one bullet

Остановившись перед дверью, Кёнсу не придумал ничего лучше, чем достать отмычку и покопаться в замке. Ким Чонин, выйдя из душа, вытирал полотенцем все еще мокрые волосы, как ни с того ни с сего его внимание привлек странный звук, как будто кто-то пытается открыть его дверь снаружи. Недолго думая, он схватил первое, что стояло на тумбочке в прихожей, а именно статуэтку, какого-то египетского божества. Когда же дверь открылась, он зажмурил глаза и, замахнувшись, ударил со всей силы. “Твою мать!” Реакция Кёнсу никогда не подводила, поэтому он успел пригнуться, почувствовать как кусочки статуэтки, ударившись об дверной косяк, отлетели прямо в его плечо. - Кёнсу? Дио даже на секунду опешил, от вида Чонина в одних серых спортивных штанах, с голым торсом и мокрыми волосами, да, черт возьми, сейчас он походил на божество больше, чем та статуэтка. Очнувшись, Дио все же решил пройти в квартиру, предварительно закрыв за собой дверь. - Для тебя я – Дио, - Кёнсу принялся подбирать кусочки разбитой статуэтки. - Кёнсу мне больше нравится, но все же, откуда, черт возьми, ты знаешь, где я живу? - Поверь, я много чего о тебе знаю. - И что ты здесь делаешь? - Скрываюсь от преследователей, конечно. - В моей квартире? Сначала копаешься в моем замке, нагло вваливаешь, что дальше? - У меня плечо бобо, поможешь? – для пущей убедительности Кёнсу надул губы и состроил милые глазки. Чонин только в этот момент заметил разорванный левый рукав и кровь, сочившуюся оттуда. - Да во что ты ввязался? - пробурчал Чонин. – Можно ведь было просто постучать или позвонить в звонок. - Слушай, мне вообще сейчас не до объяснений своих действий, просто помоги мне. - Великий убийца просит помощи? Заманчиво. “И куда пропала вся его идеальность и учтивость, хотя, наверное, это был, действительно, необдуманный поступок, открывать замок отмычкой” Разувшись, Кёнсу наугад определил, где находится кухня и не ошибся. - Что ты ищешь? – Кёнсу открывал дверцы шкафчиков одну за другой. - Ликер, коньяк, водку, что-нибудь, ты же мне будешь плечо зашивать,– найдя спиртное, он тут же открыл и глотнул с горла. - Дрянной у тебя вкус на выпивку, Чонин. Ким забрал стеклянную бутылку из рук собеседника и, поставив на стол, принялся прожигать взглядом, затем выйдя из кухни, он вернулся уже с полотенцем, которое вручил Кёнсу. - Сходи в душ, от тебя несет, как от помойки. Выйдя из душа, Кёнсу остался в своих джинсах и с полотенцем на плечах, Чонина он нашел все также стоящим на кухне, поэтому просто сел за стол. - На стол садись, – холодок пробежался по коже Кёнсу и он с выпученными глазами остался на месте всматриваться в глаза собеседника, в попытках найти ответ, что же от него хотят. - Боже, Кёнсу – закатил глаза и всплеснул руками Чонин, - неудобно на стуле тебя зашивать, не хочу в три погибели сгибаться. - Ну вот так бы и сразу сказал – буркнул себе под нос Кёнсу, садясь на стол, пока Чонин ходил за необходимыми инструментами. - Хорошо что, хотя бы пули не осталось, тебя только задело, - Чонин встал со стороны раненого плеча, и принялся дезинфицировать рану, про себя отмечая, какая очаровательная дорожка родинок тянется вдоль шеи Кёнсу. - Я знаю, но не могу понять почему, стрелок явно был опытным, но почему-то кажется, что он и не собирался меня убивать. - Почему ты стал убийцей? Писатель из тебя явно не хуже. На что Кёнсу хмыкнул, ещё раз отмечая про себя какое очаровательно у Чонина лицо вблизи, особенно губы. - Чтобы написать хороший детектив, мне нужно убить, получить адреналин, встряску, как хочешь, называй это. - И как часто тебе нужно получать адреналин? – с каждым вопросом