Пленники забытых троп.

- Кучики Рукия! Все заинтересованно повернулись. Как же - наследница клана Кучики, под опекой самого капитана Бьякуи! - Давай, Рукия!!! - уже принятый в ряды студентов Академии Ренджи начал шуметь, как на стадионе, поддерживая подругу (да чего греха таить, девушку, в которую давно был искренне и преданно влюблен). Даже хотел в поддержку Рукии парочкой Путей Разрушения выстрелить, используя их в качестве фейерверков, хорошо, ребята отговорили. Кидо все-таки оказалось коньком брюнетки. Особенно Сокацуй, владение которым та продемонстрировала в филигранно отточенном совершенстве. Вот с рукопашным боем оказалось все совсем плачевно, хорошо, битва на мечах спасла положение. Ну и теорию в отличие от пробухавшего всю ночь Ренджи Рукия вызубрила наизусть, поэтому ответить на вопросы директора ей труда не составило. И вот из уст улыбающегося только из уважения к фамилии Кучики директора прозвучало столь заветное для Рукии: - Принята. Просмотрев то эффектные, то провальные выходы двенадцати человек, Рангику аж встрепенулась, когда зазвучало: - Мацумото Рангику! - Ну вот и мой черед настал, - улыбнулась рыжая, встряхивая густую копну волос цвета осенних листьев и легко поднимаясь на площадку. Раздались восторженные выкрики с той стороны, где сидели наблюдающие за церемонией посвящения старшекурсники - всем по вкусу пришлась эффектная внешность рыжеволосой красотки. Все пожелали ей удачи, а Хисаги, уже устало прислонившийся к колонне, мысленно проклиная точившую его рану, вдруг аж выпрямился и отрывисто из-за того, что, как мог, сдерживал становящееся все тяжелее дыхание, произнес: - Только будь осторожнее. И только потом вспомнил, что до него не сразу дошло, что Рангику - аристократка. Говоря про Ичимару, она ведь отметила, что его поместье расположено по соседству с ее. А у руконгайцев, как известно, своих поместий и усадеб не бывает. А потом все мысли разом покинули вихрастую голову Шухея. Он даже о ране своей немного позабыл, сел, как натянутая струна, неотрывно наблюдая за каждым движением Рангику. А тут и правда было, чем полюбоваться - каждый удар меча точно в цель, каждый выпад, словно завораживающее танцевальное па, даже каждый удар во время рукопашного боя был окутан кошачьей грацией. В общем, после меча и рукопашного Мацумото была удостоена весьма бурных оваций. Даже эти аплодисменты она принимала, как настоящая звезда - легонько поклонившись, блистательно улыбаясь и даже послав болевшим за нее Хиннамори и Рукии по воздушному поцелую. Рукопашные бои рыжая тоже провела так, что публика даже аплодисментами разразилась - не каждый день доводится смотреть на то, как рыжеволосая фигуристая красотка мужиков на раз-два раскидывает! Зато, когда настал миг кидо... - Путь Разрушения... Как так вышло, никто не понял. Рангику даже договорить не успела - а все вокруг нее вспыхнуло ярким светом, и через секунду весь полигон уже полыхал ярким пламенем! - Мощно, - Укетаке потер опаленную переносицу. - Я бы даже сказал - чересчур, - Кераку начал снимать с шляпы обгорелые и почерневшие цветы. - Ахахаххаах, еще одна полигон разнесла!!! - закатился Ренджи. Теория у Мацумото прошла на ура. Но не потому, что она так прилежно все выучила, а потому, что заболтала директора до такой степени, что тот и сам позабыл, чего он, собственно, от девушки хотел. - Очаровательная леди, - директор аж раскраснелся, объявляя свое решение, - вы приняты! Эту фразу директора и сам факт принятия боевой красавицы зрители восприняли с восторгом. Еще бы, заставить привыкшего выплевывать лишь короткое "Принят" или "Отклонить" директора так разговориться!.. Все хлопали, восторженно кричали, а Мацумото, продолжая