***
...В васильковых глазах вместо тепла и света – острые льдинки боли. - Позволь мне помочь… – Самаэль прикасается к бессильно поникшему крылу брата. – Позволь взять твою боль, я сумею... - Я подожду, когда Рафаэль закончит помогать другим, – слишком ровно произносит Михаэль. - Их много, и ждать придется долго, а я уже здесь, – мягко говорит Самаэль. – И не для того ли Отец одарил меня Любовью, чтобы я мог возвращать вам радость и Свет? Михаэль молча поворачивается к брату, и тот невольно отшатывается, когда видит темные тени, притаившиеся в глубине васильковых глаз. Но Самаэль не отводит взор, заставляя темные облака расступиться, и едва не разрывает контакт, оказываясь в покрытом синей изморозью пространстве. Ледяной огонь полыхает здесь, жадно тянет тепло и жизнь, не в силах насытить вечный голод. Самаэль продолжает отогревать заледеневшую душу брата, и холодное пламя отступает, сворачивается в одинокую искру и затухает. - Достаточно, – произносит Михаэль, прерывая контакт. – Я не хочу опустошить тебя. - Ты не опустошишь, – улыбается Самаэль. – Свет, которым я делюсь с братьями, дает мне Отец...***
- Теперь ты можешь говорить? – осторожно спрашивает Габриэль. - Не сейчас, – отвечает вместо старшего брата Самаэль. – Тебе еще рано знать, что происходит за Гранью и, тем более отправляться туда. Ты еще не настолько хорошо управляешь собой, чтобы... - Я научусь! – прерывает его младший. - Когда научишься, тогда и пойдешь! - Не надо, Самаэль, – вмешивается в их давний спор Михаэль. – Не обещай то, что может исполнить только Отец. - В таком случае, Габриэль не скоро сможет сражаться вместе с нами, – усмехается Самаэль и довольно улыбается, заметив удивление в глазах старшего: – После того, что натворил сегодня... - Я хотел помочь! – от возмущения на крыльях Габриэля топорщатся серебристые перья. – К тому же он всегда такой серьезный, что невозможно удержаться, чтобы не дернуть за крыло! - Кто «он»? – удивляется Михаэль. - Да есть там один, – добродушно хмыкает Самаэль. – Кастиэль. Он и впрямь порой бывает слишком серьезным, говорит, что хочет походить на тебя. - На меня? – не понимает Михаэль. – Почему на меня?! - Потому что ты – самый великий воин из всех нас, – уверенно отвечает Габриэль, но в голубых глазах мелькают смешинки, и не понять: говорит ли он серьезно или снова шутит. - Он слишком молод и не понимает, что войны никого не делают великим, – недовольно хмурится Михаэль. - Однажды поймет, – улыбается Самаэль. – Но я говорил о шутке Габриэля. Не знаю, как, но он узнал, что Кастиэль опасается летать в материальной форме, поэтому дождался, когда тот уплотнит свою форму, и столкнул со скалы. - Я бы не позволил ему разбиться! – поспешно вмешивается Габриэль. – Но Кастиэль сам справился и сумел взлететь и... – он замечает недовольство в глазах Михаэля и виновато заканчивает: – Я не нарочно...***
...Они стоят у тонкой мембраны, отделяющей Эдину от Бездны, и Самаэль, решившись, почти неощутимо прикасается к стене. И в тот же миг за Гранью возникает и тянется к чужакам упругое холодное пламя и, натолкнувшись на непроницаемую пелену, расцвечивает ее морозными узорами. - Зачем ты это делаешь? – спрашивает Михаэль. - Я хочу понять, что там, – хмурится Самаэль. – Если то, что Отец назвал «Предвечная Тьма», значит ли это, что мы чужие здесь? - Мы чужие там, но не здесь, – произносит старший и внимательно смотрит на брата: – Что тебя на самом деле беспокоит? - Я не понимаю, зачем нужно было создавать для нас материальную форму, – с легкой досадой отвечает Самаэль. – Разве нам было плохо в изначальном облике? - Наверное, потому, что прежними мы не смогли бы долго просуществовать внутри Бездны. Поэтому Отец и создал материю, которая не пропустит обитателей Бездны к нам. Но и мы не сможем больше напрямую проходить к ним. Материя – это гарантия, что наши миры не соприкоснутся, а, значит, не будут уничтожены...***
