***
— Генерал должен помнить об ошибках, что могут поставить под угрозу самую успешную кампанию. Ошибка первая — поспешность в решениях. Хотя способность быстро принимать решения есть бесценный дар, безрассудство может привести только лишь к поражению. Хакс прервался, чтобы перевернуть страницу «Медитаций о сражениях», которую снова читал вслух. Он расположился на одном из кресел в летней гостиной; Рен лежал напротив него на диване, скрестив руки на груди и закрыв глаза. Можно было бы подумать, что он спал, если бы он время от времени не прерывал Хакса комментариями по поводу текста. — Ошибка вторая, — продолжил Хакс, — есть трусость. Она нередко приводит к плену или смерти. Генерал не может прятаться за спинами солдат, отдавая приказы издали. Он должен стоять рядом со своими людьми и вести их в бой. Однако он не должен поступать безрассудно и подвергать себя опасности без меры — ибо кто примет тяжесть командования вместо него? Третья ошибка есть горячность. Если генерала легко разозлить, это — опять же — зачастую приводит к безрассудству. — Там всё про безрассудство? — поинтересовался Рен. — Видимо, да, — сухо ответил Хакс, — оно упомянуто в самом начале. Очевидно, это самая важная ошибка из всех. — Злость и гнев могут быть полезны, они не обязательно делают человека неосторожным. Они могут, наоборот, помочь сосредоточиться на цели. — Я это от тебя уже слышал — гнев улучшает связь с Темной стороной Силы, — Хакс провёл указательным пальцем по корешку книги, — не думаю, что эту книгу писали для кого-то с твоими способностями. — В ней иногда встречается что-то полезное. — Мне продолжить? — Да. Хакс немного поменял положение, положив ногу на ногу: — Четвертая ошибка есть слабость чувства собственного достоинства и чести. Генерал должен быть готов принять последствия собственных действий и ошибок, не сдаваясь чувству жалости к себе. Недостаток уверенности в собственных силах помешает ему в будущих решениях; это — слабость, которую он не должен себе позволять. Этот догмат был знаком Хаксу; отец зачастую цитировал его — слово в слово — на собраниях Кадетов Коменданта в Академии. Брендол не радовался их поражениям — но принимал их. Чего он не терпел, так это когда кто-нибудь проявлял жалость к себе. Хакс очень рано научился признавать ответственность за свои ошибки — так же как и за свой успех. Признать поражение — понять, что можно исправить — скорректировать планы так, чтобы обеспечить победу в следующий раз. Эта философия до сих пор отлично ему служила. — Пятая — и последняя — ошибка, — читал он дальше, — есть чрезмерное беспокойство о подчинённых. Хотя генерал и обязан заботиться о солдатах, чтобы они оставались в строю, он не должен думать о них слишком много. Они люди, это так; но ещё они — инструменты в военном деле. Некоторые из них погибнут, такова цена победы. Если генерал не готов это принять, он не подходит для командования. Хакс вспомнил слова Рена про Лею Органу. Она глубоко переживала за повстанцев — так глубоко, что простой пилот считал её чуть ли не матерью. Хакс удержался от того, чтобы насмешливо фыркнуть. — Если армия разбита, а генерал повержен, — дочитал он главу до конца, — причину, скорее всего, можно найти в одной из этих пяти ошибок. Хакс прервался и потянулся за стаканом воды, стоящим на столе. Он провёл немалую часть дня за чтением; шёл проливной дождь, и о планах заняться стрельбой пришлось забыть. Хакс сожалел об этом — вряд ли у него в ближайшем будущем будет время сходить в тир. — Это хорошие правила, — сказал Рен, привлекая внимание Хакса, — не решай поспешно, не будь трусом, не позволяй гневу управлять тобой и не сомневайся в себе, даже если потерпел поражение. И не думай слишком много о солдатах; это практично, здесь сложно поспорить. Все эти правила ты соблюдаешь — строго и без исключений. — Насколько это возможно, да, — сказал Хакс. — Ты выдающийся генерал. Лучший в Ордене. Хакс почувствовал гордость от этой похвалы: — По крайней мере, я стараюсь таковым стать. Всю свою жизнь. Рен открыл глаза и повернулся к нему: — Когда тебя повысили до генерала? — Ты не знаешь? Ты ведь читал моё досье. — Там были даты и официальные благодарности, но ничего кроме этого. Хаксу казалось, что рекомендаций от вышестоящих офицеров, дат получения новых званий и официальных благодарностей было вполне достаточно, чтобы описать его карьеру, но Рен, кажется, ждал интересную историю. Хакс закрыл «Медитации о сражениях» и сказал: — Это было пять лет назад. Я тогда был первым помощником на борту «Корсара». На этом корабле я служил с двадцати пяти лет; с тех пор как меня повысили до коммандера. И это было моё первое назначение на космическом корабле. — Что ты делал до этого? — Командовал стрелковым подразделением на Экзеторе в Неизведанных Регионах. Был майором. — Сколько тебе было лет? — Меня повысили в двадцать два, и я провёл на этой должности три года. — В твоём досье есть четыре официальных поощрения за выдающиеся лидерские качества. Хакс незаметно улыбнулся. Он, крифф побери, гордился этими поощрениями больше, чем всем остальным — и ради каждого из них он рисковал собственной жизнью. Планетарный штаб хотел повысить его в должности после года службы — и двух из этих поощрений — но верховное командование отклонило запрос. Они думали, что он слишком молод и у него мало опыта. После ещё двух официальных благодарностей и впечатляющих успехов в тактике на поле боя игнорировать запросы о повышении стало невозможно, и Хакса перевели на «Корсар» под командование генерала Абетера Гарина. — Гарин — тот ещё ублюдок, даром что законнорожденный, — угрюмо сказал Хакс, — но он знает, как управлять космическими кораблями. Я многому научился за время, проведенное на «Корсаре». — Гарин ещё служит? — спросил Рен. — Да, он всё ещё командует «Корсаром». Когда меня туда назначили, корабль только сошёл с верфи. Это небольшой разрушитель, но очень эффективный — он подбил больше республиканских грузовых кораблей, чем любой другой корабль Орденского флота, — Хакс с теплом вспоминал «Корсар», на котором провёл пять лет службы, хотя, конечно, с «Финализатором» ему было не сравниться. — Значит, ты встретишь генерала Гарина на совещании? — спросил Рен. Хакс нахмурился: — К сожалению, да. — Он тебе не нравится. — Я же говорю — он тот ещё ублюдок. Очень строг к команде. Большинство лейтенантов, служивших под его началом, боялись его до дрожи. — Но не ты. — Конечно нет, — сказал Хакс, — я видел, что он из себя представляет; он был излишне строгим не потому, что это было необходимо, а просто потому, что мог. Ему нравилось принижать способности подчинённых — и в то же время он ожидал от них