***
— Кис-кис-кис, — вдалеке послышался хрипловатый и грубый шёпот незнакомца, запах которого Витани обнаружила уже минут пять назад. Львица вовремя вышла с территории прайда и расположилась уже за его границей, ближе к пустоши. Три крупных и уже немолодых льва уверенно двигались прямо к ней. Золотистая львица в предвкушении ожидала того, что произойдёт дальше, исподлобья глядя на охотников, выпустив когти на всех четырёх лапах. — Сбавь напор, красавица, мы не собираемся причинить тебе вред, ты ведь наша гостья, — с подозрительной улыбкой вещал один из самцов, чуть замедлив шаг. Львица безразлично смотрела на всех троих. — Я не собираюсь играть в молчанку, — с презрением сообщил всё тот же лев, подходя почти вплотную к нашей героине. Другие два его друга остались позади, наблюдая за всей ситуацией в целом. — А имею привычку не поддерживать диалог, если собеседник обращается без должного уважения, — Витани решила немного потрепать нервы этим наглым львам, а заодно и потянуть часы, чтобы дать своей подруге больше времени на поиски еды. — Ты здесь одна? — незнакомец не спеша осмотрелся по сторонам, словно специально дав львице несколько секунд подумать над ответом. Внутреннее чутьё подсказывало ей, что собеседник явно не из низших слоёв и не обделён властью. Взгляд самца был уверенным и холодным, тонкие брови вечно нахмурены. На морде можно было разглядеть небольшие шрамы, уже покрытые новой шерстью. Витани решила рассказать ему лишь половину правды, дабы и не навредить делу, и не быть замеченной во лжи. — Нет, — коротко ответила она, приподняв голову и надменно прищурившись. Возможно, они подумают, что она с большой кампанией и не полезут на рожон. Чёрногривый лев надменно нахмурился. На его морде застыла заметная ухмылка, переходящая в оскал. Было видно, что самец был слегка разочарован ответом Витани, по крайней мере, он надеялся на откровенную ложь с её стороны. Львица сделала вывод, что тот, наверняка, уже знает про Халиси, и выпытывает информацию и от неё только ради лишних доказательств. — Назови имена своих сообщников, и я упрошу короля смягчить наказание, — после некоторого молчания выдал лев. Он с пренебрежением, даже некой степенью отвращения смотрел на Витани. Ему была неприятна львица не из его прайда, которая, к тому же, в открытую отказывалась подчиняться установленным здесь порядкам. Рыже-золотая львица сморщила нос и фыркнула, отвернувшись от троих охранников территории. Подачки от маленькой пешки, предназначенные для такого же маленького князя? Вот ещё. Львица почувствовала жгучую боль на правой щеке, её силой сбили с лап, и теперь она лежала на красно-рыжей земле. Правда, всего пару секунд. Витани тут же пришла в себя и вскочила, скалясь на обидчика. Черногривый лев властно и высокомерно оглядывал её, видимо, считая, что эту пощёчину она более, чем заслужила таким поведением. — Не хочешь говорить, — тихо, словно обращаясь сам к себе, процедил всё тот же охранник, — а готова ли ты отдать жизнь за эти имена? — все трое исподлобья смотрели на отстранившуюся от них львицу. Витани отползала всё дальше, скалясь в сторону охранников. Она узнала, что хотя бы один них достаточно силён — горящая щека лишь подтверждала это — поэтому драки львица явно не желала. Ей нужен был хороший момент, чтобы бежать. Чтобы эти трое болванов не смогли её догнать. — Я не хочу драки, — видя намерения львицы сообщил чёрногривый, — просто ответь — готова ли ты умереть за своих друзей? Витани поймала уже не дикий взгляд, обращённый от хозяина к рабу, а тяжёлый и проникновенный, который словно убеждал львицу, что бояться нечего. Ладно, она постарается сохранять такую же холодность и не портить ситуацию ещё больше. Готова ли она отдать жизнь за Халиси? Она ведь её единственный шанс спасения от голодной смерти, больше некуда податься. Вспомнив свои прежние размышления, она решила, что способна на такое самопожертвование. — Думаю, да, — задумчиво и отрешенно ответила львица, поднимая взгляд от земли. — Очень непредусмотрительно, — подметил чёрногривый, — твоя подруга сдала тебя на первой же минуте нашей с ней беседы. Витани ошарашено посмотрела на него. Нет, это провокация. Точно, он врёт ей. Халиси всегда была преданна и крайне чувствительна к другим, особенно, к самой Витани. — Не веришь? Тогда позволь мне… — лев приложил тяжёлую холодную лапу к всё ещё ноющей щеке Витани и грубо повернул её голову чуть левее, в сторону территории их прайда. Синие глаза молодой воительницы легко уловили знакомые очертания там, вдали. Коричневато-бежевая львица угрюмо сидела в тени деревьев, виновато озираясь по сторонам. Витани непроизвольно сжала клыки от досады. — Идём же. У тебя есть шанс сказать пару ласковых болтливой подружке, — лев самодовольно приподнял тонкую бровь и отошёл от Витани. Двое его друзей последовали за предводителем, в свой прайд. Бежать было бессмысленно. Витани опустила голову и исподлобья наблюдала за спинами идущих впереди неё самцов.***
Первые минуты «путешествия» обе львицы провели в абсолютном молчании. Самцы, правда, о чём-то шептались всю дорогу, но на это и не следовало обращать внимания. — Я знаю, ты злишься, но позволь всё объяснить, — Халиси прискорбно посмотрела на свою подругу. От львицы так и пёрло невинностью и душевностью, Витани даже стало не по себе. Унылые и помрачневшие зелёно-желтые глаза молодой горе-охотницы не могли сконцентрироваться и остановиться на чём-то одном, казалось, прямо сейчас она разрыдается и начнёт корить саму себя за прежнюю невнимательность и глупость. Витани опустила голову и скрыла клыки, дав подруге шанс оправдаться. Ярость, которая подступила ко всем нервным окончаниям воительницы в первые секунды после того, как та заметила подругу в тени деревьев, ушла также быстро, как и подступила. Она не ненавидела Халиси за единственную — пока что — оплошность, она хотела знать, что вынудило её преждевременно сдаться. Увидев знак одобрения со стороны подруги, коричневатая львица приготовилась начать рассказ. — Они бы всё равно нашли тебя. У всех, кто работает разведчиком, отличный нюх и подготовка, Вит, они бы всё равно отыскали тебя, и нам бы было ещё хуже. Для меня теперь карьера точно обратилась в прах, — львица сжала губы и посмотрела на небо, словно ища поддержки из ниоткуда. — Куда они нас ведут? — после некоторой паузы спросила Витани, кивнув в сторону трёх львов. Один из них лениво обернулся, взглянув на нарушительниц закона через плечо. — Наверное, в темницу. Вечером предстанем перед королевским судом, — безразлично отозвалась Халиси, понимая безысходность ситуации. Витани знала, что разумного способа для освобождения из плена сейчас не найти. Придётся лишь ждать. — А потом? — Если нам не повезёт, то на утро мы будем лежать в обнимку в свежезакопанной могиле. А если всё пройдёт хорошо, то, наверное, нас отправят работать на одну из «низких» должностей. Но и там кормят неплохо, — Халиси улыбнулась уголками губ, дабы приободрить подругу. При упоминании об еде живот Витани дал о себе знать. Да и щека снова загорелась, решив, наверное, поддержать желудок, как товарища по несчастию. Все пятеро вышли из леса на равнину. На небольшом холме возвышалась небольшая скала, состоящая из сине-серых и чёрно-зеленоватых ребристых камней. Она была намного мельче, чем та, которою Витани привыкла замечать, проживая в Прайдленде. Уже отсюда можно было видеть толпу других львов, львиц и львят, которые занимались самыми разнообразными делами. Рыже-золотая воительница оглядывалась по сторонам, заставив, наконец, свой голодный живот замолчать. Чёрногривый лев остановился, принюхиваясь к воздуху. — Чёрт. Завтра же коронация принцессы. Вам нельзя на скалу, — лев раздосадовано глядел на своих пленниц, не зная, куда бы их пристроить. Двое других самцов обеспокоенно зашептались. Конечно, куда таким изгоям общества, как воровке и смутьянке, до высоких и уважаемых личностей. — Отправитесь к Джичо. Она присмотрит за вашими задницами, пока я не обговорю с Его Величеством дальнейшие постановления, — лев в излюбленной манере прищурил глаза, показывая, насколько он обходит этих двоих по