. . .
Машины врывались одна за другой, заполняя округу переливчатым светом маячков и воем сирен. На просторной площади моментально стало тесно от транспорта полиции, пожарных и медиков. Первыми к вилле устремились закованные в броню и увешанные оружием спецназовцы. Им навстречу из парадных дверей, опираясь друг на друга, вышли двое, в крови, экипировке и с оружием. — Руки вверх! — гаркнул громкоговоритель. — На колени! Лис и крольчиха медленно подчинились. — Мы — офицеры полиции! — выкрикнула крольчиха осторожно приближающимся бойцам. — Джудит Лаверн Хоппс и Николас Пиберий Уайлд, Первый участок! — Братишка, мы же свои, — добавил Ник, протянув одному из спецназовцев зажатое в пальцах удостоверение. Напарница сделала тоже самое. Они стояли под прицелами полудюжины стволов ещё несколько минут, пока проверяли удостоверения. Вокруг же закипел подлинный ураган. Полиция наводнила виллу, вслед за ними бросились десятки парамедиков, вереницей несущие носилки с ранеными. — Прошу меня простить, офицеры, — наконец сказал капитан спецназа, приложив руку к каске. — Видок у вас… Вы ранены? Помощь нужна? — Пустяки, — ответили напарники, — можем потерпеть. — В зеркальном зале наш раненый товарищ, — добавила Джуди. — И мэр Ричардс тоже тяжело ранен! Им нужна помощь! — Мы поможем всем. Ещё раз козырнув, капитан умчался прочь. Сев неподалёку от разрушенной веранды, в глубине которой торчал «Крыслер» Франциска, Ник и Джуди замерли, приобняв друг друга. Перед их остекленевшим взором кипела лихорадочная деятельность, но они её не замечали.. . .
Франциск чувствовал, как блаженное тепло морфина борется с холодом смерти. Глаза норовили закрыться, мозг раз за разом старался отправить Раттини в блаженное забытье, но тот сопротивлялся. Ещё не время. Хоппс обещала привести помощь, но Франц уже потерял счёт времени, казалось, что с того момента прошла целая вечность. Единственной мерой был бокал коньяка, который крыс пригубил ещё раз. Он почувствовал спешные шаги, следом раздался голос: — Ричардса на носилки и в машину, живо! Переливание крови и кислородную подушку! О-о… а кто это у нас тут? Поступь стала мягкой, шаги приближались к Раттини. Над ним нависла волчица в синем комбинезоне парамедика, и, хоть её морду скрывала белая маска, эти льдисто-голубые глаза могли принадлежать лишь Эвелине Шафт. — Рана смертельная, долго не протянешь, — констатировала она, присев возле адвоката. — М! Ты отмечаешь своё поражение? Стянув маску, она вынула из слабеющих пальцев снифтер и отсалютовала крысу. — За мою победу, — ухмыльнулась она, пригубив напиток. — Т-ты ещё не… п-победила… — Уж не Джуди ли Хоппс меня остановит? — хмыкнула она, допивая коньяк. — К-когда ув-видимся в аду… скажу тебе… «а я ж-же гов-ворил…» Эвелина наклонилась к самому его носу. — Чёрное сердце уже у меня, так что… — она чмокнула крыса в нос, — не в этом столетии, Франц. Раттини с внезапным проворством поймал свесившуюся с шеи волчицы ладанку и оборвал цепочку. — Ост-тавлю на п-память. — На здоровье, — ухмыльнулась Эвелина и поднялась, натягивая маску. — Счастливо оставаться. С этими словами она покинула зал.. . .
Новостная братия примчалась едва ли не быстрее экстренных служб. Журналисты, репортёры и операторы толклись повсюду, вызывая справедливое раздражение специалистов. К счастью, сидящих возле розовых кустов крольчиху и лиса никто пока не заметил. — Смотрите, это же мэр! — вскрикнул кто-то из них, и уши Джуди встрепенулись. Крольчиха проследила за плотной группой, обступившей носилки. Джуди могла слышать, как они осыпают одного из парамедиков вопросами о состоянии мэра. — Прочь с дороги! — приказала волчица жутким тоном, в котором слышались лёд, сталь и тьма. Толпа раздалась в буквальном смысле, следуя за властным движением её руки, и застыла в безмолвии. — Ник… — А? Что? — Это же Эвелина… Она собирается увезти Шерхана на медкарете! Их надо остановить, немедленно! Вырвавшись из-под руки Ника, она со всех ног бросилась к реанимобилю.. . .
