Шиноби-хранители.

      Сон окончился темнотой, и Паша по пробуждению, не открывая глаз, попытался прикинуть, сколько времени. Сбитый неделю назад график сна-бодрствования не лучшим образом сказался на его уверенности в этом вопросе. Тело, которое сто процентов затекло из-за неудобного положения, и будет мучительно болеть, ещё не ощущалось. Но, как парень знал по опыту, это до первых попыток сдвинуться с места.       Веки отказывались подниматься, будто склеенные клеем, и Паше пришлось вставать, шаря руками по сторонам, чтобы случайно не стукнуться о стол или ещё какую-нибудь мебель. Как ни странно это ему легко удалось, что вызвало больше вопросов, чем восторгов. «Я откатился на стуле от стола назад или что?» - размышляя в этом ключе, парень потянулся, слушая, как хрустят возвращающиеся в нормальное положение позвонки и кости.       Замерев с поднятыми вверх руками, парень прислушался. Никакого привычного хруста, о чём это он? Было тихо, очень тихо. Чтобы разрушить наваждение, Паша засмеялся и услышал только тихое шипение, которое случается уловить, когда воздух свободно вырывается из дырки в надуваемом воздушном шаре. Распахнув глаза, парень попытался сглотнуть появившийся ком в горле, но не смог.       Стоя посреди какого-то сарая, пол которого был завален сеном, Павел лихорадочно пытался соотнести картину окружающего мира с виденными им за всю жизнь местами. Не найдя ни одного соответствующего образа, он попытался провести ревизию самого дорогого – своего тела, но и тут потерпел неудачу. Какими бы реалистичными и привычными не казались ему ноги, руки и торс, но ощущения осязания воздушного пространства вокруг не было.       Из-за общего шока, парень даже не сразу понял, что его ноги не были припорошены сеном, а просто как не телесная субстанция находились в тёмном покрове сухой травы. Сделав неуверенный шаг, Паша не почувствовал большим счётом ничего. Схватившись за голову и зарывшись пальцами в волосы, он глубоко задышал, пытаясь успокоиться. «Какое к иглам и катетерам спокойствие! Я долбанный дух!»       «Так, стоп. Психозами делу не поможешь. Надо взвесить всё ещё раз и сделать более взвешенный вывод. Я точно в чём-то ошибаюсь, но уже спешу сдаться. Проведём опыт.» - рука, как чужая погрузилась в сено, пройдя напрямую через траву и не вызывав никого её шевеления. «Ну вот, пришло время для паники. А-а-а!»       В сене что-то зашевелилось и издало стон. Из-за скудного освещения и сосредоточенности лишь на себе, Паша до этого не заметил более тёмное пятно на сене. Но раздавшийся звук прекратил панику подростка, вернув крупицы самообладания и интереса. Подойдя, если духи вообще могут ходить, к существу, Паша после долгого разглядывания идентифицировал его, как ребёнка.       Паша никогда не отличался способностью определять возраст людей, но предположил, что маленькому живому человеку года четыре. После потрясения от своего нового опыта жизни призраком, он решил пока давать всему, что видит точное определение. Мыслей, что он всё ещё спит или бредит, у него не появилось, что указывало лишь на полный застой идей у парня в голове.       «Мёртвые с косами вдоль дорог стоят, дело рук… Тьфу. Что только не лезет в голову. Что же делать? Я виден для окружающих? Что мне известно о не упокоенных душах? Да ничего не известно. Конечно, в православии есть мнение, что душа некоторое время ходит по земле, прощаясь с миром. Но я в это никогда не верил! Да и не помню я что-то своей смерти. Может это всё мне видится? Как его там… прорыв пространства, окно в параллельную вселенную.»       