должности, — и без глупостей. Все предупреждены, вас прикончат на месте при малейшем неповиновении. Проводи её, Халиси, — лев проговорил её имя таким тоном, словно это было самое мерзкое и вульгарное ругательство. На мордашке коричневатой львице блеснула улыбка. — Идём, — сказала она своей подруге, разворачиваясь в сторону каких-то лугов и полянок. Витани бросила пренебрежительный взгляд в сторону самцов и пошла следом за жёлтоглазой львицей. Чуть отдалившись ото львов, Халиси раскрыла Витани природу своей искренней радости. — Джичо — очень хорошая львица. Она не такая, как эти трое. Присматривает за своей группой львят тут, недалеко. Джичо уже в преклонном возрасте и не может ходить на охоту, но она вполне довольна своей новой работой, — оживлённо рассказывала охотница, — думаю, и тебе она понравится. И те четверо львят, что у неё на попечении — они тоже славные малые, — Халиси заметила, что её подруга идёт, понуро повесив голову, и уставившись в землю, — что, ты не любишь львят?! — коричневатая львица задала первый попавшийся вопрос, дабы привлечь внимание Витани. — Что? — опомнилась золотистая львица, — а, нет, всё нормально. Спокойно отношусь, если они не лезут подряд во все щели. Халиси усмехнулась. Она остановилась, втягивая в себя воздух полной грудью. — Просто принюхайся, — сказала львица, вздирая кончик носа всё выше к небу. Витани закатила глаза и повторила действия подруги. Её обоняние тотчас же уловило лёгкий, но приятный аромат. Смешались сладкий, едкий и надоедливый запах какого-то экзотического фрукта и более серьёзный аромат, отдающий свежестью речной воды. Рыже-золотая львица закрыла глаза, позволяя этим благовоньям впитаться в её шерсть и распространиться по лёгким. Халиси наблюдала за подругой с хитрой улыбкой. — Здорово, правда? — спросила коричневатая львица, оглядывая собеседницу. Витани ответила благодушным мурлыканьем. Этот запах сводил с ума, заставляя идти туда, где его можно чувствовать ещё отчётливее. Внутри всего тела возникла какая-то незримая пустота, и маленький, скользкий, колючий сгусток блуждал по животу. Это не было похоже на голод, напротив, почти незаметное прикосновение изнутри, а не ноющая и протяжная боль, приносящая лишь страдания. — Нравится? — еле сдерживая смешок говорила Халиси, — не мудрено, амарант* самый мощный афродизиак в Африке, — львица с коварной ухмылкой смотрела на подругу, ожидая реакции. Витани сразу же вернулась из своего мира грёз и мечтаний. Львица скривила недовольную мину, тряся мордой в разные стороны, дабы избавиться от этих благовоний. Халиси уловила злость и недоверие в ясно-синих глазах подруги, но это не остановило её от неконтролируемого приступа смеха. Коричневатая львица залилась хохотом, падая на притоптанную другими членами прайда траву. Витани прищурилась и, не желая выслушивать идиотских шуточек подруги в свой адрес, спокойно перешагнуло через её извивающееся тело. Воительница в гордом молчании покинула место происшествия. Через пару минут Халиси уже забыла этот розыгрыш. Настроение подруг заметно приподнялось, может, оно и к лучшему, в их-то ситуации. Коричневатая львица решила немного рассказать Витани о тех, с кем ей предстоит столкнуться сегодня. Во-первых, воительница узнала, что добираться до поляны со львятами занимает довольно продолжительное время. Во-вторых, львят четыре. Или пять, ибо у одного из них что-то не в порядке с головой. Халиси поведала о Джичо, как о добросовестной и мудрой львице, которая справедливо исполняет свои обязанности. К тому же, она являлась её хорошей подругой. Самому старшему из львят было семь месяцев. Эту молодую особу звали Фахами. По словам того же рассказчика, она была старательной и очень храброй девчонкой с недостатком воображения. Второй детёныш, пятимесячный Кисири, отличался крайней брезгливостью и ворчливостью, и характеризовался охотницей, как «наглый и невоспитанный ребёнок, которому давно пора всыпать по первое число». Третий экземпляр, пожалуй, заслуживает отдельного внимания. Четырёхмесячный Кичози имел сразу две личности — первая, «нормальная», которая отвечала за него «настоящего». Вторая, вероятно, некогда принадлежала его погибшему брату. Она отличалась апатией ко всему, слезливостью, меланхолией и нежеланием делать вообще что-либо. И самый младший из котят, двухмесячная Сафи, была нежным и наивным созданием, которое ещё не понимало, в какой злобный и ужасный мир она угодила. Так что, Витани предстояло провести незабываемые часы, знакомясь ближе и теснее с новыми друзьями. Охотницы вышли к разноцветной поляне средних размеров. Маленькие, полусухие цветы пестрели на поверхности, поглощая жгучие лучи солнца. Рыже-золотая шерсть Витани приобретала на ярком свете светло-жёлтый, отдающий белизной оттенок. Воительница заметила, что к ним идёт крупная львица с серовато-бежевой шерстью, и, сделала вывод, что это была Джичо. Реакция подруги подтвердила её догадку — Халиси замурлыкала и подошла к старухе, чтобы обнять. По всей морде и телу той львицы рассыпались вялые, светлые морщины. Под глазами были тёмно-серые круги. Она была крупной, но вряд ли от её прежнего физического состояния что-то сохранилось — Джичо еле передвигала лапы, к тому же, одна задняя была вывернута или вообще сломана. Витани поморщилась, представив, что однажды и она будет таким же жалким зрелищем. Синеглазая львица подошла и села рядом с уже вовсю болтающими подругами, натянув дружественную улыбку. Халиси улыбнулась ей в ответ и представила львиц друг другу. Видимо, Витани пришлась по вкусу Джичо — старая львица как-то спокойно выдохнула и расслабилась, поздоровавшись с ней. Бежевая львица с тревогой оглядела тело Витани. — Кожа да кости! — выпалила она, — скорее, идём, у нас осталось немного мяса, — старушка засуетилась и зашагала в сторону небольшой рощи таким быстрым темпом, на который только была способна. Витани припустила за ней, услышав про еду. Чуть дальше от их места встречи, в тени, за травой и камнями, лежала недоеденная тушка газели. Небольшой тёмно-рыжий львёнок с только ещё прорастающим чёрным пушком на голове жадно вцепился в ногу дичи, закрывая собой от любопытных глаз. Он нервно завилял хвостом и зарылся ещё глубже в шкуру бедного травоядного, завидев приближающихся воспитательниц. По обеспокоенным взглядам своих компаньонов Витани поняла, что это тот самый проблемный Кисири, с которым никто не мог найти соглашения. — Малыш, это наша гостья, и она очень устала с дороги, — начала уговоры Джичо, — позволь, пожалуйста, взять ей немного мяса… — она попыталась подойти ближе, но котёнок воинственно зашипел. — Это моё! — завопил он, скалясь на незнакомую и с первых секунд противную ему Витани. Золотая львица ответила ему лишь безразличным взглядом. — Ты ведешь себя очень некрасиво! — уже более жёстко упрекнула его пожилая львица. Взгляд её, может, и был строгим, но та нежная и любящая весь мир улыбка никуда не делась. Кисири оскалился, прижимая добычу всё ближе к себе. Сероватая львица не знала, что предпринять — у неё никогда не проскакивало и мысли о хорошем подзатыльнике или пощёчине. На глазах старухи невольно наворачивались слёзы, ей было до ужаса жаль этого мальца. Она понимала, как сложно ему придётся в жизни с таким нравом, и по грубым морщинистым щекам потекли две прозрачные дорожки. — А ну хватит! — чуть не крикнула Халиси, видя страдания своей старшей подруги. Львица резко подошла к детёнышу, чтобы взять его и оттащить с дичи, но, видимо, сам того не ожидая, малец пустил в ход когти, оставив яркую глубокую царапину под глазом коричневатой львицы. Халиси зарычала и оскалилась, отступая назад. В её желтых глазах вскипела ярость и даже ненависть к этому детёнышу, и ей, честно признаться, приходилось сдерживать себя, чтобы не набросить не разорвать его на месте. Джичо залилась всхлипами и слезами пуще прежнего, падая на землю от своего бессилия. Витани понимала, что если не вмешается, может произойти необратимое — Халиси потеряет контроль. И кто её остановит? Страдающая от собственной бесхребетности старуха? Синеглазая львица приблизилась к львёнку со спины и схватила за шею. Так когда-то