Эвелину буквально распирало от клубящейся внутри энергии. Этой ночью она поглотила сразу две грязные, прогнившие насквозь души. Это был рискованный манёвр, но сегодня ей нужна была вся сила, которую она только способна удержать. Темнейшей из ночей её демон вступил в свои права, подпитанный особо крупной жертвой. К сожалению, даже с такой силой ей не удалось открыть проход прямиком на виллу Шерхана. Неожиданно для себя, Шафт упёрлась в колдовской барьер, отчего пришлось на ходу выдумывать план «Б». Из-за этой оплошности всё едва не пошло прахом, Шерхан был на грани между жизнью и смертью. Она и предположить не могла, что Раттини окажется столь подкованным чародеем. Но его чары слабели вместе с ним, и Эвелина чуяла, как вокруг барьера клубятся твари Гнилоземья, изголодавшиеся по пропащим душам. — Нужен адреналин! — бросила она помощнику, когда они закрепили носилки в машине. Ассистент подключил пакет с кровью и тут же бросился снаряжать шприц. — У нас мало времени, — сказала она второму коллеге. Тот застыл в дверях, продолжая сверлить её стеклянным взглядом. Эвелина мысленно чертыхнулась, она ещё не привыкла, что звери, находящиеся под её контролем, не могут интерпретировать пространные высказывания. — За руль, живо! Бобёр-парамедик захлопнул двери и бросился обегать машину. Шафт фыркнула. Придётся немного подучиться, прежде чем она начнёт уверенно командовать этими слабыми душонками. Очень скоро она завладеет такой силой, что даже сама смерть покорится ей! Но для этого Чёрное Сердце не должно умереть. От введённого адреналина оно трепетало под пальцами, такое манящее и близкое… Шафт хотелось немедленно начать ритуал, но Шерхан мог не дотянуть до его конца. Для начала его нужно стабилизировать и привести в сознание. — Кислород! — приказала она. В этот момент что-то гулко ударилось о борт машины.. . .
Захлопнув двери кузова, бобёр припустил вокруг машины, направляясь к кабине. В последний момент его пустые глаза обернулись в сторону движения, но большего он сделать не успел. Ударом ноги Джуди отправила его в нокаут. Несчастный врезался в борт кузова и сполз без чувств. — Прости, некогда всё объяснять, — извиняющимся тоном бросила Джуди, не сбавляя темпа. Эвелина подавилась ругательством, когда дверь внезапно распахнулась, и на неё уставился ствол пистолета. — Ну-ка, руки в гору! И побыстрее, — приказала крольчиха. — Хоппс? Ты что, рехнулась?! — изумлённо ответила волчица, недоверчиво поднимая руки. — Я на работе! — Очень смешно. Что, в хирургии заняться больше нечем, раз ты напялила костюм парамедика? Да ещё и оказалась этой ночью здесь, в одной машине с Ричардсом. Я в такое совпадение, хоть убей, не поверю. — Это я запросто! — хихикнула Шафт. В этот момент открытая створка с силой захлопнулась, сбив Джуди с ног. Дезориентированная, она рухнула на брусчатку, шаря пистолетом в поисках нежданного врага. Рыже-бурая рука отвела ствол, а другая такая же зарядила ей в глаз. Джуди ударила рукояткой наотмашь и тут же приготовилась выстрелить в противника. Рука на гашетке окаменела, когда ей удалось рассмотреть неприятеля. Сам собой палец дёрнулся вверх и поставил оружие на предохранитель. «Зачем Ник меня бьёт?» — пролетела в голове изумлённая мысль. Она настолько поразила Джуди, что та даже не стала закрываться от очередного удара. Мощный хук заставил её голову мотнуться в сторону, в ушах прокатился звон. Следом крепкая лапа сдавила глотку, и Уайлд рывком поднял Джуди в воздух. — Ник?! — прохрипела она, видя перекошенную ужасом морду. — Остановись! Ник вздрогнул, замер на полсекунды, но вместо ответа приложил Хоппс головой о машину. Со звоном разбился задний фонарь, осколки рассекли скулу.