. Джун только сегодня попросила приехать. — Брюс улыбнулся. — Прости, я не смогу тебя довезти, но если хочешь, могу дать машину. — Я округлила глаза и, медленно повернувшись, смотрела на него. Он глянул на меня. — Так что? — Ты серьёзно? — Он засмеялся. — Да, у меня их пять штук в гараже, не считая Бэтмобиля. — Я всё ещё привыкала к тому, что он Бэтмен. Это было странное чувство. — Ну, было бы здорово, — Он улыбнулся. — А ты не боишься, что я могу её разбить? — Знаешь, я видел, как ты на самой обычной машине мост перепрыгнула и ни во что не врезалась. — Ага, только снесла железное ограждение, штук пять клумб, один столбик, корзину для мусора и семь вооружённых прихвостней Весельчака. — Он улыбнулся. — Да, это я понял: машина вся была в крови. Жуткое зрелище. — Но у меня не было другого выхода. — Он посмотрел на меня и спокойно произнёс. — Я знаю, поверь мне. — Я улыбнулась. — Ты правда никого не убивал? — Нет. — А Ра’с аль Гул? — Он с удивлением посмотрел на меня. — Что? Мне Джонатан рассказал. — Крейн? — Я кивнула. — Он сказал, что ты его убил. — Я его не убивал, но и спасать не стал. Он разбился вместе с тем поездом, тогда как я с него спрыгнул. — Я улыбнулась. — Понятно, Джонатан и Рэйчел тебя терпеть не могут. — Брюса Уэйна или Бэтмена? — Бэтмена, но это же тоже ты. Хотя настоящий ты — Брюс Уэйн, но именно за его маской прячется Бэтмен. У тебя какое-то раздвоение личности, хотя нет, это уже целых три личности насчитывается. Так нельзя. — В каком смысле? — Он серьёзно не понимает? — Во всех, это ненормально: ты живёшь двумя выдуманными жизнями, забывая о своей настоящей — днём ты миллиардер, ночью Бэтмен, а когда ты Брюс Уэйн? — Я — это и есть Бэтмен, а Брюс Уэйн всего лишь маска. — Нет, ты всё-таки откровенную чушь несёшь, аж зубы сводит. С чего ты взял, что Бэтмен это твоя настоящая личность? Если ты действительно так думаешь, то место тебе в Аркхэме. — Он засмеялся. — Я серьёзно. Это ненормально. Я понимаю, если бы ты бегал по ночам в костюме летучей мышки, но понимал, что ты Брюс Уэйн, так ты же этого не понимаешь. — Ты же бегала по Готэму, думая что ты Арлекин, и ничего. — Я хмыкнула. — Во-первых, я всегда знала, кто я на самом деле, а во-вторых, я не скрываю, что была психом, и, как я уже и сказала, таким место в Аркхэме. — Он перестал смеяться. — Вот, теперь тебе невесело, ты меня понял, это радует. — Я улыбнулась. — Всё-таки тебе нужен хороший психиатр. — Хорошо, что он у меня уже появился. — Я засмеялась. — А действительно, я теперь твой психиатр, психолог и единственный человек, кроме Альфреда, Лоис и Кларка, кто знает, что ты Бэтмен. Так что если тебя что-то волнует, спрашивай. — Он засмеялся. — А если серьёзно, с чего ты взял, что Бэтмен это настоящий ты? Ведь не имеет значения, какую маску мы носим, важнее, кем мы себя считаем на самом деле. Он молчал, а я задумалась. Почему именно летучая мышь? — Брюс, а ты случайно летучих мышей не боишься? — Он посмотрел на меня с удивлением. — Боялся в детстве. — И именно поэтому летучая мышь? Чтобы все преступники Готэма разделили твой страх, но, когда это случилось, боязнь мышек пропала? — Брюс кивнул. — Почему я раньше не замечал твоих способностей к психоанализу? — Потому что раньше я этим не занималась, хотя мне нравилось. Да и как лезть в чужую голову, когда в своей разобраться не можешь? — Брюс задумался. — А сейчас смогла? — Я улыбнулась. — Да, смогла, я помню, как шаталась по Готэму, сняла номер на деньги, что у меня были, раз десять мыла голову, смывая с волос краску. Потом в салоне сводила татуировки, их у меня было много. — Все свела? — Да, раньше у меня их не было, и, до того как я сошла с ума, я не любила татуировки. И теперь снова не люблю. — Ты сама в себе разобралась. — Я кивнула. — Ты наконец-то понял. Вся суть психиатрии заключается в том, чтобы помочь человеку