Чем заняться девушке ранним утром? Конечно же, собственноручно ставить опыты над своим волшебным кулоном, который вполне мог оказаться чем-то опасным или науке магов неизвестным.
После насыщенных вчерашних событий ей и спалось не очень: в голове постоянно возникали неясные размытые, но мрачные фигуры, которые двигались, как в тумане в каком-то бесформенном пространстве. То были не кошмары, просто иногда возникающие видения не самого светлого характера. Несколько раз всплывали едва знакомые аристократичео-лживые черты и угольные, небрежно уложенные волосы, обрамлявшие молодое мужское лицо, слышалась оглушительная музыка и звук собственного поющего голоса, а потом Джен видела и себя на сцене, только в парике брюнетки. Но всё видения мгновенно растворялись, так что память не успела ничего ни запечатлеть, ни понять.
Однако как только Джен убрала кулон подальше от кровати (а она для собранностям положила его на прикроватную тумбочку) и упрятала его в дальний ящик шкафа от греха подальше, то всё прекратилось, и спала девушка уже спокойно. Правда, недолго: желание поскорей узнать, что же творится с маоистской штуковиной оказалось сильнее. А на предупреждающие знаки в виде парочки необъяснимых снов она решила наплавать. Ничего де не случилось, значит и бояться нечего.
Джен полулежала на кровати и с сосредоточенным видом продевала весьма странные манипуляции руками. Её брови слегка нахмурены, губы плотно, Треск, искра — и кулон вспыхнул, взорвавшись маленькими огоньками, а вокруг все затряслось. Стены, шкаф, стол, стеллажи, даже музыкальные диски задребезжали. Джен взвизгнула, отпрянув от него, быстренько оттолкнула магический предмет от себя, и сама пулей бросилась на другой конец кровати. По соображениям безопасности, так сказать. Никто же не знает, что может случиться, вдруг он взрывоопасный?
Джен пригнулась, спрятавшись за краешек кровати и прикрыв голову руками, а в голове вместе с зачатками отборного мата крутилось только одно: «Не взрывайся, пожалуйста, только не взрывайся». Кулон тем временем перелетел через всю комнату, ударился о стену, ещё немного поискрился (видимо, обиделся), и, как-то уныло поблекнув, упал. Резкий звон послужил сигналом, что всё благополучно закончилось и, кажется, пронесло, так что Джен осторожно подняла голову. Огляделась в поисках мелких (или не очень) разрушений, не обнаружила их (едва различимый запах гари, исходящий от кулона, ведь не в счёт?), с облегчением вздохнула, сдунула прядь со лба и направилась поднимать несчастное ювелирное украшение.
«Фух, обошлось, — подумала девушка, поспешно поднимая кулон и вертя его в пальцах. Она заинтересованно вглядывалась в него, поигрывая украшением и удивляясь про себя, как такой кулон Волшебная штуковина перестала излучать магию, и больше никакого желания придушить ближайшего противника (как вчера с Лилит) не вызывала. — Не факт правда, что и в следующий раз всё пройдёт гладко, и тогда Роберт точно меня убьёт».
Вот уже который раз она пыталась разобраться с тем, как действует кулон, и неудачи преследовали её постоянно.
Нет, неизвестная энергия и всякое такое — это понятно, легко и не должно быть, но чтобы так странно реагировать на её магию… А вдруг он правда взорвется, поколдуй она неверно? Джен сдвинула брови, ещё раз заинтересованно-сосредоточенно взглянув на кулон, словно спрашивая его: «Что ты за чертовщина такая, как же без тебя было хорошо». Украшение ничего не ответило, даже искры пустить не удосужилось. Черт, видно, неразговорчивое, а Джен так надеялась взять его «на слабо». Нет, а кто знает, может, волшебство на раздражение реагирует? «Боже, я точно схожу с ума. Разговариваю с артефактами», — Джен прыснула, мысленно покрутила пальцем у виска, и хлопнула ладошкой себя по лбу. Пора перестать сходить с ума. Джен развернулась, оправила платье и убрала небрежным движением кулон в карман: пора собираться на съёмки, заодно и Лори обрадует.
Дорога прошла гладко, Дженнифер даже успела перехватить кофе и слоёный пирожок по дороге (завтраком пришлось пожертвовать ради эксперимента). Сжимая в руке пластиковый стаканчик с ароматным напитком, она расправлялась со сладким, и поглядывала по сторонам. Утренний Лос-Анджелес шумел и вдохновлял, казалось, что все уже проснулись или вовсе не ложились. Да и неудивительно: столько клубов, где проводились вычурные вечеринки, баров, куда заглядывали забыться на несколько часов, светских закрытых для простых смертных мероприятий. Улицы заполонили спешащие по своим делам люди; цветастые платья, деловые пиджаки, дерзкие джинсы мелькали калейдоскопом перед глазами; в нос били резкие ароматы духов, настолько разнообразные, что Джен будто бы находилась в парфюмерном магазине.