самых лучших результатов. Это не добавляло преданности, хотя и было эффективным. — Хакс задумчиво потёр щёку, — он был в ярости, когда меня повысили до генерала. — Из-за твоего возраста? — Из-за того, что я был лучшим коммандером среди всех, кто когда-либо служил на его корабле. — В твоём досье нет рекомендаций от него. — Нет, — сказал Хакс, — он хотел, чтобы я остался на своём месте. Гарин полагался на мои тактические умения после того, как я их показал. — «Показал» — каким образом? — Через несколько месяцев после того, как меня назначили на «Корсар», я разработал план атаки на республиканский торговый конвой. Гарин дал мне это задание, рассчитывая, что я его провалю, но операция прошла безукоризненно. Мы потеряли только десятерых солдат, взяли в плен двадцать четыре республиканца и захватили груз общей стоимостью в два миллиона кредитов. Гарин, конечно, ворчал, что многое можно было бы спланировать по-другому, но он понимал, что и сам не справился бы лучше, — Хакс ухмыльнулся, — он хороший тактик, в то время как я — просто превосходный. Соотношение успешных операций к поражениям на «Корсаре» упало в два раза, когда я ушёл оттуда и стал командовать собственным кораблём. — «Финализатор» сошёл с верфи два года назад, — сказал Рен, — до этого у тебя был другой корабль? — Да. «Перехватчик», звездный разрушитель класса «Воспрещающий». Построен по имперским чертежам. Крепкий и эффективный. Кажется, сейчас им командует генерал Аматта. Рен с интересом посмотрел на Хакса: — Сколько в Первом Ордене генералов? — Двенадцать — по одному на каждый разрушитель. — Во времена Империи космическими кораблями командовали капитаны и адмиралы. — Действительно, — согласился Хакс, — звания в Ордене не соответствуют имперским. Не спрашивай почему. — Орден — не Империя. — Хотя мог бы ей быть, — сказал Хакс, хотя, наверное, стоило бы промолчать. Он не знал, почему не смог сдержаться — он всегда планировал держать свои амбициозные мысли о будущем Ордена при себе; по крайней мере, пока не окажется в обстановке, где эти мысли могли бы превратиться в план действий. Рен сел на диван, смерив Хакса взглядом: — По твоему, Первый Орден мог бы воздвигнуть новую Империю? Хакс задумчиво прикусил губу, ища слова. То, что он представлял себе, можно было расценить как неповиновение Ордену или даже предательство. Просто предполагать такое было уже опасно. — Военная диктатура плохо подходит как форма долгосрочного управления государством. — В уставе Ордена написано другое, — заметил Рен. — Я знаю, что написано в уставе, — резко сказал Хакс. — Но ты с этим не согласен. — Я считаю, что Орден как военная организация отлично подходит, чтобы завоевать галактику; но если мы планируем удержать её, законы военного времени не подойдут. Рен подался вперед и уперся ладонями в колени: — Верховный Лидер — не Палпатин. Он бы не стал править, как император. Хакс уже думал об этом. У проблемы было два решения, и одно из них называлось предательством. Он решил даже не упоминать его — учитывая, что он сейчас разговаривал с, может быть, самым преданным Сноуку человеком. Вместо этого он сказал: — Ему не обязательно управлять государством в открытую. Это будет не первый в истории случай, когда императором-марионеткой кто-то командует из тени за троном. Вообще-то Верховный Лидер и сейчас почти так делает — осталось только добавить императора на сцену. Рен задумчиво нахмурил брови: — Это… не так уж и сложно представить. Но зачем вообще нужен император, если Верховный Лидер может управлять всем с помощью орденской военной диктатуры? — Генералы редко оказываются хорошими правителями. Они могут завоевать часть галактики, но чтобы управлять ею, нужно обладать другими качествами. — Значит, ты не хотел бы стать таким правителем? Хакс сглотнул: — Возможно, среди высшего командного состава Ордена получилось бы найти нескольких людей, способных управлять. Рен насколько мгновений задумчиво его рассматривал: — Не представляю тебя в роли политика. — Имперский правитель не должен играть в политику, как республиканские сенаторы. Он правит именем императора. — И эта роль тебе подходит. Не было смысла спорить; эта мысль приходила Хаксу в голову: — Да. Рен скрестил руки на груди и откинулся на спинку дивана: — Пожалуй что так. Хакс уставился на него, чувствуя одновременно удовольствие от комплимента и неуверенность. Рен согласился с ним по поводу гипотетической роли в правлении? Возможно, он просто так оценил характер Хакса; в таком случае сложно сказать, была ли оценка положительной или наоборот. — Тебе не нравится идея Империи, — сказал Хакс. — Почему же, — ответил Рен, — мой дед верил в Империю, и если бы мне пришлось отвечать на этот вопрос — я тоже. Конечно, многое зависит от личности императора. — Если он — всего лишь марионетка, ты по-прежнему бы служил Сноуку. — «Если»? — Возможно, ему по-настоящему делегировали бы часть обязанностей, — Хакс, конечно, в этом сомневался. Сноук не зря предпочитал называть себя Верховным Лидером; вряд ли он согласился бы делиться властью. Единственный способ, которым император мог бы стать не просто марионеткой — это захватить власть силой, и именно об этом Хакс не собирался говорить с Реном. — Возможно, — ответил Рен, — и кого бы ты посадил на трон? — Не знаю, — сказал Хакс, — в настоящий момент я не вижу в Первом Ордене кандидатов на такую должность. Генералы не подходят, а планетарные правители в Неизведанных Регионах не лучше республиканских сенаторов. — Остальные генералы не подходят; а вот ты… — Я? — Хаксу почти не пришлось изображать удивление. Рен косо на него посмотрел: — Ты подробно размышлял о таком развитии событий; и ты не мог не примерять должность императора на себя. Ты бы стал марионеткой моего учителя, Хакс? — Нет, — ответил он без промедления, — лучше я сохраню ту власть, которая есть у меня как у генерала, чем стану чьей-то пешкой. — Хакса никогда не привлекали титулы; только те возможности, которые к ним прилагались. Быть императором без власти — незавидная судьба. Если бы он и согласился править, то только единолично. — Это хорошо, — сказал Рен. — А ты? — спросил Хакс. — Никогда. — Потому что ты хочешь пойти по пути Вейдера, или потому что ты не смог бы смириться с контролем? — И то и другое. Хакс положил ладонь на обложку «Медитаций о сражениях»: — Восхождение Палпатина было бы невозможно без Вейдера. Ты незаменим в Первом Ордене — не важно, станет он империей или нет. Ты уже сейчас очень похож на своего деда. — Я хочу быть могущественным, как он. — Если сейчас это ещё и не так, — сказал Хакс, — ты этого достигнешь. Рен взглянул ему в глаза: — Ты в это веришь. — Да, — Хакс с любопытством склонил голову набок, — а ты нет? — То, что он сделал для Империи… я не могу сделать ничего подобного. — У тебя не было такой возможности. Но когда она появится, ты справишься. — Ты абсолютно уверен в этом, — сказал Рен. Хакс кивнул: — Я привык судить о способностях моих солдат — в конце концов, мне нельзя ошибаться, назначая для них задания. Думаю, я в состоянии оценить и твои способности тоже. — Надеюсь, ты прав. — Я редко ошибаюсь. Уголки рта Рена дернулись в улыбке: — Я бы сказал, что это слишком самонадеянно — но ты следуешь правилам из своей книжки. Ты в себе не сомневаешься. — В тебе тоже, — сказал Хакс. — Я… спасибо. Хакс никак не ответил на благодарность. Вместо этого он вновь открыл «Медитации о сражениях» и начал читать новую главу. Рен лёг на диван и продолжил слушать.***
