Контрабанда

      Клинт Бартон всегда был наглым. Он с чего-то решил, что парню, представившемуся Гуимпленом, жизненно необходимо выговориться. Впрочем так оно и было, вот только подходящих кандидатов тут явно не было, но Клинта это не остановило. Он разыскал Локи в толпе, невольно вздрогнул, глядя на тонкое, благородное лицо изуродованное шрамами цвета сырого мяса, вздохнул и сказал: — Не держи в себе, парень. — Я не понимаю, про что Вы говорите, — Локи упрямо посмотрел на Бартона. Тот пожал плечами и тихо предложил. — А отомстить не хочешь? — заманчивое было предложение, но Бог Обмана вдруг почувствовал, что все сами себе отомстят, без его участия. Он просто больше ни во что не вмешается и всё. Это было самым правильным. — Много чести, — и Локи отошёл от Бартона. — Оставь его, не береди, — это Стив, вынырнувший как из ниоткуда подошёл к стрелку. Трикстер наградил его насмешливым взглядом, но спросил. — А может я геноцид устроил? Может за дело изуродовали? Откуда вы знаете? И ни у кого не нашлось, что возразить, а Гуимплен-Локи ещё раз мило улыбнулся и растворился среди гостей.       Жизнь штука злая и несправедливая. У Локи было предчувствие беды, но не более. Если бы у него была полностью активная магия, если бы Клеманс обучался магии, как и положено, то они бы почувствовали грядущее схождение миров, почувствовали тяжёлую энергию эфира, готовую влиться в мир Мидгарда, но этого не случилось. Просто иногда на душе скребли кошки, но не более того. — Тони! — Бартон подошёл к Старку, — парень, которого ты привёл, похоже, абсолютный псих. — С чего ты взял? Просто не лезь к нему. Парню и так досталось. Ты ведь про шрамы его пытался спросить? — Нет, просто предложил отомстить и всё, а он понёс ересь про геноцид, справедливость и лицемерие. — Солдат удачи? — удивился Тони. — А я-то думаю, откуда такой взгляд. — Какой? — теперь Бартон опасался за душевное здоровье Старка. — Будто бы из Ада вырвался. Я сам с ним поговорю. — Вечер перестаёт быть томным, — Локи головой указал Фаусту на идущего к нему Старка. — А я тебя предупреждал. Надо было думать, когда гримировался, а сейчас прости, но ничем не хочу помочь. Дела, знаешь ли. — Змей. — От кого я это слышу? — Фауст ухмыльнулся. Локи даже не обиделся, было любопытно посмотреть, как будет действовать Человек из Железа. — Выпьешь со мной? — Тони протянул стакан с виски. — Я не пью. У Вас ко мне дело, мистер Старк? — Пожалуй, я хотел бы извиниться за свою излишнюю настойчивость. Моё неуёмное любопытство всегда играло против меня. — Хорошо, что дальше? — Локи спросил это таким тоном, что было, не понятно извинил он Тони или нет, но, во всяком случае, он не ушёл в сторону и готов был продолжать беседу. — Я учёный и меня интересуют технологи, я хотел предложить сделку, но, очевидно, был слишком назойлив. — Впрочем, как и сейчас. Ваша беда в том, что я не работаю с кем попало, — Тони стоял с широко распахнутыми глазами и не знал что ответить. Потом решил, что контрабандист сомневается в его платёжеспособности. — Я вполне кредитоспособен… — Дело не в деньгах, а в репутации. Я не стану работать с Оружейным Бароном. — Это была случайность… — Простите, нам не о чем говорить.

