Она не осознавала, как часто приходила сюда, чтобы успокоить свои мысли. И вот сейчас она ощущала, как тревожно стучащее сердце начинает биться ровнее, мышцы расслабляются, но ей всё равно холодно. Может быть, от свежести мерно журчащего фонтанчика, рядом с которым, на мраморном крохотном пьедестале, располагалась фарфоровая урна, может быть, от слишком резкого аромата лилий — белых, розоватых огненных — цветущих повсюду в этом саду. Девушка поморщилась. Даже обилие других цветов не могло перебить неприятного запаха трёх больших цветков Хиганбана*, посаженных вокруг урны. Длинные ярко-зелёные стебли поддерживали невероятной красоты рыжеватые головки, словно сплетённые из тончайших нитей пламени самим воздухом. От лепестков шли ровные, как ресницы, огненные тычинки, которые покачивались от малейшего движения поблизости. Каждый бутон напоминал маленький взрыв, замороженный самим временем. И каждый бутон мог убить любого, кто посмел бы прикоснуться к нему.
Риана вовремя одёрнула руку, попытавшись прикоснуться к изящной надписи на фарфорой урне о вечном сне бутона, которому никогда не суждено распуститься. Поговаривали, что только Ороку Саки способен беспрепятственно притрагиваться к сосуду — якобы он выработал в себе устойчивость к яду «цветка смерти», вводя его крошечными дозами в кровь, потому что не хотел, чтобы кто-то кроме него нарушал покой его дочери.
Так странно… Казалось бы, именно это место Риана должна бы обходить стороной, чтобы не мучать и так израненное постоянными мыслями сознание, но почему-то здесь ей всегда становилось легче. Какой печальный парадокс.
Боковым зрением она увидела мужской тёмный силуэт.
— Аккуратнее, принцесса. Эти прекрасные цветы — дети самой смерти.
Риана вздрогнула, но тут же взяла себя в руки.
— Ей было шестнадцать лет, когда она умерла. Как мне сейчас.
— Для всех нас смерть госпожи была невосполнимой утратой.
Ниндзя не сводил с девушки пытливого взгляда глубоких карих глаз. Риана поёжилась: почему-то в его присутствии она чувствовала необъяснимую тревогу.
— Рэйден, когда у меня будет следующая тренировка?
— Хозяин пока не вернулся… Должен быть к вечеру. — Мужчина неспеша вытащил катану из-за спины Армстронг и задумчиво погладил эфес. — Но ты можешь потренироваться со мной. Если хочешь.
— Нет, благодарю, — напряжение внутри всё росло, и Риана, зажав рукоятку меча, потянула его на себя. Ниндзя усмехнулся и какое-то время не давал ей забрать катану, неожиданно резко отпустив.
Если бы девушка не среагировала молниеносно, катана могла попасть ей прямо в солнечное сплетение. Она успела вовремя остановить оружие и убрать его на место.
Рэйден, довольный игрой, неторопливо покинул комнату, оставляя её снова восстанавливать дыхание. На вид он был чуть старше её отца, крепкий коренастый, всегда собранный и сконцентрированный — идеальный воин. Именно его учитель описывал ей, как самого надёжного союзника, которому он полностью доверяет. Однако девушка, как ни старалась, так и не смогла проникнуться к ниндзя симпатией. Каждый раз при его появлении по спине пробегал неприятный холодок, и теперь даже здесь, в саду, она не чувствовала себя в безопасности.
Девушка глубоко вздохнула, выравнивая дыхание, и направилась в комнату отдыха, в которой учитель выделил ей отдельный уголок. Такая, сомнительная на первый взгляд, привилегия в сущности являлась роскошью в суровых условиях воинского быта на основной базе клана Фут. Как правило, воины спали прямо на полу, друг за другом, на тонких плетёных из сухой травы подстилках.
Девушка пару раз зацеплялась взглядом за своё отражение в длинных стеклянных коридорах, словно заново узнавая. Высокий пучок, густо подведённые чёрным глаза и чёрное, по-женски облегающее кимоно делала из неё куноичи, взрослую женщину, сироту-преступницу — кого угодно, только не подростка шестнадцати лет. И почему-то от этой пустоты в холодных коридорах и в собственных глазах ей было страшно, постоянно страшно и тоскливо. Она пыталась привыкнуть к новой жизни, убедить в себя, что вся эта «игра в семью с фриками-полурептилиями», как она называла последний год своей жизни, была сплошным самообманом, и её настоящий дом здесь, рядом с учителем, с единственным, кому она может доверять. Если этот дом вообще есть.
