***
— Господин, они здесь. — Рэйден быстро поклонился, мгновенно оказавшись рядом с Ороку Саки. Тот неопределённо цокнул языком, не спуская глаз со своей лучшей ученицы. Она была уже близка к талисману. Видя, как проворно девушка отражает удары двух противников, Шреддер довольно усмехнулся, оценивая её мастерство. Не зря он потратил последние десять лет — девочка и вправду оказалась способной, взяв лучшее от своего отца. — Мы не ждали их так скоро, однако наш приём не должен быть менее тёплым, — Он передал хранителю небольшое взрывное устройство. — Дождись моего приказа. И пришли ко мне Риану, как только она… Конец его слов утонул в оглушительном взрыве. Ороку Саки резко вскочил, ища глазами Риану — она как раз должна была быть где-то рядом с восточной стеной. — Безмозглые рептилии! Рэйден! Однако ниндзя нигде не было видно. Шреддер выхватил свою катану, мечтая разрубить каждого из черепах на мелкие части. Новейшая система защиты была разработана его лучшими учёными буквально на днях, и эти твари уже успели её изучить. — Учитель! Риана подлетела к нему. Саки успел заметить, что ткань на её правом плече сильно намокла и потемнела, но сделал вид, что увлечён происходящим. — Девочка моя, — он осторожно погладил её по голове. — Как ты себя чувствуешь? — Я в порядке, сенсей! Как вы? Тёмные глаза блеснули интересом. — Я благодарен тебе за твоё участие, но сейчас ты нужнее нашему клану. Ты должна защитить его. Мне жаль, что ты так и не успела принести ему талисман, но… — Сенсей, я успела! — тигриные глаза блестели от возбуждения. — Просто взрыв, и я… — И где же он? — Я потеряла его, но… — Риана стушевалась, заметив мелькнувшее в тёмных глазах разочарование. — Но я принесу его вам. — Я очень надеюсь на это, девочка, — его голос стал на пол тона холоднее. — Но сейчас твоя задача в том, чтобы помочь мне защитить клан. Я уже стар, чтобы справиться с этим в одиночку. Внезапно на её запястье с тихим щёлком появилась тонкая золотая цепочка. — Это браслет моей дочери, Риана… — Шреддер аккуратно держал её запястье, едва скрывая горечь в голосе. — Она погибла, потому что однажды на нашу базу вот так же ворвались враги. Я не хочу для тебя той же участи. Я хочу, чтобы он оберегал тебя. Будь осторожна. И пообещай мне, что сделаешь всё, чтобы спасти честь нашей семьи. Тигриные глаза заблестели. — Я клянусь, что сделаю всё, что в моих силах. — Тогато! К девушке подбежал один из элиты футов, затягивая на её талии пояс с красным орнаментом. — Это регалия власти. Если ты будешь в беде, позови одного из моих воинов, и они подчинятся тебе. Так ты будешь в безопасности. Её маленькая ладонь утонула в его руках. — Я благодарю Вас, учитель. Саки вздрогнул, когда девушка порывисто обняла его. Его сердце сжалось на несколько секунд, прежде, чем холодный разум вернул пульс в прежнее русло. Шреддер выпрямился, наблюдая, как Риана исчезает в полуразрушенном коридоре, следуя его инструкциям. Внутри него блуждали любопытные противоречивые эмоции: гордость за подопечную сливалась с мрачным удовлетворением от предстоящего спектакля, к которому он готовил её столько времени. Возможно, если бы обстоятельства сложились иным образом и она не была бы дочерью его заклятого врага… Впрочем, у судьбы есть только один путь и неплохое чувство юмора. Сдержанно усмехнувшись, Ороку Саки покинул Холодный зал.***
