…
В глазах рябило от вспышек фотоаппарата. Приехавшие двадцать минут спустя криминалисты уже несколько часов кряду подробно фотографировали каждый метр комнаты и её покойного владельца во всевозможных ракурсах. Помещение постепенно украсилось яркими табличками с цифрами, помечающими улики. Сидя в коридоре на присвоенном табурете, Джуди созерцала суетливые движения коллег. Первоначальный страх и нервное возбуждение сменились апатией. Хождение по грязным коридорам результатов не дало: никто из жильцов, согласившихся говорить с копами, ничего не видел и не слышал. А ещё офицер Хоппс узнала о себе много нового от благородных обитателей сего участка социального дна. — У меня чувство дежавю, — сообщила она вставшему рядом напарнику, от которого до сих пор несло табаком. — Я не могу составить картину преступления. Как это всё могло произойти? Может, я чего-то не понимаю, Ник? — Меня больше интересует не то, как совершено преступление, а зачем его совершили. Для чего нашему рогатому колдуну убивать мелкую рыбёшку? — Думаешь, это дело рук сохатого? Вспомнив о случае в магазине, Джуди кинула осторожный взгляд на патрульного, который по-прежнему слонялся по прихожей. Беглого осмотра было достаточно, чтобы отметить разницу в телосложении загадочного фокусника и полицейского. — Ну, пока у нас под подозрением только он и его дружок. — А ещё трое? — Я предпочитаю думать о них, как о свидетелях. Хотя, если учесть, что мисс Шафт — хирург, может быть, стоит внимательно проверить её алиби. По оценкам Алекса, Лаппино умер в промежутке между пятью и семью часами утра. Вызов на пульт поступил примерно в четверть восьмого. У нас есть вполне чёткий отрезок времени. Но вот мотив в голове никак не укладывается. С месяц назад его похитили, морили голодом, а потом запытали. Зачем, чёрт побери? — Ты же сам говорил, что плохо знал Толстого, — заметила Джуди. — Может, нам разузнать о нём побольше? Мало ли во что мог ввязаться мелкий уличный барыга. Николас задумался на пару минут. — Тут ты права. К тому же, надо учесть, что я на полтора года выпал из жизни тайного мира Зверополиса. Конечно, это не срок, но с тех пор что-то могло измениться коренным образом. Крольчиха вздохнула: — Опять шерстить базы в участке. — Нет, — возразил Ник с тенью улыбки, — у меня есть мысль получше. Припоминаю, что последнее время, пока я ещё был мошенником Ником Уайлдом, Джеймс и Томас часто крутились вокруг Дюка Хорьковица. Думаю, нам надобно нанести ему визит вежливости. — А если он откажется от сотрудничества, напомним ему о наших связях? — попыталась пошутить Джуди, но после того, что случилось с толстым Лаппино, смеяться не тянуло. — Что-то мне подсказывает, что не откажется. Как закончим с оформлением протокола, двинем к нему. По дороге перехватим чего-нибудь съестного, а то у меня уже живот к позвоночнику приклеивается. — Я пас. Что-то аппетита нет. — Морковка, ты со вчерашнего вечера ничего не ела, — многозначительно заметил Ник. — Я в курсе, спасибо. — Ну, значит, будешь смотреть мне в рот, потому как я чертовски проголодался.…
— Здесь он живёт? — спросила Джуди, прожевав очередную порцию овощного рулета. Когда возле Николаса появилась горка ароматной еды, крольчиха просто не смогла устоять. Живот внезапно и очень настойчиво напомнил, что хочет есть. И его совершенно не интересовали чувства хозяйки, растрёпанные после встречи с жутким покойником. — Здесь он работает. Хотя, может быть и живёт, кто его знает, — ответил напарник, осматривая покрытый копотью и грязью кирпичный ангар с полукруглой металлической крышей. Постройка приткнулась всего в десяти минутах езды от Лайонзтейл Авеню, зажатая между фабричным забором и гаражами. Лис припарковал двести сороковой так, чтобы машина не просматривалась из окон логова Хорьковица. — Ну что, пошли в гости? — Погоди, я доем. А то, потеряем в эффектности появления. Джуди стремительно прикончила яство, после чего напарники покинули машину и прогулочным шагом направились к потёртому строению, поблёскивающему электронным замком. — Это сколько же дисков может поместиться в таком ангаре? — Я слышал, что Дюк теперь торгует не дисками, а серой