Четыре альтмера и одна землянка - 2

Альтмерам показалось, что магия настолько сгустилась в воздухе, что её уже можно было есть ложкой. Было ли это связано с появлением новых гостей или же, напротив, именно их присутствие давало такой эффект, определить было трудно. Сразу после знакомства Баба Яга пригласила всех к ужину, но размещением гостей руководил Кузьмич. Хозяйка села во главе стола, а на другом конце царствовал домовой. По правую руку от него сидели Анкано, Ондолемар, Серый Волк и товарищ Мухин, а по левую – Айкантар, Антонина, Альтамир, Внук Яга и Саныч. Заморские гости с интересом рассматривали обильное угощение, удивляясь в очередной раз скорости, с которой всё это было приготовлено. Отравиться никто не боялся, камень Ондолемара молчал, и даже сам факт, что их принимает сейчас местная нечистая сила, нисколько не смущал проголодавшихся эльфов. Они с удовольствием усаживались на лавки, отмечая, что многое в застольных обычаях Лукоморья им знакомо. Удивило только отсутствие кубков, вместо них перед ними стояли чеканные ковши, похожие на изящные лодочки. Воспользовавшись тем, что Кузьмич оказался поблизости, Тося спросила у него о тыквенном масле для Шпунтика. Домовой кивнул, чуть заметно двинул бровью, и на столе появилась симпатичная скляночка с требуемым маслом. Под столом у ноги немедленно зажужжал анимункул, привлечённый излюбленной пищей. Правда, кормил его уже Айкантар, и по его же просьбе паук, получив своё угощение, отбежал к окошку. Взобравшись на сундук и усевшись там, сложив лапы под брюшком, Шпунтик стал похожим на ещё один предмет интерьера весёлой избушки. Приветствие, знаменующее начало трапезы, было очень коротким. Первый тост тоже. Кузьмич, исполняющий обязанности хозяина стола и тамады, предложил выпить за знакомство. Гости подняли ковши так же, как это сделали хозяева, и выпили до дна терпкий напиток с ароматом неизвестной ягоды. Все, кроме Айкантара. Предусмотрительный домовой поставил перед ним не только ковшик поменьше, но и содержимое отличалось от того, что пили старшие его товарищи. У Кузьмича уже был один неприятный случай, когда он нечаянно напоил крепкой медовухой Яги одного слишком молодого и неопытного в этом деле гостя, и теперь зорко следил, чтобы юный эльф не выпил ничего крепкого. Пить из ковшика оказалось очень удобно, но больше диковинной посуды гостей заинтересовал сам предложенный им напиток, понравившийся с первого глотка, и, конечно, альтмеры спросили – что они, собственно, сейчас выпили. – Мёд рябиновый, – гордо ответил Кузьмич. – Мёд? – усмехнулся Ондолемар, – Это больше похоже на креплёное вино. – Не сомневайтесь, гостюшки, – подтвердила Баба Яга, – это мёд. – Изумительный вкус, – заметил Анкано, поставив ковш на стол, – ничего похожего в нашем мире не варят. – У меня меды стоялые, самые лучшие, – улыбнулась Баба Яга, – к княжьему двору поставляются. – Между первой и второй – перерывчик небольшой, – неожиданно весело сказал Серый Волк, и все ковши немедленно снова стали полны, хотя никто в них ничего не наливал. – Подожди, Волк, – остановил его Внук Яга, – Может, гости тоже желают здравицу произнести? – спросил он, оглядывая компанию альтмеров. Ондолемар кивнул и, подняв ковш, выразил благодарность хозяевам дома от имени всего отряда за гостеприимство и помощь, и, конечно, пожелал здоровья всей их дивной компании, собравшейся за столом. Про банный инцидент эмиссар тактично промолчал, чем очень порадовал банника. В общем, тост его очень понравился принимающей стороне и был с энтузиазмом поддержан. На этот раз в ковшах гостей был уже другой напиток, как оказалось, снова мёд, только малиновый, и его качеству и вкусу эльфы тоже отдали должное. После третьей здравицы Волк и Внук Яга переглянулись и уже с уважением посмотрели на альтмеров, поскольку лишь после третьего ковша с вишнёвым мёдом гости принялись за угощение. Большинство блюд, стоявших на столе, эльфы ещё не пробовали, они с удовольствием клали в тарелки всё, что им предлагал отведать Кузьмич, и внимательно слушали комментарии о том, что из чего приготовлено, и задавали уточняющие