Когда Хакс одевался к ужину — в одиночестве, поскольку парадная одежда Рена всё ещё была в его собственной комнате — он услышал тихий стук в дверь. — Войдите. — Добрый вечер, мастер Хакс, — сказала Лорна, переступив порог. Она смотрелась очень нарядно в своей белой юбке и светло-голубой блузке, украшенной жемчужной брошью — брошью, которую Хакс узнал. — Её подарила вам моя мать, — указал он на брошь. Лорна легонько коснулась жемчуга кончиками пальцев: — Да, за двадцать лет службы. — С тех пор прошло немало времени. Она кивнула: — Я работаю в этом доме тридцать шесть лет. Насколько Хакс помнил, Лорну наняли, когда поместье только построили, и она работала здесь уже год к тому моменту, когда он родился. Хакс не представлял себе этот дом без неё, и он был уверен, что прошедшие шесть недель были бы настоящим кошмаром, если бы Лорны здесь не было. Он пожалел, что не подумал о каком-нибудь подарке для неё. Он потянулся и взял её руки в свои: — Я хочу поблагодарить вас за всё, что вы сделали для меня и для Рена, пока мы здесь были. Вы говорите, что это всего лишь ваша работа — но и вы, и я знаем, что вы делаете куда больше, чем должны, — он улыбнулся, — я бы всё отдал, чтобы вы служили на моём корабле. Все мои лейтенанты сгорели бы со стыда. Лорна тихо рассмеялась: — На космическом корабле мне не место — я бы не смогла жить без солнечного света; хотя на Арканисе его и немного. Но я благодарю вас за такие слова, мастер Хакс. — Что вы будете делать, когда мы уедем? — То же, что делаем всегда — содержать дом в порядке. — Вряд ли вам это нравится. Эта рутина, должно быть, просто невыносима. — У меня, конечно же, есть друзья в городе, — сказала она. — А Филикс часто навещает семью. Повар и его помощник работают не только в поместье. Мы здесь не скучаем — хотя мы были бы счастливы, если бы вы навещали нас почаще. — Я бы тоже был этому рад, — сказал Хакс искренне. Он больше не ненавидел поместье. — Я постараюсь выбираться сюда время от времени. — Я надеюсь, вы возьмете с собой и лорда Рена. Хакс вздохнул: — У него есть обязанности — и у меня тоже. Вряд ли мы будем заниматься одними и теми же заданиями. То, что мы провели время здесь с ним вместе, было необычно. Лорна по-семейному коснулась его щеки: — То, что вы будете редко видеться, не значит, что вам нужно расстаться. — Я не могу позволить себе быть сентиментальным, — сказал Хакс с каменным выражением лица, — в галактике идёт война, и я должен в ней победить. — И он тоже; разве это плохо — сражаться плечом к плечу с кем-то, о ком заботишься? — Ему запрещены привязанности, — возразил Хакс, — а я не могу отвлекаться от своих целей. Лорна нахмурилась: — Вы и так многим пожертвовали ради карьеры. Позвольте себе хотя бы это. Хакс покачал головой: — Я не могу, — он отступил на шаг; Лорна опустила руку. — Вы пришли в мою комнату с какой-то целью, я полагаю. — Да, — ответила она, — я хотела сказать, что чехлы для винтовок доставили сегодня утром, и я распорядилась, чтобы всё упаковали. — Она бросила взгляд на гардеробную, — вы уверены, что не хотите взять с собой что-то из одежды? — Она мне не понадобится, — он снова будет носить униформу. — Тогда всё в гардеробной будет ждать вашего следующего визита. — Отлично, — Хакс поправил полы пиджака. — Вы проводите меня до столовой? — Конечно, мастер Хакс. Лорна проводила его до двери и, пожелав хорошего вечера, исчезла в холле. Когда Хакс вошёл в столовую, Рен уже сидел на своём обычном месте. На нём была бордовая рубашка и черный жилет. Хакс уже привык видеть его в более элегантной одежде, чем его обычное черное облачение, которое он носил на борту «Финализатора». То, во что Рен одевался здесь, всё ещё было далеко от изысканного стиля высшего общества — но он определенно отлично в этом смотрелся. Хакс сел и потянулся за бокалом вина, который был наполнен заранее. Он вдруг понял, что это — последний бокал; ну, разве что он решит выпить вина завтра за завтраком, что маловероятно. Насыщенное красное вино с древесным послевкусием. Он вдохнул богатый аромат. — Мне будет этого не хватать, — сказал он, держа бокал указательным и большим пальцами и взглянув на Рена через кривое стекло. — Возьми с собой несколько бутылок, — предложил Рен. — Куда — на Оррун? Вряд ли это будет уместно. Если бы я возвращался на «Финализатор», взял бы. Рен кивнул и отпил из своего бокала. Он перестал пить сок за ужином; Хакс был горд тем, что ему удалось познакомить Рена с настоящими напитками. Магистр даже решился попробовать однажды виски — кислое выражение его лица, когда он закашлялся, отхлебнув из Хаксова бокала за шахматной партией, было просто бесценно. — Что будет завтра? — поинтересовался Рен, рассеянно крутя бокал с вином, как Хакс его научил. — Мы уезжаем утром, — сказал Хакс, — шаттл будет нас ждать в Порт-Скапарасе в десять ровно. Потом, я полагаю, мы отправимся на Илум. Ты знаешь, сколько времени это займёт? — Несколько часов на скорости света. — А сколько придётся добираться до пещер от места посадки? — Шесть часов. Или немного меньше, если поторопимся. — Нам приказали не задерживаться там. Рен кивнул: — Мы и не будем; но чтобы найти кристаллы, потребуется время. Это не всегда просто. — Мы сможем вернуться к шаттлу до наступления темноты? — Наверняка — на Илуме сутки длятся тридцать четыре часа. — Понятно, — будущие поиски кристалла для меча вызывали приятное волнение. Хаксу не терпелось наконец-то ощутить это оружие в своей руке. А затем он будет его носить при себе; может, сначала эта идея ему и не нравилась, но сейчас она определенно казалась привлекательной. — Добрый вечер, мастер Хакс; лорд Рен, — сказал Филикс, появившийся из кухни с подносом — жареная дичь, какой-то из местных арканисовских видов птицы. Подходящий выбор для последнего ужина. Рен ел гораздо аккуратнее, чем в первые дни в поместье. Хакс был склонен