Её бег звонким эхом отдавался в оглушающей тишине полуразрушенного коридора. Вдали от клокочущего от звуков битвы зала эта тишина давила на уши, изредка прерываясь электрическим треском разорванных проводов на стыке стен и потолка. Внезапно впереди послышались голоса, и девушка на автомате выставила вперёд нагинату. В проёме появились знакомые коренастые фигуры с яркими повязками. — …нет, это займёт слишком много времени. Сейчас их система навигации отключена, а это значит, что у нас есть примерно полчаса до того, как в силу вступит резервная копия. И Донни уже… Рафаэль остановился на полпути, сканируя взглядом девушку. — Посмотри — ка, брат, кого нам прислали… Это же очередной подхалим — прихвостень главной консервной банки этого города. Золотые глаза сузились: темперамент моментально узнал знаменитый пояс. Это было странное чувство. Снаружи она была полностью скрыта от него идентичным с армией Шреддера чёрным костюмом, а с другой — полностью обнажена ментально: вот он, её шанс, вот он, тот самый его взгляд, хищный, полный холодной ярости, направленный на своего врага. Так почему нагината в её руке дрожит, как тогда в первый раз на крыше? Почему так сложно обрезать ту единственную нить, которая связывает её с той жизнью, в которой её мама была счастлива, в которой по какой-то роковой случайности не нашлось места для неё самой? — Вы посмотрите, кто сбежал из террариума… — выплюнул кто-то за её спиной. Рафаэль вскинул голову, встретившись взглядом с чёрными от ненависти глазами Рэйдена. — Да вот за тобой пришли — говорят, там не хватает большой крысы, у охранника кот голодный. — Да кем ты себя возомнил, тварь? — прошипел воин, на ходу вытаскивая катану. — Займись этим, — Рафаэль быстро кивнул Микеланджело, перекрывая выпад ниндзя перекрёстными саями. Майки выхватил нунчаки, и Риана едва успела увернуться в сторону. Она тут же блокировала вторую атаку черепахи, молниеносно нанеся ему небольшую царапину на плечо. Боковым зрением девушка заметила, что Рэйден уводит Рафаэля обратно, в главный зал. Это же ловушка. — Неплохо дерёшься, — они ходили по кругу, передавая друг другу право защищаться, как на средневековой дуэли. Всё-таки отличительной чертой Микеланджело было отсутствие той затопляющей изнутри ярости, которой буквально веяло от его старшего брата. — Рафаэль как-то сказал, — выкрикнула Риана, перекатившись за секунду до того, как острое лезвие царапнуло железный пол. — Надо было меня… Микеланджело неестественно резко замер, услышав её голос, девушка выпрямилась и моментально подставила к его горлу нагинату. — …Леонардой назвать. — И был чертовский прав… — одними губами прошептал ниндзя, всматриваясь в его лицо. — Убирайтесь отсюда, — Риана отвела лезвие от его лица, золотые глаза метали молнии. — И больше не возвращайтесь! — Мы уйдём только с тобой, — твёрдо ответил Микеланджело. — Теперь я часть клана семьи Фут, — девушка яростно сжала отливающий в платину широкий пояс под рёбрами. — Я его наследница. Я стану ей. — Ты даже не понимаешь, с кем имеешь дело. Клан Фут — это сборище фанатиков-убийц, которых можно назвать семьёй примерно так же, как твоего отца — балериной. — Замолчи! — Риана закусила губу, почувствовав, как незнакомое злое предчувствие, присутствие которого она упорно игнорировала последнее время, снежной лавиной поднимается по венам, разрушая всё на своём пути. — Риана, послушай… — ниндзя осторожно шагнул к ней, отводя оружие в сторону. — Твоего отца подставили, и у нас есть доказательства. Это сделал Рэйден, на его руках сотни жертв, а твоя мама… — Не смей впутывать её! — выкрикнула Риана, ощущая, как по спине сбегают холодные капли, а раны начинают ныть всё сильнее. — Обвинить самого преданного слугу моего сенсея, который приглядывал за мной всё это время, спекулировать моими чувствами к маме — на что ещё ты готов, лишь бы оправдать своего брата — убийцу? — Риана! Девушка почувствовала, как её грубо отталкивают назад, и через секунду вместо Микеланджело перед её глазами выросла огромная чёрная спина. — Рэйден, я в