вопросы. А домовой только радовался, обстоятельно отвечал и потчевал гостей от души, уже давно за его столом не сидели такие замечательные едоки. Трапеза, конечно, разбавлялась очередными здравицами и дегустацией медов Бабы Яги. Ободрённый комплиментами и крепостью духа гостей, Кузьмич предлагал им всё новые сорта: мёд крыжовенный и диковинный, богатырский да командирский, мёд с душицею и корицею, с ежевикою и гвоздикою, и прочая и прочая. Не забывал он и про своего младшенького гостя, ковшики Айкантара тоже регулярно наполнялись ароматными наливочками домашнего приготовления: вишнёвой, сливовой, земляничной, грушевой, яблочной, брусничной, черничной. А компанию по дегустации лёгких и сладких наливок составила юному технику Антонина. Помимо отменного вкуса медовые напитки обладали и необычным действием, они не только поднимали настроение, но и дарили бодрость и ясность мысли, выпивались легко, веселя сердце и развязывая языки. Тося предупредила альтмеров о коварности медовухи, о том, что пьётся-то она легко, но и в голову потом изрядно ударяет. Но эльфы её уже не слушали. Анкано вообще отмахнулся, сказал, что их компании это не страшно, поскольку и так уже мозги у всех закручены в дреморский рог, и продолжил дегустацию. Антонина вздохнула и попыталась вразумить хотя бы Альтамира, но безуспешно. Охотник душевно надирался в компании с Внуком Ягой и живо обсуждал с ним затейливую чеканку на ковшах. Девушка заметила, что банник, Волк и Внук периодически переглядываются, но поскольку глаза у всех были весёлые, а лица добродушные, не придала значения их немому диалогу. Подумала, что просто нравятся хозяевам их гости. Безмолвный разговор не прошёл мимо внимания Кузьмича, и, в отличие от Тоси, домовой знал и даже слышал, о чём говорили его коллеги. Они делали ставки на иноземцев: который из эльфов дольше продержится и не свалится под стол. Это у них была одна из любимых и старых азартных игр. Волк всегда в ней участвовал в надежде получить куш, Внук спорил только из спортивного интереса, а Саныч бился об заклад исключительно из вредности и почти всегда делал ставку на самого бесперспективного заморского сотрапезника. Иногда спорщики приглашали в свою игру и других «закладчиков». В прошлый раз в развлечении принимал участие Гном Небесный, неожиданно сорвавший банк. Однако чаще всего выигрывал Волк, у него было какое-то особенное чутьё, и ставку сегодня он делал на Альтамира. Потому Внук так активно и поощрял процесс дегустации медовухи именно у него, сам же поставил на Ондолемара. А Санычу в этот вечер не повезло. Конечно, он хотел сделать ставку на Айкантара, однако не вышло. Во-первых, молодой и явно непьющий гость находился под неусыпным контролем домового, а во-вторых, товарищ Мухин решительно отказался участвовать в игре и делать ставку на любого из своих подопечных. И пришлось баннику ставить на Анкано. Кузьмич всё это знал, конечно, однако не стал одёргивать азартную компанию, поскольку вьюнош, благодаря его заботам, не попал в этот «ивент», а сами гости не принадлежали к их волшебной «касте» и были силой незнаемой. Так что можно было позволить старым друзьям немного повеселиться, не заботясь о репутации. Серый Волк, увидев, как его товарищ пытается подпоить Альтамира, взялся сразу за обоих «конкурирующих» эльфов. Благо, их уже и подгонять-то особо не нужно было. Только чуточку помогать с тостами, да расспрашивать о житии-бытии. Естественно, самонаполнение ковшей чудесными напитками и не кончавшаяся еда на столе удивили заморских гостей, но сейчас им было не до сервировочных чудес. Отвлекаемые Волком и Внуком, старшие эльфы активно общались с иномирной нечистой силой и, расписывая красоты солнечной родины, часто отвлекались на рассказы о магической школе Саммерсета, демонстрируя её возможности наглядными примерами. Чем, конечно, встревожили домового, начавшего уже опасаться за сохранность порученного его заботам дома. Айкантар с большим интересом слушал занимательные экскурсы Ондолемара и Анкано, но вскоре тоже обратил внимание на то, что блюда не заканчиваются, а ковшики сразу