полагать, что он вёл себя как варвар из вредности, а не от недостатка хороших манер. В конце концов, Рен был сыном принцессы — хотя и мертвого мира. Застольная беседа была лёгкой и приятной, и приятной же была тишина, когда слова затихали. Хакс внезапно понял, что будет скучать по ужинам в поместье; их, конечно, нельзя сравнить с ужинами в офицерской столовой. Подчиненные никогда не разговаривали с ним так свободно — в прошлом это не было проблемой, но теперь ему будет не хватать дискуссий, которые он вёл с Реном. Он никогда не говорил с кем-либо настолько откровенно — с тех времен, когда общался с Арканом Вайлом. Рен вообще заставил его вспомнить многое из того, чем он раньше наслаждался в обществе своего первого… возлюбленного. Возлюбленного. Хаксу не хотелось навешивать ярлыки на свои чувства; особенно такие ярлыки — сочащиеся сентиментальностью, принадлежащие сплетням, которые так любила его мать. Её друзья постоянно говорили о «возлюбленных» — кто кого бросил, кто потратил целое состояние на глупые подарки. И всё-таки это слово отражало характер взаимоотношений Хакса с Арканом — привязанность, доверие, готовность поделиться друг с другом самым сокровенным. Когда Хакс закончил Академию, он сказал, что будет писать Вайлу, что постарается сохранить их связь — но тот отказался, настаивая на том, что прошлое должно оставаться в прошлом. Хакс сожалел о том, что их отношения прекратились, но это было хорошим решением. Вайл всегда был практичным человеком; это его качество восхищало Хакса. И всё-таки если бы Вайл не отказался, Хакс готов был поддерживать с ним отношения на расстоянии. В памяти непрошенно всплыли слова Лорны: «То, что вы будете редко видеться, не значит, что вам нужно расстаться». Хакс оценивающе посмотрел на Рена. Он был так не похож на Аркана; и чувства Хакса отличались от того, что он когда-то ощущал в Академии. И всё же. Хакс отложил вилку и нож; аппетит исчез. Вино он тоже оставил недопитым. — Хочешь сыграть в шахматы? — бархатный голос Рена потревожил тишину. — Почему нет, — сказал Хакс. Он сложил руки на коленях; ладони вспотели. — Думаю, у меня есть идея, как тебя победить. — Хм, — уклончиво ответил Хакс. Рен отложил вилку и пристально взглянул на него: — Что случилось? — О чём ты? — Ты о чём-то задумался. — Ничего интересного. Рена, очевидно, не убедили его слова, но он не стал продолжать эту тему: — Ты закончил? Хакс обнаружил, что на тарелке Рена остались одни кости, а бокал был пустым. Отодвинув собственный едва начатый ужин, он сказал: — Да. Они дошли до спальни Хакса, но даже не успели расставить фигуры; Хакс посмотрел, как Рен сбрасывает жилет и туфли, настолько свободно двигаясь по комнате, будто она принадлежала ему, — и поймал его за руку. Рен остановился и взглянул Хаксу в глаза. Тот отбросил мешавшие черные волосы и прижался губами к шее Рена — к тому месту, где несколько недель назад оставил засос. Хакс почувствовал тёплое дыхание Рена у себя на ухе. — Раздевайся, — сказал Хакс. Слова прозвучали как эхо их первой ночи. Ловкие пальцы Рена быстро расстегнули пуговицы рубашки. Хакс провёл ладонью по центру груди Рена — от живота до ключиц; до единственного места, на котором пока не было ни одного шрама. Хакс стянул расстёгнутую рубашку с плеч Рена, затем провёл кончиками пальцев по — настолько знакомой ему — гладкой коже. Рен продолжил раздеваться, его брюки и трусы упали на пол. Он, совершенно голый, замер в ожидании. Хакс продолжил внимательно его рассматривать и ощупывать; Рен наблюдал за руками Хакса, изредка переводя взгляд на его лицо. Если ему и не нравилось то, что Хакс даже не начал раздеваться, он никак этого не показывал. Он просто стоял, позволяя Хаксу смотреть и трогать его, сколько захочется. — На кровать, — сказал Хакс. Рен, ни сказав ни слова, забрался на кровать и встал на колени посередине матраса. Хакс не сделал ни шага со своего места: — Потрогай себя. Рен обхватил член правой рукой и начал размеренно ей двигать, не сводя взгляда с Хакса. Такое послушание возбуждало; Рен, который, по его собственным словам, не собирался подчиняться ничьим приказам, кроме тех, что исходили от Верховного Лидера, очевидно, был готов сделать всё, что Хакс его просил, когда они были наедине. Хакс снял пиджак и начал расстёгивать воротник рубашки. Его движения были аккуратными, нарочито медленными — не настолько, чтобы это можно было расценить как провокацию, но достаточно для того, чтобы Рену было на что посмотреть, дроча, пока Хакс раздевался. Лицо и шея Рена покрылись румянцем, он закусил губу, но кроме этого ничто не выдавало его отношения к происходящему. — Ложись, — попросил Хакс, освободившись от одежды и подойдя к кровати. Рен попытался убрать руку с члена; Хакс осуждающе цокнул языком. Рен поднял брови, но повиновался, вернув руку на место. Когда он лёг, Хакс вытащил из тумбочки лубрикант. — Раздвинь колени. В этом положении Рен был полностью открыт и беззащитен; он застонал, когда Хакс коснулся нежной кожи — немного нажав и тут же убрав руку, чтобы вылить на неё немного смазки, а затем — вернув её на место, продолжая ласкать Рена уже влажными пальцами. — Хакс, — выдохнул Рен, почувствовав, как палец вторгся внутрь. Рука на члене замерла, пока он привыкал к ощущениям. — Продолжай, — сказал Хакс, засунув палец внутрь до второй фаланги и вытащив назад, слегка повернув. Рен выругался, но сделал так, как ему сказали. — Хорошо, Кайло. Очень хорошо. — Ещё один. — Какой ты нетерпеливый, — ворчливо сказал Хакс, — одного пока хватит. — Он немного согнул палец. Реакция Рена была мгновенной: выдохнув, он толкнулся бедрами навстречу Хаксу, чтобы палец вошёл глубже. Свободной рукой Хакс удержал его на месте, продолжая двигать пальцем. — Ещё один, — потребовал Рен, глядя на него расширенными, лихорадочно блестящими глазами. Хакс ухмыльнулся: — Попроси как следует. — Я никогда не прошу, — прорычал Рен. — Тогда одного будет достаточно. Рен раздражённо проворчал что-то неразборчивое и откинулся на подушку. — Взять в рот? — спросил Хакс. — Да. — Это — или ещё один палец. — Я хочу тебя, — ответил Рен. — Нет. Пока рано. Выбирай. — Рот. — Хорошо, — он отодвинул руку Рена и обхватил его член у основания своей. Затем провёл языком по чувствительной коже и накрыл губами головку члена, не прекращая двигать пальцем, прикасаясь им к тому самому месту, которое каждый раз заставляло Рена вздрагивать и стонать. — Ещё, — сказал Рен. Хакс взглянул на него сквозь ресницы: — Ты знаешь, что я хочу услышать. — Я никогда не прошу, — это был почти болезненный стон. — Тогда и этого достаточно, — он снова взял член Рена в рот, настолько глубоко, как мог. Рен рвано