электроникой. Мне Финник через него плазму подогнал. Хочешь, и тебе чего-нибудь прикупим за недорого? — Так, у нас опять торговля без лицензии во все поля? — спросила напарница с проскользнувшей в голосе ноткой веселья. — Ну что Вы, офицер? — с деланным изумлением Ник положил руку на сердце. — У меня и в мыслях не было, что этот честный зверь может заниматься незаконным бизнесом! Джуди наконец-то слегка улыбнулась, что несказанно порадовало Ника. — Я вижу, ты малость приободрилась после того, как поела. Голод никого не делает весёлым. — Ник, не надо так шутить, — недовольно бросила она в ответ. — Меня до сих пор потряхивает. — Да, пожалуй, увлёкся, — примирительно сказал Уайлд. — Представишься ты, мой голос Дюк знает лучше, и может не открыть. На потёртой металлической двери расположился ряд кнопок, рассчитанных на посетителей разного роста, и столько же окуляров, позволяющих видеть пришедшего. Крольчиха отстегнула значок и расположила его перед средним окуляром. Для этого ей пришлось встать на цыпочки и вытянуть руку. Заметив это, Николас улыбнулся и сместился в сторону из поля зрения камеры. — Хитрая зайка. — И сейчас мы проверим, насколько глупая куница нам противостоит. Нажми на кнопочку, будь добр. Она прокашлялась и напряглась, делая голос ниже. — Да? — донеслось из замка. — Полиция Зверополиса! Откройте! — прогудела Джуди. Николас из последних сил старался не расхохотаться, его подруга так же отчаянно давила улыбку. После недолгого молчания замок звонко щёлкнул. Джуди распахнула дверь и широким жестом пригласила коллегу внутрь. — Прошу! Внутри помещения оказалось тесно. Узкие коридоры через ряды разнообразной техники, теснившейся на металлических стеллажах, уводили куда-то вглубь. До ушей Джуди долетели приближающиеся шаги. — Эй, ребята, что за фигня? — донёсся из-за поворота звонкий противный голос Дюка. — Имейте совесть! Я же заплатил за месяц… Джуди изготовилась к погоне на случай, если вдруг, увидев их, Хорьковиц попытается бежать. Одетая в треники и майку куница вывернула из-за угла и замерла с выражением крайнего изумления. — … вперёд, — пробормотал он. — Кто бы говорил о совести, Дюк! — воскликнул Ник, неприятно улыбаясь. — Вы?! — крикнул тот со смесью злобы и страха. — А ну пошли вон отсюда! Он двинулся на полицейских, обильно жестикулируя руками. — Дюк, мы пришли поговорить, — веско сказала Джуди. — Вон-вон-вон!!! Убирайтесь, проваливайте! Катитесь ко всем чертям! — Остынь, Хорьковиц, — бросила крольчиха с металлом в голосе. — Не то мы тебя остудим. Резким движением она раскрыла звонко щёлкнувшую дубинку. Дверь, ведомая доводчиком, тихонько стукнула, погрузив помещение в полумрак. — Да что вам от меня надо?! — взвизгнула куница, растерявшая при виде дубинки всю свою спесь. — У нас же был уговор! — Был, конечно, — сладко проговорил Николас, выходя вперёд и аккуратно беря владельца лавки за плечи. — Ты помалкиваешь о том, что мисс Хоппс и семейство Бигов породнились, а взамен мистер Биг великодушно согласился оставить тебя в живых. Так ведь оно было? — Т-так, — ответил увлекаемый лисом вглубь помещения Хорьковиц. — Ты ведь никому не сказал? — Нет-нет, Ник, что ты! — Дюк беспомощно оглянулся через плечо на идущую следом Джуди, которая с невинным видом крутила в руках дубинку. — Клянусь! Никому! Ни единого писка! — Верим, Дюк, — убедительно продолжал Ник. — И ты знаешь, кому обязан столь выгодной сделкой? Он кивнул. Когда решалась его судьба, сама куница тряслась в соседней комнате в уверенных лапах подручных медведей. Но мистер Биг, озвучивая окончательное решение по судьбе Хорьковица, особо подчеркнул, что тот не отправляется на корм рыбам исключительно по милости Джуди. — Ну вот, — произнёс Ник с укором. — Офицер Хоппс — твоя заступница и благодетельница. А ты её вот так встречаешь. — Но… но у нас же был уговор! Я молчу, и мы с вами никогда больше не встречаемся! — жалобно воскликнул Дюк. Процессия дошла до хорошо освещённого и слегка потёртого письменного стола. Уайлд усадил своего подопечного на старый офисный стул и встал у него за спиной, по-прежнему держа за плечи. Джуди уселась прямо на столе и пристально посмотрела в глаза. — Дюк