Ангелы во тьме

Рождество решили в этом году отмечать у Равенхартов. Так захотел Адриан, что не очень нравилось Аде. На ужин пришлось пригласить родственников и самых близких друзей. Адриан не хотел экономить и решил, что надо отметить с шиком, чтобы потом было что вспомнить, если вдруг наступят темные времена. Такое расточительство совсем не радовало Аду, но она решила не спорить с мужем и занялась организацией праздника. В нынешнее время все стало намного сложнее, чем в прошлом году. Тогда Ада могла спокойно позволить себе приобрести дорогое вино и шампанское из Франции, самую жирную утку, купленную на ферме в Кентербери, фрукты, которые выращивали только в теплицах самого солнечного графства, доступные лишь ограниченной части общества. Почему-то год тому назад ей не казалось, что это расточительство. Наоборот, она считала это неотъемлемой частью их с Адрианом жизни. Да, временами все это ее тяготило, но на Рождество не стоит скупиться, ведь это ее любимый праздник и всегда им был. Последние недели ее мысли занимали и подарки. Магазины изрядно опустели, а полки так и не пополнялись. Скоро случится так, что останутся дешевые товары из колоний, которые всегда пользовались популярностью у населения, правда, уж точно не у элиты. Однако Аде с трудом удалось выкрутиться — и не без помощи Гая, его добрых советов и нужных тайных связей. — Ты просто молодец, Ада, — похвалила ее свекровь, когда подавали утку, запеченную с яблоками и апельсинами. — Все так, будто и нет войны. Ей хотелось возразить Грейс, но один косой взгляд Верены — и Ада просто изобразила улыбку, будто принимает подобную похвалу. Для матери и Грейс реальность не очень изменилась, или они просто предпочитали ничего не видеть и не слышать, чтобы не рушить свои представления о мире, ведь наступит же день однажды, когда все изменится. Адриан влюбленно бросил через стол взгляд на нее, и Ада слабо улыбнулась. Порой она вообще не понимала, почему до сих пор с ним. Конечно, она представляла, что будет, если Ада покинет мужа, и всю силу общественного презрения. Может, Гай действительно прав и сейчас не время бросать Адриана, пока светское общество занято сплетнями, а не думами о войне и фронте? Элиза пришла с новым воздыхателем, явно лишним на этом вечере, но Аде пришлось выслать ему приглашение, ибо, как она сказала Верене, отказом можно оскорбить сестру. Хамфри, конечно, знал, что Элиза замужем за немцем, но этот высокий широкоплечий брюнет с большими серыми глазами и загорелым лицом надеялся: наступит однажды день и он женится на Элизе. Наверное, он влюблен в нее, или Элиза ловко им манипулировала. Ада и не знала, что сказать про всю эту ситуацию. Хамфри старался перетянуть на себя часть внимания, втиснувшись в разговор Адриана и Саймона, которые почти весь вечер спорили о будущем. Лишь только Верена могла успокоить мужа, который был недоволен словами и взглядами зятя. У Хамфри слабо получалось разбавить эти скучные разговоры весельем, хотя были моменты, когда Элиза подхватывала направления его разговора, и многие забывали на короткое время о политике. Глядя на Хамфри и сестру, Ада все равно ощущала тревогу. Ей хотелось верить, что это серьезное увлечение, а не минутный порыв сестры, и та не возьмется за Гая снова. Но Ада с трудом верила. Элиза словно назло всем встречалась с Хамфри и тем самым пыталась пробудить ревность в Гае старым и давно проверенным способом, как ей казалось. Они часто появлялись вместе, где бывал Гай, целовались при всех, обнимались, показывая всем свою любовь. Вот только Гаю было все равно. — Спасибо за вечер, но нам с Элизой пора. Нас ждут в «400». — Хамфри встал со стула, положив тарелку с колен на стол. Он галантно протянул руку Элизе, и та с улыбкой приняла приглашение. — Элиза, только не ездите на мотоцикле, — попросила Верена, боясь, что новый ухажер Элизы совсем не беспокоится о безопасности. — Мы на нем и приехали, — просто сказала Элиза, забирая у горничной меховое манто. — Ничего страшного не случится, мама. Они ушли, а следом за ними — Грейс, потом