делала с ней и Зира, в воспитательных целях. Обездвижив сорванца, Витани потащила его подальше ото львиц, которые должны были немедленно приходить себя. Отнеся детёныша к кустарникам, где начинался небольшой овраг, она бросила его на пыльную траву. Кисири явно пребывал в шоке — так грубо и невежественно с ним ещё никто не поступал. Как только картинка в глазах стала более чёткой, львёнок, страдальчески кряхтя, попытался встать. Но холодная жесткая лапа воительницы тут же прижала его обратно к земле. Установив зрительный контакт и буквально буравя котёнка властным и хладнокровным взглядом, Витани добилась своего — он опустил глаза, стараясь избегать встречи с ней. Расслабив хватку, она продолжала испытывающее смотреть на Кисири. Как только львёнок попытался поднять голову, Витани твёрдо и хрипло бросила ему — — Если твои выходки ещё хоть раз как-то навредят моим друзьям, пеняй на себя, — она не сводила глаз с детёныша, видя это его слабое место. Как только тот осмелился посмотреть на неё снова, Витани грозно оскалилась. Львёнок попятился назад, вероятно, думая, что та готовится напасть. Кисири лежал близко у оврага, и даже пары шагов ему хватило, чтобы покатиться вниз с горки. Задерживаясь когтями за склон, он боялся звать на помощь. Да и кого? Ту злобную львицу, которая чуть не убила его из-за куска еды? Тихонько поскуливая, львёнок скатывался вниз. Спуск был небольшой, и единственное, что заработал Кисири — пару ссадин на животе и лапах. Опустившись на дно ямы, он закрыл морду лапами и остался лежать неподвижно. Витани уже подходила к месту происшествия. Она легла рядом с так давно желанной тушкой газели и жадно вцепилась в неё, отрывая большие, даже огромные куски плоти. Джичо отдыхала за камнем, в паре метров от неё. Ей явно был необходим покой после того, что произошло тут. Серебристо-коричневая львица прервала трапезу Витани, ложась напротив. В её глазах читалась искренняя благодарность и уважение. Воительница ответила ей понимающим взглядом. В ярко-жёлтой радужке Халиси всё ещё можно было разглядеть прежний порыв ярости, но совмещение этой неконтролируемой злобы с общей доброжелательной и вполне милой мордой давало хороший вариант, который очень нравился Витани — её подруга выглядела до ужаса восхитительной. Во взгляде читался опасный и хитроумный хищник, когда всё остальное её состояние говорило о добром настрое. Под глазом блестел красно-бардовый рубец, оставленный Кисири. Вся шерсть на левой стороне морды стала влажной и приобрела алый оттенок из-за крови. — Ты грязная, — тихо оповестила Витани свою подругу. Та лишь отвела глаза в сторону, словно показывая, что это пустяки. Золотистая львица привстала и аккуратно провела языком по щеке охотницы. Та поморщилась, когда кончик носа Витани дотронулся до царапины. Щека Халиси так и осталась неочищенной, ибо кровь газели, оставшаяся на языке Витани после поедания дичи, теперь покрывала её шерсть. Не обратив на эту мелочь внимания, коричневатая охотница признательно улыбнулась своей спасительнице.***
В следующие три часа не произошло ничего интересного. Взрослые львицы лежали в тени и разговаривали о своём, пока солнце не начало заходить за горизонт. Первыми со свободного выгула вернулись Кичози и Сафи. Они остановились рядом с новой для них воспитательницей, восторженно и с интересом смотря на неё. Халиси не поскромничала и рассказала им о Витани, как о великом воине и королеве, которую незаконно сместили с трона. Впрочем, именно это она сама и поведала подруге во время их первой встречи на границе. Львица явно очень впечатлила этих двоих. Львята окружили Витани и начали расспрашивать о том, что она делала в своём прайде, будучи практически наследницей престола, и за что её изгнали. Она отвечала им без прикрас, чтобы детёныши поняли, что перед ними далеко не самая добродетельная и справедливая львица, с которой стоит брать пример. Она внимательно следила за Кичози, но пока что не замечала никаких странностей в его поведении. Вполне смышлёный и обыкновенный львёнок. Он вертелся под лапами Халиси, которая, безусловно, была ему очень симпатична. Иногда он оглядывался на свою сводную сестру, чтобы объяснить ей слова, значение которых она не понимала, и узнавала только-только сейчас из беседы взрослых львиц. Сафи внимательно, с добродушной и по-детски наивной улыбкой наблюдала за своими воспитательницами, иногда одаряя и нашу синеглазую воительницу лучезарной и понимающей ухмылкой. Витани лишь прищуривалась и виляла хвостом в ответ, показывая такой же позитивный настрой. Джичо более-менее пришла в себя после сегодняшнего инцидента и легла рядом с Халиси. Старой охотнице стало спокойнее на душе, когда маленькие и мягкие лапки Сафи начали во всю мельтешить по её спине. Сам львёнок оживленно тараторил какую-то историю о «Злой львице-убийце, которая сильнее даже самого сильного льва», рассказанную ей Кисири во время ночного сна. Казалось, малышка сама в неё не верит, и поведала эту легенду старшим только для того, чтобы окончательно утвердиться в своей правоте. — Это всё выдумки, чтобы запугивать маленьких и непослушных львят, — отозвалась Джичо с видом знатока после того, как Сафи окончила своё повествование, — ты же послушная, умная девочка? — спросила старуха, умилённо глядя на воспитанницу. — Конечно, — ответила та, подлезая под шею Джичо и начиная мурлыкать от переизбытка чувств, — и поэтому львица-убийца меня никогда не тронет, — девочка с надеждой в больших, светло-карих глазёнках глядела на крупную охотницу, ожидая подтверждения своих слов. — Правда, потому что ты очень послушная и рассудительная девочка, — старуха ответила объятиями львёнку, прижимая к себе. — Эй, не хотелось бы вас отвлекать, но котят должно быть четыре, вроде как, — отрывисто сказала Витани, прерывая столь милейший момент. — Уже смеркается… Мы с Витани найдём Кисири и Фахами, а вы пока оставайтесь тут. Хорошо? — к разговору подключилась жёлтоглазая охотница, которая до этого в полудрёме лежала за спиной старухи, прикрывая морду от лучей заходящего огненного диска. Спорить Джичо не стала — она еле ходит, и отыскала бы львят только к утру, если бы вообще дошла до них. Она вполне справится с этими двумя чадами во время отсутствия молодых охотниц. Да и вдвоём её подругам будет безопаснее и веселее. «Ну, да прибудут с вами Айхею», — подумала она, но лишь одобрительно кивнула в сторону Витани и Халиси, позволяя им уйти. Обе охотницы бесшумно встали и отошли от львицы и её воспитанников, чтобы отправиться на более спокойную в плане запахов местность и там уже решить, где надо искать пропавших детёнышей. Они вышли на небольшую поляну с обилием полусухих кустарников по всему её периметру. Там, справа, виднелся пологий овраг, где Кисири сегодня впервые получил жестокий, но ценный жизненный урок. Жёлтоглазая охотница остановилась и огляделась по сторонам, исключая вариант преследования, после чего хитро посмотрела на свою подругу. — День не настолько ужасен, как мы предполагали, а? — с той же замысловатостью и хитринкой, которая легко читалась по губам, спросила её Витани. — Мне часто везёт просто так. Не знаю, заслужила ли я этого, — Халиси явно считала, что всё это очередное совпадение. — Брось. Ты, я — мы достойны счастья, — не одобрила философию подруги воительница. Витани не хотелось сейчас вступать в вечные споры о бытие, поэтому она ловко сменила тему: — Ты ведь специально взяла меня с собой, чтобы мы смогли побыть одни? — её голос стал более низким и бархатным, но золотая львица никуда не убрала ту нахальную и игривую ухмылку. — О, ты мыслишь так же, как и я… — подыграла Халиси своей подруге, пододвигаясь всё ближе к ней, — должно быть, это судьба сводит нас, — охотница закрыла глаза и чуть приоткрыла рот, приближая свою морду всё ближе к голове Витани. Синеглазая львица развернулась в её сторону и тоже подалась вперёд. Её веки были чуть приоткрыты, чтобы она могла видеть Халиси. И вот, чёрный кончик носа в паре сантиметров ото рта Витани, золотая львица уже может разглядеть крошечные капли росы и пота на нём… — О, боги, нет! — морда золотистой львицы резко отпружинивает