вскрикнул; член Хакса вздрогнул от этого замечательного звука. Хаксу хотелось войти в Рена, но ещё больше ему хотелось добиться от Рена просьбы. Он немного отстранился и, дразнясь, провёл губами по всей длине члена. Рен требовательно приподнял бедра — но не смог этим добиться ничего, кроме пары прикосновений языка. Палец Хакса замер; ещё два прикоснулись к Рену — но не скользнули внутрь. — Просто попроси. Рен сглотнул — можно было увидеть, как двигается кадык под кожей шеи: — Хакс, — сказал он, — Хакс… пожалуйста. — Хороший мальчик, — выдохнул Хакс и снова начал двигать пальцами — уже тремя — одновременно взяв в рот член Рена почти до основания. Рену потребовалось всего несколько движений, чтобы кончить; Хакс проглотил и, дождавшись, пока Рен перестанет вздрагивать от оргазма, поцеловал его в выступающую бедренную косточку. Протянув руку, Рен зарылся пальцами в волосы Хакса — массажируя, слегка царапая кожу короткими ногтями. Хакс положил голову ему на живот, чувствуя, как грудь Рена приподнимается при дыхании. Блестящая от смазки рука оставила влажный след на ребрах. Хакс всё ещё хотел Рена — но чувство комфорта и спокойствия не давало ему сдвинуться с места. Он закрыл глаза. — Всё в порядке? — спросил Рен через некоторое время. — Да, — ответил Хакс. — Ты меня не хочешь? — Хочу. Просто… мне нужно немного времени. На хронометре одна минута сменилась другой; Хакс поднялся и неторопливо, глубоко поцеловал Рена в губы. Рен смазал член Хакса лубрикантом — Хакс позволил ему всё делать, как он сам захочет — и вставил его, скрестив свои длинные ноги за спиной Хакса, заставляя его войти как можно глубже, до основания члена. Рен глубоко вздохнул, когда Хакс начал двигаться. Хакс не сводил взгляда с лица Рена, а Рен смотрел на него в ответ — раскрасневшийся, с приоткрытыми губами. Простонав его имя, Хакс кончил и, ещё несколько раз двинув бедрами, рухнул Рену на грудь. Они так и лежали, почти не двигаясь, прижавшись друг к другу мокрыми от пота телами. Рен лениво гладил Хакса по спине; было ещё совсем рано, но Хакс почувствовал, что засыпает. — Нужно помыться, — сказал он, не пытаясь подняться. — Завтра, — ответил Рен, — побудь со мной. — Ладно.***
Как ни странно, утром, когда Хакс стоял на пороге у главного входа дома, не было дождя. Большой спидер уже был припаркован рядом со входом, и Харрон сидел за рулём. Пассажирская дверца была приглашающе открыта. Хакс мрачно смотрел на неё, не в силах сдвинуться с места. После часа, проведенного вместе в ванной, Хакс и Рен позавтракали в подавленном настроении. Они облачились в тёплую одежду и крепкие сапоги — Лорна заказала и то и другое для их путешествия на Илум; там было гораздо холоднее, чем на Арканисе. Хакс не взял с собой другой одежды, кроме униформы, в которой он приехал в поместье. Ему нужно будет переодеться в неё, когда они доберутся до Орруна. Для Хакса было бы неприемлемо показаться там в гражданской одежде. Рена, казалось, не волновало то, что он носил — но это не удивительно. — Мастер Хакс. Он обернулся и увидел Лорну, стоящую в холле позади него. Она слабо улыбнулась: — Вы готовы? — Да, — сказал он. Это слово тяжело повисло в воздухе. — Где Рен? — Я здесь, — Рен вернулся из своей комнаты, куда на минуту зашёл, чтобы забрать куртку. — У тебя есть всё, что тебе нужно? — спросил Хакс. — Нам пора. Шаттл ждёт нас уже пятнадцать минут, — он получил сообщение от пилотов на наручный комлинк. — Я упаковала для вас немного еды в поездку, — сказала Лорна. Хакс не сомневался, что в шаттле были стандартные сухие пайки, но, конечно, их нельзя было сравнить с тем, что приготовил повар. — Спасибо вам, Лорна. За это — и за всё остальное. Она склонила голову: — Рада услужить, мастер Хакс. Мы были счастливы вашему визиту, и мы будем скучать, — она повернулась к Рену, — лорд Рен, двери этого дома всегда открыты для вас. Навестите нас когда-нибудь ещё. — Обязательно, если смогу, мисс Хавлис, — ответил он. Она улыбнулась: — Берегите себя; оба. — Мы постараемся, — Хакс поцеловал Лорну в щеку, — до свидания. — Приятного путешествия, мастер Хакс. Он осмотрелся; в нескольких шагах от входа стоял Филикс. Хакс поднял руку в прощальном жесте — слуга поклонился. Хакс ещё раз посмотрел на холл. Когда-то давно, когда он покидал поместье, обиженный и злой на отца, ему хотелось просто оставить этот дом позади и не оглядываться. Сейчас ему было грустно. Тем не менее, он спустился по ступенькам к спидеру. Рен последовал за ним. — Всё в порядке, мастер Хакс? — спросил Харрон. — Да. Пассажирская дверь опустилась и закрылась; они выехали на дорогу. По пути через сельскую местность Хакс и Рен не разговаривали, вспоминая поездку в поместье шесть недель назад. Они вообще мало разговаривали сегодня утром — это было нехарактерно, но у Хакса не было сил придумывать темы для разговора, да и он знал, что Рен вряд ли будет терпеть бессмысленные беседы, просто чтобы не сидеть в тишине. Когда они подъехали к Порт-Скапарасу, Хакс подался вперед, рассматривая доки. Было несложно заметить шаттл, который за ними прислали — это был личный шаттл Рена, с изящными крыльями, сложенными наверху. Он сразу бросался в глаза; видимо, больше не было необходимости скрывать их пребывание здесь. — Отличный корабль, — сказал Харрон, когда они остановились возле дока, — это же «Ипсилон»? — Да, — ответил Рен, — хотите побывать на борту? — Мне бы не хотелось мешать, милорд. У вас нет времени, чтобы устраивать старику экскурсии. Может, я осмотрю корабль, когда вы тут будете в следующий раз. Рен улыбнулся уголком рта: — Я запомню, что вы это обещали. — Конечно, милорд. Дверь шаттла, зашипев, открылась, и трое штурмовиков вышли встречать спидер. Они встали по стойке «смирно» и отдали честь, увидев Хакса. — Генерал Хакс, сэр, — обратилась к нему одна из штурмовиков, — докладывает TJ-4579. Всё готово к вылету. Нужно что-то транспортировать на борт? — Да, чемоданы из багажного отделения. — Хорошо, сэр, — она с другими штурмовиками отошла к багажнику спидера и начала вытаскивать оттуда вещи. Когда Хакс повернулся к Рену, тот смотрел на шаттл с непонятным выражением лица. Хакс рассматривал его профиль — чётко очерченный тусклым солнечным светом. Хотелось дотронуться до него пальцами; Хакс напомнил себе, что они здесь не одни. Штурмовики, таскающие багаж, ярко напомнили, что всё вернулось на круги своя; они снова в Первом Ордене, они снова — генерал и ученик Верховного Лидера. — Нам пора, лорд Рен, — сказал Хакс, почти поморщившись от титула, который он не использовал уже столько недель. — Да, генерал, — так же официально ответил Рен. Не взглянув на Хакса, он поднялся в шаттл. Хакс ещё немного