родители и остальные гости. Ада ощутила настоящее облегчение. Адриан, поцеловав ее в макушку, отправился в кабинет, чтобы поработать над кое-какими документами. Женщина все же поинтересовалась, почему он работает в праздники, на что муж просто ответил: — Чемберлен попросил как можно быстрее подготовить некоторые документы. — Чемберлен скоро не будет премьер-министром, — зачем-то сказала она. — О, нет, дорогая, никто не захочет видеть лидером партии человека, который в течение своей жизни менял взгляды и лагеря. — Адриан странно посмотрел на нее. Она пожала плечами и проводила взглядом мужа. Спорить ей совсем не хотелось, да и не нужно было. Все и так ясно. Адриан предан своему премьер-министру, в то время как, выразился Гай, происходят разборки в его же партии и, к сожалению, не в пользу Чемберлена. Но ей не хотелось долго думать об этом. Когда дом окончательно затих, Ада быстро оделась в шерстяное платье, взяла бумажный пакет с подарком для Гая и вышла из комнаты. В гостиной она встретила Флоренс, которая убирала посуду со стола. Девушка внимательно посмотрела на хозяйку, не понимая, что происходит: — Вы куда? — Флоренс, скажи, что у меня разболелась голова. Я приняла таблетку и легла спать, заперлась изнутри, чтобы меня не беспокоили, — попросила Ада, накидывая на плечи теплое пальто и платок на волосы, дабы они не намокли от падающего снега. — Хорошо. Ада знала, что Флоренс не заложит ее, как Валери. Нет, Флоренс, кажется, понимала, что хозяйка не любит мужа и что сердце ее отдано другому человеку, и Ада ничего поделать с этим не может. Флоренс даже сочувствовала ей и нисколько не осуждала. Поймав кэб, Ада отправилась к Гаю. Она понимала, что стоило бы позвонить, ведь Гая могло не оказаться дома, но так хотелось в эту ночь увидеть, прикоснуться к нему, раствориться в его теплых объятьях. Это авантюра — когда-нибудь из-за своих желаний Ада обязательно попадется, но пока же все хорошо. Гай открыл ей дверь сразу же, явно удивляясь увиденному на пороге своей скромной квартиры. Мужчина молча подхватил женщину на руки и понес в спальню. Медленно раздел, понимая, что еще не забыл каждый сантиметр ее тела. В последнее время они виделись не так уж часто, и порой ему казалось, что каждую их встречу разделяет один год, а не несколько недель. — Свитер… — Она почему-то услышала в его голосе удивление. — Думаю, потом он тебе сильно пригодится, — ответила она, приподнимаясь на локте. Гай потянулся к прикроватной тумбочке, протягивая женщине небольшую коробочку. Ада с замиранием сердца открыла ее и увидела необычную брошь в форме цветка из бархатной ткани. Такие она видела лишь однажды во Франции, но почему-то не приобрела. — Твой муж никогда и не догадается, кто ее тебе подарил. — В последнее время ему совсем не до меня. — Ада вытащила из пачки «Лорана» две сигареты, протягивая Гаю. Она зажгла ему, потом себе. — Он просто думает: или все еще можно исправить, или все будет как в Польше. — Гай затянулся. — А вообще мне нет никакого дела до Адриана Равенхарта. — Тогда позволь мне уйти от него, — попросила серьезно она. — Не сейчас, Ада. — И он замолчал, боясь выдать себя. Вчера Гай узнал, что после Нового года отправится в Голландию, и неизвестно, когда он вернется и вернется ли вообще. Ему не хотелось говорить Аде, а просто наслаждаться минутами общего счастья, не думая о скором конце их истории. Они провели вместе еще час, а потом Ада ушла. Окрыленная любовью, она поехала домой. Свет горел только в гостиной, и это насторожило, поэтому Ада решила войти через черный вход, который Флоренс заботливо для нее оставила открытым. Адриан спал, и это ее радовало, поэтому с чистым сердцем она пошла к себе, понимая, что это самое счастливое Рождество в ее жизни. Только утром новости совсем не порадовали. Верена сообщила по телефону, что Элиза и Хамфри попали в аварию. Сестра оказалась на больничной койке, отделавшись несколькими переломами, сотрясением мозга и царапинами. Хамфри Эдвардс погиб в расцвете лет, прикрывая ее своим телом, ведь за рулем сидела именно Элиза.