порядке! — Возвращайся к господину и постарайся больше не вляпаться в неприятности, — приказал ниндзя, и его последние слова утонули в скрипе холодного метала о звенья цепи нунчак. — Это твоё окончательное решение, Риана? — Микеланджело резко вывернул рукояти, приложив Рэйдена о стену. Воспользовавшись секундной передышкой, он поймал взгляд племянницы. — Ты останешься на их стороне? — Я останусь с теми, кому могу доверять. Девушка внутренне сжалась, заметив, как обжигающая боль промелькнула в чистых голубых глазах прежде, чем Микеланджело отвлёк пейджер на запястье и он, в последний раз посмотрев на Риану, скрылся в глубине ущелья. — Мерзкий ублюдок! — Рэйден метнул ему вслед кинжал, но тот тихо звякнул о металлический каркас стены в нескольких сантиметрах от тёмно-зелёного трицепса. — Он ещё за это поплатится. Ниндзя вытер стекающую из носа кровь тёмным рукавом и сфокусировал взгляд на Риане. — Как самочувствие? — этот вопрос должен был прозвучать заботливо, но почему-то в устах мужчинах звучал интерес, больше похожий на интерес учёного к любопытному эксперименту. — Всё нормально, — вздохнула Риана. Впервые за последние несколько часов она могла позволить себе восстановить дыхание. — Ты не знаешь, где Рафаэль? — С каких это пор тебя это волнует? — он криво усмехнулся, подходя ближе. — Или наша маленькая девочка испугалась своих больших амбиций и решила вернуться в безопасную, провонявшую экскрементами, канализацию, м? — Я знаю, что он точно здесь, и… Подожди, что ты с ним сделал? — Риана чувствовала смутную тревогу от того, как быстро ниндзя удалось справиться с темпераментом. Он точно не мог победить в одиночку. — То же, что я делаю с каждым, кто оказывается на моём пути, — его полубезумная улыбка серной кислотой вспыхнула в её сознании. — А ты мне даже понравилась. Ну вот, в тот момент, когда защищала меня перед этим безмозглым недомонстром. Жаль, такие здесь долго не живут. Такие здесь долго не живут. Слова Микеланджело раскатом грома врезались в сознание. -Именно поэтому таким как твой отец никогда не победить — они слишком зациклена на собственных слабостях. А у меня нет ни одной. — Ты… Это был ты… Риане хотелось разорвать чернильную ткань на груди, потому что ей не хватало кислорода — она буквально задыхалась. Все её вопросы, смутные догадки, пугающие подозрения смешались в один безумный калейдоскоп, переворачивая мир на сто восемьдесят градусов. Как-то раз сломал цветы рядом с урной госпожи Караи, да примут небеса её душу. Он там часто тренируется, балбес, сколько раз говорила… А ведь цветы-то ядовитые, к нему близко не подойдёшь. — Ты отравил её… — едва слышно прошептала куноичи, ощущая, как пальцы дрожат от ярости. Ниндзя фальшиво рассмеялся. — А ты не глупа, — внезапно он стал серьёзным, безразлично пожав плечами. — Она стала слишком любопытной, вот я и отправил её туда, где ей самое место. И твой отец скоро присоединится к ней — ну разве я не святой? Помогаю мятежным душам обрести покой. — Что ж… А я помогу тебе, — вытаскивая оружие, Риана даже не отдавала себе отчёт в том, как быстро её разум поменял краски её эмоций, в том, чем это потом аукнется в измученной попытками найти опору душе. А главное, она забыла о ноющих ранах под тонкой формой. — О, конечно, поможешь, — Рэйден нарочито небрежно подхватил свою катану и. к удивлению девушки, даже толком не попытался отразить удар. Он подцепил кончиком меча аккуратный розовый мешочек и задорно подбросил его в ладони, подмигнув куноичи. — Неплохо сработано, а? Спорим, ты даже не вспомнила бы о нём сейчас? Язвительный ответ уже вертелся на языке, когда вспышка боли молнией вспыхнула в сознании, и девушка в последний момент успела выбросить руку вперёд, чтобы не приложиться головой о холодный металл на обшивке стены. Чёрт — Выздоравливай куколка и подумай над своим поведением. Из тебя могла бы получиться неплохая… подручная. Ну, ты понимаешь. Ниндзя смерил её сальным взглядом и гадко усмехнулся прежде, чем оставить её одну в липкой тишине, нарушаемой лишь миганием сломанных ламп.***
