Недостойна/Notworthy

Я просыпаюсь рано утром. Всю ночь меня терзала бессонница. Я уже привыкла к этому, поскольку такой у меня график. Сон уже давно не входит в список дел. Сегодня у меня очередной кастинг, после которого — салон и выход на вручение какой-то награды. Уже сбилась со счета. Но это и не важно. В какой-то момент мне просто хотелось на все забить и пролежать в постели целый день. К черту кастинги, встречи, контракты, какие-то мероприятия и встречи с ненужными людьми. Но, переосилив ломку, я нехотя встаю с кровати и иду в душ. На завтрак у меня была овсянка на воде и протеиновый напиток. Мне еще повезло, что хотя бы кашу успела сварить. Точнее — просто залить готовую крупу кипятком. Уже не помню, когда в последний раз нормально завтракала. Да такого, по-моему, никогда и не было. Только тогда, когда мы с Джастином были вместе… Мы проводили очень много времени вместе. Ну, мне так казалось. Я предпочла пешком дойти до студии, где проходил кастинг. Там, как и договаривались, у входа меня ждал Стив — мой менеджер, который организовывает мне все эти встречи со скаутами. — Ну и где тебя носит так долго? — возмущался он, нервно размахивая бумагами и моим портфолио. — Я же пешком, — тихо ответила я, не осмеливаясь посмотреть на Стива. Я слышу, как тот уже весь вскипятился. Он схватил меня за руку, оглянувшись по сторонам, и увел за угол здания. — Огрызаться будешь? — прошипел тот, вынудив меня виновато поднять глаза. У меня не было настроения с ним пререкаться. — Я же ничего такого не сказала, — оправдывалась я, замечая за его спиной, как собираются понемногу папарацци. — Может, сама себе искать работу будешь? Я тут из кожи вон лезу, чтобы ты вот так вот со мной разговаривала? — Я не хотела, — поджав губы, промямлила я, ощущая, как накаляется обстановка. — Значит так, дорогуша, — сквозь стиснутые зубы говорил Стив. — Я тебе задницу лизать вечно не собираюсь. Ты тут только для того, чтобы зарабатывать мои, — он сделал акцент на этом слове, — деньги. Никому тут не интересно, где ты, куда и как добираешься. Ты должна быть в назначенном месте тогда, когда тебе сказали. — Угу, — тихо согласилась я, замечая яркие вспышки. Стив незаметно ослабил хватку, повернулся лицом к камерам, натянул искусную улыбку и услужливо провел меня внутрь здания. Мои глаза намокли от подступивших слез. Так меня вычитывали не раз. Но на то есть причина. Порой, я забываю, кто я и где мое место. Несмотря на небольшую ссору, которая выбила меня из колеи, я справилась предельно хорошо и прошла кастинг. Завтра меня ожидала первая фотосессия для журнала какого-то известного бренда — я уже не придаю значения ничему. В последнее время моя работа слишком вымотала меня. Просто хотелось опустить руки. Слава Богу, поход в салон не заставил себя долго ждать. Меня усадили на мягкое кресло, сунули в руки журнал, чашечку кофе и персонального массажиста. Она сделала мне массаж ног, которые уже ко второй половине дня болезненно гудели и доносили исключительно дискомфорт. А вечером мне еще предстоит выстоять на высоком каблуке несколько часов подряд. Сомневаюсь, что осилю афтер-пати. Наверное, не пойду на него. Мне сделали педикюр и маникюр, пару масок на лице, немного подстригли кончики волос, что-то там намудрили с цветом и нанесли вечерний макияж. Да, в салоне я провела не менее пяти часов. Потому, когда все было завершено, наручные часы показывали полных семь часов вечера. Но, зато, глядя в зеркало, я выглядела свежее и гораздо красивее — черные сплошные тени на все верхнее веко, поверх покрытые ослепительными золотыми блестками, под стать моим карим глазам; а еще бледная персиковая помада на губах. Визажисты здорово не пожалели консиллера под глазами, ведь в последнее время там темнели мешки от недосыпа. В целом — я осталась довольно. — Наэль! — у входа возникла высокая блондинка с великолепной обворожительной улыбкой и несколько уставшими глазами. Это Рори — моя ассистентка. Зачастую именно она помогает мне в обновлении гардероба, и вообще играет роль стилиста. В этот раз она приволокла черное, как ночь, платье с вшитыми ослепительными паетками. — Приветик, — я выдавила уставшую улыбку, подставив Рори щеку для поцелуя. — Как тебе сегодняшний прикид? — восхищенно спросила блондинка, расправляя платье, которое тотчас плюхнулось зауженным подолом на пол. Я оценивающе рассматривала глубокое декольте, сидя на кресле с задернутыми на стол ногами. — Обещаю — ты сегодня будешь самой яркой и запоминающейся. — Не сомневаюсь, — с трудом выдохнула я, все еще улыбаясь. Не хочу думать ни о чем. Меня наконец одели, обули, и я была готова сражать наповал. Рори подогнала мою машину под салон, где уже ждал водитель. Я села вовнутрь. Все вновь повторяется. Белый свет от вспышек слепит глаза. Много шума