Поплачь, полковник, мне в бронежилетку

Генерал Райт бросил курить после того, как получил в голову пулю. Полковник Веньяр частенько шутил, что ради лучшего друга пойдет на все, и когда однажды Дан взял его «на слабо», скомкал пачку сигарет и выкинул в мусорное ведро. Какая воля потребовалась ему для этого, можно было только догадываться. Вернувшись в разведуправление, Райан Скотти не выкурил ни одной сигареты – противиться авторитету отцов-командиров было просто невозможно. Да и не было у него зависимости, так, баловство одно. Сидя на широком подоконнике съемной квартиры, Райан смотрел, как внизу, на детской площадке с припорошенными снегом качелями Жан смолит одну за одной. С непокрытой головой на зимнем ветру травит никотином свое простреленное легкое. Придурок! Цедя сквозь зубы ругательства, Скотти слез с подоконника и открыл окно. Свесился вниз: - Да входите уже! Жан задрал голову, кивнул и, выкинув десятый по счету окурок, устремился к подъезду. Райан не знал, как будет смотреть в глаза командиру, но отдавал себе отчет, что тот все равно доберется до него и заставит выслушать. Куда бы Скотти ни пошел, ему не скрыться от всевидящего ока «Зеты», а значит, Дан и Веньяр всегда будут знать, где он и что делает. Придется поговорить с полковником и послать раз и навсегда. Объяснить, что произошло, блядь, недоразумение, что они оба, блядь, погорячились, что лучше им никогда и не вспоминать о том, что там было. Блядь! Скотти приложил раскрытой ладонью дверь и отодвинул защелку. Веньяр, видимо, упирался плечом в дверь, потому что буквально ввалился в маленькую полутемную квартиру Райана. - Ну и поморозил ты меня, Забияка! – с порога наехал полковник, обхватывая его лицо ледяными ладонями. Нацелился поцеловать, но срезался о взгляд и сменил намерения. Однако руки не убрал – так и грел их о пылающие щеки Скотти. - У меня выходной, - процедил Райан, - меня вообще могло не быть дома! - Я же знал, что ты здесь, - хмыкнул Жан. Нос у него покраснел, а губы наоборот побелели и будто истончились. От него пахло морозом и сигаретным дымом. - И что? Может, я не хочу принимать гостей? – тем же тоном ответил Скотти. – Обустраиваюсь на новом месте, видите? Жан заглянул ему за спину – в единственной комнате царил кавардак. Правда, вещи были не Райана – прежние жильцы не спешили вывезти свое барахло, и их коробки громоздились по всей квартире. - Вижу, - поджав губы, кивнул Веньяр, - ну-ну. Скотти тряхнул головой, и полковник, наконец, убрал свои руки с его лица. - Что, даже не предложишь чаю командиру? - Бывшему командиру. - А что, бывший командир не заслужил кружки чая? – засмеялся Жан, и Скотти стало тошно от того, что он делал. Но по-другому будет еще хуже. Если он не хочет потерять работу и остатки самоуважения, то должен сократить контакты с полковником Веньяром до минимума. Ничего, столько лет жил одиночкой и еще столько же проживет. Если не грохнут, конечно. - У меня нет чая. И посуды еще нет. - Где ты ешь? - А вам не все равно? Спросите у Криса, это же он за мной следит, - Скотти потер переносицу, стараясь не смотреть на Жана. Тот переступил с ноги на ногу. - Чем я тебя обидел, Скотти? Райан сглотнул. Он пытался найти слова, которыми можно все объяснить, но никак не находил. Жан ничем его не обидел. Он не виноват, что в воспаленном мозгу Скотти возникли какие-то бредовые фантазии. - Ничем, сэр. - Тогда почему ты съехал? Ушел из отдела, от меня ушел? Скотти смотрел мимо него на дверь. Он не чувствовал тела, будто сделался стеклянным, и тронь его – рассыплется в пыль. Только бы Жан не полез обниматься, не нарушил неустойчивого равновесия, которое с таким трудом обрел Райан, включив, наконец, мозги. - Чего ты молчишь? Скоооотти, - Жан