наполняются, едва их поставишь на стол. Сначала юноша стеснялся спрашивать о секретах хозяина, однако захмелев после очередного ковшика с наливочкой, и заметив, что пиршеством управляет именно специалист по дисциплине, решился заговорить. – Дядь Кузьмич, – наклонился он к домовому, – а как так получается, что ковши всегда полными становятся? И еда не кончается? – Это самое простое колдунство, Айкантарушка, – улыбнулся домовой, – На столе у нас скатерть-самобранка, надо только попросить у неё, чего душа пожелает. – И всё? – удивился эльф. – И всё, – пожал плечами Кузьмич. – И можно попросить о чём угодно? – Если это еда или питьё какое, то можно просить о чём угодно. – А как такую скатерть можно сделать? – Соткать. – Просто соткать? – поднял брови Айкантар, – Но, наверное, нужны какие-то особые нитки? – Пряжа может быть самой обычной, – махнул рукой домовой, – А вот умение особое, конечно, нужно. Но не всякому оно дано. – А кому дано? – Жрицам Макоши, – кивнул со значением Кузьмич и незаметно оглядел стол. Всё пока было безмятежно. Антонина с интересом слушала ностальгическую беседу Бабы Яги и Мухина о подвигах интернационального грибного полка имени товарища Поддубного. Волк и Внук потихоньку шельмовали, пытаясь споить эльфов конкурентов, но сами гости пока что держались стойко и выглядели почти трезвыми. Разве что стали очень разговорчивыми. – А кто такая Макоши? – поинтересовался юноша. – Макошь, – поправил специалист по дисциплине, – богиня, мать всего живущего. – У нас тоже такая богиня есть, – улыбнулся Айкантар, – только зовут её Кинарет. – Такая богиня должна быть в любом из миров, – улыбнулся в ответ домовой, – Ох, снова ваш прынц что-то колдуют, – внезапно встревожился он, увидев комочек морозной магии в ладонях Ондолемара. – Не волнуйтесь, – попытался успокоить его юноша, – Дядя Маро всегда осторожен с магией. – Много ты понимаешь, – усмехнулся Кузьмич, но объяснять причину своего беспокойства не стал, – Показ этого колдунства лучше отложить на завтра, – обратился он к эмиссару, – Мы и так верим, что чародеи вы знатные. – Хорошо, – кивнул альтмер, – заклинание ледяного шипа покажем завтра. – Ты бы понравился Деду Морозу, – весело подмигнул Волк, – Только огня лучше не показывать. – Почему? – удивился Анкано. – Потому что Мороз, – улыбнулась Тося. – Верно, девонька, – поддержала её Баба Яга, – Не любит жара Морозко. – А он вообще кто? – оторвался от созерцания ковшей Альтамир. – Хозяин самого большого из Полуночных царств, – начал объяснять Внук, – Как закроет границу своего царства, так весна приходит. В нынешнем году что-то очень рано закрыл. – Это верно, – согласился Кузьмич, – Повезло вам, гостюшки. Месяц Цветень нынче особо тёплый. А иначе замёрзли бы, одеты вы больно легко для нашей весны. – Месяц Цветень? – нахмурился Альтамир, – Это?.. – Месяц Руки Дождя, – перевела Антонина. – А день какой? – поинтересовался охотник. – Двадцать седьмой, – улыбнулся Внук. – Двадцать седьмое Руки Дождя? – поднял брови Ондолемар, – Тогда получается, что у тебя сегодня День рождения, Кано. – Кузьмич! – тут же сориентировался Волк, – Такой день непременно надо отметить! – Конечно, – обрадовался домовой, – Правда, над подарочком мне подумать надобно, к завтрему надумаю, а вот мёду боярского прямо сейчас на стол доставим! – Боярского? – растерялся Анкано, оглядывая сотрапезников. – Мёд сей праздничный, – пояснила Яга, – и вкуса отменного. С этими словами хозяйки застолья все ковши моментально наполнились, даже у Айкантара и Тоси. Над столом разлился густой аромат чёрной смородины, а сосуды так же быстро опустели вслед за немедленно прозвучавшей здравицей. – Сколько же годков тебе исполнилось, Анкано? – поинтересовалась Баба Яга. – Сто шесть, – улыбнулся маг. В такой экзотической компании он ещё никогда не отмечал своего Дня рождения. – Хороший возраст! – мечтательно улыбнулся Внук, – Ты уже многое знаешь и ещё очень многое можешь. – И день тоже хороший, – заметил Саныч, – Много даров получает тот, кто родился в такой день. – Как интересно, – заметила Антонина, поставив свой ковшик на стол, – у