задержался, прощаясь с Харроном, который, приподняв шляпу, сказал: — Хорошей поездки, мастер Хакс. Возвращайтесь к нам поскорее. Внутри шаттла было темнее, чем снаружи, освещение было приглушено — видимо, до того уровня, который нравился Рену. Штурмовики, сновавшие по шаттлу, отдавали честь, когда Хакс проходил мимо них. Рен ждал его в центральном коридоре; он жестом попросил следовать за ним — мимо сидений для штурмовиков в отдельное помещение на корме, с креслами — более широкими и удобными, чем стандартные; у задней стены стояло несколько узких неудобных коек. Роскошью эти условия, конечно, было назвать сложно, но это было лучше, чем тот шаттл, на котором они прибыли. — Лорд Рен, — раздался голос через интерком, — мы готовы к вылету. Ждём ваших приказов. — Отправляемся, — коротко сказал Рен. — Да, милорд. Проложен курс на Илум. Хакс уселся в кресло, слушая, как взревел двигатель шаттла, и пристегнулся. Он ожидал, что Рен сделает то же самое, но тот подошёл к консоли и вызвал на экран изображение планеты — очевидно, Илума. Рен отметил красной точкой какое-то место на поверхности планеты и прочертил линию до другой точки. Он увеличил и развернул эту часть карты — отмеченное точкой место оказалось достаточно ровным плато, а линия, уходившая от него, скрывалась в ближайших горах. — Это место, куда мы направляемся? — спросил Хакс. — Да. — Линия ведет к пещерам? — К одному из входов. Пещеры огромны, до этого входа проще всего добраться. — Качество кристаллов зависит от того, как глубоко в пещерах они находятся? — Возможно, нам придётся добраться до самых дальних, — Рен повернул карту, ещё раз изучив её, а затем отключил экран. Шаттл взлетел и набрал достаточную скорость, чтобы покинуть атмосферу Арканиса. Включившиеся стабилизаторы смягчили тряску. Рен стоял, опираясь руками на консоль. Хакс посмотрел ему в спину ещё несколько мгновений, затем вытащил из сумки свой инфопад и — впервые за шесть недель — вошёл в защищённую компьютерную сеть Первого Ордена. Он загрузил рапорты, которые коммандер Одар писал в его отсутствие.***
Спустя три часа и тринадцать прекрасно детализированных рапортов пилоты снова связались с ними по интеркому. — Генерал, лорд Рен, мы приближаемся к месту посадки. Приземление через пять минут. Рен сел в кресло только полтора часа назад, а до этого бесцельно ходил по шаттлу. Хакс уже давно не видел его в таком беспокойстве; он подумал, не поинтересоваться ли о причинах — но вряд ли Рен был в настроении отвечать. Поэтому Хакс сосредоточился на чтении рапортов и решил просто не трогать Рена. — Готовимся к высадке, — сказал пилот, — выравниваем давление в шлюзах. Хакс отстегнул ремни безопасности и встал. Потянулся, положил инфопад в сумку, взял куртку и дорожный рюкзак, который приготовила ему Лорна, и посмотрел на Рена. — Возьми это, — сказал тот, протягивая ему световой меч. Хакс повесил меч на пояс; ему придётся привыкать к весу оружия, прикрепленного к ремню. Шлюз открылся, и в шаттл ворвался ледяной ветер. Они вышли на поверхность планеты: плато, на котором стоял шаттл, было покрыто толстым слоем мха, мягкого и пружинящего под сапогами. В километре отсюда начинались подножия гор с редкими приземистыми кустами и вечнозелеными деревьями. Пики гор были белыми от снега; Хакс видел подобное на головидео, но никогда — своими глазами. Интересно, заберутся ли они так высоко, что снег можно будет потрогать. — Вы уверены, что не хотите взять с собой расчёт штурмовиков, генерал Хакс? — спросила TJ-4579, выйдя из шаттла вслед за ними. — Уверен, — он бросил взгляд на Рена, который стоял в нескольких метрах от него, решительно вглядываясь в подножия гор, — мы пойдём одни. — Да, сэр. Мы будем вас ждать здесь. Если потребуется эвакуация, вы знаете частоту корабельного комлинка. Хакс не ответил и подошёл к Рену: — Чтобы добраться до пещер, потребуется шесть часов? — Да. — Тогда нам лучше поторопиться. Рен был всё так же тих и угрюм на протяжении первых двух часов их похода. Хакс следовал за ним, пытаясь одновременно смотреть под ноги — здесь было несложно подвернуть ногу — и наслаждаться прекрасными видами природы. Илум не был похож ни на одну планету из тех, на которых он раньше бывал. Ветер усилился, когда они поднялись выше. Хакс поправил воротник куртки; лицо, открытое морозному воздуху, начало замерзать, губы занемели. — Кайло, — с трудом сказал он. Рен остановился и обернулся: — Что? — Может, поговорим о чём-нибудь? — Например? — Возможно, о твоём последнем походе сюда? Ты был один? — Да, — Рен продолжил подниматься. — Ты шёл по этому же пути? — Я не знаю других. — Когда ты выбирал первый кристалл, тебя сопровождал Скайуокер? — Да. Хакс едва удержался от того, чтобы раздраженно фыркнуть. Очевидно, Рен снова решил обходиться исключительно односложными ответами. — Почему ты так себя ведешь? Мне казалось, тебе нравятся эти пещеры. — Нравятся. — Тогда что не так, крифф тебя побери? Рен вдруг обернулся, схватил Хакса за руку, притянул к себе и поцеловал — жёстко и требовательно. Хакс, не сопротивляясь, приоткрыл губы, впуская чужой язык в свой рот; он обнял Рена за талию, левая рука наткнулась на ледяной металл рукояти светового меча. Прервав поцелуй, Рен прижался лбом к Хаксу: — Когда они рядом, я не могу до тебя дотронуться. Судя по всему, он имел в виду штурмовиков на шаттле. — Я знаю. — Я это ненавижу. — Понимаю, — вздохнул Хакс, — и поэтому ты так себя ведешь? Их сейчас здесь нет. Ты можешь говорить и делать, что захочешь. Рен закрыл глаза: — Сейчас — да. Но когда мы вернемся… — У нас нет выбора. Всем известно, что штурмовики любят сплетничать даже больше, чем светские львицы из Пантин-Сити; Хаксу не хотелось, чтобы они увидели хоть что-нибудь, кроме вежливой, профессиональной дистанции между ним и Реном. От этого зависело их положение в Ордене. Рен не возразил ему и отошёл. Он снова обратил свой взгляд на горы: — Дяде Люку в своё время пришлось самому искать путь к пещерам, — сказал он, — из древних легенд он знал только примерное расположение. Он не сделал свой первый меч самостоятельно, ему отдали тот, который принадлежал моему деду. — Кто ему отдал это меч? — спросил Хакс. — Это долгая история. — У нас есть время. Рассказ о юности Скайуокера и его обучении у старого мастера Йоды занял большую часть их похода. Часть событий была знакома Хаксу из историй о падении Империи, но он никогда не слышал о Дагобе и об отшельнике, которого Скайуокер там нашёл. Хакс полагал, что подробности сделают рассказ более правдоподобным, менее похожим на легенду — но в эту сказку всё ещё было нелегко поверить. Как и в то, что когда-то Скайуокер вел своих учеников в поисках