…
Искривлённая стена изобиловала множеством проходов, но понять, куда они ведут, было решительно невозможно. Окинув их взглядом, Николас наобум выбрал самый левый. Извилистый коридор превосходно отрезал звуки гремящей вечеринки, даже острейший кроличий слух вскоре перестал ловить энергичную мелодию. — Как видишь, архитектурной идеей резиденции является максимальное разграничение пространств, — прокомментировал Николас, заметив замешательство подруги. — Каждый зал — это отдельный мир, выполненный так, чтобы соседи не могли нарушить чётко выверенную атмосферу. Потому, например, здесь нет ни одного прямого коридора, каждый имеет хотя бы один поворот. — Настоящий колдовской лабиринт, — отметила Джуди. — Должно быть, здесь немудрено потеряться. — Или спрятаться от лишних глаз, — ухмыльнулся лис, указывая на замаскированную дверь. — Пустоты между изгибами коридоров и залами отведены под комнатки для приватных переговоров. Ох, страшно представить, какие делишки могут обстряпываться в этих скромных помещениях. — Не будем сегодня тревожить их тайны, — отмахнулась Джуди. — Мы здесь не за этим. — Вот такая Джуди Хоппс мне нравится больше! — Но-но, это не значит, что я готова простить всю дрянь, что здесь собралась. С удовольствием бы их отправила за решётку, целым эшелоном, но… — Но если беспредел нельзя предотвратить, его стоит возглавить? — Верно! — улыбнулась Джуди. — С чего бы начать? — Дай-ка подумать… наркотики, проституция, торговля оружием, работорговля, чёрная трансплантология? — Спасибо, к этому перейдём чуть позже. Начнём с перекуса. Ты знаешь, где в этом чудном лабиринте скрыт фуршет? — Нет, — хохотнул Уайлд. — Но мы на верном пути. Пусть весь интерьер посвящён борьбе со звуком, но обоняние уже рисует перед глазами чудесный стол. Чутьё лиса не подвело. За очередным поворотом открылся просторный светлый зал, наполненный искрами хрусталя, блеском столового серебра и белоснежной посудой. Джуди ожидала увидеть роскошный банкет, но масштаб поразил даже её. Вереница столов, кажущаяся бесконечной, ломилась от яств, один вид которых заставлял рот наполниться слюной. Над всем этим великолепием нависал огромный торт, выполненный в виде древневосточного истукана с чертами тигра. Хоппс невольно сглотнула, разглядывая помещение, чем-то смахивающее на языческий алтарь. — Да-а-а, — протянул Ник. — Фрукты, овощи, моллюски, рыба, рептилии, птица. Блюда со всех уголков мира, на любой вкус и цвет. Как говорил один мой знакомый, наши предки ели, чтобы выжить, а мы живём, чтобы есть! Не без усилия Хоппс заставила себя отвернуться от кушаний и оглядеть бурлящую вокруг них публику. Многие не походили на обжор, хотя встречались и те, кто уничтожал тяжело нагруженные тарелки, полностью отгородившись от мира и чуть ли не давясь едой, будто она могла в любой момент испариться. Другие же смаковали каждый кусочек, всецело отдаваясь наслаждению вкусом. Осматриваясь по сторонам, Джуди заметила, сколь диковинно выглядят места для приёма пищи. Крольчиха даже сбилась с шага, когда поняла, что видит. Вдоль стен расположились прозрачные кубы, окружённые зверьём. Внутри одних колосилась сочная трава, в других резвились карпы, а в третьих… она натолкнулась глазами на взгляд нагой антилопы, взиравшей на неё из-за стеклянной стенки. Лежащая внутри тесной прозрачной коробки жертва томно перевела взгляд на пятёрку гиен, уплетавших с неё суши. Крольчиха услышала шёпот напарника: — Всем нам иногда хочется потешить свои инстинкты. Не переживай, зайка, за ночь лежания в столе она получает больше, чем ты за месяц беготни по городу. Это ещё не говоря о чаевых. Лучше помоги мне выбрать, чем тебя угостить. Вопрос был и вправду непростой. Попробовать хотелось абсолютно всё, даже животную пищу. Предаваться чревоугодию можно было всю ночь, и всё равно не отведать каждое лакомство. «Но мы же здесь не за этим», — одёрнула себя Джуди. Крольчиха строго приказала себе ограничиться парой блюд… ну, ладно, тройкой.…