Хорьковиц, рассказывай всё, что знаешь о братьях Лаппино. — Они-то здесь причём? — удивлённо спросила куница. — Здесь вопросы задаём мы, — пропел ему на ухо Ник, — а ты на них быстро, подробно и честно отвечаешь! А будешь упрямиться или врать, то, в принципе, до Тундратауна тут не далеко. Мистер Биг тебе с удовольствием предложит ещё один сеанс водных процедур. Куницу ощутимо передёрнуло, а Джуди нахмурилась. «Да ты просто сам Дон Леоне, Николас, — подумала она. — Потом с тобой потолкуем на эту тему». — Ну что, поехали ещё раз? Джуди повторила вопрос. — Два обычных придурка! — выпалил Хорьковиц. — Раньше приторговывали травкой, но потом приподнялись… На марки перешли, а я им диски толкал для коллекционного кино… — Какого? Ты о чём? От чрезмерного волнения Дюк начал теребить себе пальцы. — Ну, короче, среди братанов мозгом всегда был Толстый, а Мелкий — пропащий дурачок. Последние извилины сдолбил на дудке. Но он-то и придумал гениальную идею. Толстый говорил, что братец его тогда совсем убился да сел в телик залипать. Возьми да и скажи: «Вот, выпускали бы дурь в наборах, вместе с музыкой или фильмами. Закинулся, и сразу атмосферку под приход». Толстый смекнул про это, и стал у меня диски покупать, продавая в двести раз дороже. Они это называли коллекционными изданиями. Возьмёт коробочку, а под обложку листик с кислотой. Парни имели успех… Но, поверьте, я-то с наркотой ни-ни. Я же знаю, что это всегда плохо заканчивается! — Это уж точно, — подтвердил Ник. — Лаппино тоже допрыгались, оба. Ты нам не о себе, ты нам о братьях говори. Это всё? Торговали себе ЛСД и сказке конец? — Да нет же! Парни так поднялись, что их заметили ребята самого Шерхана… как его там нынче бишь… Ричардса, во! — Ричардса? — удивлённо переспросила Джуди. — Льва Ричардса, мэра Зверополиса? — Джуди, я тебе потом про нашего любимого главу города расскажу, — произнёс Ник, оборвав Дюка. — Мы тебя внимательно слушаем. Продолжай. — В общем, Толстый с братцем стали даже кокс уважаемым зверям доставлять. Шестерили, конечно, но это же совсем другая лига. — Понятно, — подытожил Ник. — Пацаны к успеху шли, да споткнулись по дороге. — Когда ты последний раз видел кого-то из них? — Ну… позавчера с Толстым пиво пили… Ай, больно! Офицеры уставились друг на друга, а Николас даже не заметил, как стиснул плечи куницы. Резким движением он развернул Хорьковица так, чтобы оба напарника могли посмотреть ему в глаза. — Какого чёрта? Это невозможно! — воскликнул Уайлд. — Честное слово! — взвыл Дюк с нотками паники. — Его должны были морить голодом минимум месяц! Джуди, ты же видела, какой тощий он был. Только кожа да кости! — Каким голодом? Толстый стал ещё жирнее, чем был. Ник, какого хрена ты пристал? Что вообще происходит? Что приключилось с Лаппино, и причём здесь я?! Слова Дюка сбивали с толку своей невозможностью. Это никак не вязалось с картиной преступления, не мог же убитый кролик сбросить две трети веса за ночь? Ещё раз обменявшись непонимающими взглядами, оба полицейских вновь обратили взоры на Дюка. Николас заговорил медленно и проникновенно: — Слушай меня очень внимательно, Дюк. Этой ночью Джеймс Лаппино был жестоко убит. Бедолагу высушили до костей и порезали на ремни. Под пронзительными взглядами Хорьковиц будто скукоживался. — Постарайся в мельчайших подробностях вспомнить всё, о чём вы последнее время говорили. Любые детали. Потому как, если ты с ним как-то связан, ублюдок, сотворивший это с Толстым, может наведаться и сюда. Доступно объясняю? — Ник, клянусь! — закричал Дюк, когда ему дали слово. — Чем угодно клянусь, я не веду никаких дел с Лаппино уже больше года! Всё, побаловались с дисками и хватит. Он замолк, продолжая нервно перебирать пальцы. В этот момент Джуди услышала приближающиеся шаги. — Здесь есть кто-то ещё! — бросила она напарнику и соскочила со стола, перехватывая дубинку. — Что? Кто ещё? Дюк?! — А! Это… Закончить он не успел. Среди стеллажей с разномастными компьютерами отворилась неприметная дверь, из которой появился песец, покрытый белым густым мехом, облачённый лишь в ярко красные семейники. В широких лапах, в доисторические времена предназначенных для