кайбер-кристаллов тем же путём, по которому сейчас шли Хакс и Рен. Хакс всё ещё пытался представить себе юного Бена Соло, когда они вышли на небольшую площадку. Отвлекшись на свои мысли, он едва не споткнулся о неровный порожек темной пещеры — Рен удержал его за локоть. Наконец-то они дошли до цели. Рен сбросил свой рюкзак на землю и, порывшись в нём, достал фонарик, включил его и направился к пещере. Нельзя сказать, что Хакс опасался темноты или ограниченного пространства — на космических кораблях было достаточно и того и другого — но он медлил, взволнованный тем, что ждало их внутри. — Оставь рюкзак здесь, — сказал Рен, — он тебе не понадобится. Хакс положил свой рюкзак возле Ренова, так же вытащив фонарик. Подняв фонарик, он ступил в темноту пещеры. Сначала действительно ничего не было видно, но через пару минут глаза привыкли, и он заметил гигантские сталактиты, блестящие от воды. Звук падающих капель отдавался гулким эхом; Хакс вздрогнул, когда холодная капля упала ему на макушку. — Кристаллы будут дальше, — сказал Рен, — здесь тоже были, но их уже все забрали. Хакс осторожно последовал за ним, внимательно глядя под ноги. Грязный пол пещеры был усыпан мелкими камнями; здесь было гораздо теплее, чем снаружи, и Хакс с облегчением расстегнул куртку. — Когда я пришёл сюда впервые, нас было шестеро, — здесь Рен был более словоохотливым, чем раньше, — дядя Люк и мы, пятеро его учеников. Остальные всё время болтали о том, какой цвет кристаллов им нравится больше. — Цвет важен? — спросил Хакс. — Не очень. Важны особенности кристаллов; но некоторые особенности чаще встречаются у кристаллов определенного цвета. — Например? — Зеленые кристаллы очень стабильны и обладают ровной, четкой структурой. Они дают надёжный и простой для фехтования клинок. Зеленые кристаллы часто вставляют в первый меч ученика. — Твой первый световой меч был зеленым? — Синим. — И какие у него были особенности? — У синих кристаллов обычно много граней. Меч получается ярким и сильным. — А что про твой второй меч? Он был красным. — У красных кристаллов наиболее сложная структура, они изменчивы и непостоянны. Ситхи предпочитали их из-за мощности. — Ты его выбрал по той же причине? — Да. — Как думаешь, какой будет у меня? — Увидим. Они прошли через подобие арки в следующую камеру пещеры. Хакс восторженно приоткрыл рот, когда свет фонарика отразился от блестящих граней кристаллов, контрастирующих с каменными стенами пещеры. — Потрясающе. Рен установил фонарик в центре, встал рядом с ним и закрыл глаза: — Здесь очень мощные потоки Силы. Хаксу оставалось только поверить ему на слово. Он подошёл к ближайшей стене, чтобы рассмотреть кристаллы — слегка выдающиеся острыми гранями — поближе. В дрожащем свете фонаря они вспыхивали зеленым и красным, фиолетовым и синим. Он заметил несколько бледно-желтых и даже молочно-белый. — Ты выберешь первым, — сказал Рен. Хакс одновременно чувствовал восторг и опасение: — Как? — Я тебе помогу, — Рен встал сзади и прижался к нему, сняв перед этим куртки с них обоих. Он положил свои ладони на ладони Хакса, переплетя их пальцы. — Ты позволишь мне войти в твоё сознание? — Что у тебя на уме? — Твоя связь с Силой очень слаба, но Сила присутствует во всех. Мне кажется, я смогу помочь тебе почувствовать кристалл, если ты мне позволишь. — Что я должен делать? — Сосредоточься на кристаллах. Попробуй… почувствовать их, — губы Рена щекотали ухо Хакса, — расслабься и впусти меня в сознание. Хакс вздрогнул и глубоко вздохнул, пытаясь ни о чём не думать — как той ночью, когда Рен показывал свои воспоминания. Покалывающее ощущение от проникновения в разум началось у основания черепа и через мгновения заняло всю голову. Это было странно и некомфортно, но голос Рена, прозвучавший в мыслях, расслаблял. «Вот так, хорошо, Хакс. Ты в порядке?» «Да. Что дальше?» «Ты должен дотронуться до кристаллов. Мне нужно их почувствовать». Хакс посмотрел на стену, у которой стоял — на грани кристаллов, высовывавшихся из неё. Он дотронулся кончиками пальцев до ближайшего кристалла — светло-синего. Твердая поверхность была холодной и немного мокрой. «Не этот, — сказал Рен в его голове. — Выбери другой». Хакс протянул руку к зеленому кристаллу в нескольких сантиметрах от первого. На ощупь он был абсолютно таким же; так что он продолжил. Красные, желтые, зеленые кристаллы. Ничего не менялось. «Не получается, да?» — мысленно спросил он у Рена. «Чтобы найти кристалл, иногда нужно много времени, даже для тех, кто хорошо владеет Силой». «Ты действительно что-то чувствуешь через меня?» «Слабо, но абсолютно точно — да». «На что это похоже?» «На дрожащую струну, изгибающуюся волнами. Не так, как моя собственная связь с Силой; по-другому, но… как будто на похожей частоте». «Как гармония?» «Это уместное сравнение». «Тебе это… нравится?» — спросил Хакс. «Очень. Я связан с тобой. Это нечто, чего я никогда раньше не ощущал». Хакс не сумел скрыть теплую волну одобрения, которая возникла в его мыслях при этих словах. Порыв удовольствия, которое он испытал в ответ, явно принадлежал не ему; Рен крепче сжал руки Хакса и поцеловал его в шею. «Дотронься до следующего кристалла». Закрыв глаза, Хакс потянулся к стене и вздрогнул от ощущений; низкий мягкий резонирующий гул наполнил его сознание. «Вот этот, — сказал Рен, — ты почувствовал, да?» «Да», — удивленно ответил Хакс. «Открой глаза». Хакс увидел молочно-белый кристалл и провёл пальцем по его прямым граням. Энергетический поток сильный, но постоянный. Лезвие будет уравновешенным и четким. «Как его достать?» — с любопытством спросил Хакс. «Я сам это сделаю», — Рен поднял левую руку; давление, которое Хакс ощущал в своей голове, усилилось — настолько, что он поморщился — но он не сопротивлялся, увлеченно наблюдая, как по скале вокруг кристалла ползут трещины. Пошевелив пальцами, Рен вытащил кристалл с помощью Силы. «Дай руку», — сказал Рен и опустил кристалл в подставленную ладонь Хакса. Они оба несколько мгновений изучали кристалл, затем Рен отстранился. «Спасибо», — сказал Хакс. Когда Рен вышел из его сознания, Хакс покачнулся — колени дрожали; Рен удержал его, прижав к груди. — Посиди немного, тебе нужно отдохнуть. — Ладно, — согласился Хакс, позволив отвести себя туда, где лежали их фонари, — теперь ты выберешь кристалл для себя? Рен кивнул: — Скорее всего, это не займёт много времени. У меня всегда быстро получалось, — он наклонился и поцеловал Хакса в лоб. Хакс сел, скрестив ноги, и несколько раз глубоко вдохнул, стараясь избавиться от чувства усталости. Он ещё раз посмотрел на свой кристалл: края прямых граней были почти прозрачными, а центр — туманно-белым. Он больше не