Всё двигалось, жило своей собственной жизнью, однако «город ангелов» совершенно не походил на знакомый Джен Нью-Йорк. Лос-Анджелес дышал чем-то королевским, возвышенно-элегантным и светско-красивым, обратная сторона (а она есть в каждом городе) не была так заметна, как в промышленном и пропитанным лицемерием и духотой Нью-Йорке. Туда прибывают попробовать счастье все, а до Лос-Анджелесе добираются (а главное — выживают) лишь «избранные», заеденные и прошедшие отбор. Потому что пресловутый «город ангелов» жесток, только тут эта жестокость не выставлялась напоказ. Город словно сам старался сгладить границы между людьми и их положением. Так что, определённо, Лос-Анджелес — её город, пусть она пока и не познала его теневой жизни.
Наконец пункт назначения достигнут. Джен неловко распахнула дверь, стараясь не потерять равновесие, и буквально ввалилась в съемочный павильон, придерживая одной рукой сумочку, а другой вцепившись в наполовину опустошённой стакан. Только бы не опрокинуть его, если автомат с водой не работает, жалкие остатки кофе — единственное её спасение на долгий жаркий день. А уж в помещении температурка поднимается похлеще, чем на улице, просто растёт в какой-то геометрической прогрессии.
— Я же не опоздала, да? — с надеждой в голосе окликнула Джен Лори, сидевшую на режиссёрском стуле. Лори напряжённо сложила руки на груди, словно хотела отгородиться от всего мира, и отрешённо смотрела в одну точку, иногда покусывая губы. Заметив Джен, она вздрогнула, точно очнулась, и повернулась к актрисе, натянуто улыбнувшись. Пальцы нервно забарабанили по коленям, а взгляд затравленно заметался, зато спина резко выпрямилась, и лицо озарилось уже искренней полуулыбкой. Видимо, её были рады видеть. Джен уперлась коленом в дверь, придерживая её, и начала протискиваться внутрь с отчаянными попытками удержать в руках стакан, но в последний момент чертов каблук зацепился за порог, и напиток вылетел из рук. Джен чисто инстинктивно взмахнула рукой, даже не успев как следует сосредоточиться, и стакан мгновенно завис в воздухе. Фух, успела. Аж от сердца отлегло.
— Господи, Боже ты мой! И кто придумал эти каблуки и пороги, они же несовместимы, черт побери! — высказала Джен все, что думала о создателях самых насущных сегодня для девушки проблем. Она притворно нахмурилась, откинула волосы со лба, элегантно схватила драгоценный стакан, и вновь очаровательно улыбнулась. Оправила блузку, мазнув взглядом по зеркалу, и тут же забыла о минутном происшествии, а может, её и вовсе оно не волновало.
— Смотрю, ты быстро учишься, Роберт работал не зря, — хохотнула Лори, хлопнув в ладоши и не удержавшись от смеха. Джен всегда умела поднять другим настроение, девушка-солнце, ходячий оптимизм, невозможно было не улыбаться, просто глядя на неё. Лори вся словно расцвела, лицо осветилось невидимыми лучами, и она будто только сейчас. Режиссёр махнула ей рукой, ожив, вскочила с места и бросилась к Джен, тепло, по-матерински, обнимая её.
— У тебя ещё пару минут есть в запасе, звёздочка, — усмехнулась она, отодвигаясь от Лоуренс и точно сейчас вспомнив про заданный ей пару секунд назад вопрос. — Если, конечно, часы опять не встали. Да и Роберт ещё не пришёл, всё равно его ждать, давай садись пока, отдохни.
Настроение Лори улучшилась, и Джен мягко ей кивнула, чувствуя, как у самой внутри загорается огонёк. Ладно, придётся ждать Роберта, а пока можно поболтать с подругами-коллегами по фильму или выяснить, например, почему Лори выглядела такой печальной. Джен заметила это с самого начала, и на её лбу полегла едва заметная морщинка: надо как-то ей помочь. Опять включился никогда неумолкающий инстинкт всепомощи, Лоуренс ни в жизни не могла пройти мимо человека, у которого что-то случилось. Так и тянуло, помочь, осчастливить, сделать что-то полезное. То ли от матери передалось, то ли просто внутри бушевала безумная жажда действия.
Джен проводила взглядом Лори и задумчиво закусила нижнюю губку, прищёлкнув языком. Она направилась в гримерку переодеться, чтобы быстренько вернуться на съемочную площадку и довершить задуманное. Пока она облегчалась в костюм своей героини, в голове уже калейдоскопом разноцветных картинок замелькал план действий и самым адекватным из всех оказалась простая попытка разговора. Надо же узнать, что случилось-то. Конечно, не стоит так нагло вмешиваться в чужую жизнь, особенно, если тебе не раскрывают её подробностей, но сейчас Джен просто не в силах остаться в стороне. Правда, одной из самых распространённых реакций на расспросы являются крики «Оставь меня в покое» или «Не лезь в личную жизнь», но Джен обладала какой-то такой сердечностью располагать к себе людей, легко находить с ними общий язык. Причём она сама не знала, как, все выходило само собой. Может, и в этот раз поможет?
Вернувшись, Дженнифер заняла место у небольшого кофейного столика и с наслаждением отпила кофе. Ноги понемногу переставало ныть от каблуков и, расслабившись, волшебница принялась придумывать план. Что ей сделать? Просто спросить, почему она грустная и всё от в порядке? Или это уже слишком навязчиво выглядит и лучше постараться делать ей маленькие комплименты по ходу съёмок?