самому в себе разобраться, или, если это бесполезно, оградить этого человека от общества. Никакой врач и лекарства тебе не помогут, не поможет и электроконвульсивная терапия, я знаю. Я вылечила себя сама. Так что ты подумай над этим. Мы сами себя меняем, а не другие люди нас. От себя не убежишь. — Здорово, я встречаюсь с лучшим психиатром Готэма и, наверное, единственным, кто знает на себе, что такое быть сумасшедшим и ещё после выздороветь. — Что?! Он сказал встречаемся? Я опустила голову, чтобы было не видно, что я улыбаюсь, как ненормальная. — Всё в порядке? — Да, всё хорошо.***
Мы вышли из магазина с пакетом продуктов: я взяла яблоки, рис, молоко, и йогурт. Брюс, не желая ничего слушать, оплатил. Я села в машину, в то время как он, поставив пакет в багажник, сел за руль. — Давай так: сейчас заедем к тебе домой, оставим продукты, ты возьмёшь всё, что тебе понадобится в Метрополисе, переночуешь у меня, а утром поедешь на машине к Джун. Здорово, нормальный ужин и завтрак! — Так что скажешь? — Я не против. Я соскучилась по Альфреду. — Он тоже, поверь мне. — А ты ему сказал, что я знаю, что ты Бэтмен? — Да. — А он? — Ничего, но я думаю, что Альфред рад. Ещё пару недель точно не будет говорить, что мне уже давно пора бы жениться. — А что будет через пару недель? — Он будет говорить, что тебе бы следовало переехать ко мне. — Я закашлялась. Брюс засмеялся. — А почему же не сразу свадьбу? — Брюс продолжил смеяться, я вместе с ним. — Если он что-то подобное скажет, а он скажет, веди себя, как всегда. — Если встретишься с моими друзьями и они что-то подобное скажут, а они скажут, веди себя, как всегда. — Он посмотрел на меня с удивлением. — Они меня уже полтора года терроризируют по поводу того, что у меня нет пары; я ведь одна из них до сих пор свободна. — Больше нет, — сказал Брюс ухмыльнувшись. — Но они ведь этого не знают, — парировала я и засмеялась. — Потом скажу, может быть. — А про… — Про то, что ты Мышка, я говорить не стану, они от меня тогда не отстанут точно, ведь я встречаюсь с главным врагом своего бывшего. — Это хорошо. — А Рэйчел с Харви знали, что ты Бэтмен? Он помолчал немного и ответил. — Только Рэйчел, Харви не знал. — Я нахмурилась. — Ты чего? — спросил Брюс. — Я вот пытаюсь понять, почему она мне не нравится. — Он посмотрел на меня с удивлением. — Почему? — Я не знаю. Возможно, во мне говорит ревность, хотя это было бы странно, ведь я её совсем не знала. Скорее всего, я просто не могу её понять и мне не нравится то, что я не знаю, какой она была. — Для тебя это важно? — Да, важно. — Я пыталась проводить с ней параллели, мне хотелось знать, похожа ли я на неё, но не получалось, информации было маловато. — Я на неё похожа? — Нет, совсем не похожа, ни внешне, ни внутри. — Он помолчал немного. — Мы дружили с детства, она была дочкой нашей горничной. Вот мы и дружили. У неё были тёмные волосы и серые глаза. Она была юристом, прокурором. Там познакомилась с Харви, он был хорошим парнем. Слишком прямолинейна, у неё были чёткие понятия о зле и добре, и она терпеть не могла Крейна. — Я знаю, он признавал невменяемыми сообщников Фальконе, пока ты его галлюциногенном не отравил. У него тогда окончательно крыша съехала, до тех пор, пока в себя не пришёл, так что теперь, если он примет любой наркотик, ему мерещишься ты, только как крылатый демон, у которого какая-то чёрная гадость изо рта льётся. — Брюс смотрел на меня с удивлением. — А что, ты думал, только тебе летучие мышки мерещатся? — С чего ты взяла? — удивился он. — Ты сам сказал, что боишься их, — ответила я, пожав плечами. — А что мерещится тебе? — А на меня галлюциноген не действует! — сказала я и засмеялась. — Хотя жаль, я просила его, что бы он сделал газ, который на меня подействует, но так ничего и не вышло. — Зачем? — Он явно был удивлён. — У меня нет физических