меня тоже День рождения двадцать седьмого числа. Только в месяц Второго Зерна. – И у меня, – отозвался Альтамир, – только в месяц Последнего Зерна. – И у меня! – вскинул брови Айкантар, – в месяц Утренней Звезды… Хозяева внимательно слушали перечисление незнакомых месяцев и не вмешивались с вопросами, понимая, что сейчас их гости делают какое-то важное для них открытие. Тося оглядела задумчивые лица друзей и нахмурилась. – Ондолемар, а когда у вас День рождения? – спросила она. – Двадцать седьмого Заката Солнца, – с изумлением ответил эмиссар. – Ну, что же, – вздохнула девушка, – Похоже, что мы сами нашли то, что нас объединяет и связывает с Лукоморьем. И благодаря чему мы попали именно сюда. – То, что связывает нас – это понятно, Тони, – согласился Анкано, – Но как одно и то же число привязано этому миру? – Привязано непосредственно, – ответила Тося, – Потому что двадцать семь – это трижды девять. А Лукоморье имеет ещё одно название, числовое. – Какое же? – живо поинтересовался Ондолемар. – Тридевятое царство, – хором подсказали Внук и товарищ Мухин. Эльфы замерли, посмотрели на наполнившиеся ковши и дружно выпили. Айкантар удивлённо взглянул на домового, в его сосуде снова была наливка. Но Кузьмич только бровью дёрнул, мол, хватит тебе и одного ковшика мёду, вьюнош. – Ты немало знаешь о Лукоморье, девонька, – улыбнулась Баба Яга, – и мнится мне, что не только числом рождения ты связана с ним… – А как ещё связана? – поинтересовалась Тося. Однако ответа она так и не услышала, поскольку всеобщую тишину в ожидании слов хозяйки нарушил Ондолемар. – Это ты во всём виноват, – сказал он, повернувшись к Анкано. – Я?! – искренне удивился тот, – Интересно, в чём? – В том, что ты законченный авантюрист! – резко отчеканил эмиссар. – О да! – засмеялся в ответ маг, – Конечно, я во всём виноват! И в том, что ты родился двадцать седьмого числа тоже. – Не уходи от темы, – махнул рукой лорд, – не выйдет. Если бы ты соблюдал Устав Ордена, и не вступал в сомнительную сделку с одной интересной студенткой, ничего подобного с нами бы не произошло! – Да, Устав Ордена, конечно, защищает от всего на свете, – иронично заметил Анкано. – Не от всего, – мотнул головой альтмер, – Но от очень многих ошибок. – И от знаний, – лукаво улыбнулся Анкано. Увидев выражение лица командира отряда, товарищ Мухин поднялся чуть повыше и посмотрел на домового. Кузьмич заметно напрягся, перестал наполнять ковши и явно приготовился к мордобою. Тося закусила губу, заметив эти приготовления, и оглядела сидящих за столом сотрапезников. Хозяева не слишком удивились напряжённому разговору гостей, да и драки в процессе застолья, судя по всему, были для них делом обыденным. Девушка наклонилась вперёд и коснулась руки эмиссара. – Ондолемар, прошу вас, успокойтесь, – тихо попросила она, – мы обязательно найдём способ вернуться в Тамриэль. – Опять «вы»! – вскинул голову эльф и выдернул руку из-под ладони Антонины, – Что я тебе сделал плохого? – в голосе лорда явственно звучала обида. – Не понимаю, – растерянно покачала головой Тося, – Вы о чём? – О том! – шумно выдохнул Ондолемар, – Ко всем ты обращаешься на «ты», и только меня отставляешь в сторону! Ты не считаешь меня другом? – Это не так, – начала оправдываться девушка. – Тогда почему? – прервал её талморец. – Честно? – И никак иначе! – отрезал эмиссар, не обращая внимания на пинки ногой под столом, коими Анкано пытался утихомирить захмелевшего товарища. – Язык не поворачивается, – ответила Антонина, – Вам же только короны на голове не хватает. – Товарищ командир, – вступил в странный диспут Мухин, – Тося, в общем-то, права. К начальству обращаться на «ты» не принято. – Да я начальство всего один день, – отмахнулся альтмер. – Зачем так шуметь, Ондолемар? – улыбнулся Волк, – Выпей с девушкой на брудершафт, и она станет говорить тебе «ты». – На бруде что? – переспросил, повернувшись к нему лорд. – На брудершафт, – мягко пояснил проводник, подлетев ближе, – Обычай такой есть, товарищ командир. – Вам нельзя участвовать в таком обряде, – быстро вмешалась Тося. – Почему?! – искренне удивился