Внезапно к ней подсела Хлоя. Джен вздрогнула от неожиданности: всё ещё не привыкла, что маленькая колдунья появляется буквально из-под земли. Точнее, из воздуха. Как выяснилось, весь каст «Дома покера» (включая Лори) — маги, а Роберт поверенного просвещать её в эту маленькую тайну по соображениям безопасности.
— Знаешь, Сэльма на меня как-то странно посмотрела, — как бы между делом протянула Джен, с любопытством осматриваясь по сторонам, и отпила остатки напитка из стаканчика.
— Неудивительно, Джен, — по-детски открыто и непосредственно засмеялась Хлоя, обнажив белые зубки. Всего за миг она посерьёзнела, забавно нахмурила брови, и продолжила тоном учительницы разъясняющей что-то нерадивому ученику: — Все просто: он не диетический.
— Что?! — Джен чуть не поперхнулась и округлившимися глазами уставилась на Хлою. Ей послышалось? И откуда малышка вообще в курсе про диетическую еду? И что она такой бывает?
— Кофе, Джен, кофе, — произнесла Хлоя, старательно изображая из себя взрослую и серьёзную девушку. Она даже искоса посмотрела на Джен, мол, неужели тебе простые вещи надо объяснять? — У нас в Лос-Анджелесе мало кто такое пьёт.
Джен оторопела. В смысле? То есть на неё подозрительно посмотрели только потому, что она пила обычный кофе? Ну уж извините, пробовала она однажды эту бурду под названием «диетический кофе» (чисто для эксперимента, надо же узнать, почему от него все без ума) и после первых же двух глотков чуть не выплюнула. Абсолютно безвкусная жидкость, как её вообще можно добровольно пить? Мда, Лос-Анджелес действительно удивительный город.
— Да его только в качестве наказания в тюрьме можно подавать, — фыркнула Дженнифер, продолжая ошарашено смотреть на Лори, и решительно пододвинула к себе свой драгоценный кофе обратно. — Веселый у вас город. Сразу видно: понемногу сходим с ума, — и нарочито медленно, смакуя удовольствие и украдкой посматривая на Сэльму, допила его. На помрачневшем лице Сэльмы явственно читалась зависть и желание испепелить Лоуренс одним взглядом ради одной чашки этого дурацкого кофе, а Джен торжествующе ей улыбнулась. Та лишь гордо отвернулась, делая вид, что ей всё равно. Отлично, теперь можно и про Лори подумать.
Наконец дверь распахнулась, и появилась повеселевшая Лори с победным выражением лица (такое нечасто увидишь), а следом, как пушечное ядро, влетел Роберт и лихорадочно захлопнул за собой дверь. «За ним, что, кто-то гнался?» — испугалась Джен, подскакивая со стула и уже готовясь подбежать к Роберту и выведать, что случилось. Хотя выглядел он больше по-весёлому и обыденному раздражённым, чем встревоженным или кипящим от ярости. Сначала он отдышался и прижался спиной к двери, а после бегающим взглядом обвёл всех присутствующих, точно проверял, нет ли тут шпионов. Заметив беспокойство в глазах Джен, он слегка приподнял уголки губ в улыбке: всё нормально, просто кое-кто знатно решил испортит ему жизнь, но это пустяки, дело житейское.
— Эти журналисты в конец с ума посходили, — чертыхнулся Де Ниро, «отлипая» от двери и направляясь к Джен, по пути он постоянно отряхивал свой пиджак и подозрительно его оглядывал, как будто боялся обнаружить внезапную пропажу какой-либо его части. Продолжая осмотр пиджака под всеобщее хихиканье (особенно самых младших актеров), он подошёл к Джен, приветственно приобнял её за плечи и поцеловал в висок.
— И на кого ты напоролся с самого утра? — шутливо ткнула его в плечо Джен, которая быстро порядка, что никакой угрозы нет, а Роббу просто кто-то очень сильно нервы потрепал.
— А на кого всегда можно наткнуться в Лос-Анджелесе доблестным и особо известным гражданам? — преувеличенно мрачно ответил Роберт, всеми силами старясь показать, как он обижен сложившейся ситуацией. — Солнышко, ты ведь по дороге никого не встретила?
— Чашка кофе и слойка не в счёт, да? — невозмутимо поинтересовалась Джен, приняв серьёзный вид, и в глазах её засияли искорки веселья и азарта. По коже тут же пробежала волна тепла, лучиками распространяясь по телу и стирая все плохие мысли. Она точно знала, как поднять ему настроение, понимала на интуитивном уровне и приписала таким, какой он есть.
— Журналисты, Джен, журналисты! — с гиперболизированной паникой воскликнул Роберт, чуть не вскидывая руки к небу. — Идёшь себе спокойно на работу, никого не трогаешь, Светлые не лезут, товарку не видать, думаешь: «Красота»… А потом — раз! Как из-под земли вылезли, подкараулили и защелкали фотоаппаратами. И не опоздал бы, если бы не этот эскорт чертов! — Роберт грозно посмотрел в сторону двери, как будто бы оставшиеся на улице репортёры могли его заметить (ну и что, что не видят, зато морально легче стало). Стань она вдруг прозрачной, журналисты бы бросились врассыпную: никому не захочется встретиться с разозлёнными Робертом Де Ниро. Уж Джен-то знает. Да у него и сейчас из глаз искры летят, того и гляди испепелит дверь.