Рафаэль отбил очередную атаку, стирая горячий пот со лба. Он уже сбился со счёта, сколько футов успел уложить, но понимал, что его силы на исходе. Ублюдки — хреновы механики, видимо, добавляли в воздух какой-то слезоточивый газ, потому что его энергия уходила, как вода из прорвавшейся плотины. Но, возможно, дело было не только в этом. Брат, я нашёл Риану… Но она больше не наша. Она предала нас. НЕТ! Темперамент с силой отбросил от себя очередного соперника, не замечая крови, вытекающей из свежего пореза на левом плече. Внутри болело куда сильнее. — Что ж.Вы храбро защищались. Зычный голос рассеял футов, как тараканов на свету. Рафаэль нахмурился, позволяя наконец ноющим мышцам немного расслабиться, когда он опустил сюрикены. Что происходит? Шреддер в своём фирменном костюме стоял высоко над ним на том самом балконе. Точнее, на его копии, потому что оригинал разрушила бомба Майки. — Но всему приходит конец, тебе ли не знать, Рафаэль? — усмехнулся Ороку Саки. — Я благодарен вам за то, что пришли на наш праздник, но уже поздно, и нам всем пора спать. Кому до утра, а кому… Он медленно улыбнулся и уже занёс руку, явно собираясь дать сигнал. Странное чувство. Рафаэль вдруг понял, что им не выжить. И, что самое странное, ему всё равно. Вот только… Он с тоской посмотрел на уставшего Леонардо, по лицу которого стекала багровая жидкость, Дони, от посоха которого остались пара жалких обрубков, и Майки…окружённый пятью здоровяками, которые приставили к его горлу кинжал. Впервые он не верит в то, что сможет их спасти. И эта мысль обжигала сердце заново кипящим маслом бессилия. — Сенсей! Стой! А, нет. Видимо его сердце всё ещё не окаменело, потому что при звуке этого голоса оно сразу забилось быстрее. Со стороны того места, в котором взорвалась их бомба вышла хрупкая фигурка. Пошатываясь, Риана всё же уверено шла к ним, явно преодолевая неслабую боль. Она закусила белую, как снег губу, и Рафаэль в который раз заметил, как они похожи. Умереть, но на пути к цели. — О, здравствуй дорогая. Сожалею, что не могу поздравить тебя с победой, но, должен сказать, я восхищён твоими успехами за последнее время. — Я добралась до цели… Подарок Вашей дочери, он был у меня, но Рэйден отнял его. И он… — Её речь оборвалась, потому что в какой-то момент девушке будто не хватило воздуха. Шреддер, прищурившись, не сводил с неё глаз, как и его притихшая армия. — Он предал Вас. Он убил мою мать, он… — Риана, достаточно! — Нет, Вы должны понять…. — Не будем возвращаться к прошлому. Что было, уже не имеет значения. Все могут ошибаться, и… — Это не была ошибка! — Риана ненавидела свой голос, ослабший настолько, что слышать его позволяла только гробовая тишина и огромное эхо. Она ненавидела и Рэйдена, который сейчас стоял с самым невозмутимым видом, изредка кидая ей насмешливые взгляды. Ну, конечно. Уже успел сочинить очередную историю и убедить учителя в своей правоте, пока она подыхала там от ран, нанесённых его союзниками. — Ну, хорошо, — наконец, смягчился Шреддер. — Допустим, я верю тебе. В конце концов, — он пожал плечами, будто бы рассуждая об обыденных вещах. — Ты так предана мне и моему клану, ты первая куноичи, после моей дочери, заслужившая честь стать его глашатаем. Риана буквально физически почувствовала, как три пары глаз позади неё уставились на золотой пояс, который в эту минуту показался слишком