Ондолемар. – Потому что вам запрещено целоваться с низшими существами. – Целоваться? Зачем? – Обряд, о котором говорит товарищ Мухин, завершается поцелуем. – А откуда ты взяла, что мне что-то запрещено? – продолжал допытываться эмиссар. – Из имперских книжек о Талморе, – пожала плечами Антонина. – Там ничего подобного не написано! – горячо возразил эльф. – Ну, прямо, конечно, не написано. Но по прочтении этих книг нетрудно сделать именно такой вывод. – Имперцы врут! – ударил по столешнице крепкий альтмерский кулак, – И подобных запретов у нас нет! Так что за обряд? – обратился к Мухину Ондолемар, – Что там нужно делать? – Ну-у, двое друзей должны выпить любой горячительный напиток, скрестив руки… – Крестить руки? – нахмурился талморец, – Это как? – Не крестить, а скрестить, – поправил его гриб, – при этом обязательно смотреть в глаза. А потом поцелуй. – И всё? – Всё. – Кузьмич! – повернулся к домовому лорд, – Из ковшей это будет неудобно? – Пожалуй, – кивнул тот и материализовал на столе парочку серебряных кубков, немедленно наполнившихся терпким боярским мёдом. – Кубки – это замечательно, – возмутилась Тося, – А меня спросить? – Разговорчики в строю, товарищ консультант! – вошёл в кураж эмиссар, – Встань сюда! И покажи, что там нужно делать с руками! Считай, что это приказ, – поманил он девушку указующим жестом, – Волк, будь другом, освободи место. Оборотень ухмыльнулся и выполнил просьбу гостя. Тося наконец поняла, что Ондолемар шутить не намерен, и, помня о том, что с пьяными лучше не спорить, слабо улыбнулась и встала из-за стола. Альтмер тоже начал подниматься во весь свой баскетбольный рост. Но получалось это у него с большим трудом. Успешная дегустация медовых сортов оставляла ясность мысли и чёткость речи, но коварно била по ногам, не желавшим слушаться. Однако лорд сумел устоять на месте и даже сохранить равновесие. Товарищ Мухин взлетел под потолок, так было лучше видно и простора для манёвра тоже оставалось значительно больше. Опытный следопыт всё примечал, всё запоминал и чётко оценивал ситуацию: Беспартийный товарищ Альтамир слушал и наблюдал всю эту перепалку, выпрямившись, как стрела, и готовый, в случае чего, дать в морду товарищу командиру. Но пока воздерживался от активных действий. Сопартиец Анкано предпринимал слабые попытки остановить сородича, но вскоре просто сел, подперев щёку, и, переводя весёлый взгляд с товарища командира на товарища консультанта, едва сдерживался, чтобы не заржать. Комсомолец Айкантар, внезапно выпавший из-под надзора, самостоятельно наполнил свой ковш боярским мёдом, деловито осушил его, пока все были отвлечены выяснением отношений начальника и подчинённого, и уставился на товарища командира в полном изумлении. Хозяев же вся эта сцена, чуть было не закончившаяся мордобитием, явно забавляла, и они не делали никаких попыток остановить набравшегося гостя. Между тем Тося уже подошла к Ондолемару и подняла голову. – Я здесь, товарищ командир, – вздохнула она. – Показывай, что делать с руками, – повторил приказ эмиссар. Девушка подняла полный кубок и согнула руку в локте. Эльф повторил её движение и смотрел с ожиданием. – Наклонитесь хоть немного, – усмехнулась Тося, – я же не дотянусь… – Что делать дальше? – спросил альтмер, выполнив просьбу. – Теперь надо сделать вот так… – с этими она словами просунула руку за локоть талморца, – а теперь пить и смотреть в глаза… Две пары глаз, зелёные и голубые, смотрели друг на друга, не отрываясь, пока кубки не опустели. Антонина поставила сосуд на стол и осторожно потянулась вверх, приподнявшись на цыпочках. Однако слово «поцелуй» альтмер понял очень по-своему. Девушка даже не заметила, как оторвалась от пола и оказалась в объятиях Ондолемара, успев только слабо пискнуть, когда эльф впился в неё нешуточным поцелуем. Тосины глаза стали почти круглыми, а ладони рефлекторно упёрлись в грудь агрессора, но вскоре испуганное сердце успокоилось и забилось ровно. Эмиссар держал её крепко, но бережно, прикосновение мягких тёплых губ было одновременно нежным и настойчивым, сладкий аромат смородины смешался в