***
Однажды утром, не желая вылезать из кровати, Карисава нежилась под одеялом. Обычно, когда выдаётся такое время, нельзя избежать мыслей, которые назойливо стучатся в голову, и очень часто эти утренние визитёры бывают ностальгическими. Вот и сегодня, вопреки обыкновению, девушка думала не о двумерной реальности, а о своих школьных годах. Иногда похихикивая, Эрика вспоминала, как проводила время на уроках за рисованием или выдумыванием сюжетов для додзинси. Она размышляла, что стоило чаще болтать с одноклассницами — ведь тогда, возможно, удалось бы пополнить число анимешников и поклонниц яоя. Вспоминала она и об учителях, которые вечно ругались на её витание в облаках и недовольно косились на яркие парики и неправильную школьную форму. Несмотря на то, что это, всё же, так или иначе касалось излюбленных тем девушки, подобные воспоминания доказывали, что она, тем не менее, является нормальным человеком.***
— Уже целый лишний месяц не выходит новая глава. Карисава нервно покусывала ноготь на большом пальце, проглядывая списки обновлений «Дэнгеки Бунко». — Карисава-сан, я уверен, что этому есть объяснение. Что, если мангака оказалась под властью демона-обольстителя из мира Ёми? Ия-ия, кажется, я даже чувствую всплески энергии вокруг Японии! — Точно! Или этим демоном оказался Себастьян, который выполняет поручение своего маленького господина, так как его сердце полностью отдано… — Что-что-с? Себастьян в Токио? Это значило бы надвигающиеся перемены!.. — …а ещё то, что нам определённо надо отыскать его как можно скорее! — Эй. Кадота стоял около восторженных друзей около минуты, и чем больше проходило времени, тем смурнее становился парень. Наконец, его терпение не выдержало. — Что такое, Кадота-сан? — Зная об опасности такого тона предводителя, Юмасаки опасливо повернул голову. Кадота вздохнул. — Ещё только утро, а вы уже не с нами. Аууу! — Для пущей убедительности он помахал перед ними рукой. — Давайте просто позавтракаем где-нибудь и поговорим о чём-то здешнем? Вон, и Тогуса почти подъехал… Слыша почти умоляющие нотки в голосе друга, ребята переглянулись и понуро замолчали. Кадота завёл разговор о происходящем в городе, и постепенно обстановка в компании стала непринуждённой и, главное, трёхмерной.