А что если?

      Она чувствовала его терпкие, опухшие от поцелуя губы и расплывалась в ежесекундной возможности поймать ртом хоть каплю воздуха. Ноги плотно сжимали мужскую и крепкую спину, находя новую точку опоры, чтобы прижать его к себе ещё ближе. Влажные волосы прилипали своей прохладой к лицу хозяйки, чертя изящные, едва заметные мокрые рисунки на тонкой и молодой коже. Она слегка сдавливала руки на его щеках, стараясь ни на минуту не отпустить, чтобы не потерять.       Девушка растекалась и тонула в этом сладком, долгожданном и таком ошибочном поцелуе. Слабые импульсы в мозгу кричали о том, что это опасно, что это неправильно, но сердце душило их и затмевало их угасающий крик своим стуком.       Глаза едва прикрыты, сознание мутное, балансирующее на грани реальности и животного инстинкта. Смущение оттенками алого пляшет по её щекам, лицу и ушам. Мысли рождают смелые и откровенные картины сорванных вещей, тепла тел, слитых воедино плотными тисками обнажённых объятий. Электрические разряды мелкими вспышками бегали по оголённым нервам, разнося всю страсть поцелуя по телу, и стекаясь внизу живота в тянущее, абсолютно новое и опасное ощущение. Рваное короткое дыхание тихими стонами изредка прерывало долгожданный поцелуй и сразу же начинался новый, будто бесконечная игра, словно феникс, каждый раз возрождающийся из своего же пепла.       Слишком нежный, слишком долгожданный, слишком знакомый.       Сейя руками ощущал грань между холодом столешницы и жаром упругих бёдер, которые он так отчаянно и почти безысходно прижимал к себе.       Едва заметное касание, аккуратное движение вдоль всей спины кончиками холодных женских пальцев. Её руки будто танцуют под его футболкой, рисуя острым холодком по коже свои мотивы. От этого прикосновения хочется кричать и стонать. Ши нарочито нежно играет на струнах его обнажённой души, растягивая тонкие губы в хитрой усмешке, упиваясь его внутренними демонами, которых, как оказалось, очень легко разбудить. Тонкие ноготки остро врезаются в сильную спину, заставляя испытывать неимоверное чувство, которое уже было больше звериным, нежели человеческим.       Гортань разрывается полустоном, когда он начинает прокладывать горячие дорожки распалёнными губами по холодной и влажной шее, будто вжимаясь в неё.       Широкая футболка сминается под осторожными движениями рук, собираясь в плотные и многократные складки, оголяя спину девушки.       Не в силах бороться с нарастающими в груди чувством, инстинктами и лишними признаниями Ши упирается слабеющими руками в плечи брюнету и осторожно отводит его от себя в сторону. Его взгляд затуманен, зрачок максимально расширен, а под ладонями она чувствует сердечные удары, настолько сильные и громкие, что их слышно в этой напряженной тишине.       Она дышит коротко, даже не успевая усваивать мелкие порции кислорода, отчаянно пытается сфокусировать расслабленный взгляд на его глубоких синих глазах.       Сознание перестало выходить на связь с разумом и сердцем, а любые границы возможного и невозможного смешали свои причудливые краски в узоры влюблённых душ.       Они смотрят друг на друга, но связь между ними проходит тонкой нитью в области сердец, скрепляя души и тела. — Если ты сомневаешься, то я не буду больше.       Сейя буквально захлёбывался этими словами. Сердце бешено стучало, а душа билась в немой истерике.       Ему это было так знакомо. Когда-то давно он любил с такой же силой, с такой же отдачей и жертвенностью. Любил без остатка, без упрёка ту, что выбрала другого. За них давно решила всё судьба, не дав им не малейшего шанса. Усаги было предрешено примерить Великую Корону, а Мамору — вести её под руку, оберегая и поддерживая. Принцу Земли, Эндимиону, если угодно, но не ему, не блуждающему метеору. Такое сильное и двоякое чувство. Он так долго был зависим от своей «куколки», что та её болезненная власть накрепко слилась с ним и засела в сердце. А сейчас он целует другую и ощущает в своей груди не беспомощное чувство зависимости, а обжигающее и опьяняющее чувство настоящей свободы, полёта. И он не хватается за девушку, как было раньше, она просто летит рядом с ним, внутри него.       Её молчание было невыносимо даже не потому, что Коу тяжело усмирить своего физического зверя, а потому что он боялся, что это лишь её минутная слабость, ошибка, которую она после и с горечью признает и уйдёт даже не улыбнувшись. — Я… Я… — заикаясь и хватая ртом сухой воздух начала Шиори.