назад, как и всё тело. Она, в непривычной и неожиданной для неё самой манере улыбается; её взгляд полон восторга и возмущения одновременно. Коричневатая львица рассмеялась и горделиво улыбнулась, глядя на подругу с высока. — Я всегда уделывала тебя в этой игре, — напомнила она, всё так же фривольно смотря на Витани. — Да. Тут тебе точно нет равных, — усмехнулась воительница, полностью признавая победу Халиси. Коричневатая львица прошла некоторое расстояние вперёд, чтобы оказаться наравне с Витани. Они в обычном темпе двигались за овраг, ибо Халиси почуяла запахи обоих своих воспитанников. Львята были тут недавно и не могли уйти далеко. — Витани, — коричневатая охотница шагала вперёд, слегка наклонив голову, виновато и смущённо глядя на подругу. Она хотела, чтобы та задала ей встречный вопрос, дабы самой не стать инициатором неблагонадёжного и щекотливого диалога. — Что? — не разгадав уловки подруги откликнулась она. — Ты же не собираешься просто так оставаться тут, — глаза охотницы блеснули, — есть какой-нибудь план? — взволнованно, в полголоса спросила Халиси. — Если и есть, он тебе не понравится, — после небольшой паузы сообщила львица. — Что? Почему? — Потому что согласно ему выживаем лишь мы с тобой, — воительница ускорила шаг, смотря строго вперёд, не пропуская в голову даже мысли покоситься на Халиси. Она знала, что сейчас та глядит на неё исподлобья, с большой долей презрения и непонимания. Витани не хотела расстраивать близкую подругу, но это единственный выход. — Почему ты так открыто говоришь мне об этом? Я предала тебя сегодня же утром, — львица виновато, с непониманием глядела вдаль. — Потому что доверяю тебе. Одна ошибка — не помеха для дружбы, — Витани посмотрела на смущённую львицу, слегка улыбнувшись. — Я… я не знаю. Это так жестоко и несправедливо, — надрывалась охотница, — что же будет с остальными? С Джичо? Львятами? — она вопросительно глядела на собеседницу, но не сбавляла темп. — То же, что с остальными. Я даю тебе отличный шанс сбежать и даже отомстить всем, кто этого заслуживает, — холодно отвечала воительница. — Не все заслуживают смерти! Надо вывести львят, кормящих львиц и стариков. Они абсолютно безвредны для нас. — Как и бесполезны. Если у тебя есть семья — бери их с собой. Никаких чужаков в моём окружении. — Тут все тебе чужие. Все, кого ты знала, остались за полмира отсюда, и по твоей же собственной вине! — охотница преградила Витани путь, встав перед ней, — какое ты имеешь право подвергать смерти невинных жителей? — Какое ты имеешь право винить меня в моём одиночестве? Я сделаю всё сама. Если тебе не хватает духа на спасение собственной шкуры, это лишь твои проблемы, Хаси, — золотая львица с издёвкой глядела на собеседницу. — Назовёшь меня так ещё раз — мигом спущу шкуру, — ярко-жёлтое пламя, которое ещё днём сияло в её глазах, взгорело с новой силой. Она была в бешенстве от мыслей подруги. Из-за неё одной целый прайд, несчитанное количество семей обязаны жертвовать своей жизнью? Халиси не может допустить этого и сорвёт планы, чего бы ей это не стоило. — Выбор за тобой, — после некоторого промежутка времени оповестила Витани. Львица отошла от собеседницы, спускаясь со склона холма. Её подруге просто нужно время. Вдалеке виднелся Кисири, львёнок сидел у дерева и озадаченно глядел наверх, что-то оживлённо рассказывая. Серебристо-коричневатая львица осталась, потрясённая и смущённая, на прежнем месте. Нет, ей надо всё обдумать. Нужно уйти незаметно, никому при этом не навредив. Главное уговорить Витани, ведь та обязательно попытается отыскать лазейку, через которую можно будет уничтожить всех тех, кто напакостил ей за это недолгое путешествие. — Халиси? — львицу от размышлений прервал голос её воспитанницы. Фахами, подросший львёнок с приятным лимонно-бежевым цветом шерсти подошёл к ней и потёрся головой о щёку. — Идём к остальным, — подросток улыбнулся, обходя наставницу и направляясь в сторону, где Джичо следила за молодняком. Халиси выдохнула, стараясь отвлечься от мысли о неизбежном. Охотница шла чуть позади Фахами, которая резво, чуть ли не бегом метнулась к месту встречи. — Эта новая львица… Она твоя подруга? — спросил львёнок, уверенно шагая вперёд. — Да. Она тоже будет присматривать за вами, — спокойно ответила Халиси, маскируя гнев и неоднозначность, обращённую к Витани. — Кисири рассказал о том, что произошло сегодня. Она пыталась убить его, — Фахами прищурила глаза. — Пф. Это же Кисири, — охотница закатила глаза, — чего ты ожидала от его рассказов? Фахами хихикнула в ответ. Она знала, какого мнения о нём всё окружение. Но этот львёнок её сводный брат, её семья. И они должны держаться вместе, каких бы нервов это не стоило. Львицы постепенно подходили к поляне, где располагались другие члены их общины. Помимо старой львицы и двух котят там было три матёрых, статных льва. Личные посыльные короля. — Это за мной, — тихо прошептала Халиси, — держись позади меня, — львица прошла вперёд, закрыв собой Фахами. Львы, завидев нужного им персонажа, пошли сразу к нему. — Ты объявляешься преступником и изменником власти, — издалека, громким и сведущим голосом вещал один из львов, пришедших за горе-разведчицей, — и будешь наказана по всей строгости законов. Львица узнала одного из охранников, сопровождавших их с Витани при разоблачении у границы. — Халиси? — львёнок, вышедший из-за её спины, испуганно глядел в глаза воспитательнице, — что это значит? Что ты сделала? — Всё будет в порядке, — заверила её Халиси, — я обещаю, — твердо добавила она в конце. Коричневатая львица напряжённо выдохнула. Она сошла с небольшого бугра, подходя всё ближе к трём львам. Она готова сдаться. Так будет лучше. Бежать бессмысленно. Один из служащих, тот, кто огласил вердикт короля, прошёл рядом со львицей, нарочно задев её бок плечом. Халиси зажмурилась от неприятного прикосновения. Сжав клыки, она последовала за львами. Фахами стояла рядом с Джичо. И старая охотница, и все три львёнка обеспокоенно глядели вдаль, куда уходила тень их защитницы и верной подруги.***
«Никто меня не понимает. Единственное, что нужно этим „воспиталкам“ — контролировать. Они хотят, чтобы я был защитником прайда и их самих, но мы даже не семья. Нет-нет-нет, я НЕ БУДУ подчиняться их приказам. Они мне никто. Ненавижу эту Витани. Она явилась сюда и сразу же начала командовать, даже избила меня, отняла мою часть добычи, на моей же территории. Чёрт, кто она вообще такая? Я видел, как стражники короля вели её откуда-то издалека, значит, она преступница? И опасна. Поэтому она накинулась на меня. Может, она безжалостная убийца, которая поедает львят? Или она та самая львица, о которой я рассказывал Сафи..? Которая сильнее самого сильного льва… Она сильная и жестокая, очень-очень. Даже Халиси и Джичо глядели на неё с опасением. И я ударил Халиси из-за неё, если бы она не припёрлась сюда, всё было бы хорошо! Я же не нарочно ударил Халиси, это всё Витани. Пусть лучше уходит. Всю эту разруху она принесла». Рыже-коричневый львёнок опустил голову и прислонился лбом к старой и обшарпанной коре дерева. Раздался тихий всхлип. Кисири вытер слёзы правой лапой и прижался ещё сильнее к баобабу. Он не хотел, чтобы кто-то видел его таким жалким и слабым. — Кхм, — позади раздался знакомый голос. Львёнок обернулся, и на его морде застыл испуг и отвращение, когда он узнал львицу, которую недавно проклинал в своих мыслях. Кисири молчал. Да и что он должен сказать? Львёнок отвернулся к развесистому дереву, пытаясь незаметно убрать слёзы. — Тебе нужно вернуться к Джичо. Солнце уже заходит, — львёнок вздрогнул, слыша холодный голос Витани. — Да, — тихо сказал он, отходя от дерева. Морда львёнка была заплаканная и влажная, глаза покраснели от солёных слёз. Кисири с опаской прошёл к охотнице, поджимая хвост. Витани двинулась вперёд. Она понимала, что до жути пугает котёнка даже своим присутствием. Надо что-то делать, наживать недругов в лице тех, кто сейчас приближен к ней очень непрактично. Пусть даже этим лицом является детёныш с раздутым да небес самомнением. — Тебе не стоит опасаться. Я не убийца, и не трону того, кто этого не