Кёнсу чувствовал, как его голос сбивается и в горле становится слишком сухо, ведь Чонин не мог не нравится, а Кёнсу не должен был поддаться. - Обычно одного убийства хватает, чтобы написать одну книгу. - А как же последний заказ? Тебе пришлось еще раз его выполнять, после того как меня подстрелил? - Я отказался, мне хватило адреналина, еще книги на две хватит, - усмехнулся парень. - Ну все, готово, - Чонин провел пальцем по ровному шву на только что зашитой ране и сильнее надавил на нее. -Ты чего творишь? Это вообще-то больно. - Ну помнишь, тогда в больнице? Глаз за глаз, зуб за зуб и все такое. - Да ты еще и злопамятный я смотрю. Ты сам был виноват. – что-то кольнуло внутри, вспомнив как близко было лицо Кима. Чонин встал напротив Кёнсу и поставил свои руки по обе стороны от парня. “И почему сейчас так хочется обнять этого парня, я ведь даже не гей, ну не считая того поцелуя с Тэмином. Интересно, а каково это, целовать эти пухлые, манящие губы Кёнсу” - Дио, скажи, я один знаю, кто ты на самом деле? – какое-то напряжение стало нависать между ними, а тело Кёнсу начинала бить легкая дрожь. Все из-за того, что Чонин как-то слишком томно произносил каждое слово, при этом наклоняясь все ближе к лицу другого. - Нет, еще один дорогой мне человек знает. - И много еще этот человек знает о тебе? – уже почти шепотом с прикрытыми глазами и чуть ли не в самые губы спрашивал Чонин. - Д-да, Сухо знает все, - Кёнсу пытался отодвинуть голову немного назад, ведь он не собирался поддаваться. - Кёнсу, я хочу знать больше, чем он. – Чонин кладет свою ладонь на затылок Кёнсу и слабо целует. – А Сухо знает, какие на вкус твои губы? - Н-нет, - выдыхая в чониновские губы, произносит парень. - Я хочу знать больше, - и снова целует, но уже сильнее, раздвигая бедрами, ноги сидящего на столе Кёнсу. Ким снова надавливает пальцем на рану, от чего Кёнсу мычит от боли в поцелуй, приоткрывая свои губы и пропуская горячий язык Чонина, переплетая со своим. Они по-настоящему наслаждаются поцелуем, делая его нежнее, а потом, снова углубляясь так, что голова идет кругом. Когда же Чонин придвигает одной рукой тело Кёнсу ближе к своему, так, чтобы они соприкасались, здравый смысл покидает мысли обоих. Киму нравится ощущение, что только он может чувствовать эти сладкие поцелуи Кёнсу, горячее и сбившееся дыхание Кёнсу, взгляд Кёнсу, полный желания, ладонь Кёнсу, которая медленно скользит от кубиков пресса, останавливаясь на шее, ноги Кёнсу, которые обвиваются вокруг талии Кима, от чего возбуждение накатывает с неимоверной силой. Только он может слышать стон Кёнсу, в тот момент, когда целует его шею, спускаясь к ключицам и груди, оставляя за собой покрасневшие пятна. Он один может чувствовать, как Кёнсу прогибается в спине пытаясь придвинуть бедрами еще ближе, насколько это возможно, чтобы еще сильнее почувствовать чужое возбуждение своим. Еще Чонин знает, какого чувствовать под своей рукой кожу Кёнсу, ведя ладонью вдоль спины, спускаясь ниже и заползая за кромку джинс и боксеров, сжимая упругую ягодицу в своей ладони. Сегодня Ким узнает, как томно Кёнсу может шептать на ухо слова, о том, что Чонин лучший источник адреналина. Кёнсу слишком много в мыслях Кима, Чонина слишком много в мыслях Дио. Но это не мешает принять решение о том, что если они не узнают сейчас, они никогда не смогут узнать, какого это - быть друг с другом, быть так близко, что сердце готово разорваться. Поэтому сильнее обхватывая Кима ногами и руками, Кёнсу шепчет: - В спальне…ты все узнаешь. На что Ким немедля подхватывает Кёнсу и несет к кровати. Ким узнает, а Кёнсу позволяет ему узнать как можно больше.