Кое-что никогда не меняется (рабочее)

   Неожиданно выяснилось, что в колонии дикая напряженка с системами гражданской обороны.    Сирены, по крайней мере, точно не было. Вместо нее — тихий писк получившего сообщение инструметрона. Если бы спал — хрен услышал. От Борьки.    "Шеп, поднимай своих! Батары!!!"    На ногах оказываюсь раньше чем успеваю выматериться. Снег, сука, все ж таки выпал. Внезапно. В декабре.    Что нужно делать, чтобы подать сигнал двадцати личностям разом? Бегать по коридору и орать? Правильно. Метнуться по темному коридору в кабинет местного дежурного врача. Дрыхнет, падла, но ничего, сейчас проснется. Вдавить на селекторе кнопку общей связи по клинике. И орать:    — Подъем, мля! Первая боевая!    Собственный голос эхом прокатывается за дверью. Врач подрывается, судорожно тянет лапки к ящику стола. Не обращая внимания, рвусь к двери. Вовремя пригибаюсь, чтобы не схлопотать пулю в шею.    "Дзинь" — раздается от стены. Прежде, чем эскулап успевает снова навести пистолет-инъектор, отнимаю игрушку.    Хм... а это ведь ствол!    — Док, спокойно! Я не с катушек слетел, реально боевая. Вот.    Читает СМСку на подсунутом под нос унике. И пугается еще больше.    — Надо в гарнизон сообщить, — лепечет сквозь стук зубов. Гражданская медицина такая гражданская. Но мыслит верно.    — Вот и займитесь, док. Хотя они вряд ли не в курсе. У вас еще такие есть? — помахиваю транквилизатором.    — Да, в сейфе...    — Ключ, — тяну руку. — Да не стремайтесь вы так, просто чем-то же надо отстреливаться, если глазастые...    Распахивается дверь.    — Что за нахрен ты устроил? — орет омар. Так, стоп. Омар? Откуда?    — Ксены в городе. Где Ян?    — На базе... Вот, бля...    — Согласен. Док!    Тот вздрагивает, мелко кивает и протягивает ключ. Толкаю врача к терминалу связи. Под заикание пытающегося вызвать гарнизон эскулапа вскрываю сейф.    — Ну, лучше, чем ничего, — тяну, бросая омару один из пяти нашедшихся "шприцелетов".    — Транквилизатор? Ты издеваешься, что ли?    — Если умудришься найти тут настоящий ствол — флаг тебе в руки. А эта хрень хоть стреляет. Оба-на!    Держу в загребущих лапках пачку ампул со снотворным. Нахрена в человеческой аптеке "правое" снотворное? А бес его знает, но сейчас оно очень кстати.    — Было оружие нелетальное, стало летальное, — скалюсь, перезаряжая "пушку". Мчу на выход.    — Я с тобой! — дергается омар, сообразивший, куда я собрался.    — Усохни! Когда железо вшил?    Собственно, ему можно и не отвечать — по движениям видно, что максимум позавчера.    — Стой, придурок! — орет в спину. — Возьми хоть кого-нибудь!    Некогда, краб, некогда!    В коридоре суета: возле окон толкутся киборги разной стадии инвалидности.    — Полностью прижившиеся есть?    — Ну, мы. И что дальше? — мрачно бурчит один из троицы у ближайшего окна. — Стволов все равно нет.    — Стволы и патроны у Джантара, в дежурке.    Под собственный спотыкающийся топот упомянутый краб врезается в меня со спины.    — Шепард, псих ненормальный! Куда ты один попрешься?    В одной руке у омара шприцемет. В другой дробовик. Резко склеивается картинка — транквилизатор на случай, если кто из киборгов в разнос пойдет, вроде меня в памятной стычке с Ленгом. Дробаш — если снотворное — даже "правое" — шустрика не утихомирит. Как мило.    Так. Вдох-выдох. Только не наорать, а то точно за психа примут и успокоят из моей же пушки.    — Поищу Яна. Если он оттуда ушел, принесу нормальное оружие. Со мной никого не надо. Вам тут дай бог вшестером из этих пукалок отстреляться. Увижу батаров — на рожон лезть не буду. Доволен?    — Похоже на план, — вмешивается один из троицы. — Джантар, он прав. С такими фантиками нам против батаров не светит. И все уйти не сможем — здесь же каличи одни.    Омар мрачно рассматривает заступничка, явно прикидывая, стоит ли ему треснуть. Отворачивается к окну и зло бросает:    — Ладно, вали. Учти, если спасатели раньше тебя придут, ждать не станем.    — Предельно ясно, — соглашаюсь. И, наконец, выскакиваю во двор. За спиной омар уже разводит командирство:    — От окон отлипли все! У нас, в отличие от них, снайперок нет. Ты, говорливый, хватай дробаш. Будешь ударной силой. Вы двое — врача оторвали от терминала, и все на второй этаж.    Логично. Лестницы держать всяко легче, чем коридоры.    От города уже слышны слабые отзвуки очередей. Это здорово. Батары пленных берут, еще как берут. Значит, кто-то все же отстреливается.    Так, вот и транспорт.    Аэрокар эскулапа даже не заперт. Совсем бродяга мышей не ловит. Падаю в кресло пилота. А теперь — быстро вспоминаем, чему серж на "вождении всего подряд" учил.    Щелк, щелк, щелк... Освещение в салоне нахрен, демаскирует. Фары туда же. Движки завелись. Взлет.    Позади на город сыплется настоящий дождь синеватых огней. Движки десантных ботов. Непрерывно...    Нет, ну я просто в шоке — у них даже зениток нет! Воюет народ, называется.    Несколько таких же огней всплывают прямо по курсу. Поспешно сбрасываю высоту. Может, это и наши. Но лучше, как говорится, перебздеть.    Подождав, пока неизвестные скроются в сторону города, снова иду на взлет.    Пальцы на пульте нервно подрагивают и слегка мерцают. Надеюсь, до базы они еще не добрались. Она уже где-то рядом должна быть. Степь кругом, блин, никаких ориентиров.    Наконец, на горизонте появляются силуэты зданий.    Сажаю машину в сторонке. Дальше — пешком. Бегом, точнее.    Шурх-шурх, шурх-шурх.    Трава знакомо шелестит под берцами. Как там, на "экзамене". "Ты на задании, дивер. Ты на задании".    Дожил. Уже в шелесте всяком слова слышу. Стоп. Прибыл.    Посторонние мысли — вон. Аккуратно обхожу базу по периметру. Все тихо. Темно. И страшно, ага.    Правильно меня краб психом назвал — уперся неизвестно куда, еще и шуточки шучу. Сам с собой.    На плацу куча четырехглазых, неживых и невооруженных. Трофеи собрали, однако. И где все?    В темпе вальса обыскиваю здания. В спортзале — никого. В каморке Ленга валяется опрокинутый сейф. Пару минут прикидываю, какую комбинацию мог выставить инструктор... Хм. Дата вступления в армию. Патриот, однако.    Вооруженный турианским клинком, чувствую себя куда увереннее. Больше в сейфе ничего. Странно...    В столовке пусто. В учебных классах только свет от позабытого планшета. Прибор тоже абсолютно пустой, даже последние файлы стерты. Все страньше и страньше.    В казарме моргает тревожный сигнал над вскрытой оружейкой. Стволов нет. Живых нет.    В дежурке сидит на полу серж, в луже крови. Замираю, прислушиваясь... Нет, тихо. Кто бы его ни прикончил, теперь их здесь тоже нет.    Внимательно осмотревшись, нахожу еще редкий кровавый след из коридора. Вывод — серж получил несколько пуль там, прополз до лекарств, но схлопотал контрольный. Не сходится.    Он — начальство. Ян и салаги его бы в первую очередь прикрывали.    