заслуживает, — объяснила она, глядя на идущего рядом Кисири. — Ага, — буркнул он, — поэтому чуть не растерзала меня? — Ты был на грани и был достойным этой взбучки. И, кажется, она пошла на пользу, — усмехнулась воительница, видя сдержанный и более тихий настрой львёнка, — что ты чувствуешь? — Ничего, — коротко ответил Кисири. Глупо говорить о ненависти тому, к кому эта самая ненависть обращена. — О, если бы ты ничего не чувствовал, то был бы чуть ли не божеством, — львица поймала на себе взгляд, полный непонимания, — невзлюбил меня, да? Я не пытаюсь отбить у тебя друзей или унизить. Честно. Будь моя воля, я бы ушла из этого прайда восвояси. Кисири молчал, но заметно повеселел. Слова Витани явно подействовали на него положительно. — Это был первый раз, когда я действительно испугался, — тихо признался львёнок. — Бояться не стыдно. Позорно показывать свой страх, — ответила Витани. — Ты тоже умеешь бояться? — с некоторым интересом спросил львёнок, озадаченный прошлой репликой спутницы. — Конечно. — А чего? — более оживлённо осведомился Кисири. Интересно, чего же может бояться такая сильная и уверенная в себе охотница? — Так тебе всё и расскажи, — усмехнулась она в ответ. Кисири понимающе приулыбнулся. Позади раздались непонятные шорохи. Золотисто-рыжая львица резко развернулась, загородив собой львёнка. К ним уверенно приближались три крупных льва и одна львица с заметным шрамом на полморды. — Не высовывайся. По команде беги туда, куда мы направлялись, — шикнула Витани Кисири, попутно скалясь в сторону незнакомцев, — найдёшь путь? — Да, — прошептал львёнок, — тут недалеко, — он чуть попятился назад, ожидая приказа бежать. Четвёрка явно не ожидала такой недружелюбной встречи. Наверняка, их послал тот надзиратель, который ударил Витани этим утром. Чтобы они без каких-либо последствий и шумихи её прикончили. Они уже осторожнее, чуть сбавив темп, приближались к воительнице, выпустив когти. Расстояние между ними сократилось до десятка метров. Золотистая львица встала в боевую стойку, чуть подаваясь в их сторону. — Давай! — громко крикнула она, обернувшись к Кисири. Перепуганный этой неожиданностью львёнок быстро пришёл в себя, припустив в сторону родной ему поляны. Витани свирепо зарычала и кинулась на одного из самцов. После резкого прыжка тот упал на землю вместе с ней. Соперники вцепились друг другу в глотки, раздирая когтями кожу на животе и лапах. Двое других львов ошарашено переглянулись, не понимая выходку этой львицы. Они вцепились в бока Витани, стаскивая её с товарища. Завалив её на землю, они прижали передние лапы львицы к земле, лишив любой возможности двигать ими. Тот самец, на которого набросилась Витани в самом начале потасовки, вскочил с земли и, следуя примеру товарищей, придавил задние лапы львицы, отняв последнюю надежду защититься. Та воительница со шрамом подошла к ним, неся какой-то кусок древесины в зубах. Встав над мордой Витани, она перевернула этот обломок, и в нос поверженной львицы полетели миллионы мелких песчинок, имеющих резкий, удушающий запах. Синие глаза одела беспросветная мгла, конечности словно парализовало. Золотая львица прекратила все попытки вырваться и уронила тяжелую голову на землю.***
Темнота. Запах сырости и плесени. Витани с трудом приоткрыла глаза и перекатилась со спины на бок. Голова кружилась так, словно львицу подвесили на лиану и кружили «солнышком» две недели подряд без перерывов. Зажмурившись, стараясь этим перекрыть тошноту, львица быстро осмотрела место, где находится. Голые каменные стены. Небольшое отверстие в потолке для воздуха. Веки снова сомкнулись. Отлежавшись и более-менее адаптировавшись к этому временному состоянию, Витани осторожно села в углу, облокотившись на стены пещеры. Холодный, гладкий, жёсткий камень. Теперь она заключённая. И на сколько? Шансы на то, что её выпустят завтра на рассвете, чтобы публично уничтожить, или на то, что она останется тут до конца дней, примерно равны. Она не знает, чего ожидать от короля. Но, судя по тому, какие приказы он отдавал своим поручителям, на милость Величества рассчитывать не удастся. Вдруг камень за её спиной задрожал. Или это лишь издержки её одурманенных мыслей? Львица шагнула назад, уставившись на стену. Красно-рыжий свет заполнил небольшую пещеру, где находилась львица. Двое львов кинули на пол некрупное тело. Камень начал задвигаться обратно. В существе, брошенном в камеру, Витани узнала своего друга. Львиное туловище было усыпано ссадинами и синяками, с черного кончика носа стекала бардовая кровь. Халиси, кряхтя от боли, попыталась развернуться на живот, но тут же из её горла вырвался приглушённый рык. — Тс-с, — прошептала Витани, потеревшись о её щёку, — я с тобой. — От этого ещё больнее, — простонала львица, перемещая всю опору на здоровую лапу. — Кто это сделал? — воительница легла рядом с подругой. — Те стражники, что поймали нас у границы, — Халиси угрюмо посмотрела на Витани, — ради «профилактики». — Оу, — Витани не стала лишать её возможности выпустить пар и оклеветать властей. — Твой план ещё в силе? — задала риторический вопрос львица, — мы должны бежать отсюда, — прошипела охотница, смотря на свои исполосованные лапы. — Я рада, что мы теперь в команде, — честно призналась воительница, — надеюсь, ты не изменишь своё решение. — Но мы возьмём всех львят из моей группы, — твёрдо сказала Халиси, — они — семья. Этого следовало ожидать. — Возьмём, — золотистая львица положила свою лапу на лапу подруги в знак согласия, — а теперь расскажи мне всё, что знаешь о королевстве.***
Земли Восточных Границ были открыты не так давно, всего лет 35-40 назад неким львом, известным под именем Саини. Он обосновался тут, и вскоре в прайд начали приходить львы и львицы, которые тоже претендовали на владение этими землями. Но король был необычайно силён, он выигрывал каждую битву с соперником, принуждая его подчиниться и вступить в прайд в качестве охотника или защитника. Так небольшая группа хищников медленно превращалась в процветающее королевство. Саини выбрал себе в жёны самую смелую, опытную и красивую из всех охотниц. Через некоторое время у них родились две дочери. Джахиму, старшая принцесса, была признана родителями, как наследница престола. Отец обучил её военной стратегии и основам демагогии, что сильно повлияло на защиту территории в будущем. Саини начал борьбу с Южным прайдом, который претендовал на половину его территории, но погиб от старости посередине этой долгой войны. Наследница успешно довела дело отца до конца, отвоевав захваченные Южным прайдом земли и повысив авторитет царства. Сейчас на Восточных землях командует Рахани, родной внук Джахиму. Его возлюбленная умерла при родах, оставив короля с малолетней дочерью. Но, разумеется, принцессе не дали погибнуть. Она молода, и только завтра пройдёт её коронация. Малкия, так её зовут, редко выходит к народу, предпочитает уединённые места. Недавно стало известно, что у неё был роман со львом из соседнего царства, а с этими землями у Восточного прайда довольно напряженные отношения. Обитатели королевства не особо рады своему существованию тут. Никакой свободы выбора, все их действия под строгим контролем. Разбойничество, безнаказанное избиение и даже убийства процветают. Население немногочисленное, преобладают старейшины, заставшие правление ещё отца Рахани. Однажды в прайд забрели охотница и её львёнок. Они были изголодавшими и запуганными, искали приют. Рахани, в то время правивший королевством лишь второй месяц после смерти отца, позволил остаться лишь детёнышу. Была засуха, прайд голодал, и появление лишних ртов лишь усугубило бы ситуацию. Мать пожертвовала своей жизнью ради счастья дочери. Наутро львица была отправлена вместе с группой других сородичей на поиски стад травоядных. Никто из них не вернулся. Львёнок рос в прайде, постепенно развиваясь и продвигаясь всё дальше по званию. Став молодой львицей, она перешла из статуса охотницы в разведчики, одну из самых почитаемых должностей в королевстве. У этой разведчицы было не так много друзей, она доверяла лишь проверенным временем и обстоятельствами соплеменникам. Однажды, находясь на очередном задании, она заметила полумёртвую львицу в засушливой пустыне. Но та встала и двинулась в сторону их прайда. Разведчица узнала подругу детства и согласилась помочь, хотя это было против законов королевства. Под надзором стражей обоих львиц отвели на исправительные работы, где разведчица познакомила подругу со своей семьёй. Затем, по приказу короля, их схватили и отправили в пещеру для заключённых. — Дальнейший ход истории зависел лишь от действий разведчицы и её подруги, — тихо проговорила Халиси, глядя в глаза Витани, которая внимательно слушала её рассказ. — И они обе сделают всё возможное, чтобы спасти себя и свою новую семью, — золотая львица одобрительно улыбнулась, прижавшись щекой к плечу собеседницы.***