состроил несчастное лицо обиженного в песочнице малыша, которое идиотским образом контрастировало с его погонами и должностью. – Возвращайся, а? Мы же друзья, а друзья не бросают друг друга в беде! - Простите, сэр, - тихо сказал Скотти, внезапно с пугающей четкостью осознав, как сильно хочет, чтобы он все понял и ушел. Чтобы все закончилось прямо сейчас и навсегда. Чтобы так больно уже никогда не было. – Простите, что принял вашу дружбу… за что-то другое. Жан сокрушенно выдохнул. Но убеждать, что Скотти ошибся, не стал. - Значит, бросаешь меня? - Не думаю, что сержант Ндочи работает хуже, чем я. Он точно не попадет в такую глупую ловушку. - Я привык работать с тобой. - Привыкайте работать с Албанцем, - отрезал Райан. Он видел, что полковник ищет аргументы, но то ли он тоже нервничал, то ли отморозил мозги, пока курил на улице, единственным его доводом был печальный взгляд. Убойный, если честно, довод. Но пора было прекращать тянуть волынку. - Сэр, - четко проговорил Райан, - я вас очень уважаю и благодарен за все. Но, клянусь богом, если вы продолжите настаивать, мне придется разорвать контракт с оримской армией и принять предложение мистера Уорда. - Того гондона, который нас подставил? – потрясенно уставился на него Веньяр. - Доказательства? - поднял брови Скотти. Жан закатил глаза и вздохнул. - Упрямая ты скотина, Забияка, - в сердцах бросил он, - я же привык к тебе. Всей душой привязался, понимаешь? Скотти облизнул губы, мучительно пытаясь проглотить соленый комок в горле. Да не всей, командир, вот в чем беда. Но и в этом вы не виноваты. Скотти сам виноват, что слишком многого хотел. Придумал сказочку про белого бычка. Решил, что хоть кому-то он нужен такой как есть, со всеми потрохами. - До свиданья, сэр, - проронил Забияка, - будете проходить мимо… Жан уставился с надеждой. - Будете проходить мимо, проходите мимо. - Как скажешь, Райан, - взгляд полковника похолодел, - как скажешь. Он повернулся и, наконец, ушел. Скотти запер за ним, постоял, прислушиваясь, но дверь оказалась добротной и не пропускала звуков. Тогда Скотти подошел к окну, чтобы посмотреть, как Жан уходит. Оглянется на его окна? Махнет рукой на прощанье? Полковник Веньяр, ушел, не оглядываясь. Что и требовалось доказать. Следующие сутки Скотти провел один, никуда не выходя из захламленной квартиры. Он не мог сейчас видеть не только Жана, но и вообще никого из людей. Валялся на кровати, закинув руки за голову, и взращивал в себе ненависть ко всему живому. Время от времени вставал, чтобы побродить по квартире, бесцельно открывал и закрывал пустые шкафчики на кухне, включал телевизор, но сразу снова выключал. Когда решил почистить пистолет, «Зеты» занервничали, раздался звонок в дверь. Парень, вроде Итан, а может, Эйтан, лично они не были знакомы, с укоризной глядя на Скотти, покачал головой: - Не провоцируй. Видимо, в квартире уже стояли камеры. - Ладно, - не стал спорить Скотти, - а если я шлюху вызову, отвернетесь? - Не провоцируй, - еще убедительнее посоветовал то ли Итан, то ли Эйтан. Райан, вздохнув, запер дверь. К вечеру истощенный организм, в котором уже не осталось адреналина для горения, дал понять, что пора бы подкинуть ему чего-нибудь калорийного. Видеть людей по-прежнему не хотелось, и Скотти прикидывал, протянет ли до утра. Завтра на службу, в приемной генерала есть засохшее печенье, а в коридоре уже налаженный автомат. Но в девять вечера раздался звонок в дверь. Сукины дети, опять проверяют, подумал Скотти о «Зете», но за дверью оказалась Таня. - Привет, Райан. Я к тебе, - на ней была ярко-красная вязаная шапочка, из-под которой торчали светлые кудри, и синяя дутая куртка, - можно? - Можно, - Скотти отступил с дороги, - только у меня