Моя жизнь в твоих руках

- Ты им не сказал? – мадам Помфри смотрела на меня грустными глазами. - Нет, им незачем знать. Лишние проблемы, переживания, им это ни к чему, да и мне хочется, чтобы они относились ко мне, как и прежде. - Я уважаю твой выбор, но директору я о твоем состоянии уже доложила...       Я прекрасно понимал, что скрывать от профессора мою болезнь не получится, поэтому был даже благодарен мадам Помфри, что она сама ему рассказала, и мне не пришлось этого делать. - …пойми, я была обязана это сделать, не сердись на меня, пожалуйста…       В ее глазах отражалось чувство вины и беспокойства за меня. Она хотела еще что-то добавить, но я ее перебил: - Все хорошо, мадам Помфри, Дамблдор все равно бы узнал, я даже рад, что вы обо всем ему рассказали, я, наверное, не смог бы сделать это сам, - я улыбнулся ей, и из ее позы ушло напряжение. - Я рада, что ты понимаешь. Скоро придет директор, он хотел узнать о твоем самочувствии. - На удивление, я чувствую себя намного лучше. Ничего не болит, даже когда двигаюсь, может, я уже здоров?       Конечно я понимал, что смертельная болезнь никуда не делась, просто симптомы не снова проявлялись, но проваляться до самой смерти в больницах мне не хотелось. - Нет, Гарри, увы, ты не здоров, а на счет симптомов… Мы с доктором Харрисоном предполагаем, что магия пытается помочь иммунитету, скрывая симптомы… - Но десять лет я же как-то жил? - Как сказал доктор, он понятия не имеет, как это может быть, поэтому, когда тебя подкосит следующий приступ неизвестно. - Я не собираюсь умирать на больничной койке, и если мне все-таки суждено покинуть этот свет в ближайшее время, то я бы хотел с толком использовать оставшееся время.       Я серьезно смотрел на мадам Помфри, я и в правду не собирался тут оставаться, если потребуется, то я и сбежать могу. Быть прикованным к постели до конца дней… это явно не по мне.       Поняв, куда я клоню, мадам Помфри ответила: - Это уже решат профессор Дамболдор и доктор Харрисон, как по мне, то я бы не выпускала тебя отсюда, на всякий случай.       Во мне поднялась волна возмущения, что будоражила кровь. «Что значит, не выпускала бы?! Мне что теперь, быть рабом этой постели?! Она серьезно?! Неужели она не понимает, что я хочу прожить остаток жизни для себя?! Времени мне осталось, раз-два и обчелся! Я не хочу здесь оставаться!»       Меня переполняла злость на эту женщину. Мне хотелось назло ей и всему миру, просто взять и сбежать, куда-нибудь далеко-далеко, чтоб даже Волдеморт с его прихвостнями меня не нашел. - Миссис Помфри, могу я поговорить с Гарри с глазу на глаз? - Профессор Дамболдор, да конечно, я уже ухожу, - она повернулась ко мне, - это зелье сна без сновидений, выпей его после разговора с директором, тебе нужен отдых, - она поставила пузырек на полку и удалилась из помещения. - Гарри, мадам Помфри мне рассказала о твоем состоянии, очень печально видеть, как не расцветший цветок уже начал увядать.       Я смотрел на Дамблдора и не понимал, к чему он клонит, причем тут цветы? - Мальчик мой, в связи с твоим нестабильным состоянием, я расскажу тебе все о Волдеморте, его нужно победить любой ценой.       Что сейчас сказал этот старик? Я умираю, мне осталось жить всего ничего, а он вместо сочувствия рассказывает мне про Волдеморта? Вот ведь, оказывается, он меня вообще за человека не считает? Я для него первоклассная машина для убийства Темного Лорда? Я ребенок! Я, черт возьми, вообще не должен участвовать в этом. Я должен ходить на уроки с друзьями, кушать сладости и рассказывать страшилки соседям по комнате, а не лежать на больничной койке в ожидании скорой смерти. Чем я провинился перед Богом, что у меня было паршивое детство, нерадужные школьные годы, а сейчас эта болезнь и Дамболдор, говорящий о том, что я должен победить злого мага, который терроризирует весь магический мир?       Мне, на самом деле вообще по барабану, я ребенок и хочу делать то, что делают другие дети, а не пытаться убить злых дядечек. Я все сказал, и менять своих слов не собираюсь! - Победить, профессор? – я старался скрыть язвительные нотки в голосе, но это с трудом получалось. - Да, Волдеморт жив, а ты являешься его крестражем. - Крестражем, сэр? - Крестраж – это осколок души, помещенный в предмет. Благодаря ему, маг не может отправиться на тот свет, в случае смерти, а блуждает в виде бесплотного духа, пока кто-нибудь извне не вернет ему тело. - А я и есть такой крестраж?       Шок. Как такое может быть? Зачем Волдеморт поместил в меня часть своей души? С какой целью? - Незапланированный крестраж. Когда отскочившее от тебя заклинание "Авада Кедавра" попало в Темного Лорда, от его, и без того растерзанной, души откололся осколок и попал в единственное живое существо… в тебя Гарри.       Ничего себе новости... Это значит, что шрам на моем лбу, является вместилищем осколка Его души? Но я все еще не могу понять, к чему клонит старик? - Том создал шесть крестражей, ты – седьмой, о тебе он не подозревает. Чтобы убить Волдеморта, мы должны уничтожить все семь крестражей, когда мы уничтожим шесть, ты, Гарри, выступишь против него и подставишься под смертельное заклинание, чтобы уничтожить крестраж внутри тебя.       Повторный шок. Я понял. Я все равно бы умер, выжить дважды после "Авада Кедавры" невозможно. Дамблдор все просчитал, он знал, что ради друзей я пойду на все, даже на смерть…. Поэтому он никогда не ругал меня за то, что я подвергаю свою жизнь опасности, а наоборот поощрял это. Теперь ясно, почему его не было, когда в школе происходили основные события. Дамболдор хотел, чтобы я чувствовал себя героем, без которого никак и нигде не обойтись, что даже ребенок может справиться со всеми проблемами в одиночку, без взрослых. Он хотел, чтобы я примерил образ героя, который нацепили на меня с рождения.       Я чувствовал себя вещью, которой все пользовались, не задумываясь о том, что у этой вещи могут быть чувства.       Но перед директором я не стал показывать характер, ведь от него зависело, выйду я отсюда или нет, поэтому, нацепив маску смертника, с легкой улыбкой я ответил: - Я все понимаю, профессор, я сделаю все, что от меня требуется, но как, если меня не выпускают отсюда?       В голубых глазах директора сверкнул торжествующий огонек. - Не волнуйся об этом, завтра тебя отпустят, я об этом позабочусь.       Хоть что-то хорошее за две недели, я наконец выберусь из больничного крыла! - Значит, я попаду на объявление чемпионов? – с улыбкой и радостью в голосе спрашиваю я. - Да, вполне можешь, мой мальчик, а сейчас выпей зелье, оставленное мадам Помфри.       Быстро осушив колбу, я провалился в царство Морфея.