бега по глубокому снегу, он сжимал большую дымящуюся кружку с нарисованным Капитаном Коломбо. Розоватыми глазами полярный лис окинул представшую перед ним троицу. — Вы достали орать, — коротко произнёс он. — Работать нормально не даёте. Будьте добры потише. Сказав это, он развернулся и пошёл обратно, на прощанье взмахнув пышным хвостом. Дверь за ним начала медленно закрываться. — Дюк, кто это? — Крейг Киттс, — быстро ответил Хорьковиц, будто оправдываясь. — Кей, мой партнёр. Умный парень, просто голова! Раньше в Зугле работал, но его оттуда турнули почему-то… Из любопытства Джуди заглянула в сужающуюся щель и увидела там небольшую тёмную комнатку, освещённую тремя широкими мониторами, по которым ползли строки кода. А в углу комнаты примостился кусок фонарного столба с камерой дорожного контроля. При виде странного артефакта Джуди присвистнула, не давая двери закрыться просунутой в щель дубинкой. — Кей не любит, когда кто-то отвлекает его от работы, — без особой надежды сказал Дюк. Но офицера Хоппс это не остановило. Она шагнула в убежище Крейга. — Мистер Киттс, откуда у Вас камера дорожного контроля? Песец уже сидел в глубоком кресле, ковыряясь с каким-то пультом и что-то проверяя на компьютере. — Вы про эту? — он дёрнул ухом в сторону обломка столба. — Стащил со свалки. Можете проверить по номеру, она числится списанной. Кей что-то нажал на пульте, и камера ожила. Подчиняясь пальцам Киттса и жужжа приводом, она медленно повернулась в сторону Джуди и сфокусировала на ней объектив. В этот момент все три экрана крупным планом отобразили её морду, удивлённо глядящую в окуляр. — Вы… только что взломали систему управления камерой? — Да, — легкомысленно, но с заметной ноткой гордости ответил Крейг. — Вы в курсе, что это противозаконно? — продолжила Джуди, грозно нахмурившись. — Порча городской собственности, хищение служебных данных, по совокупности может и на тюремный срок потянуть. — Нет, — усмехнулся собеседник, — Камера уже не городская собственность. Своим изобретением я хакнул свою собственную камеру, а с ней я могу делать всё, что угодно. — Но Вы же можете вскрыть любую другую камеру? — Ну ведь я этого не сделал, верно? — Только не говорите, что Вы этого и не планировали делать. — Нет, не планировал. — Ага, значит, просто хобби такое, да? — И хобби в том числе, — весело ответил песец. — Но подобными поделками я зарабатываю себе на жизнь! Вот, сей пульт, например, один параноик заказал. Говорит, что к его жене, пока тот на работе, какой-то тигр захаживает. Тигр, к медведице, прикиньте! Киттс громко рассмеялся и вновь принялся что-то проверять в возникших на экране строчках кода. Джуди переписала в блокнот инвентарный номер камеры. — Учтите, если не дай бог она ещё числится на балансе города, я лично выведу Вас под белы рученьки, — проговорила крольчиха. — Что ж, валяйте. Я очень удивлюсь, если Вы, офицер, посетите моё логово снова. Джуди оставалось лишь ретироваться. Она видела, что Крейг имеет злой умысел, но доказать это будет попросту невозможно. Крольчиха развернулась и захлопнула за собой дверь. В этот момент Хорьковиц подпрыгнул, будто ужаленный. — Ник! Джуди! Я кое-что вспомнил. В последний раз… ну, позавчера, то есть, когда мы с Толстым по пиву пропустили, он из бара с какой-то мамзелью ушёл. Белой шерсти, ростом, ну, вот такая, если без ушей. Чуть полновата, особенно ниже талии… и, помню, глаза у неё красные. Она в розовом платье была. Не знаю, кто это, никогда её не видел, но Лаппино, кажется, был с ней знаком. Услышав это, Уайлд заметно оживился. — А вот это славная новость. И где же находится бар, в котором вы сидели? До заведения оказалось рукой подать, минут семь пешком, и лис тут же собрался к выходу. Джуди первый раз видела, чтобы всегда вальяжный и неторопливый напарник фонтанировал столь суетливой энергией. Вместо прощания Ник обратился к Хорьковицу с такими словами: — Дюк, возможно, мы к тебе заглянем ещё не раз, и не два. Веди себя попроще, никто тебя мочить не собирается. Ну, по крайней мере, пока ты себя хорошо ведёшь. Он подмигнул, и, исчезая за стеллажом с телевизорами, добавил: — И да, спасибо за плазму, Хорьковиц!