— Да ладно тебе, мы все равно тебя ждали, — Джен успокаивающе провела рукой по его плечу и улыбнулась так ярко, словно у неё появилась какая-то новая идея. — А быть знаменитостью между прочим не так и плохо, так что в следующий раз бери меня с собой, — она мило погрозила ему пальчиком, сдвинув брови, и только теперь вспомнила, что вообще-то за этой сценой наблюдали все.
Причём умилительно улыбались и едва сдерживалась что, чтобы не рассмеяться от счастья — такими трогательно-непохожими казались со стороны Роберт и Джен. Джен и сама гордо вздёрнула носик, посмеиваясь про себя, и Роберт (в который раз уже) залюбовался ей. Девушка-солнце, девушка-радуга, его личный маяк на пути к свету, увидев лишь крохотный лучик его становится легче и теплее на душе. Интересно, она сама-то знает, насколько классная? И тут Роберт спохватился: он же кое-что забыл.
— Кулон с собой? — взволнованный телепатический шёпот, и Джен вздрогнула от той щемяще-напряженной ноты, что звучала в нём. Столько страха, беспокойства, которое долго бы практически до безумия, если бы с ней хоть что-то случилось.
— Конечно, я важные артефакты дома предпочитаю не оставлять. Мало ли, кто нагрянет, — девушка моментально справилась с подступившей к горлу тревогой и невероятным чувством благодарности, накрывшим с головой и учтиво намекнула Роберту о его прошлом визите к ней домой. Чертовка. Роберт облегченно улыбнулся, а Джен уже проворное извлекла из сумочки нужную вещицу… почему-то несколько раз завёрнутую в файл и перевязанную тесёмкой.
— Это ещё к чему? — озадачился Де Ниро, вертя в руках «подарок» и на всякий случай придумывая план по обезвреживанию этой штуки.
— Меры предосторожности. Вдруг там окажется внутри бомба или ещё что-то вроде этого.
Роберт чуть не рассмеялся в голос, похлопал Джен по плечу, и щёлкнул пальцами — кулон растворился в воздухе. А точнее отправился к Джошу с, дабы эта милая парочка наконец занялась делом и разобралась, что за чертовщина творится с кулоном. Уж технологии Тёмных (спасибо Джошу) получше, чем у Спилберга будут. Покончив с первым делом, Роберт кивнул застывшей в углу Лори, которая с благоговением наблюдала ща ним с Джен: можно начинать.
И под этот кивок было негласно решено, что пора за работу, ведь, к счастью, теперь все в сборе. И вскоре мертвая тихая съемочная площадка ожила: Лори позвала операторов, камеры заняли свои места, миганием красных огоньков показывая готовность снимать, в который раз засуетились гримеры, нанося на лица актеров последние штрихи («И где они таких назойливых находят? Просто поразительно», — думал Де Ниро, усаживаясь рядом с Лори, и приготовился наблюдать за процессом).
Шум, тихие переговоры, пронзительные выкрики,
заразительный смех, шутки и небольшие происшествия вроде пропажи нужного цвета пудры из чьей-то гримерки — вот что представляла из себя съемочная площадка фильма «Дом покера». А ещё дружелюбная и притягивающая к себе атмосфера общего уюта, второго дома, которую чувствовал каждый в беседах за чашкой чая или кофе в перерыве, поддержке в чуть заметном наклоне головы перед выходом, раздававшихся аплодисментах после удачно отснятой сцены.
Дженнифер ощущала себя здесь как в своей тарелке, она довольно быстро влилась в общество актёров, словно всегда жила в Лос-Анджелесе, посреди роскоши и коварства. Умело примеряя на себя образ главной героини, Джен двигалась по «квартире», утешала сестёр, спорила с матерью, а потом переносилась в школу, где, вспоминая школьные времена, играла в баскетбол. Вроде бы перед ним совершенно другая девушка, но нет, даже сквозь искусно сделанный грим и поведение закаленной тяжёлой судьбой девушки проглядывала его жизнерадостная Джен, которая только кажется воздушной и наивной, а на самом деле всегда говорит, что думает и иногда поражает остальных своим упрямством. И по делу, кстати, она никогда не тратила энергию на ненужных людей.
А уж если тебе повезло оказаться среди них, тогда не упускай свой шанс, отчаянно цепляйся за него руками и ногами, пытайся уловить хотя бы мимолетную улыбку и снежно-блестящий смех, от которых сердце бьется чаще и жизнь снова бурлит в груди. И ему, повезло, ему, Королю Тёмных, стать одним из самых близких ей в детском «городе ангелов». Роберт усмехнулся: ангелов не существует, и зачем было так называть город, если он кишмя кишит магами и сверхъестественными Тварями вроде оборотней? Может, потому что людям надо во что-то верить, к чему-то стремится, Конда весь мир крутится к чертям, а какой лучший символ веры, как не ангел?