Обдумывая и отбрасывая безумные идеи, Паша преодолел период застоя в мыслях и незаметно для себя забыл обо всём вокруг. Поэтому, когда внезапно проявившийся контур сарайной двери начал сдвигаться, он не успел сориентироваться и предпринять попытку спрятаться. Его наоборот пригвоздило в одному месту, будто неподвижность могла его спасти от обнаружения.       На пороге в тусклом свете занимающегося утра стояла чёрная фигура. Что примечательно – глаза подростка смотрели на нового незнакомца без напряжения, пусть слабый, но достаточный после нахождения в сумраке свет ему никак не мешал. Человек с головой был закутан в какой-то безразмерный балахон, лицо скрывала матерчатая маска до глаз. Опасных глаз. Реакции на себя, Павел не уловил и, заглушив верещащий вой инстинкта самосохранения, поднял руку на уровень груди. Внимания к однозначно опасному движению парня со стороны новоприбывшего не последовало. «Так я реально невидим? Хоть тут подфартило.»       - Ау-у! – чуть помешавшийся на почве внезапной радости Павел позвал «слепого» человека, помахав руками.       Человек внезапно дернулся и какая-то железная метательная стрелка, пройдя через призрачное тело, воткнулась в стену сарая. Сумбурно проглотив «данунах», примерный ученик богословской гимназии в изумлении уставился на внезапно прозревшего незнакомца. Паша смотрел на неудавшегося убийцу, а тот в свою очередь смотрел на него. Прерывая гляделки, в сене опять завозился и захныкал ребёнок. Крадущимся шагом, приятным взгляду отточенностью каждого движения, человек подошёл к плачущему ребёнку и начал его осматривать.       «Ищет родимые пятна или шрамы? Что-то странное творится в параллельной вселенной. А ведь этот убийца не многим выше меня.» Человек, о котором подумал Паша, взял ребёнка на руки и пошёл на выход из сарая. «Ну, вот и иди. А я останусь здесь и стану великим призраком сарая.» Ребёнок, по голосу Паша признал его мужское начало, громко закричал. Этот крик непонятным образом ввинтился раскалённой иглой в солнечное сплетение парня, вызывая адскую боль.       Не сдержавшись, настрадавшийся сразу после пробуждения и теряющий разум от жгучей боли Паша закричал, вторя ребёнку. Когда он бросился на убийцу, ему понять не удалось, но вот сжавшиеся на горле незнакомца пальцы он ощутил поразительно остро. Тело человека задёргалось, но никак скинуть нематериального духа с себя ему не удалось. Промелькнувшая было в его руках, молния быстро истаяла, издав тихий треск.       «Что я творю!» - подросток скатился с обмякшего тела и задрожал, разглядывая непокорные руки. Ребёнок, выбравшись из материи в которую был закутан, сел на землю уставившись на своего спасителя немигающим взглядом тёмно-зелёных глаз.       - Это ты, ты виноват! Я… я его не убивал, это всё ты! Ты… ик… - замолчав на несколько минут, Павел начал истерически хихикать. Скоро уже он безостановочно смеялся, стирая неощущаемые слёзы с лица и порой икая, что только прибавляло градус безумного веселья.       - Я… ха-ха… теперь точно попаду ик… в ад. Зачем я, спрашивается, учил наизусть все заповеди двух заветов, если при удобном случае нарушил одну из самых главных. Ха-ха-ик…       Замолчав на полу-стоне искреннего веселья, подросток стёр идиотскую улыбку с лица и уставился в пустоту перед собой.       - А ведь я уже в аду.       ***       Влас очнулся рывком от довольно странного ощущения давления. Лёгкость во всём теле его поразила, но не более. Больше всего его впечатлила вода, которая быстрой рекой струилась над ним. Протянув руку вверх, он не заметил никакого изменения потока и не ощутил воду кожей. Конечно, он не боялся всю жизнь умереть, захлебнувшись водой, но элементарный инстинкт самосохранения сработал быстрее мозга.       