дыхании обоих, заставляя забыть и о времени, и об окружающих зрителях. Антонина совершенно расслабилась и практически висела на руках Ондолемара. Затянувшийся поцелуй удивил даже хозяев. Сначала Кузьмич деликатно кашлянул в кулачок, но этот звук явно пролетел мимо слуха командира и консультанта. – Вашеблагородь, отпусти девку-то, – подал голос Саныч, но тоже не был услышан. И только крепкое постукивание Анкано кулаком по спине заставило эмиссара прервать приятное занятие. Он даже готов был уже набрать побольше воздуха и энергично продолжить, но удивлённый взгляд Антонины вернул его к реальности. – Обряд завершён? – поинтересовался талморец, всё ещё сжимая девушку в объятиях. – Угу, – кивнула Тося. – Не слышу, – поднял бровь альтмер. – Мы теперь на «ты», Маро, – сказала она. – Хорошо, – улыбнулся Ондолемар и осторожно поставил Антонину на пол. Мухин вздохнул с облегчением, провожая взглядом товарища консультанта и не выпуская из поля внимания товарища Альтамира. Тот уже явно расслабился и не выражал готовности к мордобою. А когда девушка заняла своё место рядом с ним, окончательно успокоился. Раскол в отряде был ликвидирован ещё в зачатке. Ондолемар медленно, но уверенно уселся на лавку, сосредоточив внимание на сохранении равновесия и достоинства алинорского лорда, он не заметил опустившейся на руки головы Анкано и его трясущихся плеч. Не до того было. – Тони, – шёпотом позвал Айкантар, косясь на эмиссара, – А что… это… было? – спросил он, с трудом выговаривая слова. – Ничего, – покачала головой девушка. – Ничего? – наклонился ближе юноша, – Но… он… же… – Нарезался наше благородие, вот и всё, – так же шёпотом ответила Тося, – Да и ты, я смотрю, тоже готов. – Нарезаться? – подавив икоту, поинтересовался товарищ комсомолец. – Кузьмич, – позвала Антонина отлучившегося со своего поста домового, – Айки пора спать. – Я не… – попытался что-то возразить Айкантар, но свалился под стол и там затих. – И-их! – удручённо вздохнул специалист по дисциплине, – Саныч! Хорош там спорить! Иди сюда. – Чего надо? – подлетел банник. – Вон, – кивнул Кузьмич, – Вишь, не доглядел я, наклюкался малец. Подсоби. Баба Яга укоризненно покачала головой, но ругать домового не стала. Уж больно заковыристые гости достались нынче управляющему. Тося с изумлением наблюдала транспортировку Айкантара и гадала, откуда у этих мелких специалистов столько силы, чтобы поднять и с лёгкостью нести почти двухметрового эльфа. Она только переглянулась с Альтамиром и повернулась к сидевшим напротив партийным товарищам. Анакно, отсмеявшись, поднял голову и насмешливо посмотрел на эмиссара. – Я припомню тебе эти крещёные руки, Маро, как только вздумаешь меня ещё раз воспитывать, – усмехнулся он. – А когда я тебя воспитывал? – удивился Ондолемар. – О-о-о…– протянул альтмер и не удержался от нового приступа смеха. – Кано, ты нормально говорить можешь? – возмутился поведению друга лорд. – Могу, – весело отозвался маг, – правда, с трудом, – добавил он, разглядывая очередной наполненный ковшик, – Выпьем? – Угу, – прозвучал самый короткий ответ на самый короткий тост. Антонине, наблюдавшей столкновение трёх ковшей в руках старших альтмеров, оставалось только гадать – чем обернётся это фееричное застолье утром. Когда вернулись Саныч с Кузьмичом, девушка попросилась на ночлег, понимая, что трапеза уже давно перешла в попоище, а когда оно закончится – не известно даже альтмерским богам. Домовой окинул по-хозяйски стол, наполнил сосуды и кивнул ей, приглашая следовать за собой. Однако сомневалась Тося напрасно. Не успела за ними закрыться дверь, как две дружественные талморские руки застыли на ручках ковшей. Эльфы поняли, что не могут их поднять. Они изумлённо переглянулись, закатили глаза и синхронно упали назад, подхваченные у самого пола Серым Волком. Он весело подмигнул Альтамиру, однако предложить ему победную здравицу не успел. При попытке встать охотник внезапно отключился и завалился назад, но был пойман Внуком Ягой. – Твоя взяла, Волчище, – почти крякнул Саныч. В ответ послышался только хриплый смех оборотня, довольного результатом спора.