***

Майло сделал глоток горячего кофе, бросая внимательный взгляд на друга. Гай молчал, затягиваясь крепкими сигаретами и глядя на дверь, словно ожидая кого-то. В последнее время Гай сильно изменился, и Майло думал, что все это из-за аварии, в которую попала давняя любовница. Конечно, это событие занимало мысли Гая, но не так, как предстоящий отъезд в Голландию. Он не боялся командировки, нет. Его страх крылся совершенно в другом. Гай боялся вернуться домой и не увидеть Аду. Мужчина и так в последние недели не очень часто видел ее. Все внимание Ады перетягивала на себя Элиза. И Ада практически безропотно выполняла прихоти этой капризной стервы. Гай ожидал, что Элизу все же посадят, ведь она стала причиной смерти нового любовника, но, к сожалению, ей никто не выдвинул обвинений. Следствие решило, что мотоцикл был неисправный, и поэтому парочку занесло на обочину. В это слабо верилось. Уж Гай хорошо знал, какой сумасшедшей может быть Элиза, особенно если успела пропустить пару бокальчиков вина или еще чего-нибудь покрепче. И он нисколько не сомневался: в тот вечер она точно кутила в свойственной ей манере. Сомнений не было: Франклины дали взятку, чтобы бумаги подменили и Эдвардсы не имели никаких претензий к их беспечной дочери. Тюрьма стала бы Элизе уроком, но, к сожалению, она осталась на свободе и будет дальше отравлять всем жизнь. Хорошо, что он уезжает в Голландию, и благодаря этому их с Адой тайна останется на некоторое время нетронутой. — Ты слишком много думаешь, — вдруг отметил Майло, откидывая в сторону газету. Порядком надоело уже читать эти глупости от правительства, которое наверняка только и думало о том, чтобы заключить союз с Гитлером. Правда, были еще люди, несогласные на этот позорный мир. Все прекрасно понимали, что «странная война» скоро подойдет к концу и Гитлер больше не сможет ждать и решит доесть остальной европейский пирог, а его союзники, конечно же, ему помогут. Майло было даже интересно: завоюет ли Германия всех своих соседей или ситуация будет как в прошлую мировую войну. Хотя это вряд ли осуществится: тогда немцы воевали на два фронта, а теперь этого не будет, ибо Советы подсуетились и заключили временный мир. Это все намного усложняло, наверное, поэтому сложилась такая непонятная ситуация. — Я скоро выезжаю, — затягиваясь, спустя время ответил Гай. — Газета отправляет в пекло? — поинтересовался Майло, испытывая почему-то приступ некой зависти. — Нет, пока всего лишь в Голландию. — Гай стряхнул пепел с сигареты. — Им интересно, что там происходит. Майло непонимающе посмотрел на друга. Что Гай забыл в Голландии? Ничем не примечательная страна, которая и воевать-то толком не умеет, да и ее власть первая откроет для врага ворота. Это же не Польша или Испания — там скучно и неинтересно, но почему-то Гая отправляли, а он даже языка толком не знал. — Будешь делать репортажи, когда Гитлер дойдет до Голландии. — В голосе Майло почему-то слышался сарказм, но Гай не мог прояснить ситуацию. Не имел никакого права рассказывать о своей тайной деятельности. Мужчина даже Аде не должен был ничего говорить, хотя и знал: она никому не расскажет. — Что-то вроде, — отозвался Гай. Они на время замолчали. Каждый явно думал о своем. Майло откинулся на спинку кресла, в то время как Гай продолжал сидеть в напряженной позе, мысленно подбирая нужные слова для друга. — Майло… — Гай потушил сигарету в пепельнице. Друг поднял на него лицо, приподнимая брови, словно понимал, что Гай скажет сейчас. — Если со мной что-то случится, передай вот этот конверт по адресу, что там написан. Майло даже не разглядывал конверт, а просто убрал в сумку. Дома он спрячет его в одну из книг, чтобы Лилиан не нашла и не стала задавать ненужные вопросы. — Это письмо для твоей замужней дамы? — Именно, — просто ответил Гай. — Она еще не знает, что ты собрался на континент? — Майло решил все же допить остывший кофе. — Я скажу ей на следующей неделе, когда буду уезжать. Гай ожидал, что друг начнет возмущаться, мол, так нельзя поступать, но Майло молчал. Он прекрасно понимал, почему Гай решил ничего не говорить заранее. Чтобы потом было легче прощаться. — Мне пора, мы с Лилиан договорились увидеться. — Странное время для женитьбы, — усмехнулся Гай. — Жаль, что тебе этого не понять. — Майло надел пальто. — Мне как раз понятно. — Всего хорошего. — И тебе того же, — ответил Гай, понимая, что они еще не скоро увидятся.

