Buns for breakfast

      Зимний Дворец окутывала тревожная, напряженная тишина. Никто не ждал от роспуска Инквизиции праздника, но и не предполагал такой гнетущей атмосферы. О настоящем положении дел знал очень ограниченный круг лиц, но, казалось, и все остальные догадывались о том, что происходит на самом деле, чувствовали это. Инквизиция победила и закономерно закончила свое существование, вернув Тедасу мир.       Но что-то такое висело в воздухе, что-то, о чем никто не говорил. Об ушедших эльфах, об отсутствующей руке Инквизитора и об оставшемся на небе шраме-напоминании.       Хоук облокотился на перила балкона и поднял взгляд на небо. Чистое и голубое, оно никак не должно было напоминать ему о тяжелых серых тучах, висевших над дымящимся Киркволлом в ту ночь. Здесь не пахло гарью и кровью, не слышались крики и стоны.       Ощущения все равно оставались похожими.       Они бежали из города, отводя от него беду. Вкус победы совершенно не ощущался, его перебивало тянущее, гнилостное предчувствие больших бед. Восстание и стало такой бедой, разметало их в разные стороны, заставило скрываться и жить в постоянном ожидании.       Сейчас никуда не нужно бежать, оставляя за спиной горящие развалины. Но знакомый привкус все равно ощущался на языке.       Варрик похлопал его по плечу и облокотился рядом, также разглядывая небо.       — Закончили? — спросил его Хоук.       Варрик кивнул.       — До чего-то договорились, наверное. Меня тоже не посвящают, ты же знаешь. Мое амплуа лжеца и фантазера явно не идет мне на пользу.       Хоук поморщился и потер двумя пальцами переносицу. Голова периодически отдавалась на мысли болезненным гулом, но он надеялся, что остаточные последствия его прогулки в Дарваарад скоро сойдут на нет.       Он разогнулся, но Варрик придержал его за локоть, без слов понимая, куда собирался направиться Хоук.       — Она у Вивьен, Хоук. Не спеши.       Поморщившись, Гаррет снова оперся на перила.       — Думаешь, мне не стоит в очередной раз злить Верховную Жрицу? Я и без того достаточно ей надоедал.       — Брось, — Варрик отмахнулся. — Ты для нее — назойливая муха, не больше.       — Не знаю, обижаться мне на это или радоваться?       Варрик сделал паузу, и голос после нее звучал совсем по-другому.       — Хоук, что ты планируешь делать дальше?       Он усмехнулся: Варрик не договорил, не сказал, но и он давно уже понимал друга без слов.       “Ты ведь что-то задумал, так?”       В том-то и беда, что нет, в кои-то веки он, Гаррет Хоук, с трудом представлял, что делать. Да, он обещал Плюшке “другое место”, он подразумевал, что с поиском Андерса ему поможет Изабела. Но все это казалось таким смутным и зыбким, то ли от того, что голова до сих пор болела, то ли потому, что он прекрасно помнил слова, которые передала им Тэлина, произнося их так, словно глотала горькую настойку.       “Поживи сейчас, пока у тебя есть время”.       Сколько его, времени, у них есть? Что он успеет? Что он может сделать, если все последние недели он чувствовал себя отвратительно беспомощным? Все его планы, все, о чем он думал еще, казалось, не так давно, рассыпались прахом. Остались осколками элювианов на земле, разрушенные и несбыточные. Да, они могут вернуться в Киркволл сейчас, но он видел Тэлину и прекрасно понимал, что той жизни, о которой она мечтала, ей уже не получить. Без руки она наверняка не сможет пользоваться магией, да и просто жить калекой после всего, что она сделала для Тедаса… Это стало бы слишком тяжелой ношей.       — Я думаю, — начал Гаррет, барабаня пальцами по холодному камню перил. — Найти кого-то, кто сможет помочь восстановить ей руку.       — Целителя? — помолчав, понял его Варрик. — У тебя есть идеи?       — Я знаю ту, кто может располагать информацией.       Варрик усмехнулся.       — О, и ты серьезно хочешь попытаться это сделать? Ты думаешь, тот человек, которого ты хочешь найти, справится? И, что самое главное, захочет помочь?       — Даже если не из вечного желания всем помочь, Варрик, то потому, что он остался мне должен.       Но Хоуку хотелось надеяться, что вопрос, все же, будет не в долге.       Что в нем все еще осталось что-то от того Андерса, которого он помнил. Не поглощенного Справедливостью.              Тэлина нашла их довольно быстро, Хоук за вынужденно-иносказательной беседой с Варриком об Андерсе даже почти пропустил момент ее появления на балконе. Вздрогнул, услышав окрик, и развернулся.       Выглядела Плюшка совсем не похожей на себя ту, к которой он привык. Мягкая и сонная в их первую встречу, решительная и теплая — в последнюю, до того, как она покинула Киркволл. Сейчас она казалась изломанной, истоптанной, попавшей в жернова мельницы. Круглое лицо похудело и осунулось, под глазами залегли тени — женщине об этом, конечно, не стоило говорить, да Хоук и сам не имел права, наблюдая в зеркале нечто похожее. Наверное, так она выглядела выпав впервые из Тени, растерянная, мучимая болью и неведением. Наверное, он был похож на того себя, который бежал из горящего Киркволла, оставив за собой пустой дом и остатки почти счастливой жизни.       Впору вздыхать о нелегкой судьбе героев.       — Закончили? — спросил Гаррет, разворачиваясь к ней.       Поднял руку, но тут же ее опустил, не решившись ни на что. Тэлина до сих пор не могла привыкнуть к отсутствию своей, а ему было слишком больно видеть, как меняется ее лицо, едва она, забывшись, протягивала в ответ свою культю.       Она кивнула и неловко выудила откуда-то из камзола немного помятый, но очевидно качественный лист бумаги.       — Лелиана передала письмо для меня, — Плюшке явно не хватало дыхания после подъема по лестнице, и она сбивалась. — От Ее Величества!       Когда она остановилась рядом, протягивая ему письмо, Хоук, наконец, разглядел, что изменилось в ее облике.       В глазах Плюшки светилась надежда.       — Ферелденское Величество-то? — с доброй усмешкой уточнил Варрик. — А то мало ли, сколько ты их знаешь.       — Она, — подтвердила Тэлина, перехватив глоток воздуха. — Неофициально, лично и конфиденциально.       Гаррет, уже успевший развернуть письмо, остановился, но Тэлина жестом велела ему продолжать.       — Я же все равно не поеду туда одна, — пояснила она. — Поэтому тебе стоит знать.       С Ее Ферелденским Величеством Гаррету так и не удалось повстречаться, но, конечно, он был наслышан о Героине. И об их с Тэлиной знакомстве. Но не думал, что та вспомнит об Инквизиторе сейчас.       А она вспомнила. Писала, что наслышана о беде Инквизитора и, в благодарность за спасение Тедаса и принятия единственного правильного решения о судьбе Инквизиции, желает помочь. Что, возможно, Стражи в Башне Бдения смогут это сделать.       — Она предлагает тебе воспользоваться магией крови? — с подозрением спросил Гаррет, дочитав письмо и передав листок Варрику. — Я прекрасно помню Стражей в Адаманте и что они сделали.       Плюшка растерянно моргнула, и Гаррет мог поклясться, что ей это и в голову не пришло. Она была в отчаянии и готова принять любую помощь, а он думал сразу о плохих вариантах.       — Лелиана сказала, что я могу доверять ей, — помедлив, отозвалась Тэлина. — Что, возможно, мне действительно там помогут. Но…       — Хоук, не все Стражи — маги крови, — заметил Варрик, не поднимая глаз от листка. — И что-то мне подсказывает, что если королева предлагает воспользоваться помощью одного из ее “близких друзей”, то это хороший повод принять ее предложение. Да и, сказать честно, отказывать Ее Величеству — не лучшее начало пост-героической жизни.       — Но у меня были другие планы, — с нажимом ответил Хоук, переводя взгляды с Тэлины на Варрика. — Мне нужно связаться с Изабелой.       — Гаррет, — позвала Плюшка, и он вздрогнул — столько мольбы и отчаяния слышалось в ее голосе. — Пожалуйста.       Он помотал головой, раздраженный и недовольный попыткой смешать его планы, опять.       Не в этот раз.       — Ты сама знаешь, кто может тебе помочь. И я найду его, будь уверена.       — А я не уверена в том, что ты сможешь, — Лелиана отделилась от стены где, наверное, стояла целую вечность, слушая их разговоры.       Гаррет выругался под нос, но любящая совать везде свой нос шпионка полностью проигнорировала его мнение на свой счет.       — На твоем месте, Защитник, — с усмешкой заметила она, складывая руки на груди. — Я бы не обсуждала свои планы в таких местах, где много лишних ушей. В том числе, твоего будущего родственника.       — К демонам ваши шпионские игры, — выплюнул Гаррет. — Что ты знаешь о том, кого я планирую искать?       — Что он — друг Катель, — просто ответила Лелиана. — Большего я не могу сказать, но посоветовала бы принять приглашение.       — О, Хоук, — протянул Варрик, придержав рукой голову. — Это же… гениально!       Лелиана улыбнулась так, словно гениальная идея принадлежала ей самой.       — Ты хочешь сказать, что, — медленно, недоверчиво начал Хоук, но Лелиана его оборвала.       — Я не хочу сказать ничего из того, что обеспечило бы вас незаметным сопровождением в дороге. Просто совет. Дружеский.       С улыбкой женщина потрепала Тэлину по плечу и удалилась, так же неслышно, как и появилась. Гаррет все равно понимал, что она слышала все, раз так легко поняла, о чем они говорили.       Раз напомнила то, о чем он забыл — о знакомстве Андерса с Героиней Ферелдена. В Башне Бдения.       Возможно, ему просто хотелось наконец-то сделать что-то для нее самому, а не пользоваться чужой помощью.       Как и вышло в итоге. Но Хоук готов был смириться ради того, чтобы Плюшке помогли. Чтобы не смотрела так болезненно и отчаянно, чтобы не кривилась, сдерживая слезы, в очередной раз забыв об отсутствии руки.       — Ладно, — наконец, сказал он, снова опустив взгляд в письмо. — Но потом по моему плану, идет? Варрик?       Тот вскинул руки.       — Извини, друг, я и так задержался, а Киркволл ждет. Да и зачем вам я? Дорога долгая, вам и без моих шуточек весело будет.       — И то правда, — согласился Хоук.              

***

      Сквозь ткань шатра дрожащее пламя костра походило на зарево. Именно от такого она и проснулась: там, во власти Тени, на Убежище снова нападал Корифей. Снова горели дома, кричали люди. Скалил свою пасть дракон из красного лириума, и от очередного его раскатистого рыка Тэлина открыла глаза.       Хоук в очередной раз всхрапнул, и она, отдышавшись, полезла наружу.       — Не спится? — не оборачиваясь, спросил Варрик, словно в огне ее увидел.       Тэлина успокоила дыхание и, с трудом поднявшись, двинулась к костру. Варрик помог ей сесть на бревно и обеспокоенно уставился ей в лицо.       — Все в порядке, — она качнула головой. — Очередной кошмар. Драконы.       За спиной раздался тот самый драконий рык из ее сна, и Варрик, усмехнувшись, ткнул палкой в костер, заставив тот выплюнуть в небо сноп искр.       — Не рассказывай Быку. Будет ужасно неловко, начни он бегать за Хоуком с топором.       — Боюсь, с Быком мы нескоро встретимся, — невесело улыбнулась Тэлина, растирая между пальцев травинку.       Как приятно было ощущать это и как горько осознавать, что раньше она не ценила наличие двух действующих рук. Сейчас она нуждалась в помощи во всем, и если бы не Хоук, она бы точно не осилила долгое путешествие на восток.       Варрик сопровождал их до Джейдера, там их пути расходились. Их с Хоуком ждал далекий и неизвестный Амарантайн, а Варрика — прямой путь в Киркволл.       — Знаешь, может, это и хорошо, — помолчав, отозвался Варрик. — Если в ближайшее время у нас не будет необходимости собирать всех. Видишь ли, в последний раз, когда мы это сделали, повод и итоги оказались неутешительными.       — Но мир все еще не уничтожен, — не согласилась с ним Тэлина. — Уже победа.       Варрик промолчал, но она почувствовала его взгляд. Сочувствие и сожаление. Для нее победа обошлась дорого, но Тэлина старалась думать о том, что если она платила по счетам всего Тедаса, то ей сделали огромную скидку.       — И это твоя заслуга.       — Не только, ты сам знаешь. Если бы не все, я бы не дошла и до Скайхолда.       Она замерла, глядя в огонь. Снова вспоминались рассказы про культистов, видевших там Андрасте. Она не видела.       Каждый помогал ей. Делом, словом. Если бы не Кассандра, Тэлину разорвала бы разъяренная толпа после взрыва на Конклаве. Если бы не советники, она бы ничего не смогла решить. Если бы не все остальные, помогавшие мечом и словом, она сломалась бы на полпути.       У Хоука, храпевшего в шатре за спиной, имелось отдельное место в сонме ее помощников. Если бы не он, она бы…       — Знаешь, Плюшка, — вдруг начал Варрик, перебивший ее мысли. — Ты очень добра. Во всем Тедасе я знаю только одного человека, который мог быть добрее тебя.       — Кого? — удивилась она, силясь представить.       Никто на ум не шел. Варрик тихо усмехнулся.       — Хоука. Каким бы он ни был, что бы ни говорил, сколько бы крови не осталось на его руках — я не помню ни одного случая, когда он отказался бы кому-то помочь.       Тэлина молчала, немного устыдившись — о нем-то она и не подумала. А ведь и правда…       — Тебе приходилось делать глобальные выборы, решать, кому помочь, а кому нет. Кто достоин протекции Инквизиции, а кем придется пожертвовать. Это не твоя вина, и я прекрасно знаю, что будь твоя воля, ты кидалась бы спасать всех. Я видел это — в Крествуде, на Равнинах. Выборы Хоука более… личные.       — Я, — начала она, прервавшись на вдох. — Тоже его выбор?       — Возможно, — усмешка на его губах стала хитрее. — Ведь в первую очередь он выбрал помочь. А все, что случилось потом — заслуга твоей доброты.       Тэлина припомнила, как они с Хоуком ругались, как она спорила с ним, обижалась — была ли она столь добра? Что она сделала такого, чтобы он остался?       — Во всем Тедасе я не знаю человека добрее и несчастнее, чем Хоук, — дополнил Варрик с толикой горечи в голосе. — Если бы я проводил исследование, я бы сказал, что каждый человек, заслуживший титул героя в наши времена, прошел тяжелый путь. Героиня, Защитник, Инквизитор. За каждым большим титулом стоит большая боль. Боль Хоука мне ближе всех, потому что он — мой друг, моя семья. И я благодарен тебе за то, что ты делаешь ее меньше.       — Вот уж не скажи, — помрачнела Тэлина, вспоминая их разговор там, в покоях Халамширала, после ее возвращения из Дарваарада без руки. Когда он думал, что она не вернется. — Я ведь тоже… Несла боль.       — Это неотвратимо, — покачал головой Варрик. — Но все равно, лучше никто и не мог бы сделать, кроме тебя. Хоук же полон страхов, ты наверняка уже поняла. Страх терять, страх любить. Страх подвести кого-то, кто ему дорог — все это преследует его с детства. И все это он не стряхнет со своих плеч, наверное, никогда.       Травинка в ее пальцах с легким треском порвалась, когда Тэлина дернула рукой в неосознанном, болезненном жесте. Заболело где-то внутри, от этих внезапных откровений Варрика, самого близкого, кто был у Хоука. Который знал его долго-долго, много дольше, чем она, кто видел глубже, кто был мудрее.       Кто делился мудростью с ней.       — Это самый лучший для него вариант, — добавил Варрик, снова улыбнувшись. — Не понять, что он уже привязался. Понять, когда будет слишком поздно бежать. Хотя он, стоит отдать честь моему трусливому другу, пытался. Но ты, Плюшка, оказалась удивительно проворной для мага своей комплекции.       — Эй! — возмутилась Тэлина, попытавшись ткнуть Варрика локтем в бок.       