Dead flowers

— Бро-о, смотри, что у меня для тебя есть, — протягивает Санс, и чуть не пихает Фриск в комнату Папайруса. Всё также лежащий в постели скелет сразу оживает, и на его лице появляется улыбка. — Так ты не убил человека! — радуется монстр, и на душе Фриск появляется неприятный осадок. Она бы хотела съязвить, и сказать, что это не так, но Папайрус имеет какое-то магическое влияние на неё, и её рот словно заклеили. Она не может и слова сказать при этом милом скелетике. Санс дёргает её, и пронзает взглядом. Намёк понят. — П-привет… — решительно, но неуверенно говорит девушка. Ей почему-то становится неловко, и хочется сбежать от взглядов Папайруса и Санса. — Вот, видишь, человек умеет говорить, — добавляет Санс, и широко улыбается. Фриск хмурится, и сама не знает отчего: оттого, что Санс лицемер, и при Папайрусе строит милого братца, или же оттого, что они обсуждали её «немоту». — Санс, прояви такт! Ты обижаешь человека! — Папайрус очень проницателен и наблюдателен. Санс же издаёт какой-то непонятный звук раздражения, и улыбается ещё шире. — Конечно, бро, — и хватает Фриск за запястье, с силой сжимая его от злости. Санс — самый тактичный монстр в Подземелье. — Человека по имени… — скелет смотрит на неё секунду задумчивым взглядом, а потом снова смотрит на своего брата. -…Цветик будет приглядывать за тобой, пока я буду отсутствовать. Надеюсь, что вы подружитесь, — Фриск опешила от своего нового имени, и хотела уже закричать, что её имя совсем другое, как Санс сильнее сжал её руку, явно давая понять, чтобы она не показывала чудеса своего характера. Будь куколкой, паинькой и милой при Папайрусе. Ясно, понятно… — Д-да… — дрожащим голосом добавляет Фриск, пытаясь незаметно освободить свою руку. — Я не кусаюсь… — когда же монстр отпустит её руку? Фриск едва ли чувствует её. — Вот и славно, а я пойду, — Фриск тошнит от количества лицемерия, высказанного в этой комнате, но есть плюс — Санс отпустил её руку. Скелет бросил на неё убийственный взгляд, и вышел за дверь. Они остались вдвоём. — Та-ак… Знаешь, я плохо завожу друзей… — бормочет девушка, сцепив руки перед собой. — Ничего страшного, — Папайрус хлопает по месту рядом с собой, предлагая Фриск присесть. Девушка топчется на месте, но принимает приглашение. И сразу же удивляется, ибо кровать Папайруса, не смотря на странную форму, очень мягкая. И девочка почему-то уверена, что об этом позаботился Санс. — Надеюсь, Санс не был с тобой очень жесток. Он не очень любит людей… если только в качестве еды, — последние слова Папайрус бормочет, явно не желая добавлять такую информацию. — Нет, что ты… Это было неприятно, но терпимо, — Фриск улыбается, чувствуя, как внутри что-то скребётся от такой наглой лжи. Это было очень больно, очень неприятно, и очень обидно, и никаких «терпимо» не было. Но язык не поворачивается сказать такое этому наивному монстру. Пускай он останется в неведении. — Но я заметила, что он очень заботится о тебе. Тебе повезло с братом, — не смотря на всю свою ненависть к Сансу, добавляет Фриск. — О да, он очень классный! Не смотря на всё, что случилось в нашем мире, он не сдаётся, ещё и тащит такую обузу, как я, на своей шее, — Папайрус сразу затихает, и сердце Фриск пропускает удар. — Эй, не грусти. Ты не обуза, каждый в мире важен, — так говорила мама Фриск, теперь она говорит эти слова Папайрусу. — Поэтому улыбнись, — девушка и сама улыбается, не смотря на то, что раньше она не торопилась делать этого. Скелет действительно поднимает ей настроение. Монстр улыбается в ответ, и на душе Фриск теплеет. — А теперь, если ты так любишь людей, то я в твоём распоряжении. И не стесняйся в приказах, Великий Папайрус заслуживает лучшего, — с воодушевлением говорит Фриск, и она ещё шире улыбается, когда замечает во взгляде скелета искорки. Как ребёнок, честное слово. На удивление девушки, скелет подскакивает и встаёт на пол, довольно уверено и твёрдо. И не скажешь, что недавно он «умирал» в постели. — Великий Папайрус приказывает отправляться в патруль на кухню! — Фриск еле сдерживает смех от такого количества энтузиазма, так и прущего из тела монстра. — Слушаюсь, Капитан, — покорно отвечает Фриск, и они вместе отправляются на кухню.