страхов, таких, которые ты видишь, можешь потрогать, лишь психологические, и мне было интересно, как это на меня подействует. Брюс задумался. — А может он и подействовал? Просто не повлиял на тебя. — Не знаю, — я улыбнулась. — Кстати, это Рэйчел сказала мне, что человека судят по его поступкам. Она сказала мне это после того, как мы встретились спустя много лет, и ей видимо не понравилось, каким я стал, ну тогда я уже… — Строил из себя чёрт знает кого? — Он улыбнулся и кивнул. — И ещё она мне сказала, что будет со мной, когда Готэм перестанет нуждаться в Бэтмене, а потом, Альфред мне только сейчас сказал, она перед своей смертью написала мне письмо, там она написала, что любит и выходит замуж за Харви, и что я сам никогда не перестану нуждаться в Бэтмене. — Я покачала головой, мне было жаль Брюса. — И сейчас я понял, что она меня никогда не любила, и я её тоже. Я не знаю, как это объяснить. — Детская влюблённость, перешедшая во взрослый возраст. Иногда она перерастает в любовь, но это редкость, зато сколько глупостей из-за неё происходит. — Он посмотрел на меня с некой грустью. — Да, наверное так. — Он замолчал, а после добавил. — Я всегда завидовал Джокеру. Я с удивление подняла на него взгляд — чему там завидовать? — Почему? — В каком-то роде из-за тебя: ты всегда любила его несмотря ни на что, — я кивнула. — Да, но я себя за это ненавидела, потому что любить человека, означает чувствовать себя самим собой рядом с ним, а тут скорее была одержимость и безумие. Жутко, когда тебя выкинули в окно, прострелили грудную клетку, а ты всё равно возвращаешься, потому что не знаешь, как жить иначе. Это тяжело. — Я посмотрела на него и вновь опустила взгляд. — Не будь у меня друзей, не будь «Отряда Самоубийц», я бы до сих пор была с ним — либо мертвая, либо убитая им же, либо в конце концов у меня самой хватило бы смелости на подобный поступок. — А сейчас? Ты любишь? — Я засмеялась, на всю машину. — Я уже говорила, но могу повторить ещё много раз: да, я тебя люблю. — Я закатила глаза. — Неужели ты думал, что я передумаю, узнав, что это ты ловил меня по всему Готэму, и раз двести сажал то в Аркхэм, то в тюрьму, а под конец вообще В Белль Рив? Брюс засмеялся. — Ещё раз спросить следовало. Когда мы уже поднялись на мой этаж, и я, разложив по местам продукты, быстро собрала всё необходимое в поездку, то, выходя за дверь и запирая её на ключ, обнаружила покорно ждущего меня Брюса. — Четыре минуты. Ты собралась за четыре минуты, — сказал он. — Долго? — поинтересовалась я. — Очень быстро. — Я из смирительной рубашки за сорок девять секунд освобождаюсь, а ты мне про четыре минуты. — Брюс смотрел на меня во все глаза. — Сорок девять? Точно? — Да, а что? — Я освобождаюсь за пятьдесят две, а ты за сорок девять… — Только не заплачь, прошу. У тебя не было для этого такой острой необходимости, как у меня. Джокеру вообще минута и три секунды требуется, так что не переживай. — Пошли уже.***
— Добрый вечер, Альфред. — Мисс Квинзель. — Альфред определённо рад меня видеть, это очень приятно. — Харлин, пойдём, покажу тебе машину. — Хорошо. — Мы вышли через заднюю дверь, и подошли к гаражу. Брюс зажёг свет. Я осмотрелась. — Бэтмобиля здесь нет. — Я знаю. Он в Бэтпещере. — У тебя все слова начинаются на Бэт? — Брюс улыбнулся. —Вообще-то нет, просто так вышло, я же не буду машину называть «Акробат», как она уже называлась. — Я бы называла. — Так ты гимнастка. — Я улыбнулась. Машины были под тканью. Только одна стояла без неё, Летучая мышь. Пять машин. Брюс подошёл к самой последней, и снял с неё покрывало. Моим глазам предстал Porsche Cayman жёлтого цвета. Я наверное так и стояла бы с открытым ртом, если бы Брюс не сказал: — Нравится? — Шутишь? Конечно да! — Я подошла ближе. — Ты только не удивляйся, если я потом откажусь её тебе возвращать. — Брюс засмеялся. Как же мне понравилась эта машинка, она великолепна. — Она клёвая, — сказала я. — Я правда могу на ней поехать в Метрополис? — Да, можешь. Я же уже говорил. Я кинулась к нему на шею. — Спасибо, Брюс, — сказала я и поцеловала его. — Машинка супер. — Я рад, что тебе понравилась. Насколько я понял, теперь это твоя любимая. — Я кивнула. — Жаль, а то я хотел тебе Бэтмобиль показать. — Я тебя люблю, теперь я буду тебе это каждый день говорить. — Мне очень приятно это слышать. — Я улыбнулась. — Но Бэтмобиль я всё-таки хочу увидеть. — Кто бы сомневался.***