Вот только не получалось.
Скорее она чувствовала себя запертой в казарме, где всем есть дело до воинов и никому — до людей. И, наверное, она бы совсем упала духом, если бы карман ни грело мамино письмо, подаренное когда-то Эйприл. Девушка горько усмехнулась, вспоминая об этом дне. Тогда она впервые начала открываться своей как снег на голову свалившейся семье, потихоньку доверять, позволять себе быть счастливой…
Риана резко помотала головой. Не было никакой семьи. Никогда. И не будет. И она с этим смирится.
Доченька, я знаю, как тебе сейчас тяжело… Есть столько всего, о чём я пока не могу тебе сказать, но, надеюсь, что скоро смогу написать тебе ещё одно письмо. Пока это слишком опасно. Помни, доверяй своему сердцу. Только оно поможет тебе отличить друга от врага. Что бы ты ни узнала о своём отце, всегда помни, как сильно он любит нас обеих. Всё, что он делает, он делает ради нас. Это письмо я оставляю у Эйприл — она наш большой друг, и я знаю, что полностью могу на неё положиться. Никогда не забывай — мама всегда с тобой.
Люблю
«Ради нас…» ага, как же. Особенно, убийство невинной девочки.
Ублюдок.
Риана с хрустом сжала бумагу. Она не разорвала письмо только потому, что это была единственная ниточка к маме. Наверняка, её также обманули, как и Эйприл. Тем не менее, одна мысль не давала ей покоя. Последние строчки письма были написаны неаккуратно и отрывисто, будто в спешке. Но куда мама могла торопиться и почему?
Размышления девушки прервал аккуратный стук. Ороку Саки бесшумно появился у её кровати.
— Не помешаю, дорогая?
— Учитель.нет, нет, что вы, — девушка привычным жестом сложила письмо, убирая его в карман, что не укрылось от глаз ниндзя.
— Это твоё письмо?
— Мамино…
— Могу я прочитать?
— Нет! В смысле… — девушка замялась, заметив, как чуть сузились глаза учителя. — Это очень личное письмо. Я никому его не показывала. Я обещала.
Саки помедлил, поднёс ладонь к подбородку, явно задумавшись. На лбу пролегли глубокие морщины, которые впрочем быстро разгладились.
— Что ж, это твоё право, — миролюбиво согласился он.
— Благодарю вас за понимание, — Риана выдохнула, хотя она уже достаточно хорошо знала учителя, чтобы понимать, что его реакция — лишь поверхностная дань вежливости, за которой не скрывается ничего хорошего. Саки не любил секреты, а одним из важнейших пунктов её учёбы было полное доверие учителю. — Вы пришли, чтобы напомнить мне о тренировке?
— Нет, сегодня тренировки не будет. В четыре часа я приглашаю тебя выпить чаю. Мне бы хотелось кое-что обсудить с тобой.
— Да, конечно, — Риана кивнула, выжидающе глядя на учителя. Он смерил её внимательным взглядом и покинул помещение.
Девушка выдохнула — это было странно. Сенсей никогда не приглашал её на чаепитие лично. Конечно, она чувствовала свой особый статус в клане, но это им никак не маркировалось, так что его легко было спутать с ощущением отчуждённости новенькой в любом новом коллективе.
А если он видел письмо? Что знала мама и почему она ничего не сказала ей про учителя?
По её спине прошёл неприятный холодок, девушка передёрнула плечами. Да что это с ней сегодня! Вполне возможно, что реакция учителя на письмо была не чем иным, как спектаклем, и он уже знает содержания письма. Ведь элементарных навыков любого ниндзя хватило бы, чтобы выкрасть его какой-нибудь ночью и аккуратно положить на место, несмотря на её чуткий сон. Но, если она и вправду доверяет сенсею, почему сейчас так не по себе? И почему ей так не хочется, чтобы он видел письмо?..