Вскочив на ноги, Влас увидел, что на берегу довольно быстрой речки лежит какой-то деревянный мусор и Оля. «Массовый приход? И что с телом, будто не моё.» Выйдя на сушу, он сразу склонился над подругой, похлопал по щекам. Сощурившись и дёрнув головой, девушка упёрлась руками в мягкую почву и села.       - Влас? Ты что делаешь в моей комнате? – голос наполнился изумлением. – Ой, где это мы?       Увидев окружающую их природу, она резко дёрнулась и поспешила подняться с земли, чтобы оглядеться уже крепко стоя на своих двоих. Влас задумчиво посмотрел на подругу, а потом хлопнул по плечу.       - А, что? – девушка вздрогнула и повернулась на пятках.       - Обещай мне, что не будешь кричать? – дождавшись лёгкого кивка, он продолжил. – Посмотри на свои ноги.       Опустив взгляд вниз, девушка не сразу поняла, что именно ей хотели показать, а когда поняла, открыла рот, приготовившись глушить всё живое на мили вокруг. Затыкать ей рот пришлось Власу. Она чуть побилась в его стальной хватке, попробовала попрыгать от избытка чувств и затихла, подняв полные слёз глаза на друга.       - Что происходит? Я не имею ни малейшего понятия. Мне повезло даже меньше чем тебе, я проснулся на дне этой самой реки. – парень убрал ладонь от рта девушки, заметив в её глазах вернувшийся разум.       - Не смей меня отпускать! – девушка нервно вцепилась пальцами в руки Власа. – Мне кажется, что если я потеряю точку опоры, то улечу в небо, как какой-то воздушный шарик. Боже, меня не держат ноги.       Олины колени и правда, подогнулись, так что Влас медленно опустил её на землю. Приняв устойчивое сидячее положение, она, поминутно дёргая уголком губ, разгладила материю пижамы на ногах, а потом внезапно закрыла лицо ладонями, начав всхлипывать.       - Ну, Оленёнок, прекрати сырость разводить. – парень попытался убрать руки от лица, но ему это не удалось.       - Я и… шмыг… не пла-а-чу! – последнее слово по понятным причинам приобрело чуть блеющее звучание, плечи девушки затряслись, и она всем телом наклонилась вперёд, утыкаясь в плечо друга.       Так бы Оля и плакала другу в футболку, но тут до речного берега долетел крик, наполненный болью и безысходностью. Влас заозирался по сторонам, определяя источник звука. Оля, чуть отстранившись и тря глаза кулаками, неуверенно прошептала:       - Мне кажется, что это Паша. Не знаю почему… кажется.       Подняв девушку на ноги, Влас потянул её за собой, направившись в сторону ещё стоящего в его ушах крика. Преодолеть реку Оле оказалось сложнее, чем парню, но она справилась, с ужасом глядя на не текущую сквозь тело воду. Перейдя на другой берег, друзья забрались на холм. Перед ними открылся вид на грунтовую двухколейную дорогу, высохшее рисовое поле и пару сараев рядом с ним.       Именно рядом с сараями на коленях стояла знакомая фигура их друга. Ранее отгороженные холмом они не слышали его безумный смех, так что сейчас замешкались, прислушиваясь к истеричным рассуждениям. Оля, спотыкаясь на ровном месте, побежала вперёд, но была остановлена Власом. Он успел заметить не только Пашу, но и неестественно обмякшее тело незнакомого человека, на которого захлёбывающийся смехом гимназист иногда показывал пальцем.       Ольга жадно пожирала картину горя глазами, желая вот прямо сейчас оказаться рядом с другом, обнять, успокоить. Наконец парень затих, наклонившись вперёд и чуть качаясь вперёд-назад. Отпустив девушку, Влас сам не поспешил вперёд, предоставив миссию по успокоению более компетентному в этом человеку. Когда он дошагал до друзей, Паша сидел, обнявшись с Олей, которая гладила его по голове.       