Крольчиха ощутила струящуюся по морде кровь. Оскалившись, она рубанула рукоятью по руке лиса, и та разжалась. Сквозь стиснутые зубы Уайлд взвыл жутким, полным боли голосом. Очевидно, что Николас не в себе, но пытаться до него достучаться сейчас было чревато. Придётся его просто вырубить. Крольчиха выполнила хай-кик, но напарник упал под удар, стремительно подсёк её, и Хоппс снова оказалась на земле. Не успела она вскочить, как пальцы Уайлда сомкнулись на оружии и вывернули его из руки. Крольчиха немедленно контратаковала, пнув напарника в живот. Сильный удар оттолкнул Ника к раскрытым дверям скорой помощи. — Приятно посмотреть, — произнесла Эвелина. — Молодец, Николас. Отдай мне пистолет, и шагай за руль. Лис обмер, продолжая сверлить любимую крольчиху взглядом, в котором было место лишь для паники и отчаяния. — Пистолет, Никки. — Нет! — воскликнула Джуди. Медленно, словно пистолет весил добрых пятьдесят фунтов, его рука пошла вверх. Уайлд дрожал и скалился, хрипя от напряжения. Он издал нечленораздельный стон, и оружие мягко легло в лапу Эвелины. — Видишь? — рассмеялась волчица, тщательно целясь в поднявшуюся крольчиху. — Моя власть над ним сильнее твоей. Ступай, Никки, больше Джуди Хоппс тебя не потревожит. Лис двинулся в сторону кабины рывками, каждый шаг давался ему с усилием. Из зелёных глаз покатились слёзы. Джуди почувствовала, как нечто раскалённое сбежало и по её щеке. — Не волнуйся, Николас попал в очень нежные руки. — Какого хрена тебе здесь надо?! — вдруг закричала Джуди. — Какого хрена тебе надо от нас с Ником?! Её голос дрогнул и надломился. Крольчиха едва сдерживалась, чтобы не заплакать, горе и страх душили её. Но где-то внутри, в самом сердце нарастали гнев и решимость. Несмотря на дрожащий голос и стоящие в глазах слёзы, Хоппс искала момента для броска. — Мне нужно Чёрное Сердце! — величественно произнесла Эвелина. — С его мощью я одолею саму смерть! При этих словах её голубые глаза сверкнули фиолетовым огнём. — И мы с Дереком снова будем вместе, — закончила она. — Так… это всё… ради?.. — ошеломлённо проговорила крольчиха. — Да! Да, чёрт меня возьми! Мы были вместе так мало! Но теперь нас ждёт не одно столетие вдвоём. Все жертвы не напрасны, если он вернётся ко мне. И я приму его любым, даже воскресни он в теле лиса. Осознав участь, ожидающую её Ника, Джуди похолодела. Ледяная волна затопила сердце и вдруг обернулась жгучим пламенем. Хоппс до боли стиснула зубы, вжала голову в плечи и чуть согнула ноги. Она стала похожа на взведённую пружину. — Но, к тому времени, ты будешь уже мертва. Шафт ехидно ухмыльнулась и нажала гашетку… но та осталась неподвижной. Волчица давила неподатливый крючок. От усилия ствол пистолета начал гулять из стороны в сторону. — Он на предохранителе, дура, — процедила Джуди. И она распрямилась. Выхватив кинжал, крольчиха бросилась на Эвелину с яростным криком. Она видела удивлённые глаза колдуньи и спешно вскинутый ствол пистолета. Грохнул выстрел, левую руку обожгла боль, но Джуди было уже не остановить. Врезавшись в волчицу всем весом, Хоппс вогнала клинок ей в ключицу по самую рукоятку. Сцепившиеся звери повалились на пол. Оседлав ведьму, Джуди вырвала нож из раны и занесла его для нового удара, нацеленного прямо в горло. В этот момент ей в голову врезалась пистолетная рукоять, подача оказалась столь сильной, что крольчиху бросило к стене. Звон в голове, цветные пятна перед глазами, что-то вязкое и красное закапало с бровей, но из горла Джуди