***

В Лондоне снова выпал тонкий слой снега, отчего брусчатка на некоторых улицах стала скользкой и передвигаться было не очень удобно. Ада с трудом добиралась до госпиталя, где продолжала учиться, и где лечилась Элиза. Пришлось купить грубые ботинки, которые никому не нравились, но Аде было не до роскошных нарядов и украшений, да и в последнее время как-то стало тяжело жить так, как раньше. Ада уже устала от такой жизни. Она больше не могла ухаживать за Элизой и прыгать перед ней на задних лапках, как все хотели от нее. Одно радовало: совсем скоро Элизу отправят домой, и пусть уже мать о ней беспокоится, а она этим заниматься больше не будет. Из-за всей этой ситуации она перестала видеть Гая, и это подкашивало ее в эмоциональном плане. В такие моменты Ада понимала, что не сможет долго жить без него и совсем не представляла, что будет делать, когда тот отправится на войну. — Кажется, моя задумка не помогла. — Услышала Ада. Элиза продолжала смотреть на себя в зеркало, явно не радуясь отражению. — Какая еще задумка? — непонимающе переспросила Ада. — Я думала, что Гай поймет, что потерял, и будет ревновать. — Элиза провела пальцами по нижним векам. Придется потрудиться, чтобы избавиться от мешков под глазами. — Гай? — Ее голос немного дрогнул, но Элиза вроде не заметила. — Да, Гай, — небрежно сказала Элиза. — Все это делается ради него. «Вот только ему все равно», — подумала про себя Ада. Гая вообще это не волновало, да и не занимало его мысли. Может, поэтому Ада была такой спокойной, когда видела Гая и Элизу в одной комнате? — Я думала, что ты перегорела им. — Ада опустила глаза. — Столько месяцев прошло, а он даже внимания не обращает на тебя. Кстати, ты выяснила, с кем он спит? Не стоило спрашивать, потому что она знала ответ на вопрос, но, с другой стороны, так отводила от себя всякие подозрения. — Нет, даже его друзья не знают. Только Лорен Беккет, эта размалеванная дура, странно смотрит и улыбается, но думаю, она и не скажет, даже если знает. — Элиза отложила в сторону небольшое зеркало. — Она точно замужняя, ибо зачем так прятаться. — Насколько я знаю, мистер Данбар встречается лишь только с замужними женщинами, — зачем-то сказала Ада, продолжая отводить взгляд от сестры. — Знаем, какие они незамужние, — усмехнулась Элиза. — Я была не замужем. — Исключение из правил, — промолвила Ада. Она знала, что действительно, Гай редко заводил отношения со свободными женщинами. Даже она была замужем. Возможно, в этом был какой-то подтекст, нежелание принимать ответственность, но она знала, какой Гай на самом деле. Лучше, чем другие, лучше, чем та же Элиза. — Прости, но мне надо идти, — тихо произнесла Ада. — Бежишь к своему мужу? — язвительно спросила Элиза. — Да. — Хотя на самом деле она просто устала и хотела поехать домой. — Тогда удачи. — Элиза улыбнулась, но как-то фальшиво. Ничего не сказав, Ада ушла. Признаться, ей надоело сидеть с сестрой и слушать, как та собралась завоевывать ее Гая. Это было противно и мерзко, а сказать Ада ничего не могла, чтобы не вызвать лишних подозрений. Поэтому решила уехать домой, чтобы поужинать и принять ванну. В гостиной ее застала Флоренс, что убиралась в комнате. Увидев хозяйку, она вытащила из кармана белого фартука записку и сразу же отдала Аде. Ада с бьющимся сердцем развернула ее. Она была от Гая. «Моя любимая, Приезжай сегодня ко мне. Хочу провести эту ночь с тобой.

Гай».

Он просил ее о чем-то нереальном, но все же можно попробовать обмануть Адриана и приехать к Гаю, пробыть с ним всю ночь до самого рассвета. Она бросила внимательный взгляд на Флоренс. — Флоренс, — позвала она девушку. — Да, мадам, — ответила она, подходя к Аде. — Флоренс, позвони Адриану и спроси, когда он будет дома и стоит ли ждать его к ужину. А еще помоги мне собраться к вечеру. — Она скинула пальто, отдавая служанке. — Я буду у себя. «Опасное она дело задумала», — подумала про себя девушка. Флоренс прекрасно понимала, что решила сделать хозяйка, и ей казалось, что однажды ее муж поймет, что происходит у них дома и что на самом деле кроется за этими вечерними головными болями. В министерстве сказали, что Адриан работает и не собирается пока домой. Флоренс поспешила сообщить об этом хозяйке. — Тогда помоги мне собраться. Когда придет мистер Равенхарт, скажи, что у меня болит голова… — Да-да, как в Рождество. — Флоренс заговорщически улыбнулась. — Все будет, как вы решили. Ада приняла ванну с маслами, быстро уложила волосы в простую прическу, нанесла немного косметики на лицо, надела черное шерстяное платье и черные чулки. Возможно, не самый шикарный вид, но Гая не интересует подобное, он хотел увидеть ее, а все остальное не особо и важно. Флоренс вызвала такси Аде, и хозяйка отправилась к своему любовнику. «Ну пусть кто-то будет счастлив в это непростое и темное время», — подумала девушка, закрывая за ней дверь.

