Не было бы счастья...

«Бессмысленно. Для чего это надо?!» Условие брака- контракт. Как же Тайлера тяготили эти бумажки, ограничивающие его свободу и права на вожделенного альфу. Неправильные чувства для ведомого, по своей физиологии, омеги. Каждый раз, когда Тай видит Майкла, омега чувствует лёгкое покалывание на кончиках пальцев. В животе как будто лопается шарик с затапливающей пространство нежностью, а мозг медленно, но верно перестает работать, теряя гордость по крупицам. Тайлер захлёбываться в своих же чувствах. Он медленно умирает, когда альфа берет его. И почему, раз они так счастливы, Майкл настоял на заключении какого-то контракта? Зачем эти условности? Тай не видит в них практического смысла. Он с радостью, без бесполезных бумажек, выполнит главное условие: родит наследника. Первенец обязательно мальчик-альфа. При невыполнении этого условия, в течении трёх лет брака, Майкл может потребовать развод, но ведь это Майки, любящий его альфа. Конечно, он не сделает этого, не бросит Тая. Ну, омеге очень хотелось в это верить. Он не истинный, он лучше. Тай понял это давно. Омега твердо решил, что, встретив истинного, пошлет его к черту. Ну как он сможет оставить любимого? Майкл- страстный, необузданный, потрясающий хозяин: тот, кому принадлежат душа и тело, разум и сердце. Хотя… в голове омеги сидит предательская мысль, что Майкл может потребовать развод, если родится омега. Тай по-настоящему боится этого, именно поэтому он пойдет на все, ради рождения такого желанного малыша-альфы. *** Весь день и вечер Алан провел, словно в горячке. Омега ходил кругами по квартире, кричал, плакал, матерился. После мучительно долго задыхался, хватая ртом воздух, будто выброшенная на берег рыбешка. Лёгкие горели, и, почему-то хотелось смеяться. Может быть, из-за своей дурной, любви. Может быть, из-за собственной глупости… Истерика накатила, словно цунами, убив в душе светлые чувства. Неустойчивое счастье сломано. Такую любовь не забывают просто так, такими чувствами не разбрасываются, как ненужным мусором. Глупое сердце не хотело принимать и понимать. Ал готов был проклясть все и всех, продать себя самому дьяволу лишь бы не чувствовать раздирающую острыми когтями, боль. Горячие, горькие, обжигающие, похлеще каленого металла, слёзы оставляли на побледневших щеках омеги мокрые, горящие пламенем ада дорожки. Воспалённые глаза болели, щипали и, казалось бы, ещё немного и вместо нескончаемых слез из них хлынет кровь. К счастью, этого не случилось. Ближе к утру омега окончательно обессилел и уснул. Рассудок оставляет, Ал падает в пустоту. Омега уже не чувствует ничего. Апатия со вкусом жженой горечи. Просыпаться не хотелось. Совсем. Уснуть навсегда, пожалуй, вот она- мечта омеги на ближайшую…жизнь? Может потом будет лучше, может чуть позже… Эти мысли грели, хотелось ждать светлых времён. Лечит ли время? *Месяц спустя. * Тихий вечер. По комнате гуляет запах потрясающе ароматных свечей. Запах, оседающий на корне языка, клеймит собой память людей, вдыхающих его. Ваниль теперь будет прочно ассоциироваться с радостным, взволнованным и очень счастливым мужем, который, прыгая рядом с альфой, аки лань, с трепетом сообщает, что уже как три недели в положении. -Ты рад? — Тай, ласковым котёнком, трётся носом о щеку хозяина, выпрашивая ласку. И Майкл поддается. Кладет тяжёлую пятерню на поясницу омеги, притягивая того ближе к себе и целует, купая Тайлера в минутах нежности. Альфа действует без нажима, стараясь показать, что беременность мужа произвела на него положительное впечатление. А вообще альфа искренне хотел, чтобы Тай не беременел вовсе, но Майкл тут же заткнул эти детские, непотребные для его статуса и возраста мысли. " Мне давно не восемнадцать, тогда какого черта?!» Пусть глупо, пусть по детски, но альфа не чувствовал этого омегу. Тайлер был бы чудеснейшим мальчиком из клуба. Обаятельным развлечением на пару недель, но не более. Майкл, будучи романтично настроенным, легким в общении юношей, сотни раз прокручивал в голове, как пройдет его жизнь, и, как будет похож его омега на любимого папочку. Как жаль, что детские, розовые мечты ломаются слишком внезапно, распарывая тупым ножом нежное полотнище самых прекрасных чувств. Мужчина хотел домашнего, покладистого омежку, без глупых закидонов. Того, кому можно доверить сердце, но таковой упорно не хотел встречаться Майклу. Единственная слабость сильного, испытавшего на собственной шкуре полный образовательный курс школы жизни, альфы. Таким виделся ему идеальный омега из сладких грез. Сейчас все это уже не важно. Наивные мечты о нежном, горячо любимом муже, теплом доме и обыкновенном счастье заперты в темном чулане за чертой разума. Это совсем не важно. Абсолютно. *** Ал стоял в грязном туалете какой-то закусочной, сжимая в руке тонкий, белый тест с двумя красными полосками. Омега только начал учиться жить без своего истинного альфы, несмотря на то, что жил Джо все так же в доме Ала. Омега только выучил себя не реагировать на придурошные и крайне глупые колкости нового бойфренда! своего! альфы, но нет. Алану, вероятно не суждено прожить эту жизнь спокойно, без подобного рода трагедий. Да, именно так! Что теперь делать с ребенком? Куда с ним? По щекам покатились привычные слезы, омега так привык к ним за последнее время… Ал не строил ложных надежд. Он все же не такой непроходимый тупица. Джо будет все равно, всем будет все равно. Этот ребенок- исключительно его проблема, его головная боль. Алан знал самого себя, он знал, что аборт он не сделает никогда. Не сможет. Не убьет своего ребенка. Омега тяжело спустился по стенке, откинув голову, и несильно ударившись головой о крашеную, синюю стену головой. Специально, чтобы привести роящиеся мысли в какой никакой, но порядок. -Я устроюсь на работу. Я рожу и воспитаю его сам. — Ал положил руки на пока ещё плоский живот. — Придется тебе смириться с тем, что ты, котёнок, будешь расти без отца, — омега громко всхлипнул, размазав слезы по щеке,- но я клянусь, я тебя не брошу. — Алан грустно улыбнулся сам себе и тихо добавил, прикрыв глаза и гулко выдыхая. -Никогда. Лечит ли время? Нет. Оно облегчает боль, потому что можно забыть. Оно не позволяет ране так сильно кровоточить, потому что в жизни дуют ветра перемен. Но, чтобы не случилось, сколько бы воды не утекло, встречая и теряя предназначенного судьбой, окончательно исцелиться вряд ли поможет время… Время плохой лекарь. Определенно.