неубрано. Таня вошла и любопытно огляделась. - А для чего ты брал три дня отпуска? – удивилась она. – И холодно у тебя тут. Забияка не успел ничего ответить, Таня расстегнула курточку и вытащила из-за пазухи какого-то облезлого совсем маленького котенка. - Придется купить обогреватель, иначе он замерзнет, - непререкаемым тоном сказала Таня. Меньше всего на свете Райану нужен был кот. Он не любил кошек, хотя и не помнил почему. Может, потому что их не любили его родители. В любом случае у него не было ни малейшего желания заниматься психоанализом и ухаживать за котенком. Но генеральша уже протянула ему пищащий серо-коричневый комок. Котенок был отвратительным – в редкой шерсти, с огромными ушами и растопыренными в стороны лапами, он орал во всю свою зубастую пасть. - Это он от голода, - пояснила Таня, - сейчас мы его покормим, и он перестанет пищать. - Мне он не нужен. - Домой его тоже нельзя, у Кима аллергия на шерсть, - возразила девушка, - смотри, какой хорошенький, на тебя похож. - В котором месте? - Глаза, как у тебя, голубые-голубые! И такой же доходяга. У тебя молоко есть? Она уже поскакала в направлении кухни, оставив Райана с охрипшим от истошного мява котенком. - Я так и знала! – распахнув холодильник, патетически воскликнула Татьяна. Холодильник стоял пустой и отключенный от сети. Естественно, никакого молока в нем не было. - Собирайся! – приказал генерал в юбке. – Пойдем за продуктами. А то ты сам сдохнешь от голода и котенка убьешь. Скотти уже не прочь был свернуть доходяге шею, чтобы не обрекать на мучительную голодную смерть, но когда надел куртку, сунув под нее кота, тот неожиданно заткнулся, а через пару минут затарахтел. Пригрелся, видимо. - Скажи честно, это Веньяр надоумил тебя прийти? Таня распахнула глаза. - Нет, конечно! Причем тут Жан? – энергично замотала она головой. Таня совсем не умела врать. Наверняка и кот – идея полковника. Дурацкая идея! Но сердце снова заколотилось, как никогда не колотилось даже перед боем. - А все-таки из-за чего вы с Жано поссорились? – с бесхитростным любопытством спросила Таня. - Не представляю, как с ним можно поругаться. Это же Жан! В этой жуткой красной шапке она все равно была самой хорошенькой девушкой в Ориме, но Райан вдруг понял, что ее красота больше не интересует его. От этой мысли стало как-то неуютно. Пока они брели в метели до ближайшего супермаркета, Таня болтала обо всем, что за эти три дня случилось в доме Райтов. Бедолага Итан шел в небольшом отдалении, даже не таясь. Таня помахала ему рукой, он ответил ей тем же. Райан чувствовал, что у него едет крыша. - По случаю выписки Жана устроили праздник, пригласили Кэла, мисс Сантаро, Ксхемэйла, потом Ян приехал. Мы с Вики стол накрыли. Она так сервировать умеет, ммм! Как в ресторане, ну… вернее, я думаю, что как в ресторане. Сама-то я в ресторане не была еще. Все эта война, война, Дан обещал сводить меня, да когда ему. Ну и вот. А Жано не очень обрадовался почему-то. То есть сначала очень, а потом заметил, что тебя нет… Скотти молчал. Слушал жадно, впитывал каждое слово о командире, запоминал, чтобы потом обдумать. Обрадовался. Заметил. Расстроился? - Расстроился, конечно, бедный, - шмыгнула покрасневшим носом Таня. Что, прямо так и сказал? - На Дана даже наорал. Мы все так и сели! Никогда еще не видела, чтобы они ругались. Ну и дела! - Потом они долго в кабинете разговаривали, закрылись, не пустили даже Вики, - рассказала Таня, - вот мне и интересно, что у вас случилось? - Ничего особенного, - ответил Райан. Все равно так будет лучше. Для Жана точно. Не придется ничего скрывать, врать Райту, его семье, Тане. Зачем ему эти сложности? Полковник Веньяр живет душой нараспашку, он как солнце, которое греет