Пленники забытых троп.

- Разумеется, - всё так же спокойно и приветливо, но с неким недоумением посмотрел Джоширо на своего как-то аж затрясшегося нутром лейтенанта. Укетаке слишком хорошо уже знал каждую перемену в фоне реацу, каждый оттенок его духовной энергии, который менялся под влиянием тех или иных эмоций. И сейчас капитан видел, что неожиданное появление Хисаги Шухея и Рангику Мацумото на крыше казармы их отряда почему-то нереально взбудоражило синигами, которому, вообще-то, при его силе и беспокоиться не о чем было. Тем более, что это не какие-то враги им тут на головы с неба свалились, а студенты Академии, которых Укетаке уже хорошо знал. Сам же Кайен брёл за своим капитаном, даже не зная, с чего и как ему начать разговор насчёт дзанпакто Шухея, как поведать Джоширо-тайчо всё то, что он давно скрывал, чего стыдился, чего не понимал... Всё началось ещё со времён его студенчества в Академии, с тех времён, когда он уже был в паре шагов от выпуска и дожидался распределения в отряды. Его дядюшка, Иссин Шиба, высокий мускулистый синигами с чёрными колючими волосами и карими глазами, возглавлявший десятый отряд Готей 13, очень просил племянничка пойти к нему, но Кайен отказался, заявив, что не хочет потом выслушивать, как бойцы за его спиной будут перешёптываться, что на службу молодой аристократ попал по протекции своего знатного родственника. Весёлый и такой же непоседливый, как и сам Кайен (что при его возрасте и чине смотрелось несколько забавно), Иссин расстроился из-за отказа племянника, но принял его решение, сказав, что Кайен силён, храбр и идеально обучен воинскому искусству, а, значит, после раскрытия дзанпакто он сможет добиться как минимум офицерского чина в любом отряде. Вот с момента раскрытия дзанпакто и начались чудеса. К однокурсникам Кайена уже потихоньку приходили их клинки, они с восторгом рассказывали ему, как слышат всякие там говорящие им свои имена голоса, его товарищ, Бьякуя Кучики, ныне капитанствующий в шестом, уже вовсю Сенбонзакурой размахивал, бегая довольным, как слон, по территории Академии... А к Кайену никто не приходил. Был период, его мучили странные сны, в которых было много крови, постоянно свистел бешеный ветер и не то в руках его, не то где-то рядом с ним взлетали, описывая причудливые петли, длинные окровавленные цепи, венчанные чем-то, чего сейчас Шиба при всём желании вспомнить не мог. Зеленоглазый просыпался после этих снов в холодном поту - с одной стороны, ему было страшно, в этих снах постоянно фигурировали отрубленные головы, вырезанные глаза, оторванные конечности и прочие мерзости такого рода... а с другой, какое-то исподнее поднималось в нём, радостно урча и требуя ещё после любования этим ветрено-кровавым кошмаром. Кайен не понимал, что с ним - без двух минут выпускник Академии синигами был очень умелым бойцом, сила в нём была заложена такая, что все без исключения прочили ему блестящую карьеру в Готей 13, битв он не боялся... Но жестоким от природы он не был, ему не доставляло удовольствие то, как хрустят рвущиеся под ударами клинка сухожилия, как блестящее на солнце лезвие обагряет вражья кровь. Нет, он внутренне всегда желал завершить схватку поскорее и сделать всё так, чтобы хотя бы противник не мучился, причём это даже тренировочных Пустых на учебном полигоне Академии касалось. А после того, как его посещали эти жуткие не то сны, не то видения, он постоянно рвался на две части - содрогаясь от омерзения и страха, и в то же время желая окунуться в эту кровавую вакханалию ещё и ещё раз. И каждое утро после пробуждения, пока он нервно курил в туалете, его губы сами собой пытались вспомнить, нашептать, произнести чьё-то имя. Причём тогда он помнил, что это было за имя, кто был хозяином в том постоянно снящемся ему царстве убийственного хаоса, он знал, кого он зовёт... Только так никто и не пришёл. А потом явилась Неджибана, и дурные наваждения пропали сами собой. Стало спокойно на душе, Кайен перестал переживать, что он чем-то хуже своих раскрывших дзанпакто друзей. И к выпуску молодой аристократ уже блистал, раскрыв шикай в виде водного