вырвался очередной грозный крик, с которым она вновь кинулась на волчицу. Та едва успела приподняться и прицелиться в ушастую из пистолета, когда кинжал вонзился ей в локтевой сгиб. Используя энергию рывка, крольчиха вывернула руку в сторону, укладывая колдунью на лопатки. Срез ствола прошёл прямо у крольчихи перед носом, и Эвелина спустила курок. Выстрел оглушил и обжёг Джуди, но огненный плевок улетел дальше. Парамедик, безвольно наблюдавший за схваткой, осел на пол, не проронив ни звука. Джуди лишь краем сознания отметила смерть ассистента, всецело поглощённая борьбой. Зубы Шафт лязгнули возле горла, обдав крольчиху пугающе-ледяным дыханием. Упершись ногой в горло, Хоппс попыталась провести болевой приём. Но стоило ей рвануться в сторону, выворачивая раненую руку Эвелины под неестественным углом, как голову пронзила острая боль. Каким-то чудом хирург дотянулась до неё своими когтями, вогнав всю четвёрку прямо в скальп. Джуди издала сиплый возглас, видя, как с волчицы лоскутами опадает шкура. Рука выскользнула из захвата, оставив в пальцах крольчихи ошмёток кожи и меха, тут же обернувшийся прахом. Теряющая звериные черты, Эвелина поднялась с противоестественной грацией и рывком подняла вскрикнувшую крольчиху на уровень глаз. Волчица горбилась, её морда деформировалась, клыки удлинялись и чернели, распахнувшийся рот приобретал фиолетовые тона. В ставших лиловыми глазах начал растворяться зрачок. Шкура лопалась, показывая под собой угольно-чёрную плоть. Поражённая ужасом, Джуди следила за этой чудовищной метаморфозой. Хриплый голос Эвелины сопровождался тысячей шёпотов, когда она заговорила. — Ты не представляешь, как мне будет приятно вспороть тебе брюхо и насладиться агонией. Длинными кривыми когтями, выросшими на месте пальцев, Шафт ударила Джуди в живот. Неожиданно для колдуньи, те натолкнулись на титановую плиту бронежилета. Джуди медлить не стала, вырвала засевший в локте противницы кинжал и вонзила его под нижнюю челюсть так, что из верхней показался кончик лезвия. Взвыв не звериным голосом, монстр выпустил крольчиху, хватаясь за рану. Но не успела Джуди приземлиться, как получила мощный пинок, выбросивший её прочь из кузова. Рухнув на брусчатку, Джуди тут же попыталась вскочить, но что-то схватило её за руку и потянуло к земле. Джуди увидела, как вокруг конечности обвилась огромная чёрная сколопендра. Одним движением клинка крольчиха рассекла её надвое. Только в этот момент она поняла, что вокруг творится нечто неладное. Стало понятно, почему никто не отреагировал на выстрелы, прозвучавшие в машине. Чем дольше взгляд скользил по площади, тем больший ужас овладевал Джуди. Сквозь звон в ушах пробилась до боли знакомая какофония. Крольчиху вновь окружил вихрь из выстрелов и криков. Но в этот раз вопли были исполнены такого первобытного ужаса, который не смог вызвать Барни со своими головорезами. И причиной им был разверзшийся ад. С небес пикировали жуткие подобия птиц, чьи бритвенно острые перья поблескивали в свете прожекторов. Из глубин леса одна за другой выскальзывали змеи и сколопендры исполинских размеров, разевавшие ненасытные пасти. Озеро исторгало осьминогов, что карабкались по песку узловатыми щупальцами. Из земли же один за другим выкапывались черви. Всех этих тварей объединяло одно: они были черны, как уголь, а их глаза горели холодным фиолетовым огнём. Казалось, всё живое ополчилось против несчастных зверей. Тяжёлые клювы, острые жвала и ядовитые клыки находили своих жертв, и монстры принимались пировать столь сочной и тёплой плотью. Большинством зверей овладела