***

Санс лениво шагает по снегу, думая о чём-то своём. Он снова, как обычно, погрузился в раздумья, не замечая происходящего вокруг. Он не знает, была ли это хорошая идея, оставлять девчонку наедине с братом, но Санс надеется, что намерения упрямой девчонки далеки от плохих. Иначе он точно осуществит свои намерения, которые давно засели в его голове насчёт девчушки. Но сейчас, даже если не получается, нужно отвлечься от этих мыслей. Королева Стерва приказала ему явиться в Тронный Зал. Она снова чего-то хочет. Санс думает, что однажды он точно прикончит её, наплевав на всё сраное будущее монстров, учитывая, что у них и так уже нет его. Человек отнял их будущее, надежды и мечты. Теперь они должны лишь выживать, не жить. Спустя пару минут, когда Сансу надоедает ходьба, он пользуется телепортацией, которую применяет редко, ибо его магия в любой момент может выйти из-под контроля. По этой же причине он предпочитает пользоваться холодным оружием. Когда скелет появляется в центре увядших цветов, от которых остались засохшие стебельки, он осматривается, ища Королеву. Хотя, этот титул не подходит к ней. Тиран, ни как иначе. — Так ты пришёл, удивительно, — фыркает женский голос, прямо позади монстра. Он не дёргается, хотя его удивила такая смена положения. Обычно он подкрадывается к ней со спины. — Как же я мог пропустить приказ от самой Королевы, — огрызается в ответ монстр, и магия в его костях сама начинает бурлить, ища выход наружу. — Ну же, расслабься. Я всего лишь хотела спросить тебя кое о чём, — чувствуя волны магии, усмехается Андайн, вставая перед Сансом, дабы действительно успокоить его. Она помнит их последнюю битву, и не хочет снова получить кости в живот. — Говори быстрей, — отрезает Санс, хмурясь. — Я прознала о том, что монстры в Сноудине начали сходить с ума, и не только они: монстры по всему Подземелью взволновались, почувствовав что-то. Такая реакция, как ты знаешь, происходит только тогда, когда к нам попадает человек. Думаю, дальше мне не следует продолжать? — И что ты хочешь этим сказать? — Санс всё ещё спокоен, а Андайн тихо рычит. — Человек в Подземелье, и он точно вышел из Руин, если его учуяли даже Амальгаметы. В Сноудине псы нашли человеческие следы, а в Водопадах Эхо-Цветы пока что не уловили какого-либо движения, так что смею предположить, что он всё же в Сноудине. А в Сноудине людьми заведуешь ты, — Санс не шевельнулся, и Андайн вконец взбесилась. — Я знаю, что ты пытался прятать их от меня, так что не смей врать! — Ну да, было такое, — честно отвечает Санс. Его не волнует защита девчонки, ему нужно лишь её мёртвое тело. — И ты вызвала меня за тем, чтобы я привёл к тебе человека? — Андайн замолкла, но потом снова заговорила. — Какой ты догадливый, — шипит она. — Принеси мне его голову. Санс молчит, сверля Андайн взглядом. — Я подумаю, — и уходит. — Тебе лучше не спорить со мной, Санс, — говорит ему в спину Королева. — Я могу устроить так, что твой брат в один день умрёт, — и Санс замирает на месте. Андайн же довольно улыбается, зная про слабость скелета. — Не втягивай его в это, мразь, — рычит монстр, и его левый зрачок загорается красной магией. — Только если ты постараешься, — не отступает Андайн, и смеётся, провожая Санса взглядом. Однажды Санс точно убьёт её.