И наблюдая за ней, Роберта все не оставляла мысль, чьи зачатки появились у него в душе уже давно, но активно прорасти решили лишь несколько дней назад. А если им стать официальной звездной парой, заявить об отношениях публично, как сделали Стивен и Джулия? Маг поморщился: пример, конечно, неудачный, но почему бы и нет? Всё равно скрываться долго не выйдет, вон уже и журналисты что-то заподозрили, расспрашивали, почему он решил спонсировать именно «Дом покера» и не имеет ли к нему отношение восходящая звезда Дженнифер Лоуренс.
Пришлось выкручиваться и заводить речь про поддержек молодых талантов, передачу опыта и дружбу с Лори. Ну, и пару раз сказать, что Джен — привлекательная молодая девушка, у которой всё получится. Мда, чует сердце, зря он это сделал… Как говорится, вечером можно искать себя в блоге местной «Сплетницы». Да что уж там говорить, вчера по возращению, Джош тоже там кое-что откопал. Так что слепому становилось приятно, что Блейк со своей любовью к скандалам и славе скорёхонько состряпает что-нибудь ещё.
Да и чего он, собственно, опасается? Что Джен ему откажет? Исключено, иначе того первого свидания с поцелуем у них бы не было и она бы не потащилась спасать его от приступа людоедского голода.
Но. Всегда это чертово но. Он же подвергает её опасности, просто открыто подставляет, ведь все, кто оказывался рядом с Королем Тёмных, автоматически попадали в зону риска. Теперь каждый будет знать о его слабости, и он не сможет защитить её так, как раньше. А хотя, если… Если Джен всегда будет рядом, то он станет для неё чем-то вроде личного телохранителя, и защитит её непосредственно. Но согласится ли она, согласится ли? И почему вдруг эти «но» и «ли»? Он же Темный, а сейчас того гляди задрожит, как признавшийся в первый раз в любви подросток.
Нужно уже решаться. Он подарит Джен то, от чего она никогда не сможет отказаться, — личную защиту и возможность быть всегда с ней рядом. Роберт шумно вздохнул, собираясь с духом, и размял пальцы, пытаясь вновь стать сосредоточенным и спокойным. Хорошо же он сейчас выглядит, наверное. Встревоженный, немного нервно озирающийся по сторонам и растерянный Тёмный — что же, ясно, почему Лори несколько раз кидала на него многозначительные взгляды. Он тут же исправлялся и невозмутимо переводил взор на Джен.
В конце концов съёмочный день подошёл к концу. Всё актёры собрались к столиков на уже ставшее традицией прощание, которое сопровождалось объятиями и взаимными поздравлениями. Джен, улучив минутку, подсела к Лори и завела давно задуманный разговор.
— Лори, ты сегодня как-то неважно выглядишь, — осторожно начала Джен, наклонив голову и доверительно заглядывая ей в лицо сидящими глазами.
— Да ничего страшного не случилось, — отмахнулась Лори, улыбнувшись уголками губ какой-то просветлевшей и немного грустной улыбкой. — Просто у моей племянницы есть некоторые проблемы, а мне надо с ними справится, но я не представляю, как, — последнее предложение вырвалось у неё само собой, и она быстро замолчала, извиняюще захлопав ресницами. Рваными движениями отряхнула джинсы, по губам её скользнула нервная улыбка: «всё нормально, тебе не стоит ничего делать, ты ничего мне не должна». Она не хотела ничего говорить, тревожить Джен своими проблемами, Лоуренс ясно видела это в её глазах. Лори уже хотела встать, будто бы ничего и не произошло, только вот у Джен были другие планы.
— Нет, расскажи, — Джен цепко схватила её за руку, улыбнувшись настолько пронзительно и с таким жгуче-солнечным застывшим в глазах обещанием сделать всё возможное. Немая просьба, звенящая в каждой чёрточке лица, кажется, заставила Лори помедлить — она замерла на месте. — Ты же знаешь, помогать людям выбираться из разных историй, а потом самой впутываться в них — моя работа, — заливисто-серебряно сиронизировала над самой собой Джен и окинула прядь с плеча.
— В общем, она обожает петь, профессионально занимается вокалом, — внезапно затараторила Лори. — Её пригласили исполнить песню на школьном концерте, но когда она вышла на сцену… Нет, ты не подумай, голос у неё просто божественный, дело в том, что… — она замялась, кусая губы и перевела взгляд на потолок. Спустя секундную передышку, собравшись с мыслями, она продолжила: — Ну, вы таких ласково называете плюшками и пышками. Думаю, несложно представить реакцию других школьников: насмешки, издевательства…
Щёлк. Продолжать не потребовалось. Джен уже оказалось всё равно, как именно обидели племянницу Лори, как издевались и оскорбляли, все вмиг стало неважным, а перед глазами замаячило настойчивой искрой одно: кто-то обидел человека. Незаслуженно, жалко, по-гнусному подло и демонически-тщеславно («Как в духе «города ангелов», вы подумайте. Говоришь, не видела другую сторону его, а, Джен? А вот и она, родимая»). Бедную беззащитную девушку, которая только и делала, что билась за свои мечты, а в ответ получала лишь оскорбления из-за недостатка, и все глубже и глубже трескалась её вера в себя. По крайней мере, такие моменты точно были. Сердце сжалось от сострадания и в него одновременно будто впились когтями. Слишком знакомое Джен чувство, до боли и криков от несовершенстве мира и жажды самых отчаянных поступков, только бы всё прекратилось. Вспышкой в голове пронёсся Нью-Йорк, закрутились пришлое, и грудь опалило огнём. Злости от несправедливости и желания её сломать.