трезубца на длинной рукояти и умело уложив с его помощью офицера из шестого отряда на показательном бою. Правда, после этой схватки Неджи всё ругалась, мол, зачем он хватает её двумя руками и раскручивает с такой силой, что её аж тошнить начинает, что не так совсем с нею надо обращаться, что она не какое-то двуручное оружие... Но и с этим сладили, справились, и здесь вроде как у молодого синигами всё срослось. Он попал в отряд к Джоширо Укетаке, чему даже его страстно жаждущий видеть его в десятом дядюшка несказанно обрадовался, всё шло своим чередом, он с Неджи в руках прошёл путь от рядового до лейтенанта... Странности продолжились, когда вышла эта чёртова книжка Джимми Летчера, после которой парнишку разыскали и пригласили обучаться в Академию. Лично капитан девятого Кенсей Мугурума тогда за это очень радел, тронутый тем, что не он один смог выжить на проклятом пиратском корабле. Потом, правда, выяснилось, что талант писателя - это единственное, чем мог выделиться Летчер среди прочих, оказалось, что про владение дзанпакто по имени Казешини он бессовестно соврал, краем уха Кайен среди гула всяких разных сплетен уловил, что настоящего хозяина ветряного дзанпакто зовут Хисаги Шухей... Признаться честно, на все эти детали, кто там про что врал, кто на самом деле был на что способен, и каким кто мечом владел (или не владел вовсе), Кайену до глубины души было плевать. Правда, с одним моментом была проблема - как раз с самим дзанпакто, про который было рассказано. Кайену стыдно признаваться было в этом самому себе, но, когда он читал строки, в которых рассказывалось про поведение Казешини или его особенности, или про то, как он постоянно цеплял своего хозяина, в душе его настоящая буря поднималась. Неджи горестно вздыхала, когда молодой лейтенант в своём воображении рисовал замаранные в крови кусаригамы на цепях, летящие на врагов под свист жестокого ветра, а Кайен, прося потом прощения у своей ревнивицы, вечно списывал эти наваждения на писательский талант Летчера, книжка которого и впрямь как-то по-своему затягивала. Неджи же в ответ вздыхала ещё грустнее, будто бы знала что-то, но так ничего своему воину и не говорила. И вот сегодня, когда на крыше казармы его отряда оказался Хисаги Шухей собственной персоной с Казешини в руках, Кайена словно калёным железом обожгло, сильным разрядом тока на ровном месте приложило, или ещё чего похуже. Не в самом Шухее проблема была - да, Кайен чувствовал, что этот хмурый и явно потрёпанный после боя парнишка силён, что, реши он вступить в схватку с ним, сразу и не скажешь, кто кому наваляет... Нет, почуяв клинок в его руках, Шиба словно разум потерял. Он обо всём забыл, ему хотелось поскорее отобрать меч у этого вихрастого молчуна с татуированным лицом и унести ноги куда подальше с его дзанпакто. Насчёт самого Шухея Кайен испугался лишь одного - когда, оценив уровень его как-то странно давящей, словно с ним что-то дурное случилось, или он взбешён чем-то был, духовной энергии, он понял, что этот парень просто так, ясное дело, не уступит ему свой меч, он сразу же осознал для себя кое-что, очень его напугавшее. Если этот странный паренёк не отдаст ему оружие - он убьёт его, не раздумывая. Стыдясь и боясь собственных мыслей, лейтенант тринадцатого поведал всё это своему капитану, когда они отошли на расстояние, на котором, как Кайен был уверен, Рангику и Шухей точно их не услышат. - Укетаке-тайчо, ну вот скажите мне, что со мной такое? - с отчаянием и страхом посмотрел брюнет на своего капитана. Признаться честно, его так уже давила вся эта гамма совсем не радующих его эмоций и мыслей, что он даже закурил перед капитаном на нервах. - Что со мной, почему всё это было в Академии перед приходом Неджи, почему я эту несчастную книжку готов чуть ли не с собой повсюду был таскать и засовывать закладки в те страницы, где рассказывалось именно про самого Казешини, почему сейчас меня аж затрясло, когда я почуял клинок в руках Шухея... и почему мне ТАК нужен его дзанпакто? У меня же Неджи есть, что за чертовщина со мной?! И как вот мне при таком раскладе сейчас идти