Покинуть зал удалось не без сожаления, но с чувством сытости, а не обжорства. Николас уверенно шагнул в левый проход. — Почему сюда? — поинтересовалась Джуди. — Правило прохождения лабиринта: всё время держись одной стены и рано или поздно выберешься наружу. Посмотрим, куда нас приведёт эта дорожка. Миновав несколько поворотов, лис и крольчиха оказались в сумрачном помещении, убранном тёмным деревом и освещаемым тусклыми лампами накаливания. Ряды столиков, барная стойка и… тишина. Если столовая полнилась звоном бокалов, скрипом ножей по тарелкам и похвалами в адрес поваров, то здесь пили в молчании. — Что-то здесь не очень-то празднично, — проговорила Джуди, невольно понизив голос и косясь по сторонам. — Насколько я вижу, — прошептал в ответ Ник, подводя её к барной стойке. — Здесь собрались звери, несущие груз тяжёлых мыслей и воспоминаний. И специфика этой ноши такова, что ей лучше ни с кем не делиться, ибо может привести к свинцовому отравлению. Виски со льдом, пожалуйста. И отвёртку. Когда бармен удалился, Джуди продолжила: — Так ты их знаешь? — Не всех, конечно… вот, например, старик у меня за спиной, — лис дёрнул ушами в сторону седого волка, уткнувшегося носом в стойку. — Это первый капитан той самой «Марианны». Джуди осторожно проследила за пальцем Николаса, указующим на группу выдр за столиком. Одна из них тихо произнесла: «Будем, мужики…» Печально звякнули рюмки. — Это друзья бедняги Флоу, те самые, что взорвали Леоне. Многие, кто сбился с пути, оседают здесь и ищут истины в вине, когда утратили надежду обрести её ещё где-то. К сожалению, находят они лишь забытье и уныние. Рот Николаса дёрнулся в ухмылке, когда он кивнул в сторону рассевшегося на диванчике мертвецки пьяного козла, у ног которого лежал опрокинутый стакан. Джуди заметила, что гримаса Уайлда была скорее страдальческой, чем саркастичной. Горевший в нём огонёк диковинного азарта вдруг заколебался и едва не погас. Лис принял выпивку и глянул в стакан, совсем как прочие обитатели комнаты. Джуди отсалютовала рыжему другу бокалом: — Но ведь это не про нас, верно? Мы свою правду отыщем, чего б это ни стоило! Улыбнувшись, лис подмигнул ей и ответил на тост. Весёлый звон разломил тишину, как молния рассекает тёмную ночь.…
Снова коридор, естественно, левый. Он оказался коротким, всего два поворота. Ещё перед входом в просторное помещение Джуди услышала возбуждённые голоса, исполненные восторга, разочарования и вожделения. К ним примешивался едва различимый треск и постукивание. Оказалось, что в недрах шерханова лабиринта притаилось целое казино. Крупье в цветастых жилетках, покрытые зелёным сукном столы, башни манящих фишек и чарующие кости. Кругом толпились звери, морды которых украшала гримаса алчности и азарта. Центром композиции была рулетка, окружённая особенно плотной группой страждущих. — Удивительное, всё-таки, чувство — жадность, — заговорил Николас, оглядывая игроков. — Ненасытное, но небывало доверчивое и падкое на халяву. Даже если шанс добыть лёгкие деньги призрачный, найдутся те, кто готов рискнуть. Хе, а также те, кто готов состричь с любителей халявы немножко купонов. Друзья как раз минули рулетку, за которой шумел необъятных размеров тапир, щедро кидающий фишки. — К слову, это глава пресловутого дорожного департамента, недавно отпущенный под залог. Может себе позволить разбрасываться украденным состоянием. — Кто бы говорил о жадности, — съязвила Джуди. — Каюсь, грешен! — горячо согласился Ник. — Но по сравнению с такими гигантами, как он, или, скажем, король покера и преступных схем Вилли Акулов, я просто ребёнок. Лис картинно взмахнул рукой в сторону карточного стола, за которым с пятью собаками игру делила огромная чёрно-белая туша касатки, торчащая из бассейна. Сэр Вилли схватил зубами стакан виски, размерами тянущий на ведро, и опрокинул содержимое в глотку. — Чёрт возьми, эти ребята воруют миллионами, и никто им слова поперёк не скажет. — Это не оправдание, Николас, — отрезала крольчиха. — Ты знаешь, что я не ангел, и не могу отпустить тебе грехи за покаяние. Их придётся искупить. — Это решённый вопрос, зайка. Я готов на всё. Как бы ни было жалко с ними расставаться, но придётся. — Ловлю на слове. Зачем они тебе вообще? — То есть, как это, зачем? — стушевался Ник. — Чтоб были! Хм… знаешь, а я и не задумывался так далеко… Первой задачей было эти деньги именно заработать, а не потратить. Просто хотелось разбогатеть, выбиться наверх из этого жуткого супа полунищих обывателей. А потом вдруг выяснилось, что государству интересно не только сколько у тебя денег, а ещё и откуда они появились.…