Небольшое отверстие в потолке проводило в пещеру достаточно света, чтобы различить очертания предметов и ориентироваться в помещении. Снаружи послышались незнакомые голоса. — Стражники идут. Ты помнишь, что обязана сделать? — командным голосом спросила Витани у светло-коричневой львицы, которая сидела напротив выхода. — Так точно, — львица гордо подняла голову, явно довольная своей ролью в новом плане. — Тогда удачи, — золотая львица твёрдо и уверенно кивнула подруге, когда стена начала лихорадочно трястись. Халиси сглотнула от напряжения. Кажется, это самый сложный день в её жизни. И она должна выложиться на все сто, чтобы сохранить жизни своим близким и себе самой. Завеса отворилась. На заключённую искоса глядели два льва-охранника. — Выходи, — коротко приказал один из них. Халиси послушно покинула камеру и встала рядом с ними. — Для выноса наказания ты должна явиться к Его Величеству на допрос, — оповестил другой самец. — Всё так серьёзно… — с издёвкой пробубнила Халиси, получив за эту выходку взор двух грозных и серьёзных пар глаз. Было ранее утро. Солнце только восходило из-за гор, освещая белыми полосами равнинную местность. Рубцы на теле молодой охотницы подсохли и покрылись тёмно-бардовой коркой. Халиси шла позади охранников, которые направлялись в сторону одного особого места. Это была глубокая яма, дно которой давно поросло болотистой жижей и камышами. Туда был прямой путь всем разбойникам, убийцам и предателям, всем тем, от кого надо избавиться по приказу короля. Кровь в теле охотницы вмиг охладела. Львица стеклянными глазами смотрела на яму, куда ей суждено пасть сегодня. Это совсем не то, что она предполагала! Лихорадочно оглядываясь по сторонам, она искала место, где можно бы было спрятаться ото всего и всех. Но лапы против воли направляли львицу в сторону смертного одра. На небольшой местности, окружавшей яму по кругу, сидели два льва. Халиси узнала своего короля и охранника, который отправил вчера их с Витани к львятам. Так что, он главный советник монарха? Какое малоумное решение, Ваше Величество. Как только львица подошла на достаточное расстояние, чтобы король Рахани мог установить необходимый ему контакт, львы, проводившие её к яме, поспешно удалились прочь. «Да начнется сражение», — промелькнуло в голове у охотницы. Халиси нервно переминалась с лапы на лапу, унимая холодный пот, который ручьями катил с её лба. — Подойди, — львица услышала голос своего царя. Озираясь по сторонам, словно проверяя, ей ли предназначался приказ, она нетвердыми, пружинистыми шажками направилась к двум львам. — Ты же знаешь, что происходит с государственными изменниками? — король с неподдельным осуждением взглянул на неё, — у тебя должно быть веское оправдание тому, что ты украла кусок зебры, который предназначался старейшинам прайда. Лев-охранник, сидевший поодаль своего царя, обнажил клыки и подался корпусом вперёд, что заставило Халиси попятиться назад. — Отставить, Джеро, — Рахани угрюмо глянул в его сторону, явно не приветствуя такое самовольство. Джеро послушно отшагнул назад, приняв надлежащую для охраны позу. — Ваше Вел-личество, — начала Халиси, от волнения сбиваясь с нужной мысли. Глубоко вдохнув, она решилась продолжить, — Ваше Величество, я не могла рассказать всей правды, опасаясь, что это может опорочить доблесть Вашей семьи, — она закрыла глаза на пару секунд, мысленно хваля себя за вполне ясное изложение мыслей. Охранник подозрительно покосился сначала на львицу, потом на своего короля. — Что же такого ты знаешь? — с неким интересом спросил Рахани, не обратив внимания на недоверчивого телохранителя. — Вы уверены, что это стоит слышать посторонним лицам? — Халиси выпрямилась и кивнула в сторону охранника. — Хм, — по морде короля пробежала еле заметное замешательство, — выйди с территории ямы, — лев холодно посмотрел на своего подданного. Джеро с неприятием и неверием глядел на монарха секунд с пятнадцать. — Пожалуйста, — добавил король, чтобы привлечь внимание охранника, — я разберусь один. Джеро смиренно поклонился своему вожаку и зашагал прочь. Как только силуэт льва скрылся из виду, Рахани кивнул Халиси, позволив ей говорить. — Я выполняла Ваш приказ — выслеживать чужаков, которые подобрались слишком близко к территории. И заметила львицу, Витани, в которой узнала свою старую подругу. Она была предана своим прайдом и решила навеки остаться одиночкой, поэтому отказалась придти на встречу с Вами, Ваше величество, — Халиси без единой запинки отчеканила текст, заученный с ночи, — я не могла позволить ей умереть от голода и согласилась принести еды. Я признаю то, что украла часть добычи, принадлежащую самому высшему сословию прайда, и готова понести наказание по всей строгости закона, — закончив речь, львица выдохнула тёплый и душный воздух, скопившийся в её груди. — Я слышал, что твоя подруга напала на стражей, которые собирались доставить её в темницу, — лев испытывающее глядел на Халиси, будучи готовым выслушать её очередное оправдание непозволительному поведению пленницы. — Она была уверена, что они собираются убить её, Ваше Величество. Позвольте, Витани первый день в прайде, и не знает ни представителей закона, ни порядков, — безмятежно отвечала львица. — Где же «государственная тайна», которую никто не должен слышать? То же самое ты говорила стражам, которым было велено допросить тебя вечером, — лев презрительно, словно чувствуя себя обманутым, смотрел на Халиси. — Витани рассказала мне, — охотница прижала уши и огляделась по сторонам, после чего приблизилась к королю и продолжила доводить свою мысль до конца уже шёпотом, — когда мы встретились у границы, она сказала, что видела, как принцесса Малкия, Ваша дочь, разговаривает с принцем Южного прайда, — зрачки короля расширились, — она видела принцессу у скалы, и сразу узнала её. — О чём она говорила с принцем? — лев нетерпеливо глядел на Халиси, переминаясь на лапах. — …они договаривались о совместном побеге, чтобы создать собственный прайд. Ваша дочь обмолвилась о том, что ждёт львят от принца, — охотница виновато опустила глаза, словно она как-то может быть причастна к этому инциденту. — Что?! — король раздражённо вскочил на лапы и зарычал, — этого быть не может! Халиси испуганно сглотнула ком, застрявший в горле. — Эта Витани… Ты веришь в то, что она говорит? — немного приходя в себя спросил король. — За всё то время, что я знакома с ней, она всегда была честна со мной, Ваше Величество, — Халиси нахмурила брови, чтобы придать своим словам и виду ещё большую уверенность. Король со жгучей злобой в глазах смотрел на скалу, где проводила всё свободное время его единственная дочь. Он предан. — Найди Джеро, возвращайтесь вместе с ним в прайд. Оставайся возле темницы до моего прибытия, — приказал король, чуть ли не убегая на поиски строптивой дочурки. Львица поклонилась, показывая своё повиновение. Король Рахани быстро зашагал в необходимую ему сторону, после вообще переключился на бег. Халиси подняла голову. Она не удержалась от хитрого смешка. Видимо, в случае с Рахани любовь — действительно слабость. Но какой же удачный план! Всё идёт, как по маслу. Сначала она, конечно, испугалась, когда её повели на яму, но теперь она точно уверена, что всё получится на славу. Пригнувшись к траве, чтобы никто из прайда не заметил малейших движений, Халиси покралась в сторону поляны. Последняя часть плана самая ответственная. Всё должно пройти тихо, без единого свидетеля. Халиси прекрасно знала, что Джичо поддержит её во всём, если на кону стоит безопасность львят.***