тугим. Её радовало то, как расширились глаза Рейдена. Выкуси, сволочь. Вот только где-то внутри по венам поднималось нехорошее предчувствие. Её начинало трясти, и почему-то она понимала, что дело не только в солидной потере крови. Забавно, она чувствовала, что чёрное волокно промокло настолько, что уже несколько раз успело высохнуть и снова впитать в себя её кровь, но освещение в этом помещении было слишком странным, а блюр перед глазами слишком сильным, чтобы она могла хотя бы попытаться определить масштаб своих ран. — Докажи мне, — добродушно кивнул Шреддер обводя рукой зал, в, казалось бы, вполне мирном жесте. Однако его следующий слова разнесли этот эффект, как лавина мелкие камушки. — Докажи мне свою преданность в последний раз, и я больше никогда не усомнюсь в твоих словах. Убей его. Убей того, кто причинил тебе столько боли. Риана почувствовала, как слюна во рту превращается в цемент. Он же несерьёзно? — Ну что, Рафаэль Хамато? — Шреддер явно наслаждался процессом. — Ловко я тебя обыграл, что скажешь? Вернул тебе должок той же монетой. Но Рафаэль даже не смотрел на него. — Давай, детка. Хриплый бас за её спиной прозвучал настолько бесцветно, что в её голову пришла глупая, абсурдная мысль: в каком-то смысле Рафаэль уже мёртв. — Риана, всё, что мы делали и говорили тебе… Ты ведь ещё не знаешь, — Микеланджело начал кашлять, потому что фут слишком сильно сдавил лезвием его горло. — Она помогала нам в расследовании, это правда. Она никогда не хотела, чтобы ты оказалась здесь, но… — Но она всегда была с тобой рядом, — негромко закончил за него Леонардо, резко побледневший из-за раны на голове. — И мы это чувствовали. — Просто прислушайся к себе… — отозвался Донателло, и что-то внутри Рианы оборвалось. Какая-то огромная картинка в её голове, яркая до боли, собиралась заново, с чистого листа из разбросанных по всей душе фрагментов, словно по волшебству в её сознании открывались какие-то глубоко задвинутые ящики с мыслями, о которых было слишком опасно думать, и эти мысли сами собой встраивались в общий рисунок с отголоском горечи, тяжёлой, но какой-то очень своевременной. Если момент выбора посреди скользкого от сворачивающейся крови пола вообще можно назвать своевременным. Она ведь так и не успела осознать последние строчки её письма, прочитанного в спешке, перед инаугурацией. Всё, чтобы я ни делала и ни говорила тебе, всё это было ради тебя и твоего отца. Я знаю, что он вернётся к тебе. И, когда это случится, когда ты посмотришь в его глаза и подумаешь, что ты их уже видела, то знай, что я смотрела в них каждый раз, когда пела тебе колыбельную. Вся моя жизнь была пропитана этой любовью. И, если бы я могла дать тебе что-то одно в этом мире, это была бы она. И Риана сделала это. Она подняла взгляд и встретилась с тигриными глазами, которые вызвали в ней столько ненависти в их самую первую встречу. Теперь там больше не было того весёлого огонька, который по-доброму смеялся над ней во время тренировок. Там не было беспокойства или гордой радости, когда он следил за ней, если она шуршала страницами учебника в гостиной, помогала Дони с препаратами в лаборатории или обыгрывала Микеланджело в Warcraft. Там было понимание. Абсолютное принятие. Всепрощающее и мудрое. Так на неё смотрела только мама. — Если я должен умереть, чтобы тебе стало легче, не стоит медлить. Его пугающе ровный голос прошёлся по её венам тысячей ядовитых игл. Девушка медленно вытащила катану и…встала спиной к черепашкам. — Я и правда хочу кое-что доказать, но, наверное, это не то, о чём Вы меня просите. Выкрикнула она, обращаясь к Шреддеру. — Я не буду с ними сражаться. — И как я должен это понимать? — Ороку Саки поднял бровь