За разговором они миновали казино, не задерживаясь возле столов, манящих лёгкой добычей. Очередной извилистый коридор… и тут Джуди ахнула. Даже невозмутимый Николас слегка присвистнул, не в силах сдержать изумление. Они будто бы очутились в античном дворце. Высоченный потолок с мозаичным панно поддерживали украшенные резьбой колонны, стены и пол поражали игрой разноцветного камня. Через огромные окна открывался вид на берег лазоревого озера. По периметру зал окружала бегущая вода, а в центре журчал огромный фонтан… полный шампанского. — Ну-у-у, дела-а-а… — протянула Джуди, оглядывая представшее великолепие. — Я только что понял, для чего хотел разбогатеть, — столь же поражённо ответил Ник. — Шикануть так, чтоб им всем зубы от зависти свело. Оставив позади мраморные мостки, напарники ступили на мозаичный пол, отполированный до зеркального блеска. С трудом придерживая отвисающие челюсти, лис и крольчиха шли меж гостей, разглядывая скульптурные группы и искусный узор колонн. Внезапно из воды взметнулся небольшой дельфин, на спине которого, радостно визжа, примостилась белка. Житель океана, изогнувшись в небывало грациозном прыжке, почти без брызг вошёл в бассейн с игристым вином. К слову, в нём уже покачивалась пара пьяных в стельку гостей. Звери поддержали пируэт дружным хохотом. Кажется, официозное сборище постепенно превращалось в вакханалию, что и было запланировано, судя по невозмутимым мордам слуг. — Неужели несравненная Джудит Хоппс почтила нас своим присутствием?! — львица в чёрном платье, устроившаяся на ложе меж двух колонн, отсалютовала крольчихе бокалом. В ней Джуди узнала Танди Вельд. Капитан была сильно навеселе и как раз наполнила бокал очередной порцией шампанского. — Видно, мэру Ричардсу и вправду недолго осталось править Зверополисом, — хохотнула она. — Как показывает практика, стоит главе города завести дружбу с Джудит Лаверн Хоппс, и наше юное дарование тут же отправляет его за решётку! — Ну что Вы, — усмехнулся Ник. — Как можно подумать такое о мистере мэре, который чист помыслами и пользуется столь широким авторитетом среди правоохранителей? Неужели я заблуждаюсь, миссис Вельд? Львица показала зубы в ухмылке. Вино явно развязало ей язык. — Ричардс правит городскими джунглями по праву сильного. Но, как и в реальных джунглях, стоит ему показать слабость, как многочисленные союзники и подхалимы начнут внимательно поглядывать по сторонам в поисках более выгодных знакомств. — Вы на что-то намекаете? — иронично поинтересовалась крольчиха. Отхлебнув игристого, львица устремила палец в её сторону. — Я тебе вот что скажу, девочка: с Шером твой коронный номер может не прокатить. И из восходящей звезды нашей полиции ты обернёшься звездой падающей, что сгорает без следа. Советую быть поосторожней. — Учту, — бросила в ответ Джуди, попытавшись состроить гримасу, похожую на вежливую улыбку, и поскорее утянула Ника прочь.…
— Мда, вот это и вправду неожиданно, — заговорил лис, когда друзья покинули зал. — Кто бы мог заподозрить Танди в беспокойстве за твою шкуру. И такие речи… я всегда думал, что они с Шерханом поют в голос. — Возможно, в ней всё же осталось что-то хорошее? — без особой надежды предположила крольчиха. — Скорее, это инстинкт бывалой придворной крысы. Кхм, да простят меня крысы. Судя по крепчающему запаху табачного дыма, они почти добрались до следующей комнаты, когда из-за поворота совершенно неожиданно возник бурый медведь в простеньком костюме. Он появился так внезапно, что Джуди с трудом заставила себя не отпрыгнуть прочь. — Маркус! Не ожидал тебя здесь увидеть! — воскликнул Ник. — Где моя фляжка, рыжий? — Помню-помню, верну при первой возможности. Какими судьбами здесь? Сопровождаешь босса? — Да, завершал кое-какие формальности после его отбытия. Я