улыбаться всем, в мыслях осталась наедине с собой. В отличие от многих, она ведь знала, что это не она стреляла столь мощным Путем Разрушения... Но на месте конвейер поступающих не стоял, и вот раздалось: - Момо Хиннамори! Шатенка поднялась со своего места, заправляя выбившуюся из пучка прядь цвета темного шоколада за ухо и не зная того, что этот ее машинальный жест сейчас пробудил в голове Киры (а Идзуру был превосходным художником) идею для новой картины. Когда Хиннамори вышла на площадку, стало ясно, кто истинная королева кидо. Такого красивого, в нужном количестве и необходимого качества приемов пока еще не показал никто, кроме Рукии, чей Сокацуй был на том же уровне, и Гина, который абсолютно все магические фишки использовал настолько же непринужденно и элегантно. Рукопашный бой в исполнении Хиннамори тоже оказался недурен. А вот меч девушке в руки брать вообще не стоило. Когда она метнула свою катану в движущуюся мишень, та неизвестно каким образом решила понестись в сторону капитана девятого отряда. Хорошо, что реакция у него была на высоте, летящий прямо на него клинок он поймал голой рукой на бешеной скорости. - Во молодец студентка, не теряется - сразу капитанов мочить начала! - заржал во весь голос Дзараки. Он-то думал, что своей шуточкой подбодрит Хиннамори, а та, наоборот, очень испугалась, застыдилась и чуть не расплакалась. Но теория спасла провалившееся с треском владение мечом. - Принята, - одобрительно кивнул директор, обратив внимание на то, что в личном деле было сказано об аристократическом происхождении Момо. - Только не бросайтесь больше оружием в наших капитанов, будьте так любезны. И снова имена, имена, имена... - Шухей Хисаги! Пересиливая так не вовремя нахлынувшие боль и слабость, бывший вольный охотник резко встал. Как поднимался он всегда, тяжело раненый, зная, что надо или убивать, или умирать самому... Дзараки аж на месте приподнялся, рассматривая идущего на площадку брюнета с цифрой 69 на щеке. - Господин директор, попрошу сильно его не выматывать, - подвинулся ближе к директору Кенсей. - Парень сильно ранен, а я не смог даже справиться с ядом в его крови. Так только, почистил да обработал, чтоб он заразу не занес... - Капитан Кенсей, - в глазах директора появилась жесткая усмешка, ведь он знал, что Шухей - руконгаец. - А давно ли вы в медсестры заделались? Сколько надо, столько и будем его испытывать. Начнем с кидо, - коротко велел он Шухею. Тот, ни слова не произнеся, кивнул и принялся за отстрел предлагаемых мишеней при помощи Путей Разрушения разного рода. И тут-то по залу прокатилось восторженное: "Оооооооооо!". Просто, если те же Рукия, Хинамори и Ичимару, хоть и владели кидо на уровне, практически близком к идеальному, все равно была в их натренированных движениях некая заученность. А у Хисаги, хоть и были кое-какие огрехи - несколько раз лишь слегка царапнул мишени, пару раз, наоборот, выстрелил чуть сильнее, чем требовалось, снова тем самым заставив ограждение местами осыпаться, все равно каждый его выпад дышал одним - богатым боевым опытом, который не заменят никакие, даже самые усиленные тренировки. - Да он же даже заклинаний не произносит, а сразу стреляет! - подивился Укетаке. - Знаешь ли, некогда рассказывать длинные присказки, когда на тебя несется Пустой, а то и пара-тройка Пустых! - хлопнул его по плечу Кенсей, внутренне радуясь тому, как выступает Хисаги, и в то же время переживая за то, как бы приведенный им в Академию парень не рухнул бы замертво после этого экзамена. Мугурума-то знал, насколько серьезна рана Шухея, и знал, что эта мертвенная бледность его лицу на самом деле совершенно несвойственна. А Хисаги продолжал использовать