***
— Бледнолапка! — разнёсся над поляной душераздирающий крик Закатницы. — Это сестра! — испуганно подскакивает в гнёздышке Клюквенница, отчего Ольховинка, мирно сопевшая под её боком, недовольно побарахталась, чтобы улечься удобнее. — Кто? — сонно переспросила она, потирая золотисто-зелёные глазёнки крохотными лапками. — Закатница! С её дочкой что-то случилось! И она молнией вылетела из детской навстречу закату, совсем забыв про своего котёнка. — Не уходи из гнезда! — только и крикнула она перед тем, как скрыться в сумерках. Ольховинка обиженно понурилась. Она привыкла, что мама всё время берёт её с собой, к тому же было до жути интересно, что происходит на поляне. Однако мгновение за мгновением пролетало, и ей становилось всё страшнее. Мама долго не возвращалась, и это значило, что произошло что-то действительно из ряда вон выходящее… Бледнолапка. Чересчур активная, эмоциональная, странная и мечтательная… От одной мысли, что с двоюродной сестрой может что-то случиться, она приходила в ужас. Да, она мало была с ней знакома, но мама ведь испугалась за Бледнолапку, — а значит она, Ольховинка, — должна бояться за них обеих. В это время, прерывая её страхи и думы, в палатку проскользнул усталый и взволнованный Грозовичок. — Где. Ты. Был?! — набросилась на него Ольховинка. — Тише! — рассмеялся её друг. — Малинка тайно отвела меня в лес, представляешь? Только молчи! Поклянись! Знаешь, там так здорово!.. — А я? — обиженно всхлипнула кошечка. — А ты не подумал о том, что мне тоже будет интересно? Значит, тебе с ней интереснее, чем со мной?! — Нет, что ты! — опешил Грозовичок. — Просто не хотел подвергать тебя опасности попасться воинам. А с Малинкой безопасно. Если хочешь — в следующий раз вместе пойдём. Ольховинка нахмурилась и скептически прищурила сияющие глаза. — Да ладно тебе… — котик прижался к ней, отчего она сразу растаяла и засветилась от счастья. — Прости. К тому же я как раз пришёл к тебе, чтобы спросить, что происходит. — Что-то с Бледнолапкой, — нахмурилась Ольховинка. — Пошли, посмотрим? — загорелись азартом глаза Грозовичка. И не дожидаясь ответа, он потащил её наружу. Снаружи было прохладно, высоко за горизонтом виднелись малиново-синие полоски яркого заката. Грозовые воины на поляне взволнованно переглядывались; Тополь не находил себе места и хмуро мерил шагами лагерь, а Закатница, со слезами на глазах, смотрела на вход в целительскую палатку и еле удерживала себя от рыданий. Ольховинка настороженно огляделась в поисках матери, но Грозовичок упорно потащил её к пещере Шалфейницы. — Они не заметят нас, — самодовольно хмыкнул светло-бурый котик, на что его подружка неуверенно улыбнулась. И вдруг мимо них в палатку промчалась весёлая прежде, а теперь непривычно серьёзная Малинка с пучком каких-то ароматных трав. — Сейчас она доложит Шалфейнице на нас — и всё, конец! — запричитал Грозовичок. — Быстрее, бежим отсюда! — Беги без меня! — раздражённо буркнула Ольховинка. — Мне надо знать, что с ней! И она осталась. Остался и обиженный Грозовичок, которому в словах подружки почудилось уличение в трусости. Наконец Ольховинка набралась смелости и кинула быстрый и жадный взгляд в глубь пещеры. Вслед за ней высунулся Грозовичок. Их глазам предстала странная и пугающая картина. Малинка и Шалфейница о чём-то горячо спорили, а на моховой подстилке лежала холодная Бледнолапка с помертвевшими глазами, и изо рта её стекала красная жидкость неизвестного происхождения. — Это кровь? — глухо выдохнула Ольховинка, испуганно распахнув глаза. — Я не знаю… — просипел Грозовичок, съёжившись от ужаса и желания закричать. — Нет, Ольховинка, — раздался сзади знакомый и до ужаса печальный мамин голос. — Это тис…***