тоже здесь надолго не задержусь, меня тошнит от этого вертепа. Счастливо оставаться. Джуди глубоко вздохнула, пытаясь унять разошедшееся сердечко, едва они отошли от Маркуса на десять шагов. — Зайка, он тебя напугал? — осведомился Ник. — Пустяки… просто очень неожиданно нарисовался прямо перед носом. Чёртова звукоизоляция, даже шагов медведя не слышно. Хоппс приврала. В первое мгновение она была уверена, что видит перед собой никого иного, как Барни Бернсона. Но об этом лучше не распространяться. — А что, и мистер Биг в числе приглашённых? — спросила Джуди, чтобы как-то перевести разговор в другое русло. — Конечно. Он же криминальный босс, как ему не присутствовать на главном шабаше городской нечисти? Да, они с Шерханом друг друга ненавидят, но верно говорит поговорка: держи друзей близко, а врагов — ещё ближе. Слова лиса оказались пророческими. Едва войдя в прокуренное помещение, он узнал не менее десятка морд, знаменитых в теневом мире Зверополиса. Джуди тоже припомнила некоторых по полицейским архивам. В этой комнате, собрались представители различных бандитских кланов, зачастую недолюбливавших друг друга до боли в зубах. Их объединяло одно — ещё большая нелюбовь к хозяину этого дома. Предшественник Шерхана, дон Леоне, был потомственным мафиози и правил своей империей согласно неписанных кодексов и правил. Лев оказался не таким, и многие поначалу воспротивились его воле, о чём вскоре пожалели. На роскошных кожаных диванах, за столиками с дорогой выпивкой и сигарами, возле барной стойки, повсюду группками и по одному осели побеждённые Шерханом враги. Во всей комнате царила напряжённая атмосфера, с трудом прикрытая тихими беседами и воспоминаниями о былом. Уайлд почти шерстью ощущал паутину сочащихся злобой интриг, заговоров и угроз. — Ох, мне кажется, надолго здесь лучше не задерживаться, — негромко проговорил Ник, отгоняя от носа клубы табачного дыма. — Кхей, Никхи! — раздался скрипящий голос. Возле пустого столика из бассейна высунулся дельфин и движением плавника приглашал друзей присесть. — Джуди, знакомься — один из немногих моих океанских товарищей Флиппер. — представил Уайлд, усаживая крольчиху возле дельфина. — Ну што ты, — Флиппер рассмеялся переливчатой трелью. — Я гживу в Жверополихе едва ль не дольше тебя. В окхеане бывайо лишь в кхупальный хежон, щупаю девах, што жа буйкхи жаплывают! Дельфин подмигнул крольчихе бездонно чёрным глазом и вновь звонко расхохотался. — Что? — задохнулась от возмущения Джуди. — Ты же насильник! — В кхонце никхто не жаловался, — дерзко улыбнулся Флиппер. — Всем ошень нравитхя. Хоппс посмотрела на Уайлда. — Не ожидала, что ты и с такими кадрами знакомство водишь. — Мы же не на этой почве пересеклись, право слово, — стушевавшись, Ник попытался увести разговор в сторону. — Я с Флиппером реализовывал добытые на водонапорной станции фильтры. Хе, ума не приложу, зачем они ему понадобились. Он пожалел о поднятой теме, стоило Флипперу заговорить. — Да вхё прохто! Я х их помощью хомурин для Шерхана ошищал. — От ваших речей хочется горло и уши сполоснуть. С этими словами Джуди порывисто поднялась. Оправив шлейф, она пошла прочь, бросив напоследок: — Пойду, выпью чего-нибудь. Одарив Флиппера гневным взглядом, Николас хотел было броситься следом, но дельфин остановил его. Лишённая шерсти, ноздрей и морщин морда, покрытая похожей на резину шкурой, растянулась в сальной ухмылке: — Горяшая штучка! Никхи, ты уже жалеж ей под юбху? Нет? А она явно ждёт этогхо. Я ж видел, кхакх она принарядилахь для тебя! Неужто Никхи Уайлд ховхем потерял нюх? Нику захотелось врезать по отталкивающе-чуждой физиономии океанца. Закипевший внутри гнев заставил пальцы сжаться в кулаки, больно вонзив подстриженные когти в лапы. Опять прошлое, с которым он порвал раз и навсегда, напомнило, что это не так. — Да пошёл ты! — огрызнулся Николас и покинул стол с нахально улыбающимся дельфином.…