вверх, видимо, решив, что это просто мимолётное помутнение рассудка его подопечной. — Риана, ты же осознаёшь, что сейчас на кону вся твоя карьера и будущая жизнь? — Ага, — грустно улыбнулась девушка. — Знаете, я весь все эти годы так жила. Думая, что просто недостаточно стараюсь, что меня, наверное, мало помотала жизнь, что я заслуживаю меньше, чем другие. Я ломала себя и заставляла смириться с этим, ненавидела, отказывалась понять… Я делила мир на чёрное и белое, и это было очень глупо, учитывая, что само моё существование не вписывается в эту схему. — Риана… — чёрные глаза Ороку Саки начали темнеть от гнева. — Я к тому, что с меня хватит. Я не Караи и никогда ей не стану. Я больше не хочу. Риана разжала ладонь, отшвыривая лоснящуюся под светом, начищенную катану прочь. — Прекрасно… — прошипел Шреддер. Испепеляя её взглядом. — Раз ты была посвящена в воины клана Фут, то и умрёшь за предательство, как полагается. Она услышала только странный свист и почувствовала внезапный жар в груди, когда сильные руки оттолкнули её за спину, а затем сильный толчок. Хватка ослабла, и девушка смогла развернуться, только чтобы увидеть упавшего на одно колено Рафаэля, из груди которого хлестала кровь. Он из последних сил вскрикнул, отбрасывая кортик прочь. Лезвие отливало зеленоватым, отчего желудок Рианы скрутило от страха. Оно было отравлено. — Умри, рептилия. Рэйден сделал сальто, приземляясь на землю. Он достал из ножен меч и кинулся к Рафаэлю. Никто из братьев не мог ему помочь — вокруг снова завязалась битва, и все они оказались в меньшинстве. Рэйден подлетел к раненому ниндзя, но внезапно покачнулся и рухнул наземь, приземляя руку к ране на шее. Его рот скривился, выпуская наружу смесь крови и желчи. Риана выпрямилась, мысленно поблагодарив себя за смекалку. Всё-таки у этой катаны было преимущество, и теперь стёклышко нашло себе новый дом, перерезав сонную артерию того, кому на роду было написано умереть самой страшной смертью. Внезапно прогремел новый взрыв, и ударная волна едва не сбила её с ног. — Раф! Леонардо кинулся к брату. — Риана, помоги мне! Боковым зрением девушка заметила, как Донателло с трудом повалил на землю крупного фута, оглушив его остатком своего оружия, и присоединился к ним, подхватывая теряющего сознание темперамента. — Как ты…? — Леонардо на секунду отвлёкся, обратившись к нему. В голубых глазах читался шок. — Да, первый датчик запуска главной бомбы они вывели из строя, но, к счастью, у меня остался запасной. — Это мой брат, — Леонардо ужасно хотелось обнять их семейного гения. Просто за то, что Донни всегда оставался собой. — Сейчас заплачу, — прошелестел Рафаэль, слабо улыбнувшись. — Хотя, боюсь, на моих похоронах вы наплачете больше, а я не люблю проигрывать. — Замолчи! — Риана подхватила его голову, помогая черепашкам вытаскивать брата наружу. Она чувствовала невыносимый жар, и только сейчас поняла, почему. Причина была та же, по которой им почти никто не пытался помешать. Бомба, которую Донни успел спрятать и только что привёл в действие, судя по всему, обладала уникальной мощностью для своего размера. Повсюду полыхал огонь, он лизал плавящиеся на глазах железные конструкции, выводил из строя сотни механизмов, то тут, то там слышались маленькие взрывы-двойники, крики людей, которые через несколько минут превратятся в пепел. — Гори-гори ясно! — неожиданно запел Майки. — Раф, самое время сказать… Вот куда пропала половина твоего бензина из гаража. И заметь! Это сделал не я, я только помогал. А Донни использовал его для нашей новой бомбочки. Он гордо выпятил грудь, и Риана не смогла сдержать смешок, который появился слишком истеричным. — Конечно, тебе бы самому мозгов на такое не хватило… Зачем-то