Рутины игры

Pov Лия. С самого моего раннего детства Голодные игры внушали мне страх и ужас. Родители не разрешали смотреть мне это жестокое телешоу. Но однажды, я все же увидела. Мне тогда было лет семь, мама что- то стряпала на кухне, а телевизор наш был включен. Я подошла поближе, и к своему ужасу поняла, что показывают Голодные игры. По началу не происходило ничего страшного. Показывали каких-то трех парней и девушку, все они были вооружены до зубов: мечи, ножи, луки, и много того, названия чего я просто не знала. Улыбка девушки, на вид довольно милой и безобидной, пугала и пробирала до самых костей. Я невольно отпрянула от экрана, так как Геру, так ее назвал один из парней, показывали крупным планом. У меня возникло такое ощущение, что она сейчас метнет один из своих метательных ножей прямо в меня. Но, камера резко сменила ракурс, и вот в кадре уже маленькая белокурая девочка, лет двенадцати. Она отчаянно пытается разжечь огонь, но это у нее никак не выходит. Она смахивает рукой капельки пота со лба. Вдруг, вдалеке раздается хруст веток и чьи-то громкие веселые голоса. «Профи»,- одновременно возникает мысль у меня и этой девочки. Девчонка срывается с места и что есть мочи бежит вперед не разбирая дороги. Но вот в ногу блондинки летит нож, разрывая кожу, оставляя глубокую рану. Трибутка коротко вскрикивает, и падает на землю. Она испуганно поднимает глаза и видит уже знакомую мне четверку. Гера, радостно скалится, и… все происходит слишком быстро, девочка, собрав последние силы, рвется вперед, но меткий метательный ножик догоняет ее быстрее, чем она успевает пробежать двадцать футов. Он попадает точно в сердце беглянке. Звучит пушечный выстрел. Последнее, что я помню, это ухмыляющееся лицо Геры. Очнулась я на своей кровати. Мама нашла меня бьющейся в жуткой истерике. По ее словам я проспала три дня. Врачей в нашем дистрикте, толком и нет, поэтому мама позвала местную знахарку, которая посоветовала пить успокаивающие отвары. Узнав из-за чего это произошло, взрослые пришли к выводу, что у меня очень слабая психика и непереносимость жестокости в любом ее виде. *** Гвин, а именно так звали знахарку, приносила нам отвары вот уже шестой день. После того, как я очнулась, я не могла встать с постели еще дня три – была слишком слаба. Гвин стала поить меня отварами восстанавливающими силы. Мать еще с утра ушла за продуктами, а я читала историю Панема, ибо делать было нечего, да и не могла еще. Вдруг, я услышала тихий стук в дверь, « наверно знахарка пришла»,- подумала я. Но на пороге вместо уже знакомой женщины, я увидела маленькую девочку, примерно моего возраста, с черными, сбитыми в плотную шапку волосами. - Ты Лия, так ведь? – слегка неуверенно спросила она. Я кивнула в ответ. -Тогда вот, это тебе, - сунула она мне две бутылки с отварами. - Спаси.. – не успела я завершить слово, как бутылка выскользнула из моих рук. Я наклонилась, чтобы поднять ее, как в глазах потемнело и я покачнулась, и, наверняка, упала, если бы не эта девчонка. Она придержала меня за руку, и дотащила до кровати. -Ты еще слишком слаба, тебе еще нельзя делать резких движений, - произнесла она, выходя из комнаты. -Ты куда? – неожиданно для самой себя произнесла я. -На кухню, заварю тебе чай, - ответила она, и скрылась в другой комнате. Через пол часа. Горячий чай с мятой, расслаблял и согревал изнутри. Мы с дочерью знахарки, беседовали на самые разные темы, какие только можно было придумать. Я рассказала ей причину своего приступа. Она понимающе кивнула, и с нескрываемой злобой в голосе произнесла: - Не одной тебе Голодные игры причинили боль. Многие семьи лишаются своих детей, и все ради чего, - девочка посмотрела на меня, но не дождавшись ответа, продолжила, - все ради зрелищ, - она схватила меня за руку, - им нравится смотреть, как дети убивают друг друга. Как становятся невольными убийцами одни, а другие невинными жертвами. Игры отобрали у меня брата. – Она тяжело выдохнула, взгляд кучерявой смягчился. И девочка стала оглядываться по сторонам, опасаясь не услышал ли кто, излияния ее души. -Ну, мне, пожалуй, пора, - после продолжительной паузы, наконец произнесла девчушка. – Не забывай пить мамины отвары, и вскоре придешь в