безотчётная паника, но не имело значения, спасался ты бегством, или оставался сражаться. Бегущих настигали и рвали на части, а пули отстреливающихся не причиняли демонам сколь-нибудь заметного вреда. Лишь пустив в ход когти, рога и клыки, некоторым удавалось одолеть одну-две твари. Те разбивались, словно обсидиановые статуи, но на их место приходили новые. Лишь небольшая группка полицейских, пожарных и медиков организованно отступала к вилле, прокладывая себе путь ножами и топорами. Под командой капитана спецназовцев они прорывались сквозь сонм тварей, спасая всех, кого удавалось. Из оцепенения Джуди вывела острая боль. Жирный червяк ухватил её за палец, и тут же был пронзён кинжалом. Вид бравого капитана, сохранившего присутствие духа даже в преисподней, дал Хоппс надежду. Она упёрлась кулаками в брусчатку, готовая дать бой Эвелине. Но подняться не успела. Тяжёлая стопа опустилась ей на спину, и весь немаленький вес Шафт едва не раздавил грудную клетку крольчихи. Джуди тяжело захрипела и завертелась, пытаясь выскользнуть из-под ноги. Бесполезно, длинные чёрные когти буквально вросли в неё. Следом на руке с кинжалом сомкнулась безобразная лапа ведьмы, и стиснула её с такой силой, что затрещали кости. — Добро пожаловать в мой мир, — прошептала многоголосая тварь. — Наслаждайся спектаклем, пока я буду рвать тебя на кусочки! С этими словами монстр вывернул руку назад, и Джуди закричала. Боль была столь ужасной, что поглотила её всю. Она кричала, пока в лёгких не кончился воздух, а потом перешла на хрип. Боль стискивала ей грудь, не давая вдохнуть. Демон выломал руку из плечевого сустава и стал медленно тянуть на себя, намереваясь отделить её от тела. Внезапно он остановился и оглянулся. — Лисёнок… Что, ты пришёл посмотреть? Ник стоял, как вкопанный, уперев ствол пистолета в спину чёрной твари, туда, где у нормального зверя находится лопатка. — Никки, ты же не думаешь, что сможешь убить меня? — Я… постараюсь… — выдавил он. — Нет, — рассмеялась ведьма, — ты не сможешь. Ты — моя марионетка! Посмотри, как мои путы туго обвили тебя! Уайлд вложил все силы в движение пальца на крючке, но тот не шелохнулся. Несмотря на напряжение, на боль в мышцах и суставах, он не мог. Неодолимая сила препятствовала этому простому действию. Он чувствовал… видел!.. видел чёрные тела змей, что сплелись вокруг его тела, вились по рукам и ногам, опутывали пальцы. — Ник… — просипела Джуди. — Ник, — без труда перебила её Шафт, — я хочу, чтобы ты прострелил ей лёгкое. «Давай! Давай, сделай ей больно! — в один голос зашипели змеи, потянув руку с оружием в сторону распростёртой крольчихи. — Посмотри, как она будет умирать! Это будет так приятно, так возбуждающе!» Уайлд отгораживался от этого голоса. Он сопротивлялся, из последних сил он не давал скопищу гадов власти над рукой. От усилия лис дрожал всем телом, и пистолет продолжал упираться в демоническую плоть. — Переведи и нажми, это же так просто, — подбодрила его Эвелина. «Да-да-да!!! Переведи и нажми! Переведи и нажми!» — Нет!!! — взвыл Николас. «…переведи-нажми-переведи-нажми-переведи…» — твердили голоса. Лис почувствовал, как силы оставляют его, тогда как эти твари не знали усталости. Они шипели и шипели, одни голоса угрожали, другие уговаривали, третьи торговались, четвёртые не скупились на посулы, но все они сходились в одном: «…нажми-переведи-нажми-переведи-нажми…» «Ладно! — взмолился Уайлд. — Ладно, я сдаюсь!» Ход спускового крючка был коротким, хватило лёгкого движения пальца, чтобы раздался выстрел. Он капитулировал. Он сделал, как просили они. Он нажал и