Культя прилетела ему куда-то в плечо, и Варрик мягко перехватил ее и осторожно опустил.       — Я шучу, — признался он, поглаживая ее по предплечью. — Я ведь знаю, что ты добрая и простишь мне глупые дружеские подколы.       — Конечно, — не стала спорить с ним Тэлина. — Только, Варрик… К чему ты это?       — К тому, что через пару дней мы с вами расстанемся, наверное, надолго, — пояснил он терпеливо. — А последний раз, когда я оставлял Хоука с кем-то дорогим для него, потом он вернулся ко мне один. Я… Я не хочу для него повторения. Еще раз он уже не поверит.       — Я этого не сделаю, — твердо и мрачно ответила Тэлина, щурясь в огонь. — Я не… Куда я без него, Варрик?       — Вот поэтому я тебя и люблю, Плюшечка, — тихо рассмеялся Варрик и потрепал ее по плечу. — Иди спи, дракон затих. Нет нужды звать Быков.       Тэлина послушно кивнула и неловко поднялась. Сделала пару шагов в сторону от костра и обернулась.       — Я обещаю.       — Слово Инквизитора? — хитро прищурился Варрик.       — Слово Плюшки, — усмехнулась она, прежде чем опуститься на колени перед пологом.       Варрик одобрительно хмыкнул ей в спину.       Устраивалась Тэлина долго, и, наверное, разбудила Хоука, хоть тот и продолжал громко сопеть. Просто в какой-то момент он перевернулся, закинул на нее руку, прижимая к себе, и шумно выдохнул в ухо. Тэлина закрыла глаза, привыкая к теплу чужого тела.       — Врет он все, — вдруг ворчливо пробормотал Гаррет, не открывая глаз. — Все я понял. А бегаешь ты плохо.                     Их с Варриком пути разошлись в Джейдере. Путешествовать по морю, все же, оказалось намного проще для однорукой Тэлины, которая едва справлялась с поводьями. Не будь у нее уже за плечами внушительного опыта конных переездов за все время своей бытности Инквизитором, она бы точно не справилась. Но даже так они решили немного облегчить себе задачу и сменить коней на корабль.       Море здесь никогда, кажется, не меняло своего цвета. Все те же волны гнали грязно-серые барашки пены, все те же мрачные тучи простирались до самого горизонта. Хоук уже не сидел в трюме, им полагалась вполне приличная по меркам торгового суденышка каюта. Да и Плюшка не носилась незнамо где, когда он не представлял, что с ней происходит, а тепло сопела ему в плечо.       В последнее время она действительно много спала, и хоть он мог понять и объяснить это, все равно такая сонливость не давала ему покоя. Хоук знал и помнил, сколько целебных зелий и настоек влили в нее там, в Халамширале, в борьбе за ее жизнь. И немудрено, что сейчас она от всего этого восстанавливалась. Но было страшно. Наверное, проще бы снова остаться одному, самому по себе, думая-гадая, как у нее там дела. Писать редкие письма и прятать безвозвратно постаревшее лицо за капюшоном.       Но это бы значило оставить ее сейчас одну. Да и не только сейчас — вообще. И Хоук убеждал себя, что это он ради нее, ради несчастной потерявшей руку и часть себя Плюшки. Что не из-за того, как сам прикипел и привык, и сейчас-то отодвинуться не мог из-под ее дыхания в плечо, а уж о том, чтобы оставить ее насовсем где-то и не помыслил бы. Что не потому, как сморщилось бы ее лицо, искривились бы густые брови, скажи он ей о том, что ему нужно уехать.       В том-то и правда была, что не нужно. Не осталось у него ничего сейчас в жизни такого, за чем бы ему стоило спешить и мчаться. В Киркволле привычно и хорошо было, дом он в порядок привел… но что же, так и проживать остаток жизни? Между пыльными портьерами, скучной службой, ночными вылазками и редкими визитами Изабелы? А смог бы он?       Да и глупо сейчас уже думать об этом, знал Гаррет, прикрывая глаза и слушая плеск волн о борт. Глупо, когда он уже решил все и пообещал.       А своему слову Гаррет Хоук, разбойник и пройдоха, Защитник и герой, всегда оставался верен.