— Вставай, — в глаза ударил резкий солнечный луч, — на допрос к Его Величеству. На морде львицы появилась улыбка. Халиси справилась. Лениво перекатившись на бок, а затем поднявшись и на лапы, воительница встала во весь рост. Припав когтями к стене, она провела лапы от потолка пещеры к самому её основанию. — Зарядку сделаешь в другой раз, — рявкнула львица со шрамом, стоявшая у выхода из темницы, — не заставляй меня ждать. — После заточения в узкой, сырой и до ужаса низкой пещерке нужно размять мышцы, — Витани невинно посмотрела на неё, выходя наружу. — Я бы на месте короля даже не бросала бы тебя в «пещерку», ты бы сразу пошла на плаху, — проворчала стражница, спускаясь вниз по камням-ступеням. — Не волнуйся, ты никогда не окажешься на его месте, — усмехнулась Витани, шагая за проводником. Львица невнятно выругалась в ответ. Обе воительницы плавно шагали к скале. Она была довольно отдалена от темницы, что вполне логично. — Стой, — скомандовала охранница, остановившись на месте, — чужой запах. Витани встала позади львицы, оглядываясь по сторонам. Примерно в пятидесяти метрах от них показался силуэт крупного львёнка. Он подходил к двум охотницам, и Витани уже могла разобрать знакомый лимонно-бежеватый окрас. — Что ты тут делаешь? На этой территории нельзя находиться посторонним, — львица со шрамом на морде подходила ближе к детёнышу. — Мне надо, — негромко отвечал львёнок, чуть увиливая в сторону. — Что значит «надо»? Это приказ короля? — рубец на щеке охотницы побагровел от раздражения. Эта малолетка отвлекает её от важного дела своими выкрутасами. — Да, — отвечал подросток, отстраняясь всё ближе к небольшому пригорку. — И кто же ты такая, чтобы сам король дал приказ явиться сюда? — не выдерживала львица, — ты пойдёшь со мной, я чую, тут нечистым пахнет. — Нет, — на одной интонации, словно робот, отвечала львица-подросток. — Что значит «нет»?! — рассвирепела охранница, буквально прижимая львёнка к стенке, к которой он сам себя загнал, — ты обязана подчиняться! — на последней фразе она лязгнула зубами перед самим носом Фахами. — То и значит, — нахмурившись и собрав всю волю в кулак, львёнок вскочил на задние лапы и оттолкнул воительницу от себя. Львица со шрамом явно не ожидала такого контраста в поведении. Вглядываясь в хмурое и недоверчивое выражение морды львёнка, она, оскалившись и выпустив когти, шагнула к нему. Но некая крупная и тяжёлая масса, навалившаяся на неё сверху, заставила отказаться от этой идеи. Витани вцепилась в морду соперницы, не давая той зарычать и как-либо заявить о беде, настигшей её. Золотая охотница прижала шею львицы к земле, не давая воздуху поступать в лёгкие. Соперница царапала задними лапами спину Витани, но это ничуть не сбивало нашу героиню с толку. Фахами, подбежав на помощь, вцепилась в мешающие конечности, придавив их своим телом к грунту. Выигрышная позиция Витани и её помощницы взяли своё — бездыханное тело воительницы со шрамом теперь лежало у их лап, снабжая тёмную почву своей кровью. Отойдя от трупа, Витани облизнулась, смывая с морды красные пятна. Фахами гордо смотрела на неё. Это было первое задание подростка, где можно бы было проявить всю свою смекалку и физическую подготовку. И она справилась на отлично. А одобрительная улыбка львицы, которая некогда была наследницей трона, пусть и в другом прайде, воина, чьими навыками она безумно восхищалась, заставляли всё существо юной охотницы трепетать от восторга. — Ты знаешь, куда идти сейчас? — в полголоса спросила Витани, стоя напротив воспитанницы. — Да, — одобрительно кивнула она, — Халиси всё пояснила. — Тогда ступай. И будь бдительна, никто не должен почуять твой запах, — воительница серьёзно взглянула на неё. — Я вас не подведу, — заверил подросток. Витани вздохнула и прикрыла глаза, показывая, что верит её словам. Золотая охотница встала и направилась в противоположную от Фахами сторону. — Витани.? — позади раздался лёгкий голос. Львица обернулась. — Мы теперь всегда будем командой? — аккуратно спросил подросток, наблюдая за движениями воина. — Я надеюсь на это, — выдохнула львица, подаваясь в нужном направлении. Фахами улыбнулась. Через секунду она уже скрылась в возвышенных зарослях травы.***
Надо спешить. Как только солнце взойдёт к горизонту, Халиси даст сигнал. Витани, наполовину припав к земле, стремительно двигалась к назначенному месту. Золотисто-пшеничная трава хорошо маскировала её. Обогнув небольшую местность, где проживали все старейшины прайда, львица взобралась на пригорок. Прищурившись, она всматривалась вдаль — никого не было видно. Она пришла даже раньше, чем планировала. Охотница легла на землю и опустила голову на лапы, чтобы не высовываться лишний раз из укрытия. В памяти львицы всплыло впечатление, будто она уже видела похожую картину однажды. Серо-синее небо, которое словно предчувствует печаль приближающейся трагедии, поэтому немедленно меняет свои оттенки на ещё более мрачные и безжизненные. Хлипкие, взволнованные силуэты львов, львиц и каких-то травоядных животных снуют туда-сюда поодаль холма, где находится Витани. Солнце скрылось за огромными тучами, повисшими под небом, и лишь скудный жёлтый фрагмент его вырвался наружу, чтобы попытаться заполнить светом долину. Львица тяжело вздохнула. Она была честна с собой, признавшись, что тотчас вспомнила Прайдленд и старшего брата, с которым в такой же понурый день они шли поджигать земли враждебного королевства. Раздался громкий львиный рёв. Воительница выпрямила шею и вгляделась вдаль. Она заметила короля, который призывал своих подданных к обеду. Львица поспешно поднялась с места, которое было её верным укрытием этот час. Кусок огненного шара возвышалась прямо над её головой. Где же сигнал к действию? Может, с Халиси что-то случилось? Тогда весь план пойдёт ко дну. Нервно перенимаясь с лапы на лапу, Витани села и всмотрелась в далёкий выступ, где уже обязана была появиться её подруга. Охотница не спускала глаз с этой точки. Халиси не могла запороть всё дело. Может, она и отчасти наивна, но когда дело касается чего-то важного для неё самой, эта львица становится такой же предусмотрительной и несгибаемой, как сама Витани. Надежды воительницы оправдались — на выступе появилось некоторое движение, и она заметила очертания львицы, рядом с чьей головой блистало свечение. Витани сделала пару шагов вперёд, показывая готовность, и факел из пасти её сородича полетел вниз. Золотая охотница ринулась с места, устремившись к границе, где располагались гейзеры, в которых с лёгкостью можно было изготовить подобное орудие. Воительницу не покидала мысль, что эта львица вовсе не Халиси. Слишком уж мелкая и низкая для её подруги. Или это лишь обман зрения и вопросы должны быть к перспективе.? В любом случае, это кто-то из своих, раз знает о плане. Схватив трухлявый черенок, который отпал от старого дерева, Витани продолжила свой путь. Вдалеке уже виднелась чёрная струя дыма, возвышающаяся к небесной глади. Приблизившись к месту, где можно было получить огонь, охотница положила палку на одну из пароизвергающих дыр. Струя подкинула её вверх, и кора засверкала бело-рыжим пламенем. Схватив орудие убийства, львица побежала к восточным границам, приложив факел к полусухой траве, которая, к огромному её счастью, произрастала по территории всего прайда. Огонь, сотворённый её помощницей, уже расходился по южной части территории. В прайде поднималось волнение. Наверняка, король уже послал кого-то из своих, чтобы они проверили обстановку. Но это бесполезно. Пламя распространялось с бешеной скоростью по полусухим зарослям осоки. Вот чёрный дым появился и у северных границ. Витани отбросила испепелившуюся палку и схватила новую, прислоняя её к огненной стене, которую она сама же и воссоздала. Осталось последнее место, которое должно быть подожжено для создания ловушки. Огромного воспламенённого круга, который закроет прайд и всех его жителей. Львица уже приближалась к западной границе, принадлежавшей прайду. Территория