провожать этих двоих в Сейрейтей, если рядом с клинком Шухея у меня аж мысли прибить его возникают, лишь бы меч у него забрать? Укетаке тягостно молчал, не зная даже, с чего начать и как сейчас поаккуратнее донести всё до Кайена, чуть ли не трясущегося от непонимания того, что с ним сейчас происходит. Дело в том, что, слушая своего лейтенанта, он внезапно встрепенулся от того, что услышал ещё один голос. Точнее, даже сразу два детских голоса, постоянно звучавшие задорным хором внутри него. Это были два духа, живущие в его двуручном мече, близняшки, так и оставшиеся в образе двух очаровательных деток с белыми волосами и большущими зелёными глазами и носившие одно на двоих имя - Согьё но Котовари. "Ты только нас не ругайся, Джоширо-кун", - Укетаке примирительно прикрыл глаза. Боги, он уже давно был зрелым мужчиной, возглавлял тринадцатый отряд Готея, хоть и не любитель был без повода мечом размахивать (да и недуг зачастую не позволял)... а его маленькие "рыбки", как он называл своих шумливых, непоседливых, но очень сильных духов, настырно продолжали звать его, как молодого юношу, как звали его в момент своего прихода к нему. Так сложилось, что Джоширо Укетаке раскрыл дзанпакто тоже достаточно рано - по возрасту он был чуть старше Шухея на момент прихода к тому Казешини и тогда ещё жил в своём родовом поместье. Причём как раз в ту пору его одолел страшный недуг, из-за которого он постоянно кашлял кровью, терял силы аж до обмороков и однажды аж поседел за три дня и на всю жизнь, и, откровенно говоря, родные больного подростка не очень-то приветствовали его желание пойти в Академию, а следом и в Готей 13. Рыбкам, впрочем, молодой и добрый душою парень очень по духу пришёлся, они ласково прозвали его "Джоширо-кун"... и так и повелось. Они прошли вместе не одну жестокую битву, они совершили много подвигов во имя спасения страждущих в Сообществе Душ, а из их оставшихся навеки детскими уст так и звучало вечное: "Джоширо-кууууун!". Впрочем, если бы Укетаке знал, какими словами Казешини называет Шухея, он бы и сам поспешил признать, что на фоне этой брани "Джоширо-кун" звучит гораздо привлекательнее. - "Джоширо-кууууун, ты нас слушаешь?" - возмутились близняшки, решив, что их капитан завис мыслями в измерении где-то между исповедью Кайена и собственными воспоминаниями, и ни капельки их не слушает. "Рыбки, пора бы уже привыкнуть к тому, что я могу одновременно и тех, и этих выслушать, и о своём подумать", - мысленно улыбнулся гневно пищащим малышам Джоширо. Ну разве ж можно было на этих говорунов мелких злиться... "Ну так слушай, Джоширо-кун!" - преисполнившись осознания собственной важности, заговорили хором близнецы. - "Не ругайся на нас за то, что мы сразу тебе всё не рассказали... Мы обычно в дела чужих дзанпакто и других синигами не лезем, нам ты важнее. Но, раз тут такие дела творятся, мы просто обязаны тебе всё рассказать". И вот, когда параллельно с рассказом Кайена Джоширо услышал историю о том, как Казешини, оставив его, умчался к умирающему в плену у пиратов Шухею, о том, что на самом деле в руках Хисаги должен был быть какой-то другой дзанпакто, что от того теперь и ломает Шибу, что увидел тот меч, который изначально должен был ему принадлежать, капитан тринадцатого окончательно всё понял. Долго он молчал, думая, как всё своему лейтенанту рассказать, но, глядя на растерянность, замешательство и стыд из-за своего искреннего желания покалечить Шухея, но меч у него отобрать (хотя, по сути, зеленоглазый понимал, что этот взъерошенный парень, свалившийся на крышу казармы тринадцатого в компании Рангику, ничего плохого ему не сделал), изложил ему всё, как есть, но в максимально мягкой форме. - Это что же... это как же... На самом деле Казешини - это мой дзанпакто? - бедный Кайен чуть очередной сигаретой от таких новостей не поперхнулся, едва с фильтром её не проглотив. - А как же Неджи? Да, меня ломает при виде Казешини... Но Неджи, она ж моя... она ж моё всё, мы вместе столько прошли... Капитан Укетаке, что ж делать-то? - Пока оставить всё, как есть, - рассудил Джоширо, понимая, что по-другому