***

      Вечер, в целом, удался. Локи подпортил настроение всем, кому только сумел. Как ни странно не тронул Брюса Беннера. Его мысли о том, чем нанесли такие раны и как можно их исправить читались слишком отчётливо. Даже циничный Локи не стал издеваться и только позже, уже на точке он вздохнул с облегчением и начал осторожно освобождаться от грима. Настроение заметно улучшилось. — Локи, можно поговорить? — Фауст был явно встревожен. — Конечно, — Локи взял в руки нож и сухую ветку, подобранную им по дороге к дому. Руки как-то сами собой запорхали, вспоминая былые навыки. Он смотрел за работой, и ему казалось, что в этой ветке скрыто живое существо. Надо только найти и освободить его. Тогда получится хороший оберег. На добрую память, на защиту близкого, на будущую жизнь. — Чего ты добивался? — это было важно. Локи никак не мог избыть свою боль, а это могло плохо кончиться. Он был так похож на Фауста, только оказался здесь по другим причинам. — Ничего. То есть абсолютно. Просто отдыхал, — Локи даже не оторвался от своей работы. — Странное понятие об отдыхе. Ты заинтриговал и напугал всех кого мог. — И что? — под руками стали вырисовываться очертания. — Я их сначала вообще всех перессорить хотел, а потом спокойно наблюдать, как они готовы впиться друг другу в глотки. Вот что весело бы было.        Фаусту стало немного нехорошо, в груди разлился холодок. Видеть перед собой слегка обезумевшее божество, пусть и со слабой магией ему не приходилось. — Нравится? — Локи показал только что вырезанного бельчонка. Казалось фигурка сейчас оживёт и зверёк ускачет куда-нибудь. — Знаешь, что это такое? — Похоже на оберег. — Правильно. Вешается над колыбелью. Огневицу прогонит, малышу сон подарит, кошмары не пропустит. Смотри ещё, — Локи прокусил палец и собственной кровью прямо на полу начертил руну. — Такие руны жёны вышивали на рубашках своих мужей, чтобы они живыми возвращались из битвы. А я много ещё чего знаю. Знаю как родовую горячку снять, как сделать так, чтобы в доме любовь да лад были. Так-то.       Локи замолчал, а Фауст не знал что ответить. Вспомнились старые легенды. Ведь по одной из версий Локи был хранителем домашнего очага, покровителем знахарей и всех путешествующих. Это уж потом решили, что он ворам помогает. Сколько длилось молчание, никто точно не мог сказать, но только когда Локи заговорил, голос его был холоден. — Мне столько раз твердили, что я чудовище, что я, наконец, и сам поверил в это. Пусть так и остаётся, только прошу тебя, Фауст, береги себя. Что-то страшное грядёт, но без своей магии я слеп и не могу определить степень и природу угрозы. — Я так понимаю, ты больше не будешь никому помогать? — Локи просто кивнул. — Я не откажу в помощи, если попросит тот, чья жизнь будет зависеть от моей милости, но не более того. — Просто дашь убежище под своим кровом? — Да, наверное, — Локи поморщился. — Ты странный. Способен снести полгорода, а тут…. — Ты тоже странный, но если спросишь, жалею ли я, то точно узнаешь ответ. — Ты не жалеешь. — Да.       Хеймдаль тревожился, он чувствовал возрождение эфира. Он понимал, насколько тот опасен, но вот найти его не получалось, о чём он и доложил Одину. — Скоро Парад Миров, возможно, что мы сможем собрать эфир и не дать Свартальвхейму возродиться. — Владыка, меня тревожит другое. Кажется что миры лишились части своей защиты. Равновесие было нарушено. — Вот как? Но почему? — Я не вижу Локи, но точно знаю, что причина в нём. Нужно было запереть его в Асгарде. Убийство столь сильного мага могло повредить ткань Мироздания. Я не могу сказать, как сказалось его изгнание на мирах. — Он опять пытается разрушить миры? — Нет. Его нет ни среди живых, ни среди умерших. Впечатление, что его нет вообще. — Ты предлагаешь его найти? — Да, пока ещё не поздно. Возможно, он попал в рабство. Траллов Асгарда я не вижу. — Хорошо, — Один вздохнул. Тяжёлое предчувствие поселилось в его груди, но нужно было действовать. Раз уж Хеймдаль встревожен, то дело, действительно, плохо.       Тор и его проверенные друзья стояли перед Одином. Фригга, с бледным лицом, стояла рядом. Ночью ей было видение. Горящий Мидгард и бои на улицах. Она знала, что Миры выстоят, часть Мидгарда отплатит за всё. Отплатит своей кровью и это было страшно. — Тор, — начал Один, — нужно срочно вернуть Локи. Живым вернуть. Тор не стал спорить с Одином, уже знал, что это бесполезно, хоть и не считал больше трикстера своим братом. — Владыка, — спросила Сиф, отличавшаяся сверхтонким чутьём, — а если Локи не захочет вернуться? — Не думаю, что это случится. Он теперь никто, ему позволят жить, и есть во дворце, прошло уже полтора года и я думаю, он согласится на моё предложение. — Отец, думаешь, он жив? — Среди мёртвых его нет. Хеймдаль не видит его среди живых, значит, он стал чьим-то траллом. Найди его и приведи сюда. Живым приведи. Тор коротко кивнул и вышел из зала, друзья последовали за ним. Повисла гнетущая тишина. — Что делать будем? — спросил Фандрал. — Его выгнали на восточный тракт. Там в основном деревни, так что раб там может пригодиться. Предлагаю прочесать ближайшие посёлки и расспросить местных жителей. Они-то уж точно знают, куда подевался Локи.

***

      Тор даже не знал, куда приведёт его расследование и, что потом будет. Он просто исполнял приказ. Он не считал Локи своим братом, но и смерти его не желал, а совести и так не ведал. Сиф мысленно посмеивалась, представляя, как гордый Локи будет умолять их забрать его из рабства. Вольштагг выражал опасения на счёт того, что Локи предаст их при первой же возможности и только мудрый Огун думал о том, что вся история не так проста, как может показаться на первый взгляд и добром точно не кончится. Только Фандрал не думал ничего, он был рад, что справедливость восторжествовала, пока он ещё не знал, что справедливость — барышня капризная. Она одна для всех и то, как она восторжествует в отношении их, ему совсем не понравится, но менять что-то было поздно.