Золотой лис.

Не знаю, сколько времени я провалялся в отключке, прежде чем снова открыл глаза. Открыл, поморщился, и снова закрыл, ведь стоило мне взглянуть «на белый свет», как у меня перед глазами все поплыло, и голова жутко заболела. Но, как бы больно мне не было, я знал, что глаза мне открыть снова все-же надо, ведь сейчас это просто необходимо мне для того, чтобы выжить. И я снова взглянул на мир… Сначала у меня все продолжало расплываться перед глазами, но голова уже не болела, но вскоре я начал четко различать то, что вижу, и увидев голубое небо, а затем, когда я сел, реку и лес, я тяжело вздохнул. Вот же ж блин, а я то уж надеялся, что все случившееся со мной совсем недавно мне только приснилось-прикашмарилось. Ксо… «Ладно, унывать и ругаться не стоит – лучше уж проверить, где это я вообще нахожусь»- подумав так, я поднялся на ноги и тут-же шлепнулся обратно на свой многострадальный зад, что вечно приключений на мою голову ищет, потому что меня, еще слабого и не отошедшего от обморока… Что-то перевесило. Что-то шевелящееся… Что-то, чем Я МОГУ шевелить. Резко смотрю себе за спину (чуть не вывернув себе шею) и ненадолго впадаю в ступор. Что. За. Хрень? Что за… «Почему у меня лисьи пушистые хвосты???»- мысленно завопил я, чуть было не сделав этого вслух.- «Эй, Ку! Ку!!! Ответь же мне уже, коврик рыжий, блохастый, почему у меня лисьи хвосты???». А в ответ – тишина… И в этой тишине я сидел и разглядывал свои хвостики, которых девять, и которыми я вполне уверенно могу управлять. Правда просидел я так не долго. Вскоре мне удалось взять себя в, почему-то очень когтистые, руки и я снова попытался подняться на ноги. И в этот раз мне это удалось, и я немного довольно выдохнул, прижав уши к голове… «Че?»- не сразу осознав в полной мере, что я сделал, опять мысленно воскликнул я, схватившись руками за голову и поняв, что мои уши каким-то неведомым мне образом стали звериными ушками. Желая узнать, ушами какого зверя (хотя и догадываясь уже какого) стали мои уши, я бросился к реке и взглянул на свое отражение. Но мое ли? С поверхности воды на меня смотрел высокий юноша с голубыми глазами и золотыми волосами средней длинны. Вроде нормальное такое отражение, да? Но вот только это было не так. У юноши, что был моим отражением, зрачки глаз были вытянутыми, как у кошки, а волосы, хоть и были светлыми, как у меня, но они не были такими колючими, как у меня, а так-же у него не было человеческих ушей, а были лишь рыжие лисьи, а за спиной у него развивалось девять пушистых лисьих хвостов. И даже во рту, что теперь был широко открыт от изумления, было кое-что, чего ранее не было у меня. И этим кое-чем были острые клыки. - Вот это я мутировал,- вдоволь насмотревшись на свою новую внешность, шокировано произнес я, снова сев и принявшись смотреть на свои новые когтистые руки, каждый коготок на каждом из пальцев которых, был теперь вытянутым, острым, звериным. «Как я стал… Таким? И почему мне не отвечает Курама?»- подумав так, я снова попробовал взять себя в руки и попробовал спуститься в свое подсознание, но лучше-бы я этого не делал, ведь стоило мне только попытаться так поступить, как моя голова чуть было не взорвалась от адской боли, а перед глазами замелькали чьи-то воспоминания… И чьи это воспоминания, я вскоре понял. Это были воспоминания Курамы… Все его воспоминания. Все… Вплоть до последних. Он спал на своем зеленом холме, что я когда-то сотворил для него в своем подсознании, около своей золотой клетки, что была уже давно открыта, когда вдруг почувствовал боль и резко подпрыгнул, за озиравшись и прислушавшись. И тут он увидел темный силуэт какого-то человека, который что-то сказал ему… Что-то, чего я почему-то не смог услышать. А лис явно услышал слова этого человека и подошел к нему, грустно улыбнувшись и тоже сказав что-то, чего я не смог слышать. А потом около них засияло что-то большое и круглое и Ку, вдруг посмотрев прямо на меня, что был словно облачком в этом мире воспоминаний, тихо произнес: - Прощай, Нару,- сказав так, он шагнул в это светящееся нечто и исчез, а его чакра волной хлынула на меня, словно выметая меня из мира воспоминаний. Но прежде чем я перестал находиться там, я смог четко рассмотреть незнакомого мне человека, с лица которого вдруг слетел капюшон, словно позволяя