***
— И что ты предлагаешь? — Рафаэль уже почти час сверлил горящим тигриным взглядом старшего брата, сжимая и разжимая кулаки, чтобы хоть как-то выплеснуть агрессию. — Я НЕ буду сидеть и ждать, пока МОЕЙ дочери там промывают мозги эти бл…
— Можешь не продолжать, мы поняли. — Донателло не отрывался от экрана монитора, молниеносно перебирая клавиши. — Прежде нужно кое в чём убедиться.
— В чём? — терпение ниндзя было на пределе.
— У Донни есть предположение, как вычислить убийцу Караи, — пояснил его старший брат. — Настоящего убийцу, — добавил он, заметив, как дёрнулся Рафаэль.
— И что нам это даст? — угрюмо спросил он.
— Шреддер уверен, что виноват в этом ты, а у нас нет никаких сомнений, что всё это было спланировано, — Донателло, наконец, оторвался от ноутбука и повернулся к брату. — Это означает, что настоящий убийца всё ещё находится в клане, и, возможно, он куда опаснее и непредсказуемее, чем его хозяин.
— Архивы клана уничтожаются каждые пять лет. Как и некрологи.
— Если только кто-то не позаботился об этом заранее.
На лице темперамента отразилось понимание.
— Как она…
— Не знаю, она так и не успела мне рассказать, — в синих глазах Леонардо появилась горечь. — Как и закончить расследование. Но кое-что у нас есть, — воин бросил на стол старую, покрытую пылью большую папку из плотного картона. Она была аккуратно перевязана бежевым шнурком, а внутри стопкой лежали листы разного размера.
Рафаэль медленно провёл огромной ладонью по бумаге, словно смахивая пыль со старой фотографии. Внутри он нашёл выписки из газет, рукописные листы и копии некролога о смерти единственной дочери Ороку Саки с внутреннего сайта Фут.
— Моя девочка… — воин слабо улыбнулся, но тигриные глаза заблестели от невыносимой желчи в горле.
— Давайте по порядку, — Рафаэль глубоко вздохнул, смирившись с тем, сколько внутренней силы его Нелли умудрилась от него спрятать. Ответ, почему его жена передала информацию Леонардо, а не ему, был и так очевиден. — Когда вы начали расследование?
— Примерно через три года после той вылазки, когда Караи погибла, — Лернардо прокашлялся. — Она тогда позвонила мне и попросила о встрече. Я сначала испугался, что с Рианой что-то случилось, но потом она рассказала, что беспокоится за тебя. Зная, как ты переживаешь, она решила найти настоящего преступника, чтобы доказать тебе, что ты невиновен. И тогда Донни потратил несколько часов, чтобы взломать архивы клана и дать доступ Нелли. Она настояла на этом. Хотела лично посмотреть досье каждого воина, включая все некрологи.
— Что она нашла?
— За четыре года до смерти Караи каждый год погибали воины, причём самые молодые и талантливые, а их убийства были идеально замаскированы, словно кто-то прочищал себе дорогу к власти. А Караи была убита двадцать девятого сентября.
— А за три дня до этого на логово внезапно напали, — вставил притихший Микеланджело.
— Насколько я помню, Шреддер в нападении не участвовал, — нахмурился Рафаэль.
Донателло захлопнул ноутбук.
— И скорее всего даже его не организовывал, братишка. А всё потому, что тридцатого сентября должна была состояться присяга новому господину, точнее госпоже, и он безвылазно готовил её к этому. Мы узнали это из канала связи Шреддера со своим кланом. Он переложил свои полномочия на своего ближайшего соратника.
— И, судя по тому, что за последние десять лет футы теряли воинов исключительно в схватках с нами, этот кто-то достиг своей цели.
— Вот только его имя мы так и не узнали, — вздохнул Донателло.
Золотые глаза сузились. Рафаэль ненавидел каждую секунду своего проклятого сна, но сейчас воспроизводил в памяти всё до мелочей.
…Рэйден, Седзу, ко мне!.. Предатель! Ты должен был защищать госпожу… Тварь… Одна рана моего брата будет стоить им тысячи…
Все осточертевшие картинки сложились в одну, пропахшую чёрной ненавистью. Ниндзя глубоко вздохнул и посмотрел на братьев:
— Знаем. Его зовут Рэйден. Это он привёл меня к Караи.