небольшая, даже меньше половины Аутленда. Но она-то выберется. Она знает о небольшом водопаде, который находится как раз под Западными Холмами. Витани увидела львёнка, который уже помог ей сегодня. Фахами, чья шерсть под действием пламени казалась практически белой, бежала ей навстречу. Львицы остановились друг напротив друга. Воительница видела испуг и отраду, которые смешались во взгляде подростка. — Где водопад? — спросила старшая львица, отходя от рукотворного огня. — Там, — запыхавшийся львёнок указал лапой в сторону, откуда недавно прибежал. Витани припустила в указанном направлении, и Фахами, выдохнув от изнеможения, помчалась за ней. Величина пожара увеличивалась, как и паника среди населения. Как и предполагалось, король решил вывести своих приближённых через «тайный» тоннель в скале. Какая жалость, что вход в него засыпан с сегодняшнего утра. Языки пламени уже полностью поглотили южную границу, и иссохшая растительность сопутствовала их распространению по остальной территории. — Кичози повредил лапу, пока бежал из прайда. Он не мог идти, и Халиси пришлось остаться, чтобы нести его, — сообщила Фахами, поспешно следуя за предводителем. — Ты сама вызвалась помочь с поджогом? — Халиси не знала, что делать. И я предложила помощь. Она долго отказывала, говорила, как это опасно, но другого выхода ведь не было, — подросток пожал плечами. — Ты очень помогла мне сегодня. Из тебя выйдет замечательный боец, — Витани сказала то, что её юная спутница так давно мечтала услышать. Мордашка Фахами засияла от радости, а щёки залились лёгким румянцем от похвалы. — Видимо, он тут, — золотая львица остановилась, глядя на высокий подъём, уже отгороженный от них огненной стеной. — Это точно. Водопад прямо под нами, а под склоном уже река, — подтвердила её догадки молодая охотница. — Мы должны прыгнуть. — Но как? — Фахами испуганно повернулась к спутнице, — там уже везде огонь! — Если продолжим болтать, он распространится только больше, — Витани увидела испуганный, полный отчаяния и нерешительности взгляд подростка. — Эй, — она подошла ко львёнку чуть ближе, — мне тоже страшно. Но это единственный путь к спасению. Мы должны рискнуть. Вода и ветер сразу же смоют всё пламя с нас. — Да, — после нескольких секунд раздумий согласилась Фахами, — идём, — она решительно глядела в сторону огненной завесы, стараясь подавить страх. Прищурившись, Витани кинулась вперёд, закрыв глаза. Если развить максимальную скорость, быстрее проскочишь через огонь. И всё закончится. Прыжок. Львица летит с обрыва, её шерсть овеяна красно-рыжими языками пожара. Она не выдерживает и издаёт рык. Воительница падает в воду, которая кажется ей ледяной. И это замечательно. Прохладная жидкость омывает её немногочисленные ожоги, и Витани, облегчённо выдохнув, всплывает на поверхность. Как только глаза охотницы привыкли к свету, она посмотрела на вершину водопада. Где же львёнок? Фахами уже должна быть тут, рядом с ней. Выплыв на берег, Витани заметила движение на обрыве. Бежевого окраса детёныш прыгнул вперёд и зацепился задними лапами за коряги, растущие на склоне. Охотница по суше помчалась к водопаду. Фахами рвалась из западни, отталкиваясь от веток задними лапами, но они прочно засели и не поддавались движениям. Львёнок застонал, как только огонь начал доставать до пальцев. — Рви их когтями! — зарычала Витани снизу. Детёныш, скуля и плача от жгучей боли, развернулся на спину и вцепился передними лапами в коряги, раздирая их в разные стороны. — Разгрызи самую большую! — кричала золотая львица, маячившая внизу. Она не может помочь. Склон, ведущий к водопаду, высокий и гладкий, нет ни одного камня или выступа. Витани — хищник, а не горный козёл, и не сможет так легко и просто забраться наверх. Силы львёнка были на исходе. Плача, Фахами откинулась назад, позволив языкам пламени полностью овладеть её и так полусгоревшим телом. — Борись! — рыкнула Витани, глядя наверх. Тело львёнка ослабело. Лапы выскользнули из-под деревянных корней, и Фахами полетела вниз. Золотая львица прыгнула в реку, ища свою воспитанницу уже под водой. Перед глазами воительницы показался размытый лимонно-бежевый силуэт. Задние лапы детёныша полностью обгорели, как и основание живота. Редкие светло-багровые полосы тащились за львёнком, оповещая о серьёзных ожогах. Витани подплыла ближе и схватила её за шкирку. Львица вынырнула из воды и потащила свою воспитанницу к берегу. Львёнок лежал неподвижно. Земля под задними лапами пропиталась каплями крови. — Фахами..? — тихо позвала львица, дотрагиваясь до щеки львёнка кончиком носа. Обгоревшая шерсть пропахла дымом и пеплом. Витани отстранилась, понимая, что детёныш больше не проснётся. Воительница оттащила тело Фахами подальше от реки, туда, где начинался лес. Она аккуратно прикрыла львёнка листвой и палками, чтобы какие-нибудь гиены, стервятники или другие падальщики не растащили его по кускам. Львица молча сидела над могилой, глядя на морду котёнка, которая осталось неприкрытой от чужих глаз. — Ты храбро боролась сегодня, но юность и неопытность взяли своё. Я не льстила, сказав, что из тебя бы вышел прекрасный воин. Ты бы правда достигла огромных успехов в этом деле, — Витани вздохнула, глядя на воспитанницу. Прикрыв нос львёнка листвой, она пошла прочь. Львица шла мрачная и ослабевшая. Она не сказала этого на могиле львёнка, но призналась себе — Фахами бы стала её ученицей и приемницей, как только подросла бы на месяц или два. Только Витани находит кого-то, похожего на себя, и тот погибает. Львица закрыла глаза и опустила голову. Запах дыма, оставшийся на шерсти, мешал взять след. Витани помнила, что они с подругой договаривались встретиться около огромного дерева, в громадных корнях которого поместятся и львята, и они сами. Придётся довериться лишь зрению. Львица подняла голову, осматривая местность. Кроны деревьев были равного роста, все как одно — тонкий и лысый ствол, гладкая тёмная листва. Внимание львицы привлекла большая и пушистая кипа листьев, видневшаяся впереди. Кажется, это тот баобаб, о котором она и думала. Охотница рысцой побежала к нему. Тонкая трава, залитая росой, проводила своими листьями по животу львицы, пачкая его крупинками земли и песка. Охотница была уже близко, и не обращала на такую мелочь внимания. — Витани! — откуда-то сбоку раздался радостный детский крик. Тёмно-коричневый львёнок, сильно хромая на одну лапу, прыгал в её сторону. — Привет, малец, — львица натянула улыбку и подошла к нему, лизнув в загривок. — Я подвернул лапу, но Джичо сказала, что при подворачивании не идёт кровь… Никто не знает, что со мной, — отрешенно пожаловался Кичози, глядя на Витани, словно та эксперт в вопросах о вывернутых лапах. — Джичо с вами? — спросила она, после чего взяла львёнка и пошла вместе с ним к дереву. — Нет, Халиси сказала, что она пойдёт в другой прайд к своим детям, — отвечал Кичози, вися в пасти охотницы. Витани закатила глаза. Какая оригинальная легенда, Хаси. Воительница подошла к баобабу. Что же, он и правда был внушительных размеров. Коричневатая львица, с примечательным серебряным оттенком шерсти, лежала под развесистым деревом, прижав к себе двух львят. — Эй, Халиси! — крикнул львёнок, всё ещё находившийся «в плену» Витани, — смотри, кто меня нашёл! Дремавшая охотница открыла глаза. Увидев Витани, она поспешно встала. Зрачки львицы увеличились в размере, она радостно улыбнулась и побежала навстречу. — Ты вернулась, — подметила общеизвестный факт Халиси, опуская Кичози на землю, — как всё прошло? Ты не ранена? — она оглядела тело Витани, и, заметив несколько небольших ожогов, с жалостью посмотрела на неё. — Заживёт, — буркнула в ответ золотая львица, удобно укладываясь под корнями дерева. — А когда придёт Фахами? — спросила малышка Сафи, подходя ближе к воительнице. Витани закрыла глаза. Все четверо осуждающе уставились на неё. Взгляд Кисири оглашал недоверчивость и презрение, куда большую, чем обычно, Сафи непонятливо и беззаботно глядела на воина, не до конца понимая, что стряслось. Кичози и Халиси переглянулись, сердобольно глядя на золотую львицу. — Она мертва, — глухо уведомила их Витани.