* * *

— У меня есть вопрос, — театрально поднял руку Ятен. — Почему мы не смогли перевоплотиться? — Всё просто, печально и просто. Вашу силу подпитывает ваш Мир, нет Мира — нет силы, — подытожил Кунсайт. — То есть хочешь сказать, что наш Мир уничтожен? — привставая заявил Тайки. — Да, как и сотни других, — холодно заметил Генерал.

* * *

      Странное чувство рождается в груди. Противоречие. Горечь. Боль. Девушка не понимала, почему вдруг она чувствует себя предательницей. Почему сердце сводит сильная судорога, словно от удара в спину.       С момента их первой встречи, с первого взгляда, её душа дёрнулась и, впервые за много лет, встала на своё место. Ощущение судьбоносности не покидало всё это время. Оно было необходимо, но пугало, так сильно пугало.       Она отчетливо понимала, что чувство, бьющееся внутри неё — любовь, знала, потому что и раньше это ощущала, но не помнила когда.       Разум кричал «Люби его, черт возьми» и пропускал по её телу импульсы с привкусом пощечин, призванные пробудить и разморозить холодное, неприступное сердце. А оно молчало, блокировало все попытки просочить медово-вязкое чувство привязанности к нему. Оно было против. «Нельзя рисковать, нельзя так рисковать им» — в пульсе звучали это слова, будто приговор. И девушка была послушна, предельно послушна, но сейчас бунт поднимался, волнами пробивая все стены, построенные сердцем за всё это время. Сердце хранило чужие черты лица, глубину глаз и бархатистый, наглый голос. — Мы…       С какой безумной силой выламывалось её тело под его руками, как кричала внутри душа от принятого решения. Лестер сглатывала каждую букву, вместе с солёным противным комом слёз, застывших в горле. Она понимала, знала, что всё это ошибка, что всё неправильно, что просто не должно этого произойти, но впервые за всю свою жизнь чувствовала себя на своём месте. Ощущение, что она проживает не свою жизнь стерлось вместе с каплями на губах от одного взаимного поцелуя. — Я не понимаю — полушепотом, не отрывая взгляда, прошептала ему в губы.

* * *

— Какая встреча, Зойсайт.       Мелания приподняла подбородок, взглядом показывая, что Королеве нужно поклониться. — Я пришёл не присягать Вам на верность. — Но всё же ты меня нашёл. — Поверьте, это не трудно. Я хочу предложить Вам сделку.       Зойсайт сузил глаза и подняв ладонь, подкинул в воздух несколько ярких искр. — С чего ты взял, что мне нужна твоя помощь? — негодование нарастало в голосе Королевы, а ярость медленно разгоралась, подобно языкам пламени, выпущенным из рук Генерала. — Если бы Вы могли, — он выделил интонационно последнее слово и надменно продолжил, — Земля была бы покорена, но пока Принц носит настоящую корону, — хищная ухмылка расползлась по его лицу. — Ты позволяешь себе слишком много, Зойсайт!       Королева выставила руку вперёд, дабы проучить наглого Зоя, но лишь пустой поток воздуха вырвался наружу, всхлестнув волосы надменного предателя, и совершенно не задев его. — Принц пробудился, и его сила сейчас охраняет меня. Ваше заурядное колдовство не причинит мне вреда.       Он медленно и ровно подходил к Королеве, до тех пор, пока не поравнялся с ней взглядом. — Я Вас не боюсь, Ваше, хм, Величество. Я нужен Вам. — Что ты хочешь? — Вот так бы сразу. — Мне нужна только девушка, на остальное наплевать. Любая услуга. — Неужели ты убьешь даже своего Принца ради неё? — Если она, — Зой ловко щёлкнул пальцами и огонь слился в единую картину, с которой на Королеву смотрела Шиори, — будет только моей, то да… даже убить. — Любовь… Прекрасное земное чувство, — Мелания едва коснулась области сердца Зоя. — Но ведь она не сможет полюбить тебя. Мне кажется, что сердце её принадлежит другому? — издевательски уточнила женщина. — А разве Стазис не дарует безмерную силу? Или всё-таки у Вашего могущества есть предел? — поинтересовался Зой. — Даже с моей властью её любовь к тебе никогда не будет настоящей, но будь по-твоему. Я призову тебя, когда ты мне понадобишься. А сейчас твоя задача не дать Принцу обрести истинную его силу. — Слушаю и повинуюсь.       Генерал снова исчез в своём навеки холодном пламени.