***

Ада робко постучала в дверь. Гай открыл сразу, потому что ждал ее и прекрасно знал, что это она. Он молчал и не дал ей произнести ни слова. Сразу же смял в своих объятиях, прижимая к стене, яро целуя в губы. Она не понимала, что с ним. Откуда в нем столько дикой, просто необузданной страсти, но ничего не сказала, просто отдалась своему мужчине. Гай продолжал ее целовать, губы легко скользили по ее шее. Ему так не терпелось сорвать с нее это чопорное платье и увидеть прекрасное тело, которое его всегда так волновало. Ада не успевала дышать, полностью растворяясь в его руках, млея от каждого его движения и прикосновения. Мужчина быстро расстегнул молнию, резко снимая с любовницы платье. Оно упало тяжелой массой. Гай подхватил ее на руки и понес в спальню, где можно было позабыть обо всем и просто отдаться страсти. Губы скользили по ее шее от ключицы до подбородка. Он слышал тихие вздохи, как она выдыхала его имя — или это показалось? Она закрыла глаза, вздрогнула, все сильнее ухватываясь за него, отчаянно ища его губы. Они растворялись друг в друге в этот миг, будто давно не виделись. Гай так и не сказал ей, что это их последняя ночь и ему так необходимо запомнить ее, впитать в себя аромат ее тела, ощущение мягкой кожи под пальцами и как его член движется в податливой плоти. Всего этого может больше не быть в его жизни. Возможно, потом они расстанутся или он погибнет, кто знает… Ада не хотела говорить, она прижимала палец к его губам, стаскивала его белую рубашку и майку. Чувства захватили ее, она проваливалась в их бездну, сходя с ума от его поцелуев, теряясь в его ласках, пропадая в нем. Он здесь. Все замирает внутри от восторга, оттого что они снова вместе. Еще чуть-чуть — и они совсем обнажены. Он посмотрел на нее. В ее голубых глазах словно вспыхнули тысячи звезд, словно этот безумный мир остановился. Он вошел в нее так бережно, так нежно, как не делал прежде, решив, что впервые в жизни следует любить женщину как свою жену, а не просто любовницу, которые созданы для грязных фантазий. Он замер, и ее пальцы еще сильнее сжали его плечи, она поцеловала его в висок, ощущая, как тот начал двигаться в ней. Все это повторялось уже не раз, но почему-то лишь только сегодня остро ощущалось. Когда все затихло, они долго не могли прийти в себя, а потом полночи Гай смотрел, как Ада спит рядом, желая вобрать в себя ангельское выражение на ее лице, полное безмятежности и удовлетворения. — Что с тобой? — Он не заметил, как Ада проснулась и подошла к нему. Гай сидел на подоконнике и курил. — Я завтра вечером уезжаю. — Ада вздрогнула, Гай кожей ощутил, как она напряглась. — Куда? — Ада ничего не понимала, хотя знала, что однажды это произойдет. — В Амстердам, — спокойно ответил мужчина. — Я не знаю, когда вернусь и что будет дальше. Одно знаю, что Гитлер вторгнется в страну, чтобы быстрей добраться до Франции. — Гай… — Я не хотел тебя расстраивать. — Он сжал ее лицо, как хрупкую чашу. — Правда… — Я провожу тебя завтра… — тихо произнесла Ада. — Не стоит, меня перебросит наша авиация и еще придется через связных добираться в город, — просто объяснил мужчина. — Что же с нами будет? — Она взяла его недокуренную сигарету и закурила. — Не знаю. Время все расставит по своим местам, дорогая. Ты лучшее, что случилось со мной, — выдохнул он. — Я люблю тебя. — Я тоже, — просто ответил он. — Береги себя. — И ты. Рано утром они еще раз занялись любовью, потом Ада ушла и вспомнила, что сегодня забыла надеть колпачок. Может, ей повезет и у нее будет ребенок от Гая? Если с ним что-то случится, хотя бы это крохотное существо будет напоминать, какой счастливой она была однажды, ведь кто знает, что произойдет дальше? «Какая же ты глупая: хоронишь его раньше времени. Все будет хорошо», — утешала она себя по дороге домой. Ей хотелось в это верить, ибо кроме веры в светлое будущее ничего уже не осталось.