из этой ситуации никак уж и не выпутаться. - Я постараюсь сделать всё, что в моих силах, дабы ты как можно меньше с Хисаги пересекался и не мучился, чувствуя свой дзанпакто в его руках. И да, обещаю, что, если Шухей примет решение остаться в Академии и потом пойти в Готей, но в отряд к Кенсею идти откажется, я попрошу Ямамото-сана, чтобы не отправлял его в тринадцатый отряд. Кайен благодарно кивнул, решив для себя, что ни сил, ни желания у него вникать в тонкости наподобие причин нежелания Шухея идти в отряд к капитану, который так радел за его поступление, у него пока попросту нет. Ему бы пока с собой совладать, задушить эту зверскую тягу к дзанпакто, который давно уже не его - уже было бы неплохо. - Думаю, ты понимаешь, что об этом ни в коем случае нельзя распространяться, - спокойный голос Укетаке выдернул лейтенанта из океана его размышлений, и тот снова кивнул, словно и говорить от шока разучился вовсе. - Если кто не надо и где не надо узнает про то, что Шухей расхаживает с клинком, который должен был достаться тебе, будет большой скандал, парня могут лишить дзанпакто, да ещё и ни за что жестокому наказанию подвергнуть. А, думаю, и тебе это ни к чему. У тебя ведь есть очень достойный меч, о таком некоторым только мечтать остаётся... И Шухей с Казешини уже практически родными друг другу стали за годы их совместной работы и приключений. Тебе с твоей бедой я всегда справиться помогу, ты сильный, смелый и мудрый офицер, и потому, я уверен, ты поймёшь, что не стоит отбирать у Хисаги его меч... - Конечно, Укетаке-тайчо! - горячо закивал Кайен, воодушевившись после обещаний капитана помочь ему с его проблемой и решив послушать его совета. - Буду молчать, как те карпы, которых вы у Бьякуи подкармливать в пруду любите, когда к Кучики в гости ходите! - Вот и славно, - ободряюще похлопал Джоширо своего лейтенанта по крепкому плечу. - Я пойду к Шухею и Рангику, пожалуй, сам провожу их... - Капитан, а вы точно справитесь? - а вот теперь Кайен не на шутку переживал. Он ведь знал, что со здоровьем его ставшего ему как родной отец начальника совсем беда, и потому здорово забеспокоился, когда Джоширо-тайчо решил сам отправиться с этими двумя студентами в Сейрейтей. - Кайен, прогулка от Готей 13 до Сейрейтея ещё никому не вредила, - успокаивающе улыбнулся длинноволосый мужчина на прощание. - Тем более, сам же знаешь, если Рангику и Шухей будут передвигаться по Готей 13 в моём сопровождении, к ним ни у кого вопросов не возникнет. А спустя пару минут Кайен, всё-таки решив втихаря проследить за капитаном, услышал: - Вот тебе и раз... уже ушли куда-то. Кайен, кстати, можешь не прятаться, я тебя чувствую рядом, сколько ни пытайся ты реацу свою приглушить. Ругнувшись, лейтенант стыдливо опустил глаза в землю и вышел из своего укрытия. И да, он, как и Укетаке-тайчо, ясно видел, что ни Хисаги, ни Мацумото не видать, обоих и след простыл, и куда их нечистая сила понесла - лишь им двоим сейчас и известно. Знали бы сейчас лейтенант и капитан тринадцатого отряда, что весь их разговор с первого до последнего слова подслушала капитан второго отряда Сой Фон, сероглазая девушка с эффектно выстриженными под каре чёрными волосами и двумя спускающимися до самого пояса косичками... А, если уж начистоту, всё вот как вышло. Да, хоть Сой Фон и стояла во главе отряда, основная деятельность которого заключалась в разведке, сменив на этом посту ушедшую следом за Киске Урахарой Йоруичи Шихоин, но это вовсе не значило, что молодая капитан только и делала, что ходила за всеми подслушивала да подглядывала. Просто сложилось так, что именно в этот момент капитан Укетаке понадобился девушке для подписания соглашения по отправке бойцов второго и тринадцатого отрядов на совместное задание, вот она и помчалась со всех ног его разыскивать. И, хоть и была Сой Фон девушкой занятой, и сплетни ей некогда было собирать, но из-за специфики работы её отряда она привыкла постоянно ходить с приглушённой реацу, из-за чего все вечно вздрагивали при её появлении. Капитаны умели прятать духовную энергию так, что никто почувствовать их рядом не мог, и