* * *

      Шиори молчала, она не могла подобрать слов, нужных и правильных слов. Ей снова начинало казаться, что мир восстаёт против неё, подбрасывая девушке новую кипу бессмысленных испытаний, которые она просто обязана пройти… одна. Без брата, без семьи, одна.       Это как удар под дых, просто разом перехватывает дыхание и скручивает внутренности. Сердце замирает и харкает кровь в истощенные вены, запуская необратимый процесс, благодаря которому по телу разливается яд разочарования.       Разочарования в себе, и в других. — Я люблю тебя, — прошептал Сейя.       Он хотел дать ей понять, что его чувства сильны и серьезны, что он готов к любым испытаниям. Эти слова не произносятся просто так, по крайней мере им. Не так он представлял это короткое признание. Сейчас он хватался за соломинку, за ниточку, а она отдалялась от него. Огромная пропасть начала разделять их, ибо они стояли по разные стороны трещины, и даже отчаянное «люблю» не могло эту пропасть сократить. — Прости, но я не люблю тебя, — Ши отвела мокрый взгляд. — Это всё было ошибкой.       Сердце брюнета горько ёкнуло и глухо выдало удар. — Уходи, — сухо произнёс Сейя.       «Прости, но это единственный способ защитить тебя от Зойсайта» — и Шиори спокойно закрыла со собой дверь.

* * *

— Я начинаю переживать за них, — Мамору выхаживал очередной круг по комнате. — Зойсайт, наверняка, следит за ней, — наскоро бросил Неф, — всегда следил.       Мамору вопросительно посмотрел на друга, отчего Нефрит тяжело выдохнул и продолжил. — Он влюблён в неё, но скрывал это, по крайней мере, он думал, что никто не замечает его вздохов, этих взглядом, стремления быть всегда рядом с ней. На принцессу возлагались огромные надежды, великие планы были построены на её возможном могуществе, но когда стало ясно, что она родилась, — брюнет медлил, подбирая правильные слова, -… Простой, её судьба окончательно и бесповоротно была решена. Ей было запрещено любить, она стала заложницей собственного бессилия. Принцессе был уготована судьба иная, чем Вам. Замужество, ради продолжения рода сильнейших. Просто жена и мать. Никто больше. Ни свободы, ни счастья, ни короны. Зойсайт был в ярости. Он разнёс тогда две комнаты и оружейную, рядом с ним плавились свечи и горела бумага от его неугомонного бешенства. Королеве пришлось отправить его на Землю, на время, чтобы он остыл и успокоил свой буйный нрав. А потом началась война. — Но почему я этого не помню? — недоумевал Мамору. — Просто ещё не время, мой Принц, — вмешался Джед, неожиданно появившийся в комнате. — Как только вы будете готовы — память вернётся к вам. — А чисто гипотетически, ну в качестве исключения, мог он выпустить на свободу Стазис, — Ятен развёл руками и пристально посмотрел на Генералов. — Он бы не стал, — металлически сухо отрезал Нефрит. — А что с этим несчастным будущим мужем Шиори? Что с ним НЕ сделал бы ваш друг? — Тайки бросил любопытный взгляд на Джеда. — Он не знает о нём ничего. Королева тщательно скрыла от Зойсайта имя избранника дочери. — А от вас?       Генералы молчали. Тишина повисла плотной прозрачной дымкой, но ощущалась тяжестью при каждом вдохе. Молчание пугало своей пустотой. — Им должен был стать я, — вяло и робко произнес Кунсайт.