кидо, стреляя жестом опытного охотника по ускоряющимся мишеням... Когда настало время рукопашного боя, зрители тоже не удержались от хорового: "Оооооооо!". Хисаги заламывал специально обученных на прием экзамена рядовых Готей 13, нападая быстро, агрессивно и решительно, обезвреживал противников резкими отработанными движениями. И в этом рукопашном бою боевой опыт был налицо. Только вот Рангику Мацумото и Мугурума Кенсей хмурились с каждым мигом все сильнее - остальные того не замечали, а они видели, что раненому Шухею все тяжелее и тяжелее двигаться. Но привыкший к ранам и боли во время боя Хисаги и это испытание выдержал с честью. А косоде его обагрялось кровью все сильнее, красное пятно на одежде уже стало видно невооруженным глазом. Перешли к битве на мечах. Шухей за несколько ударов со спящим и запертым в облике спящего клинка Казешини выбил меч из рук противника и, тяжело дыша, начал убирать меч в ножны. - Я что-то не понял, - произнес директор, - ты что же это, думаешь, что битва на мечах будет тебе засчитана, если ты не покажешь свой дзанпакто? - Господин директор, - снова подвинулся к нему Кенсей, - это нецелесообразно. Хисаги ранен, его дзанпакто очень опасен, он временами выходит из-под контроля... - Я сказал, - процедил директор, - или он демонстрирует свой дзанпакто, или он не будет принят в Академию! - На нет и суда нет, - Хисаги загнал клинок в ножны и повернулся было, чтобы уйти. Не хотелось ему еще и здесь показывать, каким он бывает, когда в бой вступает Казешини. - Ты покажешь свой дзанпакто, хочешь ты этого или нет, - услышал Шухей себе вслед. Капитан двенадцатого отряда Куроцучи Маюри уже выскользнул на площадку, обнажая свой клинок. Зрители ахнули. - Да вы что, совсем рехнулись все там?! - вскричала Рангику. - Других брали без показа дзанпакто... И вообще, он же ранен! - Слушай ты, комментаторша, - Маюри при помощи мгновенного шага переместился ближе к Рангику, связал ей руки за спиной при помощи магического приема и, схватив ее за волосы, потащил на середину площадки. - Во-первых, у других нет дзанпакто, а у Шухея есть. А во-вторых, ранен он или нет, это никого не колышет! - Отпусти ее, - зарычал Шухей, резко развернувшись. Серые глаза словно кровью налились, а рука сама легла на рукоять меча. - Капитан Маюри, что ж вы делаете? - вскричал Укетаке, уже поднимаясь со своего места и бросаться выручать новоиспеченную студентку Академии. Но его уже обогнали. Хисаги Шухей, рывком вытаскивая из ножен меч, негромко, но четко произнес только одно: - Жни, Казешини. "Вухахахахах, ну наконец-то разминка!" - обрадовался Казешини. - "Утро началось с пяти трупов, сейчас и этого капитана почикаем!" И началось такое... Два заточенных серпа ударили державшего Рангику и меч Маюри прямо по рукам. Взвыв, капитан отпустил Рангику, и та, из-за того, что руки ее были связаны за спиной, упала бы на колени, если бы не выпрыгнувший на площадку Ренджи, который вовремя подхватил девушку. - Я за ней присмотрю! - крикнул он Хисаги. Тот, коротко кивнув, еще раз атаковал Маюри, дабы тот не нападал на Ренджи и Рангику. Маюри пошел совсем далеко - тоже призвал свой дзанпакто. И завязалась настолько ожесточенная драка, что даже зрители начали опасливо отбегать подальше, только бы не попасть ненароком под удар. На глазах ошеломленного Шухея, когда серп разрубил сухожилия на руке Маюри, капитан оторвал раненую руку, и на его месте выросла новая! - Достаточно, достаточно! - начал кричать директор. - Шухей, угомоните свой дзанпакто, вы приняты, приняты!!! Но было уже поздно - смертоносный серп полоснул Маюри прямо по груди, а клинок Куроцучи ударил Шухея прямо по колену, раздробив коленную чашечку. - Моя