***
— Я могу войти? — Риана осторожно прошла в огромное светлое помещение, украшенное букетам лилий.
— Проходи. — Ороку Саки в белом кимоно, словно волшебник, колдовал над образцами новых кинжалов: тонкие лезвия, будто сами собой, прокручивались в его руке с тихим звоном, бесшумно разрезая воздух, а затем покорно ложились в общий ряд в ожидании решения.
— Вы хотели со мной поговорить, — осторожно начала девушка.
— Хотел. Ты помнишь, какой завтра день? — Саки жестом пригласил её к столу, где рядом с маленьким чайником расположились две большие пиалы, разукрашенные древним орнаментом.
Девушка замялась, но всё же заняла место напротив учителя:
— Годовщина смерти вашей дочери.
— Это очень печальный день. Но вместе с тем очень торжественный, — её собеседник неторопливо разливал ароматный напиток, наполняя комнату запахом жасмина. — Я уже не молод и потому ищу себе достойного преемника. Судьбе было угодно забрать у меня ту, кого я с рождения готовил к этой роли, — от его взора не укрылась тень, пробежавшая по лицу Рианы. — Но время идёт, и вот настал час для того, чтобы найти того, кто в будущем заменит меня и позаботиться о моих воинах.
— Вы уже кого-то выбрали, сенсей? — девушка поёжилась от непонятного предчувствия.
— Да. Я думал о твоей кандидатуре, Риана.
— Обо мне?! Нет, сенсей, я не готова, я…
— Ты сомневаешься, значит, ты готова. Я знаю тебя с самого детства, я сам тебя вырастил, и не могу представить кого-то, кому я могу доверять больше, чем тебе. Конечно, ты не приступишь к своим обязанностям сразу, какое-то время я ещё буду тебя учить, тебе нужно время.
В комнате наступило напряжённое молчание.
— Так какого будет твоё решение? — пронизывающий взгляд тёмных глаз зачаровывал её, словно гипноз кобры.
— Я…Я постараюсь оправдать ваше доверие, сенсей, но я… — девушка нервно сглотнула и, наконец, нашла в себе достаточно смелости для признания. — Я не уверена, что хочу связать свою жизнь с кланом Фут.
На лице Ороку Саки промелькнула досада, но он тут же скрыл её под маской снисходительной улыбки.
— Девочка моя, не нужно торопиться с выводами. Если ты хочешь вернуться в свою семью, то я ни в коем случае не…
— Я не хочу туда возвращаться! — почти выкрикнула Риана. — Ой…я прошу прощения…
— В этом случае, — Саки сделал вид, будто не заметил этого. — Я позволю себе дать тебе один совет: никогда не принимай судьбоносные в твоей жизни решения, если твой разум замутнён эмоциями. Это может плохо кончиться. Я всегда относился к тебе как к дочери, и поэтому, наверное, приготовил для тебя лучшее, что мог дать… Но я не спросил, чего хочешь ты. Это моя ошибка.
— Нет, нет, я… — девушка почувствовала, как от волнения ладони становятся мокрыми. — Я совсем не хотела сказать, что отказываюсь, я просто… Простите меня, я…
— Милая, — Ороку Саки по-отечески сжал холодные руки девушки в своих. — Выбор всегда останется за тобой. Я очень ценю тебя и доверяю тебе. Завтра я соберу всех тех, кого я вижу в роли преемников в том случае, если ты откажешься от неё. Будет небольшое соревнование. Я знаю, что ты победишь в нём, если захочешь, поэтому твой результат и станет твоим ответом для меня. А теперь иди к себе и хорошенько отдохни.
От его доброй улыбки на душе у девушки потеплело.
— Спасибо вам… Я пойду.
— Иди, Риана. И помни, я в тебя верю, какое решение ты бы ни приняла.
Когда дверь за девушкой закрылась, к Шреддеру неслышно подошёл Рэйден:
— Господин, могу я забрать выбранные вами кинжалы в оружейный цех?
— Забирай, — Саки не сводил изучающего взгляда с двери. — Всё готово к завтрашней церемонии. Теперь точно всё.