«Всё, что мы делаем в жизни, эхом отзовётся в вечности». — припомнил Николас старинную мудрость. Тягучий раскалённый гнев травил ему душу. Всего одной фразой Флиппер превратил лиса из озорного мошенника в пособника наркоторговцев. У Ника будто слетела повязка с глаз, он внезапно осознал, к скольким смертям может быть косвенно причастен. Что если жадный прораб использует проданные ему по дешёвке доски для перекрытий, а не для опалубки? Не пройдёт и пяти лет, как такой дом похоронит собственных жильцов под обломками. А сколько зверей сгубил яд, который делал Флиппер? И это лишь малая часть. Если раньше Николас уверял всех, и в первую очередь себя, что он лишь безобидный очаровательный зверёк, наживающийся на глупости, жадности и лени других, то дельфин наглядно показал, что это не так. Николас Уайлд — злодей. И самое страшное, что это увидел не только он, но и Джуди. Как оправдаться перед ней, Ник не знал. На помощь пришла злоба, внезапно переключившаяся на Хоппс: «В конце концов, она тоже хороша! Строит из себя ангела, которым ни на йоту не является! Давно следовало ей об этом сказать». Стрельнув глазами вдоль барной стойки и не обнаружив там крольчихи, лис пустился в погоню. Хоть в комнате и висел удушливый табачный дым, из миллиона запахов Николас вычленил тот самый, тёплый и дорогой. Её запах. След вёл лиса прочь из комнаты. Воздух здесь был совсем иной. Он полнился сладковатым маслянистым ароматом, который щекотал ноздри и оседал на языке непонятным предвкушением. «Неужели пробудился пресловутый охотничий инстинкт?» — подумал лис. Снедаемый гневом и желанием поскорее настигнуть крольчиху, Уайлд оказался в следующем помещении. Оно оказалось небольшим, вытянутым и выдержанным в очень странной цветовой гамме, напоминающей красновато-розовую пасть. Вдоль стен, одетых в малиновый бархат, расположились алые диванчики с редкими гостями. В дальнем конце зала терялся единственный проход, прикрытый бледно-розовой невесомой тканью. Здесь Джуди не оказалось, и Николас уже собирался двинуться дальше, но игривый женский голос заставил его остановиться. — М-м-м… офицер Уайлд? Николас медленно повернулся и увидел подкрадывающуюся к нему тройку девушек, возглавляемую миниатюрной рыжей лайкой. Три пары глаз оценивающе оглядывали его. — Дамы, чем могу помочь? — улыбнулся Ник, поймав себя на мысли, что тоже любуется собеседницами. Подойдя вплотную, лайка мягко уложила лапы лису на плечо и, едва не коснувшись носом уха, произнесла: — Офицер, мы с подружками сегодня потребляли наркотики, и у нас ещё осталось. Спутницы рассмеялись, приобняв друг друга. — О, это очень нехорошо, — наставительно ответил Ник, плотоядно ухмыляясь. — Да, офицер, мы — очень плохие девочки! Нас стоит арестовать и примерно наказать. Вы так не считаете? Её лапа скользнула по поле пиджака и расстегнула пуговицу. Только в этот момент Николас понял природу обуявшего его чувства. О, то был отнюдь не охотничий азарт, а разгорающаяся жажда плотской утехи. От одного вида этой столь похожей на лису собачки и её подружек воображение рисовало сцены разнузданного грехопадения. И они тоже находились под тем же дурманом. Их горящие глаза, улыбки и нетерпеливые движения красноречиво говорили, что они изнывают от страсти. Вернулось уже знакомое чёрное и колючее чувство, одну за другой подкидывающее идеи, как их насытить. «Опомнись!» — воскликнул Николас. Сглотнув предательскую слюну, лис аккуратно выскользнул из смыкающихся объятий. — Извините, девчонки, в другой раз. Сейчас я преследую куда более опасного преступника, — отшутился он и поспешил ретироваться, воспользовавшись замешательством охотниц. Миновав занавес, лис понял, что оставленное позади помещение было лишь прелюдией. Густое красное освещение подхватило Николаса в свои объятия, полные сладковатого дурмана. Занавеси невесомого розового газа оставляли от гостей лишь силуэты, манящие своей загадочностью. По стенам зала бежал орнамент из тел, сплетающихся в откровенных и, даже, фантастических позах, побуждая пришедших отбросить приличия и всецело отдаться разврату. Под томную музыку на шестах извивались танцоры и танцовщицы, от которых порой невозможно было отвести взгляд. Лишь усилием воли Ник держал в памяти, зачем он сюда пришёл. Парочки, и не только парочки, игриво ворковали в укромных уголках, иногда удаляясь по непримечательным лестницам прочь с этажа. Цели уходящих не вызывали сомнений. Как бы Уайлд ни сопротивлялся, но глаза скользили по каждому встречному зверю, независимо от пола и вида.…