красавица не просто ранит, - засмеялся капитан двенадцатого, глядя на то, как раненый Шухей пытается подняться. - Каждый ее удар разрывает нервные окончания и парализует. "Довольно слушать его треп!" - Казешини вошел в азарт, ему понравилось, что из-за раны на груди Маюри и сам осел, заметно слабея и начав как-то расползаться. - "Вставай, я тебе помогу. Давай добьем этого киборга недоделанного, и дело с концом!" Под ошеломленные возгласы зрителей озверевший Шухей вдруг встал. - Как?! Он поднялся с раздробленной коленной чашечкой?! - глаза Киры, казалось, вот-вот вылезут из орбит. Хисаги же знал, что все это продолжается лишь, покуда Казешини его поддерживает. Загонит он клинок в ножны - и все раны тут же обрушатся на него всей своей болью. - Капитан Маюри, немедленно прекратите! - у груди раненого Маюри скрестились два парных меча. Это Укетаке и Кераку вмешались в бой, решив прервать его, пока дело до убийства не дошло. - Это же студент! - Да этот студент дерется так, как многим офицерам в Готее и не снилось! - расхохотался Дзараки. Его, любителя кровопролитных боев, происходящее лишь позабавило. - Хисаги, - Кенсей бросился на площадку к Шухею. - Все закончилось, успокаивайся сам и прячь Казешини. Шухей, словно не веря Мугуруме, сверкал глазами, тяжело дыша и лишь крепче сжимал цепи, на которых держались косы-серпы, способные напополам разрубить. Он готов был, если что, продолжить битву... Но, увидев то, как раненого Маюри Укетаке и Кераку за шиворот утаскивают с площадки, Хисаги все-таки повиновался: - Вернись, Казешини. А потом темнота закрыла Хисаги весь обзор, сделав свой последний шаг, парень рухнул к ногам Мугурумы лицом вниз, потеряв сознание. - Так и знал, что так и будет, - проворчал Кенсей, что-то мудря с лечебным Кидо для Шухея. Его лейтенант позаботилась о носилках для пострадавшего, качая головой - только Хисаги и мог сразу после поступления хорошо отделать капитана и попасть в госпиталь. - Он вообще как? - Кенсей от неожиданности вздрогнул, группа поступавших ребят подошла вплотную. Рангику была уже в полном порядке, только голубые глаза сверкали, поступок Куроцучи не укладывался в ее голове - так капитаны не поступали. - Жить будет, но сколько в лазарете проведет, пока неизвестно, - пояснил Кенсей. - Но думаю, что с учебой у него проблем не будет, - пробормотал он, глядя как нервно вздрагивает директор Академии - бойца уже вписали в ряды поступивших и теперь он осознавал, что его еще как-то и обучать предстоит. Шухея срочно доставили в лазарет, где им уже занялась Унохана-тайчо. Она смогла справиться и с ядом в крови парня, и, собственно, с ранами. Женщина неодобрительно поджимала губы - еще ни разу во время поступления таких ран из студентов не получал. - Это ужас какой-то, - вздыхала Унохана. - Не поступление, а бойня какая-то... - Унохана-тайчо, - уверенно шагнула к целительнице Рангику. - Чтобы вам не было тяжело, смотрю, у вас много пациентов, я могу взять на себя уход за Хисаги. - А как же занятия? - обеспокоенно спросила Унохана. - Шухей меня спас, - отмахнулась Рангику, и Унохана обратила внимание на глубокие багровые следы на ее руках, которые остались после веревок Маюри. - И пусть меня хоть исключают, мне плевать - я его не брошу. Синие глаза снова сверкнули, и Унохана поняла - девушка настроена серьезно. А впрочем, почему бы и не позволить ей выходить Шухея, подумала капитан четвертого, ей же и правда легче будет - в последнее время в лазарете места свободного было не найти, Пустые отчего-то невероятно активизировались, и тяжелые бои выпадали даже на долю тех синигами, которые оставались обычно от битв в стороне. Что уж говорить о таких храбрецах, как Хисаги!