перевёл. Глаза доктора Шафт округлились, и она начала медленно заваливаться. Эвелина уставилась на выходное отверстие. Рваные края, похожие на битый камень, украсили сквозную дыру. Мерцающая плоть сочилась фиолетовой кровью. Потеряв равновесие, Шафт припала на колено и потянулась к Уайлду, поймав его за ствол пистолета. Ник спустил курок ещё раз, и когтистая лапа взорвалась осколками. Всадив в демона первую пулю, Ник всем телом ощутил, как взвыли опутавшие его гады. Их боль прокатилась по телу, наполняя огнём каждый шрам. Лис чувствовал, как в голове что-то натянулось и с оглушительным звоном лопнуло, когда Эвелина рухнула на землю. Змеи скрючивались и иссыхали, теряя хватку. На Ника обрушилась лавина воспоминаний, одно ужаснее другого. Он заново пережил ночь, полную боли и страданий, вспомнил, как подчинялся командам монстра, что терзал его во сне и наяву. Демон являлся в обличье Эвелины и игрался с его телом и душой, упивался его надеждами и переживаниями. Подталкивал его к самым жутким поступкам, что лис когда-либо совершал в своей жизни. Не столько для тела, сколько для разума это оказалось сокрушительно. Лис издал вой, переходящий в плач и выстрелил в Эвелину ещё раз, ещё и ещё. Даже когда магазин опустел, а затвор встал в задержку, он рухнул на колени и продолжил в исступлении избивать её рукояткой. Лис судорожно всхлипывал и выл, не замечая ничего вокруг. Даже Джуди, вывернувшаяся из-под дрожащей в конвульсиях ноги, осталась без внимания. — Ник, Ник! Я здесь, Ник, любимый мой, я рядом! — прошептала она, неловко обнимая лиса вывихнутой рукой. Уайлд прижался к её груди и тихо заскулил, пистолет выскользнул из ослабевших пальцев. Крольчиха хотела сказать, что теперь уж точно всё закончилось, но не смогла. Она обвела взглядом площадь и увидела, как всё больше тварей Гнили оборачивается в их сторону. Кольцо монстров постепенно сжималось. Стиснув дрожащие зубы и прижав к себе плачущего лиса, Джуди левой рукой подняла кинжал. Несмотря на пулевую рану, ей она ещё могла сражаться. Так просто их не возьмут!. . .
Холод подкрадывался к груди всё увереннее. Конечности немели, кружилась голова, и даже боль стала сходить на нет. Кровопотеря была критической, ещё немного, и он потеряет сознание. Раттини чувствовал, как жизнь покидает его капля за каплей. Франц усами ощущал дыхание близкой смерти. Заставив себя сфокусировать взгляд, он правой рукой осторожно взялся за левую, что была практически отделена от тела, и приподнял её за браслет часов. Дорогущие, украшенные платиной и жемчугом «Кролексы» бесстрастно отсчитывали последние минуты его жизни. На одном из множества циферблатов стрелки таймера уверенно бежали к нулю. Франциск вздохнул. «Осталось немного…» — подумал он. Хронометр был настроен с величайшей точностью. Когда таймер истечёт, Солнце будет находиться ровно на противоположном конце небосклона. В этот момент, час темнейшей ночи, вступят в силу Камни Духа. Заряженные последним лучом дня, они были доставлены на виллу Шерхана в подарочных коробках, изнутри которых Франц нанёс колдовские узоры. Расставленные по углам соседней комнаты, Камни исторгнут всю свою силу. Их очищающий свет изгонит Гниль из сердец самого гадкого шабаша Зверополиса. И на этом миссия Франциска Раттини завершится. От созерцания стрелок крыса отвлекло цоканье. С трудом переведя взгляд на источник шума, он увидел подобравшегося к нему огромного чёрного паука. Разинув фиолетовую пасть, существо погрузило ядовитые клыки в тело крыса. Тот лишь криво ухмыльнулся. «Нет, тварь… не сегодня». Стрелка таймера достигла нуля.. . .
