Викториум

      Гажил знал свое дело и умел делать людям больно, в некотором роде, ему даже нравилось пытать других, его никогда не сдерживали никакие моральные принципы и убеждения. Если человек не хочет говорить, значит, из него нужно выбить нужные сведения, в конце концов, никто не вынуждает его молчать и делается это не ради развлечения. Их работа весьма специфична, а потому требует максимальной отдачи и понимания того факта, что законы не всегда стоит соблюдать, иногда ради блага Фиора и его граждан, ради того, чтобы не пострадали люди, приходится закрывать на них глаза.       В случае же с Греем Редфокс не собирался церемониться вовсе, и предатель об этом знал. Это был особый случай, когда дело касалось не только работы, но и приобретало личный оттенок. Фуллбастер предал их, позарился на деньги Империи, несколько лет вставлял палки в колеса, не давая им окончательно разобраться с заданием. Это было дополнительным стимулом для того, чтобы быть более настойчивым и изобретательным.       — Не понимаю тебя, — Кобра наблюдал за работой своего коллеги, не мешая ему. Он точно знал, что Гажил предпочитает в таких вопросах полную свободу и самостоятельность, утверждая, что пытка — это творческий процесс. — Неужели деньги, которые тебе заплатили, стоят всего этого? Ты же осознаешь, что когда нам надоест или мы поймем, что возиться с тобой бесполезно, мы просто пристрелим тебя. Мертвецу деньги уже ни к чему. Так зачем упорствовать? Облегчи душу, помоги спасти невинных.       — Облегчить душу! Спасти невинных! — Грей сплюнул на землю кровь и с ненавистью уставился на коллег, который вполне уже можно было считать бывшими. — Сколько пафоса! Вот только я уже мертвец, так ведь? — губы мужчины исказила ухмылка, а лицо перекосилось от боли, раздражения и злости. — Вам нет резона оставлять меня в живых, и даже если это произойдет, я попаду под трибунал, а дальше меня повесят. Так, какой мне смысл облегчать вашу работу?       — А такой, что ты можешь умереть либо быстро уже сейчас, — утробно зарычал Гажил, вонзая в плечо предателя нож и начиная медленно проворачивать его. — Либо этот процесс будет очень болезненным. Ты же не мазохист! Подумай хорошенько. О моей репутации ты знаешь не понаслышке, даже пару раз просил сделать за тебя грязную работенку. — Вам никогда не остановить «Атланта» — это безупречное оружие, — сквозь зубы процедил Грей, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не закричать. Как же он всех ненавидит! Эти люди никогда не поймут его, и распинаться он перед ними не станет. Империя дала ему то, чего никогда не подарил бы Фиор, и дело не только в деньгах! Мужчина ни о чем не сожалел, разве что о том, что не прикончил агентов раньше. Можно было все свалить на разборки между бандами и жить дальше спокойно.       — Тогда тебе нечего опасаться, просто расскажи нам все, что тебе известно, — Эрик направил на пленника револьвер. — Я не требую объяснять мотивы, скажу больше, не желаю о них слушать, просто скажи, где достать чертежи и как скоро планируется нападение.       Грей смотрел на бывших коллег тяжелым взглядом, боль была еще терпимой, но мужчина точно знал, на что способен Редфокс и не был уверен в том, что выдержит это, его ненависть к Фиору не настолько велика, да и ничего уже не изменить. Мужчина ехидно ухмыльнулся и прикрыл глаза — сейчас бы затянуться табачным дымом и немного расслабиться, вот только вряд ли бывшие коллеги будут настолько снисходительны к нему.       — Через месяц флот Арболеса достигнет западных берегов Фиора, к тому времени, "Атлант" уже сметет пару городов и ввергнет страну в пучину страха. — все же ответил Фуллбастер. Мало кто любит боль, и он точно не из их числа, к тому же он не герой, скорее уж злодей, так что может позволить себе страх и слабость. Все равно ничего уже не изменить, и ему не удастся вновь увидеть её, ту, ради которой он предал всех, даже самого себя. — Ха-ха-ха! — кривясь от боли, расхохотался брюнет. — Думаете, Империя рассчитывает только на «Атланта»? Здесь уже находится несколько тысяч солдат! Вам не устоять! Ха-ха-ха-ха!       — Что начет чертежей? — Гажил вновь провернул нож, от чего кровь хлынула из раны фонтаном.       — Они в сейфе, под надежным присмотром и вам до них не добраться! Даже если я скажу, как найти нужную шахту и место… Вам ничего не светит!       — Прикончи его! — холодно произнес Кобра, прекрасно осознавая, что предатель не врет, но пользы от него не будет. И почему все становиться только хуже?       — Постой, — Нацу, молчавший до этого момента, подошел ближе к брюнету. Присев рядом с окровавленным человеком на корточки, шериф пристально заглянул в черные пустые глаза. В них не было ничего, кроме желания уже, наконец, сдохнуть, а еще лучше отправить на тот свет своих мучителей. Даже не верится, что житель Фиора мог так низко пасть и действительно, желать гибели — Кто еще замешан в этом деле? Ты же не один предатель, так? Ваши люди есть в городе?       — А вот это, я вам уже не скажу, — Грей с нескрываемым презрением смотрел на Драгнила. — Хотя знаешь, я удивлен, что ты оказался в этой компании. Принципиальный служитель закона, надежда Онибаса! Было забавно наблюдать за тобой все эти пару лет, что ты шериф. Я даже надеялся на то, что ты уберешь за меня банду Кобры, и мне не придется думать об этой мелочи… Но ты оказался не достаточно умен.       — Мразь! — отчеканил Нацу, поднимаясь на ноги. Дело было не в словах Фуллбастера, а в его взгляде и тоне. Этот человек ни о чем не сожалел, ему было плевать на других.       — Ну, что, шериф, — криво оскалился Гажил, разминая руки. — Теперь можно его прикончить или как?       — Дело ваше, — пожал плечами Драгнил. — Раз уж у нас назревает война, то и действовать мы должны по законам военного времени!