Когда подхватившая её волна негодования пошла на спад, крольчиха обнаружила себя посреди пряно-удушливого вихря, каждая деталь которого взывала к низменным и прекрасным чувствам. Джуди была смущена и сбита с толку, все её моральные устои решительно протестовали против увиденного… но естественная красота и грация действа, изображённого на множестве картин, что висели на стенах, просили остаться. — Красавица, тебе, должно быть, одиноко? Угостить тебя чем-нибудь? — спросил незнакомый голос у неё за спиной. — Нет, я… Джуди хотела ответить «уже ухожу», но что-то заставило её передумать. — Я кое-кого жду. И этот кто-то — не Вы. Не оборачиваясь на отшитого ухажёра, Хоппс направилась к барной стойке. От злобы на Ника не осталось и следа, она отступила, удовлетворённая родившимся оправданием. «В конце концов, Николас не желал никому вреда. Нельзя же его вечно корить за былые поступки! У каждого должен быть шанс раскаяться, взглянуть в глаза последствиям и искупить свою вину. Последствия не вечны, и когда-нибудь у нас всё будет хорошо», — думала крольчиха, чувствуя крепнущий внутри огонёк нежности. Она заняла позицию, с которой могла просматривать зал, оставаясь незамеченной. Потягивая приторный коктейль, Джуди следила за подрагивающей занавесью входа. Ткань впустила настороженно оглядывающегося Уайлда. Он приближался, шаря взглядом по сторонам. Ещё пара шагов, и он её заметит. Обрадованно подойдёт, станет путано извиняться, и Джуди его, конечно, простит. Не может не простить. Но тут появилась она……
Неожиданно чьи-то лапы в белых перчатках прикрыли лису глаза, и над самым ухом раздался щекочущий шёпот: — Угадай, кто? Ник остановился как вкопанный. Ноги просто отказались идти дальше. — Джинджер Виксен, — медленно произнёс лис, чувствуя, как к морде приклеивается улыбка. Пальцы скользнули по скулам и шее, остановились на плечах и медленно повернули его. О, да, это была она, зажигалка Джей-Джей. Лиса отчаянно-рыжего цвета, с золотистым макияжем и в облегающем красном платье она была похожа на язык пламени. И на ощупь была столь же горячей. Николас даже не заметил, как старая подруга оказалась в его объятиях. — Никки, куда же ты пропал на два с лишним года? — заговорила Джинджер, поглаживая его за ухом. — Исчез со всех горизонтов. Ох, знаешь, как я скучала? М… вижу, ты тоже. Они поцеловались, пылко и жадно. В отношении Джей-Джей Ник испытывал смешанные чувства, но жажда физической близости перевесила все сомнения. Подруга отстранилась, но лис не унимался, продлив ласки в область шеи. — Нет-нет, Никки, не так быстро, — Виксен рассмеялась, мягко оттолкнув его. — Я — лисичка приличная, и за мной надо хоть немного поухаживать. Оу, а что это у тебя? Рука лисы скользнула за полу пиджака и легла на рукоять пистолета. Джинджер кокетливо вскинула брови. — Знаешь, меня всегда тянуло к опасным негодяям! Но приятно, что им оказался именно ты. Вижу, ты поднялся, а? Абы кого Шерхан к себе на вечер не приглашает. Что ты тут делаешь? «Джуди!» — вспомнил Ник. Готовый сгореть со стыда, он ещё раз обшарил помещение взглядом, но так и не нашёл крольчихи. — Да видишь ли, Джей-Джей… — Так, надумал прощаться? — лиса бесцеремонно перебила его, вцепившись в лацканы пиджака. — Даже не думай, Николас! После столь долгого расставания, на этот вечер ты всецело мой! Уайлд приготовился возразить, но Виксен заткнула ему рот ещё одним поцелуем. Поймав пряжку ремня, лиса потянула Ника за собой. — Пошли, пошли потанцуем. Тебе надо немного размяться и отвлечься. Лис почти поборол своё плотское влечение, но тому на выручку пришла горячая тьма, и чаша весов склонилась не в пользу Джуди. Бросив на Джинджер неотразимый взгляд, лис поддался ей.…