всех, кто попадает под его лучи. А дураку-Забияке захотелось солнце в единоличное пользование! - Не хочешь – не рассказывай, - обиделась Таня. В супермаркете она скупила, кажется, все, что там было. Набралось две больших корзины, на которые Скотти взирал с некоторой оторопью. Ему этого не съесть! В ближайший год – точно. Но генерал в юбке не слушал его возражений, ловко выставляя на кассовую ленту бесчисленное количество каких-то коробок, баночек и упаковок. - А каперсы взяла? – Райан ни с того, ни с сего вспомнил, как Жан нашел эти непонятные штуки в холодильнике мистера Уорда. - Не помню, - отмахнулась Таня, - иди и возьми, если они тебе нужны. Никуда он, конечно, не пошел. Вместо этого одной рукой принялся складывать купленные продукты в большие пакеты – другой он придерживал под курткой уснувшего доходягу. - Если узнаю, что ты не ешь, буду сама приходить каждый день и кормить тебя и кота, - строго сказала Таня, когда, нагруженные пакетами, они вывалились из супермаркета на холодную улицу. Спасибо, командир, удружил! Котенок снова подал голос, раздражая Райана противным хриплым писком. То ли Итан, то ли Эйтан ринулся к ним и забрал у Тани пакеты. Все втроем они побрели до нового дома Скотти. В квартире Таня сразу же покормила доходягу. Котенок был таким тощим, что даже через подшерсток виднелись его ребра. Когда он наелся, пузо раздулось, как шарик, и доходяга бодренько побежал прочь с кухни исследовать квартиру. - Мы забыли купить ему туалет, - задумчиво сказала Таня. Скотти страдальчески вздохнул и отвернулся к окну. Таня хозяйничала на кухне, расставляя и раскладывая купленные продукты, а также кружки, ложки и тарелки. Доходяга чем-то шуршал в комнате, кажется, точил когти о коробки прежних хозяев. - Может, ты все-таки вернешься к нам? – спросила Таня, замирая рядом с Забиякой у окна. Она задержалась у него почти до одиннадцати вечера, и Скотти думал, как она теперь будет добираться домой. - Не могу, - глупее ничего и не придумаешь. Скотти вдруг представил, что возвращается в дом Райтов. Снова окунается в шум и гам, которые там никогда не смолкают. В этом доме кто-то все время топает, включает и выключает свет, поет, смотрит телевизор, готовит ужин. Там всегда тепло. Там живет Жан… Может, он и расстроен, что Райан ушел. Может, и обрадуется, если он вернется. Но потом придется врать друзьям и сослуживцам, прятаться от чужих взглядов. Скотти будет знать, что рядом с ним полковник мечтает о мягкой груди, большой заднице и длинных светлых волосах. Ну нафиг такой график! - Передай Веньяру, что я благодарен за заботу. - Думаешь, это он? – взвилась Таня. – Думаешь, я не беспокоюсь? И Дан, и Вики! Все переживают! Когда вы пропали там в Ходхольме, мы места себе не находили! А потом Жан болел – думаешь, нам все равно было? - Извини, Таня, - ну почему он не умеет правильно говорить о том, что чувствует? Она сердито фыркнула. - Думай что хочешь! Ничего я ему передавать не буду. Разбирайтесь сами, раз такие идиоты! Она вышла, на ходу надевая курточку. Скотти, как был, в футболке, сунул ноги в тапочки и побежал ее провожать. Все-таки ночь, мало ли что. На выходе из подъезда они столкнулись с Итаном. - Ты, надеюсь, никуда ночью не собираешься, Забияка? – строго спросил зетовец. - Завтра на службу, куда я могу собираться? - Тогда доброй ночи. - Доброй ночи. Дверь осталась приоткрытой, и доходяга выбежал из теплой квартиры. Скотти услышал его издалека – так истошно он пищал. Райан подавил судорожный вздох. Вздохи рвались из груди, норовя перейти в сухие рыдания, и это было бы уже полным провалом. Он подхватил котенка под пузо, занес в квартиру и запер дверь. В одном они с ним точно похожи – оба никому по-настоящему не нужны.