Ольховинка оглядывается вокруг. Падающие Листья встречают её. В воздухе пахнет свежестью, чересчур стойкой прохладой и мокрой землёй. Она тоскливо обводит лагерь потухшим взглядом и жадно ищет знакомую фигуру. Малинка недавно стала воительницей и теперь слишком занята, чтобы играться с Грозовичком, но несмотря на это, он теперь вдали от неё. У него и так забот полно. Он сейчас оруженосец, и хоть немного расстраивается, что имя ему так и не сменили, всё равно — обучаться — это огромное и недоступное ей счастье. Ольховинке ещё целые три луны придётся торчать в этой душной, надоевшей детской! И может быть, она бы перенесла это, если бы он был рядом, на расстоянии пары хвостов от неё, а не пропадал целыми днями на тренировках и охоте… И хотя мама говорит, что она должна наслаждаться тем, что пока маленькая, она ей не верит. Взрослые обыкновенно ничего не понимают и судят по себе. Странные существа. Однажды Ольховинка спросила у неё, что значит, когда по кому-то скучаешь, когда хочешь, чтобы он всё время находился рядом, когда тебе рядом с ним тепло… Клюквенница нахмурилась и скептически наклонила голову набок. — А по кому ты скучаешь? — наконец спросила она. Ольховинка посмотрела на неё долгим и изучающим не детским взглядом. И почему-то тоже нахмурилась. — По Малинке. Она теперь совсем взрослая, даже не играет со мной. Ольховинка сама не знала, почему сказала откровенную ложь. Но отчего-то она так разозлилась… Это было сложно объяснить. Конечно, мама знала, о ком она говорит с самого начала, и знала, что дочь стесняется при ней о нём разговаривать (становилось жарко, и к лапам приливала кровь), но кошечка никогда бы не подумала, что ей не нравится Грозовичок. После этого Клюквенница весь день ходила взволнованная и задумчивая, и не разговаривала с ней; Ольховинка даже не сомневалась, что причиной тому был её далёкий друг, за что она на него рассердилась и решила не разговаривать. Он ведь обещал без неё не вырастать…***
Она вздрогнула, когда он неожиданно оказался сзади и прижался к ней тёплым боком. По телу разлилось знакомое тепло. — Скучаешь? — устало поинтересовался ученик. — Не особенно, — гордо подняла подбородок Ольховинка (что далось ей с трудом). — Без тебя тут прекрасно дышится. Розовый нос Грозовичка сморщился от весёлой улыбки. — Ты врёшь сама себе, — всё ещё нагло улыбаясь, сверкнул глазами светло-коричневый котик. — Думаешь, не вижу, как ты грустно на меня смотришь, когда я с тренировки прихожу? — Не на тебя я смотрю! — смущённо вспыхнула золотистая кошечка. — Просто, эээ… Хочу ученицей побыстрее стать! Вот! Грозовичок коротко рассмеялся и по-взрослому снисходительно покачал головой. Ольховинка сощурила глаза. Он думает, что взрослый, хотя сам едва выше мышки! И зачем ему этот взгляд?! — Я хочу, чтобы ты вернулся, — сказала она, отвернувшись, чтобы он не увидел слёз. — Я же здесь! — поднял брови Грозовичок. — Дурак! — всхлипнула Ольховинка. Она ведь хочет, чтобы вернулся он настоящий! И был с ней рядом! — Сама дура! — рассерженно огрызнулся оруженосец. Из детской за ними с интересом наблюдала Клюквенница.***
Это началось ещё с прошлого дня. Бледнолапка скучала в палатке оруженосцев, уткнувшись мордочкой в стену и слушая взволнованные стуки собственного сердца. Позади неё, точно в такой же позе лежал Серолап, погрузившись в свои думы. Она была уверена, что он точно так же оборачивался, как и она, словно лелея какую-то свою затаённую надежду. Потом каждый из них снова вспоминал свою обиду, хмурился и отворачивался. Хвоинка готова была поклясться хвостом, что это было бы забавно, если бы не было настолько грустно. Она помнила один из тех дождливых дней, когда Серолап только попал в их племя. Разве она могла тогда подумать, что всё обернётся таким образом? Да, они всегда были слишком разными, но она не думала, что это — причина так сильно поссориться. И самое ужасное было в том, что они оба были по-своему правы, и каждого было до боли в груди жалко. Наверное, если бы они не были в палатке оруженосцев одни (кроме малыша Грозовичка), им было бы не так одиноко друг с другом. Но у Бледнолапки тут была семья и она сама, Хвоинка. А что у Серолапа? Да ничего, в общем-то. А, ну да, ещё — собственная гордость. Хвоинка хотела лишь того, чтобы они были вместе, но долг вечной дружбы привязывал её к Бледнолапке. Ну, а в тот день она была слишком обрадована, чтобы расстраиваться. Ведь не каждый же день тебя посвящают в целительницы, а твоих друзей в ученики!.. Конечно, подслушивать — смертельный грех, но ведь это так соблазнительно! К тому же, разговор между Шалфейницей и Вьюнозвёздом