«Да как она смеет?!» — вспыхнула Хоппс. Горевший где-то внутри огонёк вдруг обернулся всепожирающим костром ревности. Эта… хищница похищает её Ника прямо у Джуди из-под носа! Крольчиха уже собиралась объяснить рыжей захватчице её неправоту, но вдруг кто-то поймал её за руку и мягко, но настойчиво потянул прочь. — Оставим их, — проговорил Франциск. — Не стоит ставить своего друга в неловкое положение. — Раттини? — сипло воскликнула Джуди, задыхаясь в смеси удивления, гнева и ревности. — Да, я, — сочувственно вздохнул крыс. — Идём, Джуди. Нечего тебе делать в этом пропитанном феромонами месте. Чувствуешь? Сам воздух сочится развратом. Не удивительно, что инстинкты взяли верх над разумом бедного лиса. Крольчиха ещё раз посмотрела вслед удаляющемуся Нику, до боли стиснув зубы. «Ах, так?!» — вдруг подумала Джуди и решительно шагнула в противоположную сторону. — Что ж, — проговорила она, — даме одной не престало появляться в подобных местах. К тому же, без проводника я обратной дороги не найду. — Отлично, — крыс расплылся в своей фирменной улыбке. — Я предлагаю перейти в более приличное место, где мы сможем отведать настоящих сокровищ, а не коктейлей с афродизиаками.…
В отличие от всех остальных, это помещение сторожила пара мордоворотов, впускающих гостей по отдельному списку. Правда, Раттини оказалось достаточно бросить «Она со мной», и Джуди попала внутрь. Позолота, картины, море света и… зеркала. Повсюду были зеркала: на стенах, на потолке, вместо окон. Одним беглым взглядом Джуди могла со всех сторон оглядеть себя и своего спутника, одетого в серый с искрой фрак и подпоясанного алым кушаком. Зеркала отражались друг в друге, создавая бесконечные коридоры, в которых можно было созерцать себя. И Шерхана. Каким-то чудесным образом висевший напротив входа грандиозный портрет Льва Шера Ричардса умудрялся оказаться на каждой стене, демонстрируя свой горделивый профиль. Раттини пригласил крольчиху за столик, расположившись возле неё. Феромоновый дурман постепенно сходил на нет, и в памяти Джуди воспряла неприязнь к адвокату. Стоило им присесть, как буквально из воздуха появилась официантка в строгой ливрее. — Коктейль «Мартини», две порции, — бросил крыс и обратился к спутнице. — Поверь, зайка, это вернейшее средство, чтобы отвлечься от дурных мыслей. К тому же, в этой зале наливают лучшие сорта! Не попробовать шерхановский «Мартини» — просто преступление! Гордыня хозяина сего особняка даже выше его несметных богатств, и он может позволить себе щедрые угощения. Когда напиток оказался на столе, Франциск жестом предложил выпить. Джуди молча согласилась. Но, стоило ей пригубить коктейль, как Раттини передумал пить. — За тобой следят, — без обиняков сказал он. Джуди встрепенулась и вскинула уши. Она хотела оглядеться в поисках соглядатая, но Франц её остановил, накрыв лапу крольчихи своей. — Не подавай виду, — проворковал он и отпил из бокала. — Я буду прикидываться, что заигрываю с тобой, а ты отвечай кокетливым флиртом. Джуди рассмеялась и махнула рукой, высвободившись из холёных коготков крыса. Хоппс была не чужда актёрства, всё же когда-то играла в школьном театре. — Брось, — отмахнулась она, демонстрируя резцы в улыбке. — И кто же это? — Подозреваю, что их подослал Шерхан. Когда мы вошли в этот зал, шпионы за нами не последовали. Даже не пытались. Это говорит о том, что здесь мы и так под пристальным надзором. Знаешь, лично я ожидал тебя увидеть здесь со значком наперевес, во главе отряда спецназа, но никак не в виде гостьи… к тому же, столь ослепительно красивой. С этими словами Раттини положил лапу ей на колено. Пальцы легко скользнули по бедру, миновали ткань подола и вдруг остановились, наткнувшись на препятствие. Глаза Франциска округлились. — Помнишь, что я обещала сделать? — осведомилась собеседница. — Убери руку, пока цела. — И всё же, ты на задании, — сощурился он. — Тебя Буйволсон подослал, или личная инициатива? Джуди закинула ногу на ногу, отпихнув носком руку адвоката. — Я считаю, что мистеру мэру может понадобиться моя защита. — Хм… — улыбнулся крыс, — У меня есть встречное предложение. — И какое же? — скептически вскинула бровь Джуди. Раттини жестом попросил официантку повторить. Крыс снял с подноса оба бокала и преподнёс один из них крольчихе, наклонившись к самому уху. — Выйдем на балкон, — шепнул он, сально улыбаясь. — Там никто не помешает поговорить нам о деле.…