Камни Духа вспыхнули, как один, их светло-бирюзовое пламя расщепило коробки, и ослепительный свет хлынул наружу. Несмотря на извилистые коридоры, он проникал всюду, словно был плотной субстанцией. Буквально сам воздух приходил в движение, поддаваясь свету и теплу, исходившему от Камней. Ярчайшая вспышка выбила все стёкла шерхановского дворца и накрыла всё вокруг, превращая ночь в день. Несмотря на боль в глазах, Джуди не зажмурилась, видя, как отчётливые чёрные силуэты бьются в агонии и постепенно обращаются в пыль. С небольшим опозданием за волной света пришёл тугой удар, окончательно развеявший тварей. Он опрокинул Джуди на лопатки. Спустя мгновение всё стихло, и глазам Джуди предстало чистое звёздное небо. Поток света изгнал страх, боль и гнев, оставив взамен полное умиротворение и тихую радость. Лишь отчего-то щемило сердце, но это было столь незначительное неудобство, что она даже не отметила его. Джуди села и осмотрелась. От Эвелины Шафт, как и от всех тварей Гнилоземья, осталась лишь зола, развеянная по ветру. Джуди почувствовала, что улыбается. — Ник! Ха, Ник, мы сделали это! — воскликнула она, толкнув лежащего рядом лиса. — Чёртов крыс, он всё знал! Вот для чего ему были нужны Камни Духа, он всё подготовил заранее! Ух… Мы их всех сделали! Мы победили, Ник! Я чувствую это, теперь нам ничто не грозит!.. Ник? Джуди перевела взгляд на лиса. Тот уставился на звёзды, никак не реагируя на слова подруги. — Ник! — вскричала крольчиха, встряхнув его за грудки. Нет реакции. Джуди заглянула в его стеклянные глаза и припала к груди. Сердце лиса безмолвствовало. Он был мёртв.. . .
Николас смотрел в глубокое ночное небо и буквально тонул в нём. Мир вокруг не существовал более. Лис окунулся в безбрежный океан, лишённый звуков, запахов и образов. Волна тёплого света наполнила его до краёв, отгородив от всего сущего. Последним, что почувствовал Ник, была острая боль в груди, словно нечто покинуло застарелую рану. И вот теперь он дрейфовал, не ощущая времени и пространства. Внезапно перед ним возникла залитая кровью мордочка Джуди, перекошенная таким ужасом, который Нику никогда видеть не доводилось. Сквозь слёзы она пыталась докричаться до лиса, но Уайлд её не слышал. И не мог ответить, так как неожиданно понял, что не может вдохнуть. Он вообще не дышал. А ещё лис осознал, почему вокруг стоит такая пронзительная тишина: у него не билось сердце! «Я умер?!» — подумал он. «Да, вроде того», — внезапно ответил голос Раттини. Сочувственно ухмыляющаяся морда крыса не заставила себя ждать. Джуди, которая тем временем стягивала с Ника бронежилет, никак на его появление не отреагировала. Лис сделал вывод, что на самом деле Франциска не существует. «Но почему?!» — хотел воскликнуть Ник, но не смог, ибо не имел голоса. «Видишь ли… — крыс слегка замялся, — ты оказался слишком большим говнюком, чтобы пережить ритуал очищения. В твоём сердце было слишком много Гнили, и оно не выдержало избавления. Как и у многих, между прочим. В этом и состоял мой план, очищающим светом испепелить сердца самых отъявленных негодяев Зверополиса. Не спасти от скверны того же Шерхана, а избавить город от его персоны». Крольчиха изготовилась для непрямого массажа сердца. Выдохнув, она навалилась лису на грудь, но вывихнутое плечо подвело её. С криком, исполненным горя и боли, Джуди повалилась набок. Она принялась бить кулаком по рёбрам, в отчаянной попытке вернуть Нику жизнь. От этой картины Уайлду стало невыносимо