мне понять, кто это… - Но это же…- с удивлением прошептал я, смотря на парня, что произнес улыбаясь мне: «Измени предначертанное и живи…», а потом меня словно вытолкнуло в настоящий мир – воспоминания прервались, и я, тяжело дыша, упал на траву. Отдышавшись, я грустно усмехнулся, вспомнив, что случилось с тем парнем, что попросил меня изменить предначертанное и жить. Он еще ребенком потерял родителей, после учился у одного Змея, а потом убил своего учителя, а затем и брата, после чего пожелал уничтожить деревню, в которой родился. Но вместо этого… Он стал ее героем, погибнув на войне… Когда он умирал у меня на руках, он говорил, что так, наверно, правильней, и что он не хочет жить… А вот теперь он, каким-то неведомым мне образом, пришел ко мне вновь и… И как-то сделал меня чем-то вроде биджуу. Или настоящим биджуу. Вот только нафига, спрашивается? И почему я чакру Саске сразу не узнал, когда встретил его в том переулке? И куда он увел Курамушку? И где это я теперь? И как мне жить теперь? - Ладно, спокойствие, только спокойствие,- попробовал я успокоить самого себя и решил немного помедитировать, чтобы немного со своей чакрой, которая тоже наверняка изменилась, разобраться. И сделав так, я понял, что это действительно так – моя чакра стала другой, не человеческой, но… И не лисьей – не чакрой биджуу. Моя чакра теперь была чем-то средним между этими двумя видами чакры, но при этом не вредила мне, что могло означать, что и я теперь и не человек и не биджуу, а что-то среднее между этими двумя видами. Демон лис-человек. «Кицуне»- вдруг всплыло у меня в памяти название древних демонов лисов, что могли в людей превращаться. Вот же ж, ксо! Это что же получается – я теперь Кицуне? А-а-а! Не хочу быть демоном, хочу быть человеком! Кто-нибудь, верните меня в исходное состояние! «А, ладно, надо успокоиться и наконец-то понять, где я нахожусь»- мысленно проорав и проматерившись с полчаса, тяжело вздохнул я и побежал вдоль реки, надеясь кого-нибудь живого, кроме деревьев, встретить. Но так, блин, за несколько часов никого и не встретил, и устав присел под деревом у реки, чтобы передохнуть. И даже уже начал засыпать, когда… Когда почувствовал чью-то чакру на другом берегу. Прекрасно понимая, что владелец этой чакры, что шел к реке, не должен меня видеть, я быстро закарапкался на дерево, затаившись в листве и максимально скрыв свою чакру. Благо, я это и еще кое-что уже мог, ведь пока бежал, пробовал проводить всяческие манипуляции со своей новой чакрой, и почти все, что я хотел сделать, мне сделать удалось. Я даже в лиса ненадолго целиком превратился, но вскоре вернул себе «человеческий» облик, ведь, хоть в лисьем я и бежал быстрее и чувствовал намного больше, чем в своей обычной теперь форме, человеческое тело было мне привычней. И вот теперь в этой-же форме я и сидел на дереве, затаившись и внимательно смотря в ту сторону, куда шел незнакомый мне человек. Хотя, наверно и знакомый, ведь чакра этого шиноби казалась мне смутно знакомой, словно я знал этого ниндзя раньше. Но не видя еще его, я не мог быть в этом уверен и пока-что не строил ложных надежд на то, что там, на том берегу, сейчас находится какой-нибудь мой бывший друг, и потому просто ждал, когда этот кто-то наконец-то покажется из-за деревьев. И вскоре этот, а точнее – эта «кто-то» вышла к реке, и остановилась у нее, смотря на свое отражение. Девушка, что вышла из леса, была довольно красива: у нее была немного смуглая кожа, длинные каштановые волосы, карие глаза, милые, плавные черты лица, а одета она была в полевую форму шиноби, что безумно шла ей. И я даже ненадолго залюбовался этой молодой куноичи, пока… Пока не разглядел, какой символ был на белой повязке, что была на ее голове. «Что за…»- мои глаза вмиг стали напоминать два маленьких круглых блюдца, ведь символ, что был на повязке девушки, был символом клана… Сенджу. Сенджу, черт подери! «Но они же, вроде, все умерли уже…»- шокировано подумал я, принявшись пристальнее разглядывать незнакомку… Незна… Та-а-ак… Оу, е-е-ео-о-о… Я же ее знаю! Знаю, блин! Знаю… «Но почему она жива и молода?»- мысленно, еще более сильно шокировано, чем прежде, воскликнул я, во все глаза, что уже напоминали не маленькие блюдца, а большие, разглядывая живую, молодую и, вроде, здоровую… Сенджу Хашираму.