Мы спускались на лифте в Бэтпещеру. Лифт остановился и Брюс вышел из него, жестом приглашая следовать за собой. Выйдя из лифта, я с открытым ртом начала осматривать Бэтпещеру. Она делилась на две части. Мы были в первой. Она выглядела как огромная очень светлая комната, стены отделаны железом, здесь стояли компьютеры, столы, стулья. Вторая была за стеклом, и выглядела как обычная пещера. Брюс подошёл к стене, и нажав что-то открыл встроенный в стену шкаф с подсветкой, в котором весел костюм Бэтмена. — А ты всё-таки показушник ещё тот. -Он засмеялся и спросил. — С чего бы? — Скажи мне, зачем тебе прятать костюм в стену, затем за стеклянную витрину, и ещё с подсветкой? — Ну, мне так нравится. — Я же сказала, показушник. Он закатил глаза и подошёл к двери, в стеклянной стене. Я пошла за ним. Выйдя во вторую часть пещеры, я увидела что пол пещеры ровный и заасфальтированный, как дорога, и она обрывалась перед водопадом, в конце пещеры. Света на потолке здесь не было, лишь не большие уличные светильники, стоящие на полу. Именно здесь стоял Бэтмобиль. — Таким я его и помню, я же говорила, танк. — Вообще предназначение этой машины переправы на воде, во время боя, две таких машины должны были перепрыгивать реку, и тянуть за собой тросы. — Ты сказал реку, почему же не перепрыгнул? -Если машина способна сама перепрыгнуть, без пандуса, зачем нужно опускать мост, если можно перепрыгнуть в другом месте. — Во первых, слишком большое расстояние, во вторых, весь остров Нероуз огорожен, и не просто железной сеткой, которую ты запросто снесла на полной скорости. Ничего не вышло бы, я думал об этом. — Хм, понятно. -Я огляделась, в этой части пещеры слишком темно. -А почему так темно? Брюс взял со стола фонарь и сказал: — Что бы не тревожить соседей. -И направил луч света в потолок. Потолок был очень высоко, я подняла голову вверх и увидела как на потолке пещеры засуетились летучие мышки. — Приятная компания, куда же без неё. Летучие мышки, вот что она в доме делала. — Они и раньше залетали. А сюда я в детстве провалился, и они меня напугали, папа и Альфред достали меня, и отец сказал, что они испугались меня не меньше, чем я их. — Это правда, что ты можешь вызвать стаю летучих мышей? — Да, тоже Крейн рассказал? — Нет, эту историю все психи Аркхама знают, как ты спустился с потолка в окружении тысячи летучих мышей. Джонатан, как раз в это не очень верит. — Прости, но тебя не волнует что он псих в Аркхаме? А раньше чуть не отравил Готэм, а ещё раньше помогал работникам мафии, сажая преступников вместо тюрьмы в психушку. — Мммм. — Я приложила руку к лицу, и сделала задумчивое выражение лица. -А знаешь… Нет, не очень. — Быстро проговорила я и отрицательно помотала головой. Я усмехнулась и добавила. — То есть, среди всех моих друзей тебя больше всего удивил продажный психиатр, а не полу человек, полу рептилия, который спокойно раньше кушал людей? — Ладно, согласен, он ещё не самый худший вариант. — Я его врачом была, а после он защитил меня от Джокера, и из-за этого теперь Джокер его ненавидит, и хочет убить, так что после его благородного поступка, мне пришлось спасать от Джокера самого Крейна. Он хороший, правда, очень умный, великолепный химик, и хороший психиатр. — Он ничуть не хороший, Харлин, он убивал и чуть не уничтожил