горько. Он жалел, что не может отвернуться или зажмуриться, лишь бы не видеть Джуди такой. «Оглядываясь по сторонам, я вижу, что моя ставка сыграла на все сто, — продолжал Раттини. — Моя жалкая жизнь стоит всех тех, которые я сегодня завершил. Хотя и обидно, что столькие были погублены Барни и Эвелиной, отправившись на тот свет без прощения». «Джуди, милая моя Морковка…» — с неописуемой тоской подумал Ник. Он наблюдал, как крольчиха убивается над его бездыханным телом, и печаль, давно переполнившая душу Уайлда, излилась бы потоком слёз, моги он сейчас заплакать. «Подумай, друг мой. Твоя смерть, в конечном итоге, для неё — благо», — проговорил Франц. «Что ты имеешь в виду?» «У Джуди праведное и благородное сердце… было, пока она не познакомилась с тобой. Гниль, что угнездилась в тебе, осквернила и её. Каждый день, каждый час, что вы проводили вместе, её душа становилась темнее. Живи вы долго и счастливо, и её сердце стало бы столь же грязным, как и твоё. А ты способен на страшные поступки, признай это. Демон, что держал тебя в своей хватке, не совершал их твоими руками, а лишь подталкивал к этому. Каждое своё преступление ты совершил сам. Пойми, Никки, не Гниль поражает наши сердца, но мы сами являемся её источником. Осознай это, и просто уйди. Так будет лучше для Джуди». «Нет, ты несёшь бред! К тому же, ты сдох в сотне ярдов отсюда. Ты всего лишь галлюцинация, вызванная клинической смертью». «Что ж, — ухмыльнулся крыс, — коли я лишь фантом, рождённый твоим умирающим мозгом, значит и озвучиваю я не свои мысли, а твои». Собеседник крыса не нашёлся, что ответить. Он смотрел на столь дорогую ему Джуди, с которой вскоре предстояло проститься навсегда. Крольчиха подняла заплаканные глаза куда-то в сторону и с отчаянной прытью вскочила, схватив лиса за воротник. Звёзды начали уплывать в сторону каждый раз, когда, упираясь в брусчатку, Джуди сдвигала Ника на десяток дюймов. Делала она это на пределе сил, крича от натуги при каждом рывке. «Неужели он прав? — задумался лис. — И вся эта борьба, все её усилия напрасны? Она меня не спасёт, да и не должна, наверное…» «Так будет лучше, — повторил Раттини. — И тебе нужно её отпустить, иначе останешься неприкаянным призраком в этом мире. Просто запомни её такой, и уходи с лёгким сердцем. Как я». «Нет! — взвился Николас. — Я не хочу помнить её такой! Не надломленной, не окровавленной… только не такой!» Как и под раскалённым клеймом Эвелины, он нарисовал перед глазами образ той самой Джуди, в которую был влюблён. Ясный васильковый взгляд, солнечная улыбка. Её тепло, её запах. Лис даже припомнил простенький аромат духов, которыми она пользовалась. Он вспоминал музыку её голоса, перезвон смеха. Нежность объятий. Когда на Ника опустилась непроглядная тьма и холод, ему было тепло. Ведь с ним было его солнце, его любимая, Джудит Лаверн Хоппс. И это солнце внезапно взорвалось сверхновой, пронзив грудь невыносимой болью! «Господи, ты мне даже умереть не даёшь спокойно!» Ответом ему был очередной удар.. . .
Разевая пасть в судорожном вдохе и бешено вращая глазами, Ник выгнулся дугой. Он резко сел, буквально налетев на крольчиху. Они замерли, глядя глаза в глаза друг другу. Расплываясь в немом крике восторга, Джуди выронила из лап дефибриллятор. Она бросилась в спешно раскрытые руки Уайлда, и они оказались в столь крепких объятиях, будто пытались стать единым целым. Ни один, ни другая не могли вымолвить ни слова. Лишь плакали, не стесняясь слёз.