девушка оглянулась назад и то, что она увидела заставило её похолодеть от безысходности. Несколько футов направляли дробовики прямо на них, выстроившись в ряд. Ну вот и всё. И тут произошло то, чего она не ожидала. Шреддер что-то выкрикнул им на японском, и солдаты опустили ружья. Он всё ещё стоял на балконе, словно не обращая внимание на то, как пламя постепенно сжирает заживо всё вокруг, что белоснежный край его кимоно уже покрывается чёрной пылью от полыхающих язычков. Риана смотрела в его глаза ещё несколько секунд, пытаясь анализировать. Понимание пришло само собой. Примерно за мгновение до того, как чёрный дым, стеной вырвавшийся из обломков не закрыл Шреддера полностью, отрезая ему путь к жизни. Всё-таки она для него стала не просто инструментов мести. И та искра мудрости и человечности, к которой она всегда тянулась, впервые ответила ей в сердце своего учителя. Возможно, он понял, что проиграл, а, возможно, слишком хорошо знал, что такое терять. Наконец, горючий дым развеялся прохладным ветром, и глаза перестало щипать. Через несколько секунд прошёл и кашель, будто притих перед куда большей опасностью, чем отравленные лёгкие. Они оказались на крыше низкого здания, примыкающего к базе, замаскированной под комбинат. Леонардо и Донателло осторожно положили огромное тело Рафаэля на мокрый от теплового контраста гудрон. — Эй, братишка, ты как? Микеланджело на автомате попытался прощупать пульс. Рафаэль с трудом открыл мутные от боли глаза, пытаясь оттолкнуть его руку. Он прищурился и, наконец, смог найти лицо Рианы. — Убирайся отсюда. Я не для того спасал тебе жизнь, — он сплюнул, но из его рта всё ещё ползла тоненькая бордовая струйка. — Тебе не место в нашем мире, я…я был не прав. Прости меня, — он закашлялся. — Прости… — Я больше не убегу, — Риана шмыгнула носом и попыталась улыбнуться, но дрожь становилась практически невыносимой. Её руки, которые чувствовались ледяными, на самом деле были горячими от непрекращающейся литься крови. Крови, которая текла и внутри неё. Эта тёмно-красная, густая, уникальная. — Не смей умирать…не смей, — остатки улыбки погасли, когда её губы задрожали, сдерживая рыдание. — Я просто не позволю тебе! — Тшш… — Рафаэль осторожно положил огромную ладонь на её маленькую руку и осторожно вытер две крупные слезинки, всё-таки прорвавшиеся через баррикаду. — Я не люблю проигрывать, но я проиграл, причём собственной дочери. Ты гораздо сильнее меня, моя девочка. Я тобой горжусь. И мама… Она тоже…я знаю. Он посмотрел на небо, и его глаза затуманились, будто он мог видеть её, свою Нелли. — Возможно, я и правда был не лучшим отцом, но я…я старался. — Раф! Нет… Раф, — Леонардо потряс брата за плечи, но тот уже окончательно потерял сознание. — Нет…нет, пожалуйста… — Риана закусила во рту кулак, чтобы остановить истерику, но организм уже ослаб настолько, что почти не подчинялся. Слёзы градом текли по её бледным щекам. Она уткнулась лицом в грудь отца, крепко обнимая его за плечи, не обращая внимание на липкое вещество, тут же окрасившее её волосы в тёмно-багряный цвет. На востоке вставало солнце. Словно почувствовав, что клана Фут больше нет, и добро снова победило зло, оно согрело измученной промозглым ветром землю бесприютного города своими ласковыми, тёплыми лучами. Несколько попало и на крышу. Золотистая охра купалась в ярко-красных волосах Рианы, отражаясь и от повязки Рафаэля, окутывая маленькую компанию таким странным покоем. И со стороны они горели, только иначе. Горели снаружи впервые почти так же, как всегда горели внутри. Ослепляющий оранжево — багряный свет, невероятный в своей силе лучше всего отражал судьбу игнис, потому что воистину стал колыбелью. Колыбелью пламени.