…Темные маслянистые волны лениво накатывают на серый песок, оставляя грязную пену. В низком небе стремительно проносятся клочья черных туч, сверкают молнии, соединяя небо и первый океан. - Я не понимаю, – хмурится Рафаэль. Они вчетвером стоят на берегу, глядя на потерянно бродящих по песку младших ангелов. - Я уже объяснял, зачем нужна материальная форма. - Это я понял, Михаэль, – нетерпеливо произносит Рафаэль. – Но я не понимаю, почему мы здесь? Здесь нет ничего и никого, кроме нас. - Отец сказал, что мы должны быть здесь, и я не вижу причин отказываться. - Посмотрите! – прерывает их Габриэль и с усмешкой указывает на одиноко стоящего на берегу ангела. – Михаэль, здесь твой поклонник! - Не говори так, – хмурится старший. – Кастиэль давно уже понял: войны не делают великим. - Странно слышать эти слова от тебя, – вздыхает Рафаэль. – Ведь ты лучший из нас. - Ты ошибаешься, – Михаэль смотрит на тяжелые волны. - Наш брат хочет сказать, – поясняет удивленному Рафаэлю Самаэль, – что даже те, кто созданы для битв, порой устают от битв…***
- Тут что-то живое, – Габриэль стоит почти у кромки берега и океана и удивленно смотрит, как странное непонятное существо с приплюснутой головой и полупрозрачными широкими выростами вдоль тела медленно ползет по песку. – Кастиэль, осторожней! – останавливает он ангела. – У Отца большие виды на эту рыбу! Кастиэль растерянно замирает на месте, пытаясь понять, не шутит ли младший архангел, и серьезно спрашивает: - На эту? - Не обязательно! – смеется подошедший Самаэль. – Но в любом случае: она – живая! - Ты прав, брат, – Кастиэль медленно склоняет голову, признавая его правоту. – Я буду осторожен. Мир внезапно озаряет ярчайшая молния, и под изумленными взглядами ангелов скалы покрываются высокими чешуйчатыми стеблями серо-зеленых растений, в воздухе проносятся создания с прозрачными крыльями, а невзрачное существо, выползшее на берег становится множеством других, больших и маленьких. Вспыхивает еще одна молния – и перед ангелами расстилается равнина, окруженная горами, в воздухе разлит аромат цветов, а с высоких деревьев доносится нежное пение птиц. - Это… – ангелы растерянно переглядываются. - Это ваш новый дом, – слышат они голос Отца. - Он совершенен, – восторженно шепчет Габриэль. - Да, но здесь будут еще создания… Более совершенные. - Совершеннее, чем уже есть? – удивляется Самаэль. - Они будут как Я. Но всему свое время...***
- Всему свое время, – прошептал Сэм, невидяще глядя на голограмму свитка, и не сразу услышал тревожный окрик: - Сэм! Он заполошено посмотрел на отца, пытаясь сообразить, можно ли объяснить свой транс недосыпанием. - Что это было? – спросил Пол и, заранее отметая все возражения, жестко произнес: – Я знаю, что ты учил енохианский по ускоренному курсу, но что значит: «всему свое время»? - Не знаю, – Сэм уставился на собственные руки и пожал плечами: – Всему свое время – значит, придет время, и прочитаем, что там написано. Пол кивнул, принимая такое объяснение, и, словно спохватившись, предложил позавтракать. - Раз уж мы оба не спим, почему бы не начать работу прямо сейчас? – мирно спросил он. – Тебе кофе со взбитыми сливками? - Да, – Сэм неловко поерзал на диване: – Мне не нравится черный кофе, извини. - Было бы за что, – отмахнулся Пол, диктуя искину: один черный кофе, один со взбитыми сливками и шоколадной крошкой, тосты, сыр, апельсиновый джем. Сэм сидел неподвижно, зачарованно наблюдая, как вместо исчезнувшей голограммы свитка на столе появляется сделанный отцом заказ. - Синтезатор? – уточнил он. - На камбузе, – охотно откликнулся Пол. – Потом через внутрикорабельный транспортатор – сюда.***