миниатюрная брюнетка, разумеется, тоже достигла высот в этом искусстве. Так вот, как всегда, по следам реацу Укетаке сумев моментально разыскать слабого здоровьем, но мудрого и сильного духом капитана, девушка застыла, услышав обрывки исповеди Кайена Шибы, которая к моменту её появления только начиналась. Естественно, ей стало интересно, а в чём же дело, и она решила притаиться и послушать, что ж там такого Шиба и Укетаке обсуждают. А, когда она услышала всё и до самого конца, она готова была поклясться, что её идеально уложенное каре дыбом встало, а косички готовы прямо на голове начать шевелиться. Ничего ж себе, трепетала от праведного возмущения привыкшая к тщательному исполнению законов и правил капитан, студент-первокурсник попирает все устои владения дзанпакто, разгуливая с чужим клинком, а капитан Джоширо ещё и велит своему лейтенанту молчать об этом?.. Ладно, прищурив серые глаза, решила девушка, бумаги о совместной миссии подождут, она должна с этим неожиданно нарисовавшимся делом разобраться. Тем более, неподалёку от Кайена и Укетаке она уловила ещё двоих синигами. Причём у одного из них уровень реацу был будь здоров, и давила она отчего-то так неприятно, что хотелось развернуться и куда подальше уйти от обладателя этой тяжёлой и будто бы источающей надрыв тщательно подавляемого отчаяния силы духа... Юркнув мимо первых старших по званию в тринадцатом синигами, Сой Фон осталась всё так же никем не замеченной и моментально обнаружила перед собой вздрогнувших (ха, как и все) от неожиданности её появления Рангику и Хисаги. Причём черноволосый и вымазанный в крови лохматый юноша в рваной чёрной рубашке и с татуировкой в виде цифры шестьдесят девять на бледной щеке сначала аж едва клинок не вскинул и метнулся, загораживая собой рыжеволосую красавицу, а потом, увидев перед собой миниатюрную девушку, решил, что вряд ли она будет на них с кулаками или дзанпакто кидаться, и сразу же успокоился. Хотя серые глаза молодого охотника сразу скользнули по белому капитанскому хаори, под которым скрывалась эффектно подчёркивающая изящную фигуру девушки форма синигами, и потому, хоть и стал он вести себя более сдержанно, всё равно следил за незнакомкой несколько настороженно. Сой Фон аж усмехнулась - забавен был, по её мнению, студент, следящий за капитаном Готей 13 с видом охотника, напряжённо отсчитывающего каждый шаг того, кого он выслеживал, и вот выследил наконец, а теперь отсчитывает мгновения до уже предсказанной схватки. - Ну привет, красавчик, - серые глаза Сой Фон сощурились, и она не сдержалась от улыбки. - Так ты Хисаги Шухей? - Да, а что? - отвечая, что да, именно он и есть Хисаги Шухей, брюнет невольно заметил, что в последнее время ему приходится это делать с завидной частотой, и это очень ему не нравится. - Да ничего, - и снова непринуждённая улыбка на лице молодой девушки-капитана. - Симпатичный ты паренёк, я, когда слышала о скандале вокруг тебя, тебя несколько иначе представляла... А ты прямо ходячая мечта любой барышни, смотреть аж приятно. И телом, смотрю, сложен, как надо, и лицом вышел... А, - наигранно спохватившись, будто бы она только что заметила, что, помимо Шухея, тут есть кто-то ещё, пропела Сой Фон, - Рангику, и ты здесь? Ну здравствуй... - Здравствуйте, - подчёркнуто холодно отозвалась Мацумото. Уж она-то сразу уловила, что значат эти ужимки со стороны этой мадам, которая, к слову, лично знакома ей не была. И, что забавляло, поражало и злило рыжую одновременно - ей хотелось дать этой низкорослой выскочке по щам за эти выходки. Причём не только из тех соображений, что для этой девицы, как для капитана, такое было просто несолидно, не просто потому, что на фоне настигнувшего Хисаги горя это было просто неуместно... Рангику аж в жар бросило, когда она поняла - откровенно говоря, её взбесило, как эта странная барышня подкатывает к Шухею. - Ран, а вы знакомы? - растерянно воззрился Хисаги на как-то странно помрачневшую и при этом старавшуюся скрыть смятение в душе девушку. А ещё в голове у парня тут же щёлкнуло - не так давно он спрашивал у Рангику то же самое, только про