был не такой уж секретный и явно касался их с Серолапом и Бледнолапкой. — Ты думаешь, уже пора? — Это тебе решать. Но если решишь, нужно будет предупредить наших учеников, что у них сегодня испытание, а вы начнёте собираться к Лунному Озеру. — Я предупрежу! — от радости Хвоинка даже уронила осоку. Наверное, она никогда так не радовалась. Она уже много лун была ученицей, и старалась не подвести наставницу. Только подумать! На её плечах огромная ответственность за всё племя, ведь их много, а она-то одна! А вот теперь ей нужно будет решать всё совершенно самой. Шалфейница станет старейшиной, а она — полноправной целительницей, способной спасти всех, той, к которой будут обращаться за помощью все — от котёнка до предводителя! Как же это здорово! И немного страшно. — Ребята! — крикнула она, на всех парах влетая в пещеру учеников. — У нас завтра посвящение! — Ха-ха, — безразлично фыркнул Серолап. — Как смешно. — Что, — правда?! — подскочила Бледнолапка. — Ой, я так волнуюсь, у нас ведь сегодня последнее испытание! А вдруг я его не сдам? И меня так и оставят ученицей?.. — Не говори ерунды — из тебя получится отличная воительница! — мурлыкнула Хвоинка. — И да, из тебя тоже, — она наклонилась к Серолапу, на что он замахнулся на неё лапой. — Вставай, а то опоздаешь. — Отстаньте от меня! — отмахнулся с раздражением ученик. — Когда захочу, тогда и встану! — Ну как хочешь, — передёрнула плечами Хвоинка. — Я тебя предупредила.***
Испытание прошло без происшествий, по крайней мере для Бледнолапки. Ей было совершенно плевать на судьбу Серолапа, сурово отчитавшегося за опоздание, зато она блестяще выполнила все требования наставницы. — Поздравляю, Бледнолапка, — сказала Остроухая, подозрительно улыбаясь и склоняя голову перед будущей воительницей. — Мы вместе прошли этот подчас нелёгкий путь, и я очень рада, что мне попалась именно ты! Уверена, ты станешь замечательной, отважной, честной и преданной кошкой. Я буду следить за твоими успехами, — на этих словах она задорно подмигнула бывшей ученице. Бледнолапка ещё несколько секунд стояла, застывшая как камень и сражённая наповал. Она вовсе не ожидала такой похвалы от наставницы, известной своей придирчивостью и немногословием! — Спасибо… — смущённо пролепетала она. — Я… постараюсь оправдать твои ожидания.***
У Бледнолапки было очень грустно на душе, даже несмотря на то, что сегодня был её долгожданный праздник. Сегодня она окончательно вырастет, и начнётся другая, намного более сложная, самостоятельная жизнь. Больше никто ничего ей не подскажет, её будут уважать, она будет спать в другой палатке, обедать вместе с воинами, сражаться, воспитывать оруженосцев, влюбится, родит котят, может быть станет глашатой, а может даже и… — от этой счастливой, но непозволительной мысли у неё закружилась голова… — предводительницей… Как она давно мечтала… «Нет, ну это уже фантазии…» — усмехнулась она про себя. — «Нужно сначала хотя бы стать хорошей воительницей.» И вдруг поняла, что упустила всё своё время. Детство пролетело слишком быстро, и как-то не особенно весело, противоположно этому периоду жизни. Оно не занимало хорошего места в её жизни, а если честно, то и вообще никакого. Спасибо «позитивным воспоминаниям». Сейчас действительно была осень. Самое волнительное время для Грозового племени. И ровно двенадцать лун со дня её рождения. Хотя… ей казалось, что прошло всего лишь несколько дней со дня её выздоровления, и такие мысли совершенно не приносили радости. Только лишь страх. А вдруг она не переживёт эти Голые Деревья?.. Или кто-то из её близких? — Чего грустишь? — вдруг раздался сзади чрезвычайно бодрый голос. — А, привет, Вечер, — бесстрастно отозвалась Бледнолапка. — Нет, просто задумалась. Сам понимаешь, — посвящение… Ну и соответственные мысли… — Ага, — кивнул молодой воин. — Просто непривычно видеть тебя в таком настроении. Ты раньше позитивнее была… — в его голосе слышалось едва различимое разочарование. Бледнолапка разозлилась. Ну что он пристал?! Не видит что ли, что ей плохо? И вообще, какое ему дело до неё и её волнений? — Хватит критиковать! — рассерженно крикнула она. — Не нравится, так и иди