(СКОРО)
If we'd go again all the way from the start, I would try to change the things that killed our love.
Ну, так вот, небо. Бог и ангелы. Сатана и души, поставленные на карту, и Сэм уже приготовил свое заявление, потому что реально, инцест - это не совсем то, чего ждут от хороших парней на небе, а потому, скорее всего, это потребует некоторых объяснений. Но он уже обо всем подумал и все предусмотрел. Когда суд скажет: «Вы вкусили от тела брата своего», Сэм выступит с защитительной речью, основываясь на идее свободы воли. Согласно этой идее, люди имеют право устанавливать свои собственные правила сосуществования в соответствии с десятью заповедями (ни одна из которых не касается инцеста) и с учетом нравственного принципа всего сущего. Это значит, не причиняя никому вреда, не угрожая существованию общества, и с добровольного согласия всех участвующих. - Сэр, - скажет Сэм. – Дин и я вступили в эти отношения по собственному согласию, и никто абсолютно от наших действий не пострадал. Кроме того, у Сэма уже приготовлены свидетельства о сотнях случаев, когда они помогали людям. Он скажет: «Возможно, мы должны были делать то, что делали, без того, чтобы спать друг с другом, сэр, но мы спали. И если цена, которую мы платили за это – бесконечное время в дороге, жизнь в дешевых мотелях, постоянная возможность погибнуть – кажется недостаточной, то пусть решает суд, но я прошу для нас снисхождения». Когда он произносит «снисхождение», Дин закатывает глаза. Потому что Дин всегда думал, что они делают нечто плохое, и был готов ответить за это. Поэтому Сэм и сделает это заявление. И вовсе не потому, что он изучал законы. А лишь потому, что никогда не позволит никому, даже высшей цензуре, бросать тень на то, что он чувствует к своему брату. Если то, что объединяет его с Дином – грех, ну что ж, небо тоже может ошибаться. А они – нет. Никогда.Love, only love can break down the walls someday. I will be there, I will be there. (Scorpions)