Кайена... Да что за порции повторов, горько усмехнулся брюнет своим мыслям. Как ни странно, старавшаяся спрятать странные всплески чего-то, похожего на раздражение, в голубых глазах, Рангику отрицательно мотнула головой, на что Сой Фон поспешила отозваться новой порцией прикрытого улыбкою ехидства: - Ну как же Рангику-то не знать... Её разве что ленивый не знает. Чай, до поступления в Академию все рестораны Сейрейтея гремели, когда она распевала по ним. - Вполне возможно, что где-то там вы меня и видели, - отчеканила рыжая, чувствуя всю ту язву к роду её занятий, которую брюнетка вкладывала в каждое своё слово. А Шухей аж приобнял Рангику на уровне какого-то ему самому непонятного рефлекса, которому он и сам не заметил, как поддался - до того опешил, как даже духовный фон обычно находящейся в приподнятом расположении духа (если последних просто кошмарных событий не считать) девушки дрогнул, помрачнел и стал откровенно давить. Хотя раньше голубоглазая девушка, отважившаяся отправиться за ним чёрт те знает куда после вспышки гнева, после которой он ещё сам не знал, как даже его друзья будут к нему относиться, таких штук со своей реацу не проворачивала. - Да, право, возможно, с высоты блестящей сцены певице трудно разглядеть в зале за столом простую капитана Готей 13, - насмешливо пропела черноволосая, после чего Рангику аж губу закусила, чтобы с её уст не сорвалось какая-нибудь откровенная дерзость в адрес этой девицы, и у них с Шухеем потом проблем из-за этого не было. Нельзя, одёрнула себя рыжая мысленно, у них и так бед достаточно, она не имеет права создавать Хисаги головную боль своими, надо признать, способными кого угодно из себя вывести едкими остротами, которые она произносила, так приветливо улыбаясь, что даже не верилось, что такая миловидная и добрая девушка может такие гадости выдавать. А сероглазая брюнетка посмотрела на Шухея в упор и продолжила: - Что ж, перед вами капитан второго отряда Готей 13 Сой Фон. - Очень приятно, - в один голос отозвались Рангику и Шухей. А сама же капитан хмыкнула, подметив то, как механически эти двое ответили, что знакомство с ней им приятно, и, естественно, сразу же сообразив, что вовсе это не так, и тут же перевела взгляд с самого Шухея на меч в его руке: - И дзанпакто у тебя, Хисаги Шухей, очень и очень интересный... Чувствую, скоро весь Готей 13 скоро загудит. - С чего бы это вдруг? - чувствуя, что Рангику уже готова взорваться, хотя и продолжает держаться с таким видом, будто между ней и Сой Фон идёт приятная им обеим светская беседа, Шухей как-то тоже занервничал. Окончательно масла в огонь подлили разговоры про Казешини. Да что тут в Готей 13 творится, нахмурился Хисаги - проблем, что ли, никаких нет, тем для разговора, кроме него и его дзанпакто?.. - Увидишь, - усмехнулась Сой Фон. А потом, даже не попрощавшись, сорвалась с места и ушла в шунпо, исчезнув в неизвестном направлении. - Пошли отсюда, - едва капитан второго исчезла из виду, Шухей посмотрел на Рангику и вдруг понял, что ждать сопровождения в лице чуть ли не прожёгшего взглядом дыру в рукояти его дзанпакто лейтенанта Шибы ему ни черта не хочется. Да и Рангику явно чем-то расстроена, или рассердилась, или ещё что ей не понравилось, это Хисаги чувствовал ясно, хоть и старалась девушка это скрыть всеми силами. Да и времени не было - нужно было скорее добраться до Сейрейтея и похоронить уже растерзанных заживо Розу и Грегори... Дважды девушку уговаривать не пришлось - на предложение Шухея она кивнула с такой благодарностью во взоре, что дальнейших её слов или сигналов он и дожидаться не стал. Просто под её растерянное ойканье схватил её на руки и рванул, используя Мгновенный шаг, прочь с территории тринадцатого отряда. Вот потому-то теперь растерянные Джоширо и Кайен стояли и смотрели друг на друга, не понимая, что заставило Рангику и Хисаги так быстро покинуть место, где они не так давно находились, и не зная ещё того, что Сой Фон уже на всех парах мчит к главнокомандующему Готей 13 обсудить факт нахождения в руках студента дзанпакто, который ему по факту принадлежать не должен был...