лесом! — и побрела в пустую целительскую палатку, подальше от его странного взгляда и глупых вопросов. В маленькой тесной пещеркой пахло Шалфейницей и Хвоинкой, которые всего за несколько часов до рассвета ушли к Лунному Озеру, на встречу с другими целителями. Находиться здесь без них было непривычно, а головокружительные запахи навевали странные мысли. Раньше она не замечала Вечера. Единственное их настоящее общение произошло во время переселения её к оруженосцам, потом порадовался за неё, когда выздоровела, ну, а вообще они не так уж часто и пересекались. Мелькала, конечно, незаметная тень на общем фоне… Просто как соплеменник. Да и что она в общем-то о нём знала? Тёмно-серый синеглазый зануда и неплохой воин, не больше. А тут вдруг — обратил на неё внимание, даже подошёл… С чего бы такая заботливость? В это время, совершенно неожиданно и неуместно, прерывая её подозрения и мысли, над поляной разнёсся зычный голос Вьюнозвёзда: — Пусть все коты и кошки, способные охотиться самостоятельно, соберутся под Каменным Карнизом на собрание Грозового племени! Бледнолапка подскочила от испуга, стараясь сдвинуться с места, но лапы её будто налились свинцом и совершенно не желали слушаться. Конечно, это собрание не было неожиданным, но от осознания того, что сейчас все будут смотреть на неё, у неё жутко тряслись лапы. А когда-то она этого ждала… Из палатки Шалфейницы она безучастно наблюдала, как всё новые воины вылезают из пещер и двигаются к центру поляны. На первых рядах расположились Остроухая и другие старшие воины, чуть подальше сидел Ландыш рядом с королевами и котятами, а вон там — Закатница и Тополь. Бледнолапка с удивлением заметила, что усы её матери из чёрных стали серебристыми, а походка отца перестала быть твёрдой и уверенной. Она должна не подвести их. Быть верной опорой, когда они уйдут палатку старейшин и далее, когда попадут в Звёздное племя. Она должна. Когда она выбежала из палатки, вылизанный и причёсанный Серолап уже сидел под Карнизом, гордо выпятив грудь и устремив наверх самоуверенный взгляд. — Где ты была? — прошипел он, стоило ей появиться. — Я у тебя не спрашивала об этом, когда ты вчера опоздал! — заметила Бледнолапка, укладывая вздыбленную шерсть на грудке. — Так что будь добр — заткнись. Серо-белый кот презрительно фыркнул и отвернулся, а она с нетерпением и страхом взглянула на мускулистую фигуру предводителя. И наконец этот миг настал. — Я, Вьюнозвёзд, предводитель Грозового племени, призываю моих предков-воинов взглянуть на этих оруженосцев. Они усердно тренировались, постигая завещанный вами Воинский Закон, и теперь я представляю их вам, как настоящих воителей. Серолап и Бледнолапка, обещаете ли вы чтить Закон и защищать племя даже ценой собственной жизни? Серолап повернулся к названной сестре. Голубые глаза его, обычно не выражавшие ничего, кроме презрения к ней, подозрительно и страшно светились. Бледнолапка вздрогнула и, выпустив когти до упора, воткнула их в землю. Если это вызов — то она его принимает. — Обещаем. — Тогда властью, дарованной мне Звёздным племенем, я даю вам новые имена. Серолап! С этого дня ты будешь известен под именем Туман! Звёздное племя гордится твоей выносливостью, силой и терпением, и приветствует тебя, как нового воителя Грозового племени! Бледнолапка молча проследила как Туман уверенно запрыгнул на Карниз и лизнул предводителя в плечо, когда тот коснулся подбородком его головы. — Бледнолапка! — тут же продолжил серый кот. — Теперь твоё имя — Бледноликая! Ты предстала перед Звёздным племенем как сильная духом, находчивая и решительная кошка, и я с радостью приветствую тебя в наших рядах! — Бледноликая! Туман! Бледноликая! Туман! — взорвали тишину десятки радостных, пусть и усталых голосов. — Я рад, что Грозовое племя и твои родители приняли меня, — неожиданно обратился к ней новоиспечённый воин привычным сухим голосом. — Прощай. Я больше не завишу от вас, — и с этими словами он, гордо вскинув голову, направился к месту ночного молчаливого дозора. Раньше Бледноликая была совершенно уверена, что этот вечер ей кроме плохого настроения ничто не испортит. Но она ошибалась и… скучала?..