Дождь отчаянно убаюкивал Усаги, забравшуюся в остывшую и такую приятную постель, но ночь просто не давала девушке уснуть, пресекая все попытки отправиться в царство Морфея. Стоило только на миг прикрыть глаза и расслабиться, как осколки снов тонкими иглами впивались в сердце, заставляя её молчаливо сжиматься от боли, разочарования и непонимания. Картины перед глазами меняли свои яркие краски, кадры мелькали болезненными пятнами, оживляя прошлые битвы в памяти.
«Неужели, это всё только сон, почему тогда мне так больно? Откуда эти шрамы, если и не было этих сражений, если то прошлое, что я вижу не случилось?»
Слёзы предательски проступали на глазах. В её «воспоминаниях» они с девочками не раз мечтали жить нормальной, обычной жизнью, и сейчас, когда это у неё есть, ей очень больно.
Утро располосовало просторную комнату на кусочки, оставляя радужные порезы на стенах. Солнце игриво улыбалось новому дню и ласково играло бликами в невысохших лужах на земле, крышах и каплях на подоконнике. Такой тёплый и спокойный новый день.
— Усаги? — из мыслей её вырвал бодрый голос хозяйки временного пристанища Цукино и несмелый, едва слышный стук в дверь.
— Доброе утро, — отозвалась блондинка, привставая на кровати и старательно улыбаясь новой знакомой, просовывающей голову в образовавшуюся щель.
— Завтрак почти готов, — Ши молниеносно скрылась за закрывшейся вслед дверью.
— Как вкусно! — Цукино поверить не могла, что после стресса можно так уплетать блинчики. — Ты чудесно готовишь.
— Этого у неё не отнять.
— Лекс, ты бы хоть оделся, ходишь тут, как у себя дома, — процокала укоризненно Ши и отпила дымящийся горячий кофе.
Бани не могла не повернуться на эти слова и обнаружила юношу, стоящего в дверном проёме с взлохмаченными снежными волосами, легкими спортивными шортами, оголяющими крепкие и привлекательные ноги. Торс был голым и достаточно рельефным, надпись, которая ранее виднелась на руке, теперь полностью вырисовывалась от плеча к кисти. Усаги слегка наклонила голову, неотрывно пережевывая тёплые сладкие блинчики и прочитала:
— Ин номине Пат-Патрис ет Филии ет…
— Спиритус Санкти. — продолжил за девушку Лекс.
— А что это значит?
— Во имя Отца и Сына, и Святого Духа. (оригинал — In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti)
Усаги не заметила, как от разглядывания татуировки она перешла к явному рассматриванию Лекса.
— Нам пора собираться в университет. Усаги, твоя форма абсолютно сухая.
— Я, наверное, не пойду в университет, мне нужно заехать домой, — замялась Бани, перебирая свои тонкие пальцы, — Мне нужно кое-что проверить.
Шиори вопросительно посмотрела на неё, но спрашивать ни о чём не стала.
— Лекс, подвезёшь? — обратилась она к брату.
— Угу.
— Если что, я всегда рада тебя видеть. Номер моего телефона записан на карточке. А мне пора.
Усаги вошла с их с Мамору квартиру, тихо и осторожно словно кошка. По её предположениям, любимый уже на работе и сейчас она дома будет совершенно одна. Вот и шанс воспользоваться брошью и перевоплотиться в война, доказав всех, что они не правы! Тихое сопение раздавалось со сторону кресла в гостиной. Мамору в обнимку со всевозможными средствами связи, чайником кофе и телефонной книгой уснул прямо в кресле, проведя всю ночь в поисках её. Он словно почувствовал её, распахнув глаза, и мгновенно обняв ошеломлённую Бани.
— Усако.
Голос его дрожал и устало вибрировал, когда тот повторял её имя.
— Усако.
— Мамору, как мы познакомились?
— Что? — он не ожидал такого вопроса, после того, как она пропала на всю ночь.
— Ты помнишь, как мы познакомились, — Цукино сделала шаг назад.
— Кажется, ты бросила в меня своим тестом по английскому, — он задорно улыбнулся и шагнул ей навстречу.
— А дальше?
Снова шаг от него.
— Потянулась череда встреч и свиданий. Танец на балу и наш первый поцелуй, — Он снова идет к ней навстречу.
— И это всё?
— Потом я понял, что полюбил тебя, — брюнет попытался протянуть руку, чтобы коснуться её.
— Мне надо побыть одной, и нам пока не стоит встречаться, — выпалила Уса, сама того не ожидая, бросила ключи от его квартиры и убежала, роняя по дороге огромные горькие и слёзы и пытаясь на ходу собрать разбившееся только что сердце.
***
Помещение казалось бесконечным и аморфным, темные очертания стен блекло проявлялись, ограничивая пространство. Воздух был невыносимо влажным и холодным, индевелые сталактиты висели с предположительного потолка тяжёлым грузом.
— Господин, — голос слуги казался хрустально морозным.
Ответом было слабое и гулкое шипение.
— Мы прибыли по Вашему приказу. — Четверо мужчин встали на одно колено.
Пространство вокруг задрожало, уплотняясь и приобретая тощие черты человека в плаще и капюшоне.
— Фрост, — Мрак обращался к заснеженному юноше с призрачно серыми глазами и обледенелыми руками.
— Файер, — это приветствие было адресовано самому молодому из четверки. Его яркие глаза полыхали огнём Гиенны, а волосы рыжим пламенем взъерошены на макушке.
— Аэро, — ветер плясал в волосах этого слуги, окутывая его причудливыми силуэтами, то и дело воздух подхватывал плащ и разворачивал его во всех своей величественности и непокорности.
— Стоулен, — самый старший из четырёх братьев. Глаза излучали холодное спокойствие, уверенность, силу и расчетливость.
— Мои Лорды, — Мрак сгущался, переливаясь и растекаясь внутри воображаемого капюшона. — Вы отлично потрудились. Ваша королева довольна. Отдыхайте.
— Милорд, — Фаейр поднял игривый и пылкий взгляд на хозяина, — разрешите вопрос.
Тьма нервно подрагивала, слово старалась поскорее скрыться из этого пустого и бесконечного места.
— Я слушаю.
— Почему мы не можем напасть на эту планету и иссушить её до дна. Мы сильны.
Могущество нашей властительницы не знает предела, — интонация нарастала, юношеский максимализм брал своё.
— Эту планету оберегают избранные, хранители сердец своих миров.
— Но их сила принадлежит нам!
— Их сила, как и их память сейчас находятся в Стазисе и наша королева поглощает их понемногу.
— Но сейчас они не могут нам противостоять! — Рыжий юноша возражал и слабо распылялся пламенем.
— Сила Лунной принцессы нам не принадлежит, она сильна. Её дух сопротивляется нам, поэтому нужно время и души для поддержания Стазиса. Сейчас лишь Принцесса представляет для нас реальную угрозу, но скоро и она сдастся.
— Но…
— Достаточно! От Вас сейчас ничего не требуется. Завтра я жду новые души.
Тьма взвилась тонкими густыми струями вокруг ладоней Лордов, оставив в них очередные карточки с жертвами.
— Я жду эти души завтра. Не забывайте, любой промах карается смертью.
***
Мамору удивлённо стоял у окна наблюдая за тем, как Усаги, его любимая бросается на спину светловолосому юноше, а он, сгребая в охапку её крепкими объятиями, сажает девушку в машину и увозит…