норму. - Постой, ты уже уходишь? – спросила я, уж слишком жалобным голоском. - Да, а то на работу опоздать могу, - бросила она, приоткрывая дверь. -На работу? – переспросила я. -Ну да, семью же кормить как-то надо, - произнесла она так, будто это являлось обычным делом в жизни детей ее возраста. - Постой, а зовут-то тебя как, - крикнула я, уже уходящей девочке, в след. -Рута, - бросила она, и исчезла из моего поля зрения. *** Воспоминания вихрем пронеслись в моей голове. Слезы градом текут из глаз. Я не могу до конца понять, что только что произошло. Вижу, как моя подруга твердым шагом поднимается на сцену, и уверенно смотрит вперед (всегда удивлялась, как ей так хорошо удается скрывать эмоции). Капитолийка спрашивает есть ли добровольцы, в воздух, было, поднимается рука какой-то девушки, но тут же опускается. Я нахожусь словно в каком-то трансе. Все, будто, в тумане. Я вроде бы и смотрю на мою подругу, а не вижу ее. Осознание того факта, что я вижу Руту, возможно, в последний раз, резко отрезвляет. И вот когда уже моя подруга, второй трибут и капитолийка, в сопровождении миротворцев заходят в двери Дома Правосудия, я громко и сильно кричу… *** POV Рута. Я сижу на массивном, сильно потрепавшемся от старости, пыльном кресле. Взгляд мой бесцельно блуждает по комнате, время от времени натыкаясь на уродливые трещины в стенах Дома Правосудия. Я резко поднимаюсь с кресла, от чего в воздух поднимаются и, словно кружась в вальсе, оседают обратно, пылинки. Я стараюсь отогнать от себя мысли о том, что со мной будет в дальнейшем, что будет с моими братьями, сестрами, мамой. Я целенаправленно гоню из своей памяти события, неразрывно связанные с Голодными Играми. Но поздно, страх, это липкое и тягучее чувство, уже успело заполнить все мое существо. Перед глазами, как назло, встают образы моих родных, Лии, Цепа… Да, мой невольный напарник по играм, был знаком мне еще за долго до них. - Эй, Цеп, тебе напарника прислали, - крикнул кто-то из-за кустов малины. - Ага, точнее напарницу, да еще и мелкую. Парень раздвинул листву яблони, которая загораживала весь обзор находящемуся на ней подростку. И оглянулся в поисках той, с кем ему предстоит работать, но увидел лишь маленькую девочку, головы на две-три ниже его самого, лет шести- семи на вид. Она стояла чуть в стороне, и опасливо косилась на работающих ребят. - Эй, кукла, ты к кому пришла, к брату или сестре? – спросил парень 13-14 лет, спрыгивая с дерева. - Ни к кому, - немного резко ответила девочка, - я сама здесь работать буду. - Ого, - озадаченно почесал затылок парень, - а постарше никого не нашлось. –Но смотря на еще больше посерьезневшую девочку, улыбнулся. – Меня Цеп зовут, кстати, - представился темнокожий, и протянул руку. - Рута, - произнесла девочка, и после секундного колебания ответила рукопожатием. - О-о-о, Цеп, кажется нашел себе подружку, - послышался задорный мальчишечий голос, обладатель которого предстал во всей своей красе, несколькими секундами позже. Это был подросток на вид не много старше Цепа. Он так же как и его темнокожий товарищ спрыгнул с плодового дерева, держа в руках что-то отдаленно напоминающее закрытую корзинку. - Заткнись Тод, - вполне дружелюбным голосом отозвался темнокожий. - Да как ты смеешь, так разговаривать со старшими, - делано строго произнес парень. - Подумаешь, всего- то на год, - протянул Цеп. -Не на год, а на год и два месяца, - не отставал, парень, улыбаясь. Но стоило Тоду обернуться, как улыбка вмиг исчезла с его лица. Причиной тому послужил миротворец, смотревший на ребят и довольно красноречиво помахивающий своей мини-плеткой. - Пошли, - Цеп положил свою руку Руте на плечо, и увлек за собой в сторону густо растущих ягодных кустарников, - покажу и расскажу тебя о твоих обязанностях, - когда они уже были на месте, оповестил девочку подросток. – На вот, держи, - Цеп дал Руте небольшую корзинку, - собери пока ягоды, чтобы не сидеть без дела. А я, - мальчик опасливо оглянулся в сторону дежурящих по краю поля миротворцев, - выполню свою норму, а в обеденный перерыв и с тобой разберемся. Рута до сих пор помнила каждое событие произошедшее в тот далекий день. День, когда она, сама еще маленькая, пошла устраиваться на