Кое-что никогда не меняется (рабочее)

   С улицы доносились возгласы прохожих и шум машин, приглушенные толстым стеклом.    В кабинете министра, как обычно, стоял просто дикий холод. Вошедшего с жаркой улицы Андерсона даже слегка передернуло.    — Вот ваши данные, министр, — произнес коммандер, аккуратно выкладывая на стол ОНД. — Адмирал интересуется, нужен ли я еще здесь?    И замер в ожидании ответа: информация уже выдана, а говорить с Удиной не по теме желания ни разу еще не возникало. Очень уж... своеобразный тип.    — Благодарю, коммандер, — дежурно отозвался министр. — Вы пока не нужны. Можете отправляться на фронт — вы ведь это имели в виду?    — Да, — Андерсон кивнул. Но все-таки не ушел. — Могу я знать, что вам удалось найти?    — Конечно, — министр неохотно оторвался от зрелища за окном. Сел в кресло, кивнув коммандеру. Закурил.    Андерсон поморщился — не очень-то ему хотелось дышать дымом — но уселся тоже.    Начал Удина с того, что прояснил свою позицию:    — Такие сведения опасно держать в одних руках. Еще опаснее — в нескольких, но вы все равно узнаете от адмирала. Он тоже очень просил держать его в курсе, — задумчиво затянулся. Выдохнул в стоящий на столе дымоуловитель. — Исполнитель продвижения идеи учений — секретарь одного из деятелей штаба Комитета. В этом смысле мне повезло. Будь заслан сам деятель, мои петиции так и не увидели бы свет, а все, на что хватило секретаря — задержать их как можно дольше. Схема проста и изящна. Один из мелких начальников "на местах" — то есть, в колониях, выдает совершенно бредовую идею, в порядке планового "мозгового штурма" по переписке. В таких мероприятиях часто мелькает всякая чушь, но на нее не обращают внимания. Ясно ведь, что план выдан, лишь бы хоть что-то отправить "наверх". Как эту идею подсказали самому начальнику, дело темное. Но вот дальше начинаются закулисные игры. Начать с того, что упомянутый секретарь подменил списки голосования, которые уже мало кто проверяет. В итоге за "демонстрацию силы Альянса в порядке предупреждения вражеской агрессии" голосуют не случайно выбранные политики, а самые воинственно настроенные. Дальше проект уверенно движется "наверх", обходя все препоны, по странной случайности задерживающие остальные одобренные идеи. Ну, и в итоге все тот же секретарь, поиграв со статистикой, придает плану учений статус приоритетного, по мнению общественности, направления. К счастью, он был неосторожен. Или же попросту не сумел подчистить все нестыковки.    — И Комитет это одобрил? — не поверил Андерсон.    — Как видите, да. Они выборный орган, и к тому же представительный, не забывайте. Не слушать избирателей для них равнозначно потере срока власти. Не уверен, что я сам поступил бы иначе. Идея в первом слушании выглядела вполне безобидно. Выглядела бы, если бы не место проведения учений, — министр затянулся снова. Наклонился вперед, взмахнув сигаретой. — Но проект был принят в один голос, при двоих воздержавшихся, что уже ни в какие рамки не лезет. Не думаю, что наш неведомый враг и на Комитет имеет влияние — иначе бы действовал напрямую. Скорее, те двое пытались переложить ответственность за возможные последствия на другого, не голосуя при этом против. Так сказать, и нашим и не нашим.    — И рыбку съесть... — мрачно пробормотал коммандер.    — Вот именно, — Удина услышал. — Таким образом, у нас на руках полномасштабная война. Неприятнейшим образом.    — А что по поводу заказчика? — опомнился Андерсон. — На кого он работает?    — Работал, — поправил министр. — Его взяли накануне. Слишком поздно, к сожалению. И он утверждает, что действовал по заказу от "Байнери Хеликс", — Удина выжидательно замолчал. Убедившись, что коммандер не станет вставлять реплики, пояснил. — Это полная чушь, Андерсон. "Байнери Хеликс", как и всякая другая корпорация, гонится за деньгами, а не властью. А пока все это выглядит как попытка переворота. Думаю это дело рук одного из их акционеров, достаточно крупного, чтобы влиять на курс компании. Их директор тоже слишком дорожит своим мягким... креслом, чтобы пойти против желания клиента. Тем более, если все желание заключается в передаче всего лишь одного необычного приказа агенту. Собственно, и его необычность только в содержании самой идеи, которую продвигал секретарь. Наверняка, раньше он так же точно продвигал выгодные корпорации законопроекты, которые давали им преимущество в пространстве Альянса. Проблема в том, что мы ничего не докажем против корпорации. У них нет с агентом никаких официальных связей, да и я очень удивился бы, будь это иначе.    — И уж тем более не выясним, что за клиент дал заказ, — мрачно подытожил коммандер. Министр кивнул:    — Словом, остается только ждать, воевать и надеяться, что поднятый шум даст плоды. Сделать больше практически ничего нельзя, раз уж саму войну мы проморгали.    — Это возмутительно, — вздохнул Андерсон. Прилипчивая фразочка министра, которую тот вспоминал к месту и не к месту на каждой пресс-конференции, пришлась на этот раз как нельзя кстати. — И как же вам удалось его выследить? Секретаря?    — Помогла ваша армейская мания выходить на связь лично. Его начальник — бывший военный, так что, когда мои прошения до него добрались, он не стал отправлять ответ по официальным каналам. В ином случае секретарь вполне мог бы задержать их тоже, и правда всплыла бы только через пару месяцев. Вот уж не думал, что и от беспардонности бывает польза.    — Это особенности профессионального мышления, — пожал плечами Андерсон. — На поле боя иногда нет времени ждать, пока приказ пройдет через все ступени карьерной лестницы.    — Вы узнали все, что хотели? — намекнул Удина.    — Да. Пойду, пожалуй, собираться. Спасибо, что разъяснили ситуацию, министр.    — Не за что. Мне было полезно обсудить это. Появилась пара идей, — Удина поднялся и вновь шагнул к окну. — Удачи на войне, коммандер.    Машины мчались мимо открытого окна сплошным потоком цвета и шума. Найлус скучающе изучал мельтешение огней на противолежащем лепестке станции. Ждал.    Коротко прошипела дверь.    — Ну, как разговор? — обернувшись, поинтересовался СпеКТР, едва Гаррус показался из кабинки прямых переговоров СБЦ.    — Как на Палавене, — отозвался полицейский, пытаясь обмахнуться когтями. — Так же жарко.    — Но он согласился содействовать?    — О, да. Оказалось, прямая угроза репутации Иерархии даже несгибаемое упрямство моего батюшки может завязать в узел. Он предоставит информацию примарху. Впрочем, готов спорить, хотя бы это будет сделано по всем правилам, раз уж добыты сведения лишь сравнительно честным путем.    — Честно говоря, я опасался, что он вообще откажется помогать СпеКТРу, — признался Найлус. — Он нас, говорят, не любит.    — Он был просто в "восторге", — саркастически фыркнул Гаррус, изобразив кавычки. — Пойдем, выпьем чего-нибудь прохладного. Вот уж не думал, что когда-нибудь перестану скучать по жаре.    — Хм... Лимонад? — предложил СпеКТР.    — А ты уверен? — Вакариан ехидно развел мандибулы. — Еще упьешься, буянить начнешь...    — Ну, без человека самовнушением развлекаться неинтересно, — ухмыльнулся в ответ Крайк. — Скоро его выпустишь? У меня есть пара дел, где позарез необходим хакер.    — Даже не знаю, — задумчиво протянул Гаррус. — Он так лихо налаживает системы... Паллин уже потихоньку интересовался, не смогу ли я нарыть на него еще что-нибудь. Желательно, на подольше.    — А если серьезно?    — Серьезно. Думаю, скоро в СБЦ произойдет историческое событие — в одном из удостоверений появится фотография человека. Вне штата, конечно.    — С его-то варреновой хваткой, и это, пожалуй, временно, — несколько ошарашенно протянул СпеКТР. — Если он еще и стрелять научится, тебе придется опасаться за свое место.    — Сомневаюсь. Директор страшный консерватор.    — Ну-ну. Вне штата людей раньше тоже не было. Все когда-то случается в первый раз.