Снаружи было ветрено. Бродя по чертогам Шерхана, Джуди потеряла счёт времени. На Холмы опустилась глубокая ночь, необычайно холодная и тёмная для этого времени года. Неожиданный циклон, о котором не обмолвился ни один синоптик, пригнал с моря тяжёлые тучи. Ветер согнал гостей прочь с живописного балкона, нависающего над обрывом, и крольчиха с крысом остались наедине. Взяв Джуди под руку, Франц уверенно вёл её вдоль округлой стены особняка. — Здесь есть тайный проход к этажам с плотскими утехами, — отметил Раттини, — чтобы всякие приличные с виду звери тоже имели возможность отдохнуть. Здесь — лучшее место, чтобы оторваться от хвоста. Джуди осторожно высвободилась, оперлась о кованную ограду балкона и пригубила коктейль. — Так и о чём же ты хотел поговорить? — Сегодня тёмная ночь, не находишь? — Решил начать с разговоров о погоде? — ехидно спросила она и осеклась, когда осознала смысл намёка. — Это произойдёт сегодня? — Должно произойти. Пророчество сведёт нас всех вместе этой ночью, и, я думаю, ты не хочешь, чтобы мы собрались над трупом Льва Ричардса. — Верно. Я не позволю убить его без следа и следствия. — Поверь, и не в моих интересах, чтобы Шерхан поймал пулю. Я не желаю ему смерти, но хочу спасения его души. Четыре Камня, что я собрал, помогут очистить его чёрное сердце от гнили, пустившей глубокие корни! И я прошу тебя, защитница закона, помоги мне оградить Шерхана от посягательств Барни и Эвелины. Его сердце не должно попасть в руки одного из них, иначе случится катастрофа! Сложно было сказать, играет Раттини, или вправду взволнован до глубины души. Джуди склонялась к тому, что сейчас он — настоящий. Кто б мог подумать, что за маской погрязшего в разврате адвоката скрывается благородный фанатик? Франц так расчувствовался, что не заметил, как вцепился крольчихе в запястье, заглядывая ей в глаза. Хоппс невольно улыбнулась. — Защищать жителей Зверополиса — мой долг. Даже таких, как Шерхан. Нет нужды так просительно на меня смотреть. — Я… эм… — стушевался Раттини, одёрнув руку. Джуди было приятно посмотреть на смущение крыса. — И что будет потом, после… м-м-м… очищения? — поинтересовалась она, не зная, верить услышанному, или нет. — Воля Ричардса будет сломлена, я думаю. И он не станет отнекиваться от совершённых им злодеяний. Когда ритуал будет завершён, ты сможешь вести его под лапки прямо в тюремную камеру. Подумай, будет третий мэр на твоём счету. С таким капиталом можно размышлять о политической карьере! Уж мы с Николасом сможем тебя раскрутить… даже не знаю, до Городского Совета, например! — Заманчиво, — цокнула языком Джуди, мечтательно воздев глаза к небу. — В таком случае, — улыбнулся Раттини, — за наш успех! — Согласна! Джуди отпила из бокала, но Франциск упёрся коготком в донышко, показывая глазами, что выпить следует до дна. Хоппс спорить не стала. Осушив бокал, крольчиха облизнула губы… вернее, попыталась облизнуть. Язык онемел и перестал слушаться. Франц начал медленно уплывать вниз, а, когда Джуди наклонила голову, пытаясь проследить за ним, резко улетел вверх. Балкон начал качаться из стороны в сторону подобно подвесному мосту, и Джуди попыталась ухватиться за ограду, совсем позабыв про зажатый в руке сосуд. Крольчиха тупо пялилась на осколки стекла под ногами, пытаясь сфокусировать взгляд. — Что… за… — просипела Джуди, пытаясь найти взглядом Франциска. Дыхание спёрло, будто в горле застрял комок. Ноги стали ватными и подогнулись, Хоппс повисла на ограде. Внезапно чьи-то крепкие пальцы вцепились ей в бёдра. Запищав от натуги, Франциск усадил крольчиху на перила. Шлейф платья затрепетал на ветру. — Вот, значит, как, — прошипел крыс. — Думала подобраться к Шерхану поближе и шлёпнуть его, да?! Даже пушку с собой прихватила! С этими словами адвокат запустил руку ей под подол и извлёк из кобуры пистолет, которым помахал перед носом крольчихи. — Ты!.. — воскликнула Хоппс. — Наш союз расторгнут, — отрезал Франц и, схватив собеседницу за лодыжки, перекинул её через ограду. Задохнувшись в собственном крике, Джуди полетела в бесконечную ночь.