По привычке протянув руку, что бы прощупать пульс незнакомца, Влас почувствовал лёгкое покалывание в кончиках пальцев. Приняв это за хороший знак, он прижал палец к сонной артерии и каким-то новым органом чувств, засевшим занозой в копчике, ощутил пульсирующее движение крови. Пришибленный необычным информационным потоком, он отшатнулся от тела, но заметив страх в глазах Паши, выдавил:       - Жив.       Осмысливая испытанные ощущения, Влас глазами наткнулся на ребёнка, которого до этого не видел. «Что за малец? Здешний житель или спутник вырубленного типа? И у меня такое ощущение…» - парень протянул ребёнку руку, сжав все пальцы, кроме указательного: « Он нас видит». Мальчик с неровно обрезанными волосами медового цвета схватил предложенный палец и посмотрел на взрослого с гордостью за себя.       «Учитывая посредственную материальность наших тел, это достаточно интересно. Но не отменяет главного вопроса дня – что, собственно, происходит?» Заметив, что Влас вошёл в «контакт» с ребёнком, Паша дёрнулся, как от удара и облизал губы.       - Этот малец своим криком заставил меня напасть на этого. – успокоившийся парень кивнул на бессознательного мужчину. – И он нас видит, хотя мужик меня впритык не замечал, пока я не начал перед ним прыгать и орать.       - Напомни мне, зачем ты это начал делать? – Влас потрепал малыша по волосам, которые еле заметно шелохнулись.       - Опыт хотел провести… по-моему.       - Что показал эксперимент? И чем ты этого бедолагу так? – парень говорил специально очень спокойно, заражая друзей своей уверенностью.       - Пацана начали уносить и он разревелся. Не знаю, что на меня нашло, ощущение было такое, будто раскалённую спицу в солнышко пихнули. Боль адская, я ору, пацан орёт… В общем очнулся, когда уже душил этого хмыря. – Паша отстранил заботливую подругу и встал с земли, отряхивая джинсы.       - Следов от пальцев нет. Как же ты его уделал? Ладно, вижу ты не в курсе. Не злись, просто нам нужно знать как можно больше обо всём, что с нами сейчас происходит. Чем больше информации… - Влас не закончил фразу, продолжив рассматривать мужика.       - Тем вернее выводы? – Оля присела на корточки рядом с ребёнком.       - Меньше смысла, тем меньше смысла. – на удивлённый взгляд девушки Паша прикрыл глаза и махнул рукой. – Забей, это в край абсурдный юмор.       Атмосфера разрядилась. Подростки в привычной компании позволили себе немного расслабиться и обменялись своими историями о пережитом. Начались безобидные эксперименты – что будет, если подуть на травинку или плюнуть на землю. Вывод был интересным – Паша немного, но смог повлиять на травинку, правда, потом с воем катался по земле, жалуясь на боль в солнечном сплетении. При этом ребёнок тоже зашмыгал носом, то ли сопереживая, то ли заболевая.       - Всегда мечтала классом отправиться в поход. Сбылась мечта, но отсутствие возможности понюхать воздух или сорвать травинку просто убивает. – Оля, опомнившаяся после каскада нервных переживаний, смущённо дёрнула белый бантик на пижаме. – Если я появилась здесь в том, в чём засыпала, то Паш…       - Я заснул за столом, буквально вырубился. Видимо поэтому одет лучше вас. Но это даже познавательно. Я и не знал, Влас, что ты фанатеешь от кроликов. – Паша с усмешкой ткнул пальцем в розовый нос изображённого на футболке парня белого зверька.       - Подарок младшего брата. – Влас одёрнул футболку, сглаживая получившуюся вмятину. - Это он живность обожает, а я больше по оружию.       - О, тогда мне есть, что тебе показать. Этот блаженный памяти без пяти минут покойник один раз кинул в меня какой-то ножик. Он в стене сарая застрял. Пойдём.       - Оленёнок, посидишь с мальцом? – Влас встал и пошёл за другом в сарай.       - Да, поси… не называй меня так! – лицо девушки отчаянно покраснело.       Зайдя в помещение, парни дошли до дальней стены, в которой торчал чернённый кунай с грязно-серой обмоткой на рукояти. Присмотревшись к глубине пробития трёхсантиметровой доски, Влас присвистнул. Возможности достать оружие не было, и друзья прислонились к стене спинами, готовясь к серьёзному разговору.       - Что будем делать? С пунктом «жить долго и счастливо» я априори согласен, но меня интересуют детали.       - Всё чертей ищешь, экзорцист хренов. – Влас похлопал себя по карманам, но вовремя опомнился. – Я мало сейчас в чём уверен, но могу сказать, что… Во-первых, мы какие-то совсем высокодуховные, вплоть до нематериальности; во-вторых, в своём узком кругу всё ещё можем устраивать бои без правил с получением синяков и ссадин; в-третьих, нас видит ребёнок, который смог тебя как-то мобилизовать себе в защитники; в-четвёртых, нам не опасно оружие, сон на дне реки и тому подобные радости жизни.       - В-пятых, мы оказались «тут» все вместе, что помимо вопросов создаёт некоторые возможности; - Паша подхватил перечисление, - в-шестых, я могу через боль влиять на мир, что открывает реальные перспективы возвращения в мир тёплых и дышащих людей; в-седьмых, подожди, сейчас придумаю. – Влас улыбнулся умственному конфузу собеседника.       - Когда я искал пульс у твоего обидчика, то испытал нечто странное. – Паша посерьёзнел, вслушиваясь в каждое слово. – Сначала закололо пальцы, будто к ним начала возвращаться чувствительность, а потом я почувствовал кровь, текущую по артерии. Не биение сердца, а именно поток крови, толчками проходящий по трубкам артерий.       - Слышь, ты не вампир часом? Где мой экзорцистский крест и чеснок?! Тише, Оля услышит твои возмущённые вопли. Я тебе верю, сам нечто такое смутно припоминаю. Я ведь не душил того убийцу, а именно что воздух перекрывал. Ощущение отвратительное, меня с этого и вштырило. И эта боль в солнечном сплетении.       - У меня боли как таковой не было, только кололо в области копчика. Приятного всё одно мало. Но, помимо простых неурядиц, у нас на руках оказалась Ольга, свет Дмитриевна. Она девушка хоть куда, но в опеке нуждается не меньше, чем маленький ребёнок. Так что заруби на носу одну важную вещь. Был хороший чёрно-белый фильм, а в нём звучала хорошая фраза, как сейчас помню.       - Костьми ляжем, но голову твою спасем? – Влас в бессилии развёл руки, признавая победу ученика над учителем. – Так у нас и костей-то нет.       - Засунь ты уже свои тупые и несмешные шутки… - парень наклонился к уху друга и беззвучно прошептал окончание фразы.       - Ребята! Этот, тот самый - голос Оли, раздавшийся с улицы, был полон суетливого страха, - … ну, вы поняли, очухивается.       И правда, выбежавшие на зов подруги парни увидели, что лежавший пластом человек медленно пытается подняться и косится серыми глазами на ребёнка, спокойно сидящего на земле. Сумев встать на одно колено и покачиваясь от слабости, он что-то сказал на бессмысленно тарабарщине. Влас с Олей разочарованно вздохнули, а Паша наоборот удивлённо приподнял одну бровь.       - А я понял, что он прошепелявил. Дословно не передам, но обобщённо он высказался на тему: «Как мне вернуть высокородному господину долг жизни?».       - Не ходите, дети, в Африку гулять: подцепите знание иностранного языка и баф бестелесности. Колись, когда к басурманам на службу пошёл и за сколько шекелей родину успел продать, вражина. – Влас ошарашенно почесал затылок, переводя взгляд с друга на шатающегося мужчину.       - Знать бы самому. Я же не слова вам перевёл, а лишь донёс понятый смысл. – оправдания парня прервал ответ ребёнка. – А мелкий не промах, потребовал служить верой и правдой до самой смерти.       Следующую пару минут перед гимназистами перебрасывались фразами два иностранца. Речь была быстрой, так что Паша отказался от идеи моментального перевода и лишь вольно передавал общую ситуацию.       - Мальчик хочет домой, в какую-то страну Рек. Мужик говорит, что там его ждёт только смерть… так это пустой трёп. Цитирую: «Вы последний наследник рода Курода и не должны, только избежав смерти вновь идти ей на встречу». Я с этим воякой полностью согласен. А вот малышу это не нравится… дом, роллы в холодильнике, саке в подвале - обычна песня домашнего ребёнка. Так, какая-то невнятная белиберда. О, поступило предложение идти на поклон к кому-то со стороны и просить убежища и защиты. Так, дифирамбы родовитости малыша. Бла, бла, бла… Лёд тронулся, господа присяжные заседатели! Парень согласился прогуляться к какому-то крутому человеку и с его помощью порешать накопившиеся проблемы.       Слушавшие безостановочный трёп друга, Ольга с Власом не сговариваясь облегчённо выдохнули, когда тот наконец-таки заткнулся. Новый вассал высокородного ребёнка, посадив господина буквально себе на шею, легко и быстро побежал куда-то за горизонт. Лично всех друзей данный эгоистичный поступок расстроил, но когда они сами попытались догнать живых попутчиков, то сделали это без труда.       - Если ли у нас план, мистер Фикс? – Оля, довольная, что не в нынешней нематериальной форме не отстаёт от друзей, забыла все неудобства и наслаждалась приключением.       - Если у нас план… есть ли у нас план? У меня есть целых два плана! Понять, что происходит, и вернуться домой. – Власу бравурное настроение подруги понравилось.       - Отстойный план. – а это уже хмурый Паша вставил свои десять копеек.       ***       - А что ты не сказал при Оле? – Влас опустился на одно колено рядом с Пашей и сделал вид, что поправляет штанину пижамных штанов.       - Мне многое осталось не понятным. Как я уже говорил, мне не ясны слова, а только общий смысл фраз. Страна, в которую мы сейчас направимся, ведёт войну с другой страной. Не торопись упрекать и выслушай до конца.       - Я и не собирался.       - Страны Огня и Земли воюют между собой. Не спрашивай причём тут стихии в названиях – не отвечу. И пока удача не на стороне Огня. Этот мужик, который в обращении к мальчику назвал себя шиноби, принадлежит к секретной организации Страны Огня и был послан в Страну Реки, чтобы предотвратить их возможный сговор противником Огня. По плану он должен был убить последнего родовитого шиноби этой страны под видом война Земли. Поскольку операции провалилась, он предложил поступить иначе – пусть последний шиноби Реки в это тяжёлое время сам придёт в Страну Огня и предложит крепкий союз. Это всё, что я смог понять. Звучит неплохо, как считаешь?       - Копчиком чую, что кото-то кого-то да кинет. – Влас не любил сложные политические интриги, особенно когда они как-то задевали его право на свободную жизнь.       - Я в этом просто уверен. Когда в подобные игры играют целые Страны, мне чудится пара сотен донышек у этой шкатулки с сюрпризом. Нам нужно больше информации о этом месте. Хоть я любил в детстве читать про героев, но самому влипать в подобную бодягу, желания нет.       - Эх, ты. Героем он быть не хочет! – Влас встал и, улыбнувшись приближающейся Оле, продолжил тише. – Лучше быть хоть кем-то, чем бесплотным непонятно кем. Нам срочно нужно что-то с этим решать иначе начнут ехать крыши. А я тебе честно говорю – когда посыплется мой шифер, нам придёт конец.