вокруг, много людей за ветхой оградой тянут ко мне руки, какие-то листовки и камеры, задавая несметное количество неуместных вопросов. Меня проводят по ковровой дорожке вглубь театрального здания. Это опера. Я наслышана об этом месте. Судя по всему, людей сегодня будет очень много. Мне приготовили отдельное место на фоне стены, облепленной разными издательствами, именами каких-то компаний, журналов, брендов, и просто кучей рекламы. Для меня изначально подготовили несколько поз, в которых я должна была простоять выделенный отрезок времени. Сюда не приходят вразвалку, в удовольствие позируя фотографу. Тут для каждого отведено время. Все по графику. Нельзя медлить и долго обдумывать. Раньше, перед выходом на такие мероприятия, я полчаса тренировалась дома перед зеркалом. Сейчас же все происходит автоматически. Это плюс. Я могу не думать о том, как стать правильно, чтобы выглядеть в кадре хорошо. Тело отдельно от меня и моих мыслей в такие моменты. Наконец-то основная шумиха была позади. Я вошла в зал. Тут уже все было более дисциплинировано. Сюда не впускали папарацци, поскольку это частное мероприятие. Тут только парочка фотографов исключительно для фотоотчета. Конечно, не обошлось и без телевиденья — пара ребят, что-то рассказывая в камеру, иногда подлавливали знаменитостей, чтобы взять у них интервью. Мимо меня прошелся официант, любезно предложив шампанское. Я поблагодарила его, взяв бокал в пальцы, и уселась на свое место, которое тоже было отведено специально для меня. Со второго ряда было отчетливо видно сцену — она была освещена яркими прожекторами, и лишь посередине, недалеко от края, стоял микрофон, поджидая своего номинанта. Рядом со мной сидел какой-то рэпер. Лицо знакомое, но я была не уверена. Он даже обратился ко мне по имени, спросил, нравится ли мне тут. И в какой-то момент он упоминает Нояла. — Он много рассказывал мне о Вас, — улыбчиво рассказывал Шон, — его имя. Я уставилась куда-то вдаль, не зная, что ответить. Я только забыла о нем, как он вдруг объявился. — Неужели? — искусно удивилась я, расплываясь в улыбке. Если этот мерзавец что-то лишнего сболтнул своему напарнику, я просто не представляю, куда себя после этого деть. — И что же он рассказывал? По-моему, обо мне достаточно прочесть в интернете, — максимально легко и ненавязчиво парировала я. — Он немного успел рассказать, но говорил, что с Вами легко работать, — хвалил меня Шон. — Да и я о Вас наслышан. В таком возрасте сложно нести на себе такую ответственность, как карьера модели. — Просто занимаюсь тем, что мне нравится, — завершила я, склонив голову на бок. А потом ненадолго задумалась. А не вру ли я ему сейчас? Свет в зале погас — зажглись лишь прожектора над сценой. Началось какое-то представление. Шоу открывала юная певичка, у которой был хороший голос и вполне презентабельный внешний вид. Но ранее я о ней не слышала. После открытия шоу, на сцену под бурные аплодисменты вышла ведущая. Миловидная женщина, выглядела на лет 40, но не больше. На ее лице читалась радость, а тело излучало позитивную энергию, которую я чувствовала, сидя на втором ряду. Но, судя по восхищенным лицам людей позади, энергия поглотила весь зал. Вскоре, после недолгой вступительной речи, которой ведущая пыталась подбодрить всех приглашенных, начались долгожданные оглашение номинаций и церемония вручения. Лучшие исполнители в возрасте от 15 до 17 лет, победители каких-то международных конкурсов, молодые таланты года, старше 18 лет… Все это было мне неинтересно. Я на таких мероприятиях не впервые, и, зная, что тут меня в принципе больше ничего не держит, я хотела встать и незаметно уйти, но, как только перешли к артистам от 20 лет, оглашенное следом имя заставило меня резко сменить свое решение об уходе. Я плюхнулась на свое кресло, ошеломленно глядя на сцену — в черном идеально выглаженном смокинге, этой аккуратной вкрадчивой походкой, обворожив весь зал ослепительным оскалом, неторопливо вышел к ведущей, стоящей у микрофона, Джастин. Я не могла отвести с него глаз. Он напомнил мне того Джастина, с которым я впервые познакомилась. Только тот был моложе и наивнее. Этот же Джастин возмужал и… Так повзрослел. Из-за того, что мы перестали с ним видеться, я совсем потеряла счет времени и не заметила, как же сильно он изменился. Мне показалось, что даже его повадки, манера излагать речь, и даже взгляд — все изменилось. Его награждали за лучшую фан-базу. У него действительно были и есть самые лучшие поклонники — они — невероятно отзывчивые и добрые люди. Такие, как их идол. Джастин стоит на сцене, освещенный ярким светом прожекторов, но кто, как не я, видит это свечение счастья, исходящее от него. Он действительно гордится тем, чего добился и кем окружен. Наверное, он рад, что в этом окружении больше нет меня.