- Что ж… – Пол Винчестер внимательно посмотрел на Сэма: – Если ты готов, то начнем, – и чуть небрежно спросил: – Что написано в первой строке свитка? - Не знаю, – Сэм с искренним недоумением уставился на отца. – Ты сказал, что там шифр. - Что там написано, Сэм? - Я не знаю. - Ты лжешь, – невозмутимо произнес Пол, указывая на засветившийся красным именной жетон на шее сына. Сэм с силой сцепил пальцы в замок. Вот и всё, – мелькнуло в мыслях. И как только он забыл о выборочной проверке? Дональд обещал, что ее не будет, вот Сэм и расслабился, а то, что проверить решит родной отец… Сэму захотелось спрятаться или хотя бы зажмуриться, как в детстве, но Пол удерживал взгляд сына, и тот обреченно прошептал: - Я вессель Люцифера, да? - Кто тебе сказал об этом? – ровно спросил отец. - Это нетрудно понять, – криво улыбнулся Сэм. – У меня видения, как у предка. Но я не знаю, почему... Пол устало вздохнул и, не глядя на сына, сказал: - Когда Сэмуэль стал весселем Люцифера, он позволил его сущности вытеснить собственную, именно поэтому ты знаешь то, что помнил Люцифер. - А?.. – поперхнулся Сэм. – Это как? То есть, я тут причем? - Пожалуй, Мирра права, тебе следует знать, что с тобой происходит, – невпопад произнес Пол и, вздохнув, как перед прыжком в воду, сказал: – Сэмуэль был создан, чтобы стать весселем... - Это я знаю! – выпалил Сэм и замолчал, повинуясь жесту отца. - Имя ангела, – продолжил Пол, – должно было быть вписано в геном «носителя». Имя, – повторил он, не сводя внимательного взгляда с сына. – Не прозвище. А «Свет Несущий» – это перевод с разных человеческих языков, но не из языка ангелов. Мы не знаем его ангельское имя, поэтому было решено использовать ДНК Сэмуэля, чтобы вырастить его клон. Тебя. - А... Какого?!! – Сэм попытался вскочить с дивана и снова рухнул, с бессильным ужасом глядя на отца, который ему, оказывается и не отец, а очень далекий потомок... - Ты почти идентичный клон, – не замечая, или притворяясь, что не замечает состояния Сэма, произнес Пол и тут же пояснил: – Почти – потому что идентичных клонов не бывает. Одна и та же группа генов может находиться в активном или спящем состоянии в зависимости от условий, в которых развивается эмбрион. Мы можем запустить механизм клонирования, но невозможно воспроизвести все условия, в которых происходило развитие начального эмбриона. Проще говоря, нам не известен биохимический и гормональный состав крови Мэри Винчестер, когда она вынашивала Сэмуэля. - То есть... – у Сэма перехватило дыхание, и он закашлялся. – Я мог бы вырасти нормальным, если бы та группа генов осталась в спящем состоянии? - Да, – нехотя согласился Пол. – Но это было нежелательно, поэтому нам пришлось использовать искусственный активатор, как в случае с Сэмуэлем. Сэма затошнило, и почти тут же он ощутил ледяное прикосновение к затылку. И не сразу понял, почему вокруг стало темно и что за фиолетовые и белые пятна мельтешат перед глазами. Он настолько был уверен, что вновь погружается в очередной кошмар, что почувствовал себя обманутым, как только понял, что еще одна-две секунды – и он просто потеряет сознание. Грохнется в обморок, как какая-нибудь экзальтированная девица, узнавшая жуткую семейную тайну. И, хотя тайна могла считаться жуткой, но ведь он… Да, – хмыкнул про себя Сэм, – я не просто потомок Сэмуэля Винчестера, я и есть Сэмуэль Винчестер. Сэм зажмурился и, уперевшись лбом в ладонь левой руки, правой начал с силой растирать затылок, изгоняя поселившийся там холод. Когда зрение немного прояснилось, он увидел внимательно наблюдающего за ним Пола, который явно чувствовал себя едва ли не хуже, чем сын. - Зачем вам это? – Сэм надеялся, что голос прозвучал спокойно. – Вы хотите, чтобы