Готэм. — А ты думаешь он знал что делает? — Почему Брюс не может понять, что Крейн понятия не имел что делает? — Да, хотя и не до конца, он травил людей. -Я покачала головой. — Зато никогда не предавал друзей, есть очень много «хороших» людей, которые на словах заботятся о других, или даже на деле, но забывают о самых близких, люди не делятся на плохих и хороших, так не бывает, к каждому мы относимся по разному, тот же самый Крейн, если бы с тобой что-то случилось он даже бровью бы не повёл, а мне бы помог, или любой другой. Он прошёлся по Бэтпещере, я не знаю поймём ли мы друг друга когда-нибудь, но для себя я решила, что если Пугало, или Загадочник, сбегут из Аркхама и я буду знать где они, то никогда не скажу об этом Брюсу, я думаю, что он поступил бы также. Брюс провёл рукой по волосам и подошёл ближе ко мне. — Я знаю о чём ты думаешь, о том что ты никогда не предашь своих друзей. Не только ты умеешь угадывать мои мысли. -Я медленно кивнула. — Я надеюсь этого делать не придётся. — Я тоже на это надеюсь. -Я слабо улыбнулась ему, и обняла его. Мы одновременно слишком разные и слишком похожи, и как с этим жить я не знаю, и он видимо тоже. Было бы здорово если бы он мог познакомиться со всеми моими друзьями. Он отошёл от меня, подошёл к Бэтмобилю, и открыл его дверь. — Садись. -Я подошла к Бэтмобилю и села на пассажирское сидение. Брюс закрыл дверь, а сам сел на водительское. — Прости, но покататься не получится, но если хочешь позже мы можем придти в башню Уэйна, у Люциуса Фокса, есть ещё одна модель, правда не в чёрном цвете, эту я сам красил. И там будет возможность поездить. — Это клёво. -Я осматривала машину, здесь по всюду были кнопки, экраны. Внутри Бэтмобиля я не была не разу. -Жалко что мы нормально познакомились только сейчас. — Если бы родители были живы, всё было бы по другому, я уверен. — Ты бы не был Бэтменом, я Харли Квинн, так что могу предположить что ты был бы тем кем притворяешься, богатым мальчишкой. — Может быть, лучше этого не знать. -Он помолчал немного и добавил. -А когда ты переехала в Готэм? Я задумалась, если по возрасту, то мне было пятнадцать. А если по событиям… — Умер Харви Дент, и ты впервые посадил Джокера в Аркхам, я тогда только в университет поступила, мне пятнадцать было. -Брюс вытаращил на меня глаза. — Мне тогда было двадцать три, и на тот момент я уже закончил свои странствия, отсидел в тюрьме, сжёг храм Лиги Теней, победил Ра’с аль Гула, и стал Бэтменом, а ты только закончила школу и поступила в университет, здорово. Я усмехнулась. — Ага, теперь я для тебя ещё и маленькая. -Я засмеялась. -Так, а моего брата ты старше ровно на десять лет, ему сейчас двадцать четыре. — Скучаешь? Я задумалась. — Да, только из-за этого пытаться наладить с ним отношения не буду, не хочу. Он экономист, женат, двое детей, всё хорошо, как и хотела для него мама, он всегда был хорошим сыном, никогда родителей не разочаровывал. — А ты? — Маму, постоянно. Папу, нет. Она заботилась обо мне, и хотела что бы у меня была нормальная работа, а не мечта стать психиатром, или ветеринаром, или гимнасткой. Ей это не нравилось, а папа говорил, что он будет счастлив, если я буду счастлива. А Барри, во всём похож на маму, и такой же умница, хорошо учился на четвёрки, много друзей, любимец учителей. У меня же не было ни одного друга, даже издевались в школе, половина учителей меня терпеть не могла, и не смотря на это я училась на одни пятёрки. В университете друзей не было, зато были пятёрки, и у преподавателей я была любимчиком, ведь никогда ничего не пропускала, и хорошо занималась. Вот, как-то так. — Тяжело тебе пришлось. -Я махнула рукой. — Тоже мне, могло быть ещё хуже. -Я улыбнулась. Брюс тоже постарался улыбнуться мне, хотя вышло немного плохо. — Альфред наверное уже приготовил ужин, пойдём наверх. Я кивнула и вышла из машины.