***

— Белый Кролик вернулся к своим родителям, счастливый и со слезами на глазах. «Мама! Папа! Я вернулся!» — сказал он, и, родители, увидев его, также обрадовались и заплакали от счастья… — Человек, почему ты плачешь? — прервал любимую сказку Папайрус. — А? Я… не плачу. Просто в глаза что-то попало, — Фриск улыбается, хоть и через силу. — У меня тоже есть родители на Поверхности, Папайрус. И я… сбежала посреди ночи, оставив их одних. Я не знаю, что они теперь делают без меня, и я очень хочу увидеть их снова, — шепчет Фриск, утирая слёзы. Папайрус замолчал от такой истории. — Надеюсь, что ты увидишь их снова… Нет, я уверен, что ты обязательно увидишь их вновь! — попытался подбодрить девушку скелет. — Хах, спасибо. Знаешь, ты очень милый, и мне действительно жаль, что всё с тобой случилось именно так. Я бы хотела изменить случившееся, — признаётся Фриск, всматриваясь в картинку в книжке, на которой изображено два больших кролика и крольчонок. Она никогда больше не увидит своих родителей. А ведь всё могло быть иначе… — Спасибо, человек… — Папайрус зевает, и Фриск улыбается. Даже это он делает очень мило. — Сладких снов, — шепчет Фриск, прикрывая монстра одеялом. Глядя на скелета, она невольно вспоминает себя в детстве, и как родители также улыбались ей, когда она яро утверждала, что не хочет спать, хотя сама клевала носом. От этих воспоминаний в сердце впивается какая-то иголка, и Фриск тяжело выдыхает, откладывая книгу. — Какая милая сказочка, не находишь? — этот голос. Санс. — Да, очень милая, — отстранёно отвечает Фриск, даже не поворачиваясь к монстру. Он знает, что эта история сделала ей больно, и теперь хочет поиздеваться над ней. — Что, теперь снова в подвал? — устало спрашивает девушка. — Неа, не отгадала, — этот вопрос удивляет человека. — Мы идём в мою комнату, — как бы Фриск ни была невинна, но в её голове, почему-то, сразу же зарождаются не те мысли. — З-зачем, — Фриск встаёт со стула, на котором сидела ранее, и подходит к монстру, дабы не разбудить Папайруса. Её лицо невольно краснеет. — Не рассчитывай на что-то великое, — Санс изучал анатомию людей, и знает, что означает румянец на их лицах. — И хватит краснеть, ты ещё слишком маленькая для такого, — подмечает монстр, и Фриск ещё больше краснеет, на этот раз от стыда. — Пошли, — он хватает её за руку и тащит за собой, прямо по коридору, в свою комнату. — Та-дам, — он открывает дверь, и перед ними предстаёт сумрак, в котором виднеются очертания кровати с одним матрасом и подушкой без наволочки, куча носков, (Фриск боится знать, чьи они), и окно, через который проходит… лунный свет? Может быть, стекло так отражает свет камней на потолке Подземелья? Довольно логично звучит. — И… значит, я буду спать в твоей комнате? — неуверенно спрашивает Фриск, всё ещё боясь, что же взбредёт на ум скелету. — Ага, но на полу. Я никогда не позволю такой твари, как ты, спать рядом с собой, — отвечает Санс, и настроение Фриск сразу падает до нуля от этих слов. Почему он так ненавидит её? За что? — Хорошо… — Вот и славно, — Санс без замедления идёт к своей кровати, и плюхается на неё, отворачиваясь к стене. Он так легко оставит её без присмотра, особенно когда они в одной комнате? Фриск едва верит, что это действительно Санс. Но она всё же подходит к кровати, и садится на пол, прижимая к себе ноги и утыкаясь носом в колени. На душе почему-то становится грустно и паршиво. — Спокойной ночи, — шепчет Фриск сама себе, и потом добавляет, не получая ответа. — Сладких снов.