чувствовал пульсацию энергии, но вес кристалла приятно ощущался в ладони. Звук крошащегося камня привлёк его внимание к Рену, который вытягивал Силой из стены пещеры ещё один кристалл — побольше первого и ярко-красный. Хакс улыбнулся. Конечно, Рен снова выбрал самый мощный и непостоянный кристалл. — Что теперь? — спросил Хакс, поднимаясь. Ноги дрожали от переутомления. — Нужно их вставить на место, — ответил Рен, — подай мне свой меч. Хакс отцепил меч от пояса и протянул Рену его и кристалл: — Ты взял с собой инструменты? — Для этого они мне не понадобятся, — изящным жестом Рен поднял кристалл в воздух и направил его к рукояти. Кристалл исчез внутри — очевидно, встал на предназначенное для него место возле энергетического затвора, — всё готово. Хакс осторожно принял меч из его рук, поставил палец на кнопку включения и, затаив дыхание, нажал. С гудением меч пробудился к жизни. Клинок был белым, как и кристалл. — Взмахни им, — сказал Рен, отступив на несколько шагов, — почувствуй его. Хакс по привычке принял боевую стойку и, взявшись за рукоять двумя руками, взмахнул мечом снизу вверх. Баланс был непривычным — клинок ничего не весил — но после второго взмаха Хакс почувствовал, что привыкает к нему. Он исполнил несколько серий ударов, чередуя выпады и блоки. Казалось, воздух вокруг меча потеплел и наэлектризовался. — Он идеально тебе подходит, — сказал Рен. — Да, спасибо, — Хакс выключил меч. — Покажи свой. Рен вставил красный кристалл в рукоять и включил меч — искрящийся клинок засветился красным, избыточная энергия с шипением вырывалась через дополнительные отверстия в гарде. Этот световой меч выглядел точно так же, как и прошлый меч Рена. Хакс отпрыгнул, когда Рен сделал резкий выпад и снёс мечом верх ближайшего сталактита. Вместо того чтобы высказать ему замечание, которое вертелось на кончике языка, Хакс включил собственный меч и тоже опробовал его на сталактитах; энергетическое лезвие двигалось так легко, будто на его пути не было препятствий. Рен широко улыбнулся; отблески красного света плясали на его лице: — Здесь не очень подходящее место, но я хочу посмотреть, на что ещё ты способен с этим мечом. — Снаружи? — Нет, там негде развернуться. Когда мы вернемся к шаттлу. Хакс нахмурился: — Нам не стоит тратить время. — Времени у нас достаточно, — погасив меч, Рен повесил его на пояс, — пойдём. Обратная дорога заняла меньше времени, чем подъем в горы. Посередине они сделали привал и подкрепились припасами, которые они взяли с собой из поместья: твердый сыр, хлеб, яблоки и душистое мясо энтала, запеченное в тесте со специями. Когда они увидели шаттл, солнце Илума только начало клониться к закату. — Сэр, — TJ-4579 отдала Хаксу честь и обратила вопросительный взгляд на Рена, — нам готовиться к взлету? — Пока нет, — ответил Рен, — у нас с генералом Хаксом осталось тут ещё одно дело. — Мы будем ждать вас на борту, милорд. Рен ухмыльнулся: — Останься. Посмотри. Это будет впечатляющим зрелищем. Хакс поднял бровь. Единственным зрителем на тренировках был Харрон, и, кроме того, Хакс никогда не сражался на настоящих световых мечах. Он, однако, не собирался отступать. Бросив рюкзак на землю и сняв куртку, он взял в руки меч. — Как мы будем определять победителя? Этими штуками определенно не стоит попадать друг в друга. — Никаких победителей. Просто сражайся, пока можешь, — Рен включил меч и встал в защитную стойку. Хакс скопировал его движение. Они несколько мгновений стояли неподвижно, оценивая друг друга — так же как перед поединками в гараже поместья. Хакс знал, что пытаться предугадать движения Рена было почти бесполезно; сам же он был не настолько опытным, но иногда ему удавалось скрыть свои планы до момента атаки. Хакс ударил первым; клинки, встретившись, вспыхнули искрами. Хоть они представляли собой чистую энергию, сила удара хорошо ощущалась. Хакс отклонился и сумел блокировать молниеносный выпад Рена; разрывая дистанцию, он сам попытался атаковать ударом снизу — блок ознаменовался новым дождем искр. Прилив адреналина помог сосредоточиться на самом главном. Хакс видел только противника; всё остальное — шаттл, пятеро штурмовиков, стоящих на трапе, поросшая мхом земля — отошло на задний план. Они с Реном кружили по плато, обмениваясь ударами и отклоняясь назад, чтобы блокировать чужие выпады. Хакс тяжело дышал, морозный воздух обжигал горло. Волосы Рена растрепались и несколько прядей прилипли к потному лбу — очевидно, Рен тоже устал. Хакс не знал, как долго длился их бой; клинки, казалось, разгорались всё ярче, по мере того как подступали вечерние сумерки. Тело Хакса дрожало от изнеможения после двенадцатичасового похода по горам и вторжения в сознание; после блокирования очередной серии стремительных ударов он отступил на несколько шагов, пытаясь отдышаться. — Хватит, — сказал он, — я больше не могу. Рен немедленно выключил свой световой меч — клинок исчез в рукояти. Хакс сделал то же самое, когда Рен подошёл к нему и протянул руку — на секунду Хаксу показалось, что Рен собирается погладить его по щеке, но тот просто положил руку ему на плечо и сжал. — Отличный поединок. — Спасибо. Рен не убирал руку ещё несколько мгновений — может, слишком долгих мгновений, но Хакс не мог заставить себя отстраниться. — Нам пора, — сказал он тихо. Рен кивнул. Повернувшись к штурмовикам, он приказал: — Готовьтесь к взлету. Мы отправляемся на Оррун. Они немедленно подчинились, исчезнув внутри шаттла. Рен и Хакс последовали за ними, почти плечом к плечу. В центральном коридоре Хакс почувствовал, как рука Рена коснулась его собственной — он на секунду дотронулся до неё в ответ. — Лорд Рен, — сказал пилот по интеркому, как только они вернулись в отсек на корме шаттла, — я проложил курс на Оррун. Предположительное время полёта — пять часов. — Хорошо, — ответил Рен, — доставьте нас туда. — Да, милорд. Рен, сощурившись, посмотрел, как Хакс снова достаёт инфопад: — Тебе нужно поспать. Хакс устал, но ему нужно было просмотреть ещё несколько рапортов: — Не сейчас. Подкравшись, Рен схватил его за запястье: — Сейчас, — он махнул рукой в сторону двери отсека — та закрылась. Затем, не отпуская Хакса, он направился к одной из узких коек. Хакс хмуро посмотрел на него, но спорить не стал. Он лёг, даже не снимая обуви, и посмотрел на Рена — он ожидал, что тот уйдёт, и удивился, когда Рен лёг рядом. — Что ты делаешь? — Собираюсь спать. — Нас могут увидеть. — Разве что они взорвут дверь, — сказал Рен, прижимаясь к спине Хакса. Койка была слишком маленькой для двух мужчин их роста, но когда Рен поцеловал Хакса в шею, тот решил, что это не важно. Хакс, поудобнее устроившись в объятиях Рена, закрыл глаза.