— Дрянные хулиганы, — пробурчала под нос себе Джен, с силой сцепив пальцы так, что ногти впились в кожу, а чуть позже — Лори могла себе поклясться — раздались приглушённые слова явно цензуре не предназначенные. Коротко вздохнув, она зажмурилась, справляясь с начавшей клокотать внутри праведной бурей, успокоилась, и, резко распахнув глаза, выпалила на одном дыхании: — Поверь мне, я что-нибудь придумаю, и вся эта тщеславная школа пожалеет, что так обошлась с твоей племянницей. Нашли себе жертву, то же мне, герои, — ожесточённо фыркнула она, рывком поднимая голову и смотря Лори прямо в глаза, а у самой на радужке загорались звёздные всполохи.
И положила свою руку на её. Сжала пальцы режиссёра, ставшей второй мамой за это время, и вмиг возраста контроль, кротко улыбнулась. Она всё уладит. Неизвестно как, но уладит, благо, с подобным она дело имела и справлялась быстро. На мгновение Джен поморщилась, вспомнив о не слишком-то приятном былом, но к ней тут же вернулась прежняя весёлость.
— Джен, — к ней неслышно подкрался Роберт и тронул её за плечо, — ты не убегай пока, мне надо тебе кое-что сказать. Да и журналистам тоже.
Она ответила кивком, мягко сияя светом своих глаз, и уцепилась за его пальцы, впитывая в себя его тьму. Сразу же исчезло раздражение, неумолкаемая ярость, одно его прикосновение, ласковый взгляд потушили уничтожающее пламя и вселили уверенность. Только выглядел он немного взволнованным, нервным, как если бы что-то задумал, но боялся. Ведь все всегда может пойти не по плану.
***
Вспышки фотокамер, толпа беснующихся и горящих от предвкушения новой скандальной сенсации журналистов, перекрикивания, перешёптывания и каверзные вопросы — привычная для Лос-Анджелеса обстановка, если репортёрам всё-таки удавалось настигнуть актёров и напасть на них с расспросами. Правда, Джен никак не морда привыкнуть к повышенному вниманию к своей персоне да и к тому, что на улицах её узнавали. Нет, это, конечно, забавно и непривычно ощущать себя в центре событий, но кто знает, чем для тебя доениям очередное интервью?
Но сегодня был совершенно другой и во всех смыслах особенный день, и даже провокационные новости не могли его испортить. Они с Робертом стояли прямо перед студией, где только что завершился съёмочный день, и готовились сделать важное заявление перед целой взволнованном толпой. Роберт выглядел чуть нервным и растерянным, однако стоило Джен на него посмотреть, как он тут же возвращал себе былую твёрдую стойку. Только Джен-то видела: он волновался. И сильно. А вот отчего? Пусть он и молчал, как рыба, но пытливый ум Лоуренс уже начал догадываться.
— Помню сегодня утром вы буквально взяли меня в плен и устроили допрос, — на губах Роберта растянулось подобие улыбки, и он мельком бросил взгляд на Джен. Она задорно прищёлкнула языком и нежно прошептала глазами: «Давай, не дрейфь». — Кажется, всех вас интересовал один вопрос: какие отношения связывают нас с Джен, не чувствую ли я к ней ещё что-то, помимо чувства безумного уважения и преклонения перед её талантом и, конечно же, красотой, — он по-доброму усмехнулся, а ноготки Джен впились в его предплечье сильнее. По телу снова пробежал заряд тока, заставляя одновременно застыть парализованным от нерешительности и взлететь к небесам от одного осознания: — Так вот, я немного слукавил. Джен слишком замечательная девушка, чтобы находится рядом с ней и ощущать только благодарность и душевный подъём, это в любом случае должно было перерасти в нечто большее. И да, мы теперь официально начинаем встречаться, думаю, лишняя защита и поддержек моей звёздочке не помешает.
И с этими словами он поднял их сцепленные руки, но это не было похоже на обычный пафосный жест, которым привлекают внимание звёздные парочки. Никакого тщеславия, лжи и лицемерия, в их переплетённых пальцах проскальзывало столько любви, заботы, точно лучше всяких слов одно-единственное движение кричало, что они будут друг друга защищать. Её небольшая и тонкая ладонь лежала в его большой и тёплой, и держал её он — вот уж удивительно для Тёмного мага — так бережно, словно боялся причинить дискомфорт и сжать чуть сильнее. Со стороны они выглядели такими разными, настоящими противоположностями, которых почему-то вдруг притянуло друг к другу необъяснимой милой. Она — нежная, хрупкая с виду, но с очищающе-позитивным огнём в глазах, которым ей ужасно хотелось согреть его, спасти, показать, что у него ведуне есть свет, он — мрачный и суровый, но преображающийся рядом с ней до неузнаваемости: становящийся мягким, робким и смотрел он так трепетно-воздушно, словно хотел окружить её невидимым куполом защиты.
