***
Проходит ещё три дня, и Санс теперь не разговаривает с Фриск, и той почему-то совсем тошно от этого. Она дорожила той слабой нитью доверия, установившейся между ней и скелетом, и болезнь Папайруса разрушила её. Он теперь не шутит над ней перед сном, не желает кошмаров, не насмехается над её глупостью. Фриск должна радоваться, но ей почему-то грустно. — Прими это, и забудь про Санса. У тебя есть более великая цель: спасти Подземелье. Ты ведь не забыла обещание, данное Ториель? — нашёптывает призрак, а Фриск хочется заткнуть её. Как она может быть настолько… бездушной? На её глазах умирает монстр, о благе которого она сама говорила. — Есть те, кого нельзя спасти, — словно читая мысли девушки, продолжает призрак. — Не ты ли обещала, клялась, плакала, что сделаешь что угодно и выдержишь все испытания? Вот одно из них — смерть Папайруса, — говорит призрак, и в животе Фриск холодеет. Смерть? Неужели он настолько близок к ней? Но ведь он не заслужил этой участи! — Прими это, Фриск.***
— Папайрус, пожалуйста, послушай меня… — отчаянно шепчет Санс, держась за руку своего брата. — Ты хочешь моей смерти, Санс? Чем я заслужил такое отношение? — голос Папайруса дрожит, и зрачок Санса загорается ярче. — Н-нет, Пап, пожалуйста, не говори так, ты же сам просил не убивать человека, это твой друг… Пожалуйста, не теряй рассудок, — на глазницах Санса наворачиваются слёзы, когда он смотрит на своего брата, медленно умирающего в бреде. Фриск, подслушивающая за дверью, и сидящая на полу, лишь утыкается лбом в колени и шумно вздыхает. Она не может смириться с этим. Чтобы ей ни говорила призрак день назад, она не готова к этому. Она никогда не видела, чтобы кто-то так умирал, и теперь её постоянно трясёт от мысли, что в любой момент Папайрус может превратиться в пыль, прямо как тот плачущий Плакселот, которого она убила своими руками. — Папайрус, ты слышишь меня? — дыши, Фриск. Дыши, ты должна перетерпеть это. — Папайрус?.. — просто оставайся решительной. — Пап?.. — голос Санса становится словно тусклым и более тихим. — Бро? Ответь… — но никто не ответил. — Папи! — кричит Санс, и Фриск впервые слышит, чтобы его голос настолько был полон отчаяния. Она сильнее сжимает колени и чувствует, как из глаз идут горячие слёзы. Она всё ещё не готова к чужой смерти. — Вернись, пожалуйста! Вернись! Ты не умер! Ты не умер, нет! Я убью человека, только пожалуйста, вернись! Я не предатель! Санс рыдает, и Фриск представляет, как он сжимает одеяло с кучкой пыли, и прижимает к себе, моля брата вернуться. Но он не вернётся. Всё неожиданно затихает, после чего в комнате слышится грохот, и дверь также резко открывается, ударяя Фриск по коленям. Она ойкает, и в следующее мгновение её пронзают кости из пола. Всё происходит слишком быстро, и она видит лишь сумасшедшее заплаканное лицо Санса, после чего умирает.***
«Оставайся решительной».***
Санс попытался оттянуть неизбежную участь. Он попытался снова изменить всё, но всё шло по одному и тому же сценарию: болезнь, сломанные отношения, братец-предатель. Но на этот раз что-то пошло не так. — …Санс, что ты делаешь… — Прости, бро, прости… Я думал, я могу спасти тебя… Я пытался! Но… Пожалуйста, покойся с миром, — шепчет Санс, и слышится хруст костей. Судя по звуку, Санс свернул Папайрусу шею. Затем слышен звук ветра, и рядом с Фриск, снова сидящей у двери, проходит могильный холодок. Санс ничего не изменил. Лишь конец Папайруса, более гуманный, наверное. Санс молча выходит комнаты. Его глазницы черны. Он смотрит пустым взглядом на Фриск, и проходит мимо, иногда пошатываясь. Тело Фриск почему-то всё также дрожит, как и в прошлый раз. Она не знает, какая смерть была лучше: от голода или от рук собственного брата. Но Санса это не волнует. Его вообще больше ничего не волнует. Фриск, на свой страх и риск, спускается на первый этаж за ним, и видит спину Санса. — Эй… почему всё всегда так? Почему жизнь забирает лучших? Тех, кто не заслужил такой скорой смерти? — спрашивает монстр. Фриск молчит. — Не знаешь? И я не знаю… — он усмехается, а затем разворачивается к Фриск лицом. Его глазницы всё такие же чёрные от шока. — Ты хочешь выбраться на поверхность, так? — улыбка Санса дрожит. — Что ж, я помогу тебе. — Фриск удивлённо смотрит на скелета, и хочет что-то сказать, но он обрывает её. — Не потому, что твоя чёртова доброта достучалась до моего несуществующего сердца. Твоя доброта даже не спасла Папайруса… Я не смогу убить тебя. Окончательно не смогу. Твоя решимость вернёт тебя назад. Но не Папайруса… Ты добила меня. Теперь моя жизнь потеряла всякий смысл. Суицид не сработает, ты просто ещё раз подохнешь без меня, и вернёшь мою жизнь обратно, — Санс замолкает на некоторое время, а потом продолжает. — Я просто хочу, чтобы ты убралась из моей жизни. И выходит на улицу, оставляя Фриск одну.