работу, чтобы помочь прокормить большую, но с каждым годом все растущую, семью. Когда и как познакомилась с тринадцатилетним мальчуганом по имени Цеп. Как, позже, крепко подружилась с ним. Как стала делать то, что получалось у нее лучше всего – забиралась на самые верхушки деревьев, перемещалась с одного на другое, для того чтобы увидеть флаг, означающий конец рабочего дня, и оповестить всех об этом просвистев четыре короткие ноты. Их подхватывали сойки- пересмешницы, и разносили по всему саду. Перенесясь на много лет назад, отдавшись во власть своих воспоминаний, Рута и не заметила, как тихо скрипнула дверь, и в комнату вошла вся ее семья полным составом. Девочка подняла глаза, забывшись, трибутка не сразу поняла где она, и почему почти у всех ее братьев и сестер глаза полны слез. Но жестокая реальность вскоре подсказала ответ. Пару секунд в комнате стояла мертвая тишина, только был слышен тихий шелест листьев за окном. Братья и сестры Руты, молча подбежали и обняли сестру, словно боясь своими возгласами еще больше усугубить ситуацию. Тишину нарушила лишь маленькая Мег, своим наивным детским вопросом? – А ты скоро вернешься? Руте пришлось приложить всю свою выдержку чтобы не заплакать, не разрыдаться. Юную трибутку распирали противоречивые чувства. С одной стороны она боялась, за маму, братьев, сестер, подругу, за себя, наконец. Терялась в догадках что же будет со всеми ними. А с другой, опять это чувство гордости. Все ее младшие родственники молчали, уставив свои печальные карие глазенки-бусинки на свою старшую сестру. Они держались так же как и она, они все понимали и не хотели расстраивать еще больше. - Время, - в дверях здания появился миротворец хмуро глядя на воцарившуюся семейную идиллию. Мать до этого стоявшая в стороне, подошла и крепко обняла свою дочь. Женщина наклонилась еще ниже и прошептала на ухо дочери: - постарайся вернуться. – Хорошо, - кивнула девочка, и грустно улыбнулась. Миротворец недвусмысленно кашлянул, что означало неминуемое расставание семьи. Дверь так же тихо закрылась. Прошло пару минут, а Рута была в растерянных чувствах. Девочка вновь задумалась. Мысли ее коснулись подруги. И стоило только вспомнить о ней, как в коридоре послышались странные звуки, и через мгновение в комнату ворвалась Лия. Девочку было не узнать. Еще недавно, мертвенно бледная кожа лица, сейчас покраснела, глаза блестели от слез, волосы собранные в аккуратную косу – растрепаны, платье помято. Девочка бросилась к Руте, и стиснула ту, в своих, как оказалось, крепких объятьях. - Пожалуйста, не уезжай, - просила о несбыточном черноволосая, всхлипывая. - Все будет хорошо, - как можно тверже проговорила Рута, хотя голос ее предательски дрогнул. - Правда? – наивно спросила Лия, вмиг став похожей на совсем еще маленькую девочку. - Да, я обещаю, - неожиданно уверенным голосом выдала трибутка. Если бы кто видел и слышал этих двоих, мог бы подумать, что перед ним не две ровесницы, а старшая и младшая сестры. - Я верю, - успокаиваясь, но все еще всхлипывая, произнесла подруга. - Но я поверю еще больше, если ты возьмешь вот это, - с этими словами Лия сняла со своей шеи шнурок, на котором висел, слабо поблескивая на солнце, небольшой хрустальный желудь. – Он всегда приносил удачу моей семье, защищал. Он достался мне от моей мамы, а маме от бабушки, а бабушке от ее мамы. В нашей семье есть такая легенда, что это дерево приносит удачу и защищает от бед и невзгод. И знаешь что, - девочка с улыбкой посмотрела на подругу, - никто из нашей семьи никогда не был выбран трибутом. Бери,- твердо сказала Лия видя колебания подруги. – Время, - появился тот же миротворец. – Девочка опять чуть не заплакала, но сдержалась и выдавила напоследок: - поклянись мне что вернешься. - Но, - замялась Рута, она ведь всегда сдерживала слово и исполняла все свои клятвы, но в данной ситуации, мало что зависело от нее самой, - ладно, хорошо, я клянусь тебе что во что бы то не стало постараюсь вернуться, победив на Голодных играх, - довольно серьезно произнесла девочка. Миротворец, тихо хмыкнул, и опять прокашлялся. – Похоже это вошло ему в привычку, - подумала девочка. - Хорошо, - только и ответила подруга, и удалилась вслед за миротворцем.