Они казались счастливыми. И пусть сейчас наверняка посыплются вопросы от надоедливых журналистов, им уже было не важно, что отвечать. Вернее, обо всём, что касалось их отношений, позаботится Джош — может, пригодится его технический гений, чтобы магией создать видимость их нормальных свиданий в Сети.
Не стоит же никому знать, что фактически в первое же их свидание (не официальное, но всё равно первое) они сражались с демонами?
***
Мерцающий свет падал на нескончаемые стеллажи, скрепления, увешанные разнообразным оружием. Они висели под потолком, вдоль стен, даже у пола блестели насиженными боками пистолеты самых разных марок (в том числе и старинные, и дамские, а Джен с горящими глазами уставилась на «Кольт»), винтовки, предназначенные явно не для пуль.
Джен замерла посреди огромного зала с оружием, не в силах отвести взгляд. Стоящий рядом Роберт загадочно улыбнулся и кивком пригласил её следовать за ним. Как только расспросы
журналистов закончились, он наклонился к Джен и шепотом прошептал прямо на ухо так, что у неё мурашки побежали по шее:
— Хочу тебе кое-что показать. Тебе понравится.
И после многообещающего шёпота он уловил свободную минутку и, стоило лишним людям покинуть территорию их личного счастья, как маг телепортировал их сюда.
А всю стену рядом практически полностью укрывали кинжалы. Изогнутые, прямые, с таинственными и пугающимися надписями, выгравированными на лезвиях, с богато украшенными ручками, олицетворяющем собой или всепоглощающее зло или торжество добра. Вон один точь-в-точь как у Лилит (Джен притянула к нему руку, но, поёжившись, тут же отдёрнула и обратилась к другому кинжалу), а другой с почти угодной надписью, криво идущей вдоль всего лезвия. Поразительно. Чертовски красиво и в то же время опасно, завораживает так, что Джен глаз не могла отвести, а внутри всё оцепенело. Хотелось смотреть и смотреть, не отрываясь, медленно переводя взгляд с одного предмета оружия на другой, запечатлевая в памяти эту торжественность. Ощущаешь себя настолько ничтожным и мелким по сравнению с такой махиной, невольно робеешь перед этим величием, и все вокруг кажется не стоящим твоего внимания. Взгляд приковывали и кинжалы, и пистолеты, и даже винтовки (среди них было несколько изящных и антикварных объектов), руки так и чесались прикоснуться хоть к одному из них, провести рукой по поверхности, впитывая остатки холода с неё, попробовать их в действии. В груди загоралось нетерпение и любопытство, глаза точно пожирали каждый предмет, и язык торопливо гулял по губам. Роберт выдохнул: как же ей шло, чертовски шло, быть раскрепощенной и манящей в любой ситуации, как будто в ней всегда горел какой-то необъяснимый огонёк. Вот бы хотя один кинжальчик пометать, а? Ну, или научится не промазывать для первого раза. А может, лучше из пистолета?
От цепких глаз Роберта не укрылся энтузиазм Джен, и он мельком мазнул по ней вопросительным взглядом. Лоуренс в ответ быстро собрала волю в кулак и демонстративно отвернулась от одного очень красивого кинжала с резной ручкой. Но больше пары минут девушка не выдержала, скрепя зубами от досады за своё нежелание ждать, обернулась и бросила умоляющий взгляд на Роберта, похлопав ресницами. Вдруг разрешит? Не смотреть же он её привёл на всё великолепие?
— Да не стесняйся, осматривай. Это же всё теперь твоё, — Роберт мягко улыбнулся к ней, наклоняясь чуть ближе к отцу, чем он позволял себе несколько дней назад. С губ автоматически полунежно-полустрастно почти сорвалось: «Уже давно твоё».
Повторять дважды не пришлось. Джен моментально сорвало с петель, электричество засверкало, взорвалось искрами в её чарующе-блестящих глазах. «Что же выбрать, что же выбрать?» — вертелись в голове мысли, как листопад, девушка вся дрожала от энтузиазма и волнения, а пока она думала, руки уже делали. С чего начать? Метание кинжалов? Или пострелять по мишеням? А если… устроить дуэль на них же? Хотя нет, кинжалы опять навеяли воспоминаете о Лилит, а она уж точно не хотела быть похожей на свою подругу в моменте помешательства. В конце концов Джен просто начала бегать из угла в угол, выхватывая то кинжалы, то пистолеты, с восхищением выпиваться в них глазами, словно не веря, что всё просмолит с ней, и через секунду засовывать их обратно и кидаться к следующему предмету исследования.
И вдруг она застыла, задумчиво прикусив губу и цокая языком. Едва заметная морщинка пролегла на лбу, свидетельствуя о напряженном мыслительном процессе. Всё, выход найден!