я вернул Люцифера? - Нет, конечно! – тут же возмутился Пол. – Но около трехсот лет назад мы узнали, что именно на Авроре хранится... – он оборвал рассказ и уточнил: – Дональд рассказал тебе об Авроре? - Да, – кивнул Сэм и с неожиданной для себя ненавистью выкрикнул: – И как по вашему приказу ее уничтожили! - Но не потому, что аврорианцы отказались признать нашу власть, – остановил его Пол. – Мы потребовали вернуть некоторые артефакты, увезенные переселенцами с собой, – и указал на вновь появившуюся голограмму свитка: – В первую очередь – это. - И поэтому ты отправил Дона искать его по всему космосу? – зло спросил Сэм. - Не по всему, – спокойно возразил Пол. – Нам было известно, что несколько автоматических кораблей успели покинуть Аврору до ее уничтожения, но при попытке перехватить в них сработала система самоуничтожения. Да, я не сказал Дональду, что именно он ищет... Впрочем, поисками был занят не только он. Сэм, мы ждали пять лет, и так получилось, что именно твой старший брат... - Поздравляю… – процедил Сэм. – Рисковать единственным сыном, чтобы получить какой-то древний свиток... - Ты тоже мой сын, – строго посмотрел на него Пол. – Что касается Дональда – он сам выбрал службу в поиске. А, главное, это не какой-то свиток. Это – мемуары Люцифера, там содержится информация, с помощью которой мы можем сделать наш мир полностью безопасным. Сэм, ты знаешь... Люцифер был изгнан из мира, в котором всегда обитали ангелы. Он был одержим ненавистью к ним и желанием уничтожить своих врагов. Естественно предположить, что в своих мемуарах он оставил подробный план военных действий против бывших собратьев и – главное – точные координаты порталов, связующие их мир и наш. И когда это знание окажется у нас, мы перестанем обороняться, мы сами придем к ним и продиктуем свои условия. В первую очередь: никакого инфицирования вирусом вессельства. Слушая речь отца, Сэм внезапно почувствовал, что задыхается. И не сразу понял: он буквально перестал дышать, ошарашенный планами Совета Науки. А в следующий миг глаза Сэма хищно блеснули: вот оно – исполнение всех его желаний, и если людишки... Но тут же вмешался кто-то другой: нет, так нельзя! Останови их, или будет уничтожено всё мироздание! Ледяная ясность рассудка полностью завладела Сэмом, но, уже не подавляя, а помогая разобраться, что происходит и что ему следует делать. Он решил, что прочитает мемуары: во-первых, самому интересно, что там написано, во-вторых... Но это позже, сейчас об этом нельзя даже думать. Разве что уточнить кое-что. - Пап… – Сэм криво улыбнулся: – Ну, раз уж ты сказал, что я тоже твой сын, значит, могу называть тебя так? Так вот, я попробую прочесть, если вы сумеете развернуть свиток, но только один вопрос: Дон знает, что я клон? - Это знаем только мы с Миррой. - Тогда не говори ему, ладно? - Разумеется, – согласился Пол. – Но и ты не говори ему о себе. И о том, какую именно информацию мы ищем. - Не скажу, – Сэм задумчиво рассматривал вращающееся изображение свитка: – Интересно, как он мог оказаться вне Клетки? - А вот это, – с неожиданной злостью ответил Пол, – к Дину Винчестеру. Он отказался объяснять Сэмуэлю, как к нему попал свиток. Нам известно только, что нашел он его в Чистилище. - В Предвечной Бездне, – машинально поправил его Сэм и тут же вопросительно посмотрел на отца: – Как человек мог выжить там, да еще и вернуться? - Дин оказался там вместе с Кастиэлем, – нехотя ответил Пол. – Ладно, давай я расскажу с начала. После того, как Сэмуэль вошел в Клетку... - Прихватив за собой своего младшего брата, – едко прокомментировал Сэм. – О котором все хроники дружно молчат! - Это несущественная деталь, – поморщился отец. – Так вот, Кастиэль сразу же попытался вернуть Сэмуэля, но не преуспел...