Смотрю внимательнее. Все дыры в груди — выходные, с рваными краями. На лбу входная, аккуратная. Удар милосердия? Чушь. Лекарства рядом, трупов больше нет. Уж одного вдесятером унести явно смогли бы.    Уже почти обнюхиваю дежурку. Нахожу пустую ампулу под рукой покойника. Четкий след в крови — самый краешек подошвы. Все.    Что в итоге? Какой-то бред. Сержу стреляли в спину. Он добрался до лекарств, успел сделать себе укол. Но его кто-то добил. След... След от альянсовского форменного берца. У меня на ногах такие же точно, с тем же рисунком протектора — проверил.    Бред, бред, бред.    Так. А теперь думаем, как учил Кай Ленг на теории следопытства. Отбросим доводы, почему это бред, и прикинем, в каком случае информация имеет смысл.    Оружейка открыта. Значит, тревога прошла штатно. Затем перестрелка. Затем — отход с опасной позиции. Вероятно, как раз челноки, шедшие к городу. Не было у нас челноков. Но это только значит, что нашим подмога пришла.    В любом случае, тревога объявлена часа три назад. Пусть еще плюс два, если база попала под удар первой. Пять часов под панацелином даже с такими ранами живут. Почему его не забрали? Потому что добил кто-то из своих. А значит, никакие они не свои.    Батары всех взяли в плен? Повязать без крови десяток бойцов подготовки на уровне N3, как минимум... Чушь собачья. По крайней мере, Яна взять живым точно бы не смогли. И убрали бы глазастые трупы.    Наши — забрали бы сержа. Или хотя бы жетоны. Но они тоже на месте. Проверил.    Третья сторона? Перебили батаров, уговорили наших пойти с ними. Пристрелили по-тихому сержа. Потому что — начальство. Его приказы были не нужны. Зачем позволили добраться до лекарств — вот, в чем вопрос. Или заходил кто-то еще? Одни загадки.    Тихо просачиваюсь на улицу. База по-прежнему пуста. В городе взрывы, даже отсюда слышно. Где-то на горизонте тянется над самой землей караван челноков.    Осматриваю батаров. Да, некоторые убиты явно со спины. Значит, люди, но не Альянс. Угадай, кто?    Рысью возвращаюсь в кар, настроив автопилот, откидываюсь на спинку кресла. Выходит, "Цербер" решил забрать свои вложения. Что это они, уже и сомнений нет.    По поводу сержа можно предположить, что стреляли двое. Первый — неожиданно и в спину. Но не добил, бросил истекать кровью. Непрофессионально. Личные счеты? Просто придурок с манией мучительства? В последнем случае это комиссар, девяносто девять из ста.    Второй пришел позже. Буквально передо мной. И дострелил бедного сержанта. Аккуратно. Профи. Ничего, как говорится, личного. Группа зачистки? Поздновато. Значит, просто не хотел, чтобы кто-то узнал о его присутствии на базе. И вот по поводу этой личности меня терзают смутные сомнения...    Автопилот, отработав, подает сигнал отключения. До города еще километров пять.    Высаживаюсь. Не знаю, что творится сейчас в больничке. Возможно, до них добрались батары. Или "Цербер". В любом случае, ребятам я не завидую. И сам к ним не собираюсь. Простите, братва, но мне с вами резко стало не по пути. Возможно так же, что их вытащили альянсовцы. Но на это я бы не ставил — десант продолжается, значит, кораблей Альянса в районе нет. Сбили всех нахрен.    Проверяю оружие. Против штурмовки — кисловат наборчик. Но драться честно я, в случае чего, не намерен. Перо под ребро с тылового подхода — вот судьба первого же попавшегося батара. А там уже и посмотрим, с нормальным оружием.    Вперед, дивер. Ты на задании.