Она, не теряя времени, бойко подбежала к пистолетам и выхватила один дамский, отполированный до блеска и миниатюрный, пистолет. Сцепив маленькие и грациозные пальчики вокруг ствола, она уверенно подняла его, шутливо усмехаясь, а потом перехватила обеими руками, встав в боевую стойку. Кончики пальцев сразу же обжег металлический холод, но он вызвал не отторжение, а волну пульсирующих и будоражащих мурашек по коже.
— Эй, сдавайся, Тёмный! — она перехватила покрепче пистолет и одарила Роберта самой очаровательной улыбкой и одновременно попыталась изобразить жестко-холодное выражение лица. Не удалось, смех просто распирал и никакие актёрские навыки тут были не в силах.
Джен подняла голову, горящим и смеющимся взглядом смотря на Роберта. Она ещё никогда не держала в руках оружие, лишь в фильмах видела, как ошеломляюще-опасно выглядят такие девушки. Власть. В руках у неё полнейшая власть, сила, мощь, запускающая маленькие молнии по телу, заставляющая чувствовать себя выше всех других. Она никогда не станет беспомощной, да никто в жизни её бы не посмел так назвать! Посмотрела бы она на этих самоубийц… На лице волшебницы мелькнула забавная улыбка.
— Как страшно, девочка моя, — он сделал испуганное лицо и замахал руками, будто бы закрываясь от Джен. Только вот глаза обмануть никак не могли, они всё ещё ласково и с крошечными огоньками надежды поглядывали на неё. Джен не выдержала и прыснула, вмиг испортив весь пафосный эффект. Да ей он уже и не важен.
— А не боишься, что я нажму на курок? — продолжила игру Джен, наигранно коварно расплываясь в улыбке, и «угрожающе» подошла ближе. Пряди белокурых волос небрежно-шикарно спали на лоб, но она и необратима на эту незначительную деталь внимания, лишь попыталась их сдуть. Не отрываясь от дела. Роберт судорожно сглотнул, в горле резко пересохло, и по венам пробежала лава от одного вида Дженнифер. Какая же она непринуждённая, умилительно-взрывная, истинная леди с фонариками-глазами, пытающаяся казаться львицей, а на деле она больше похож да на заигравшегося котёнка, который смешно показывает зубки.
— Там предохранитель, милая, и снять его могут только я, Лео и Джош. Думаешь, я бы доверил тебе настоящее оружие во всей мощи? Я похож на выжившего из ума старика? — он распахнуло глаза и уже не сковала рвущийся наружу неудержимый смех. Она же не думала, что он правда такой дурак, что вручит ей смертельную защиту и подвергнётся опасности своё солнечное сокровище?
Джен недоуменно поморгала, деланно обиженно воззарившись на Роберта, (видимо, ещё не верила) и медленно перевела разочарованный взгляд на зажатый в руках пистолет. Серьезно? Так из него даже пострелять не получись бы? Ну что за несправедливость?
— А раньше сказать не мог? — она будто бы обвиняющее сощурилась, почти пронзая его настоящими молниями из зрачков и поджала губы. — Я, что, зря тут из себя отчаянную убийцу строила? — её слова прозвучали по-детски шуточно, но с оттенком той присущей каждой женщине изысканной способности манипулировать в надежде состроить обиженное личико (хотя бы немного, хотя бы понарошку), надавить на жалость и получить желаемое. Только одно маленькое отличие: а Джен не было ни грамма притворства, лишь естественность и живые эмоции.
— У меня есть лучший вариант, — Роберт покачал головой, неспешно отодвигаясь от неё, и направился к чёрному кожаному креслу, рядом с которым наводилась ещё одна стойка с оружием. Он нагнулся и начал деловито что-то там искать, отодвигая в сторону нечто, напоминающее самурайские мечи.
Джен с интересом обернулась к нему, но попытки высмотреть, что же там он усиленно ищет, окончились провалом: с одной стороны его большая спина удачно загораживала вид, а с другой — кресло. Наконец Роберт щёлкнул пальцами, в его руках раздалась вспышка белого света, которая постепенно принимала форму. Вот свечение прекратилось — и Де Ниро поднялся, держа в руках… лук и стрелы.
Джен радостно взвизгнула, захлопала в ладоши и, забыв о всяких правилах приличия, кинулась к нему на шею. От неожиданности Роберт даже выронил подарок, но, к счастью, своевременный взмахнув руки спас положение, и лук завис в воздухе всего в нескольких сантиметрах от пола. А Джен, кажется, не обратила на сей досадный факт внимания и повисла на шее у Роберта, взволнованная и переполненная совершенно какими-то детскими чувствами.
— Спасибо, спасибо, спасибо! — не переставая татараторила она без умолку, и Роберт уже начал подумывать, закончится ли у неё когда-нибудь воздух или скорее откроется второе дыхание. Как вдруг она замолчала, прекратила душить Де Ниро, подняла голову и загадочно-лукаво взглянула на мага: что-то задумала.
— У меня для тебя тоже кое-что есть, — таинственно пропела она, наклоняя голову, и ещё несколько порядок очаровательно спали ей на лоб. — Ты же всегда хотел сходить ко мне в гости, так что нам мешает сделать это сейчас? — и полушёпотом добавила:
— Всё ведь теперь официально.
