Новая сила

«Любое развитие имеет свое направление. Ваше движется по горизонтали, но есть и другие пути. Например, вверх».

«Наруто. Наруто… Наруто» – то бесконечно всплывало, то таяло в сознании, растекалось по стенкам черепа, обволакивая их как вода при отключенной на корабле гравитации, ползущая вверх, окутывающая их в поисках опоры. И никакой надежды немного облегчить утомление от зацикленности на одной единственной мысли. Отчего она оказалась такой важной, так прочно засела в нем, впечаталась, въелась во все его существо, будто срослось с тканями, клетками, с нервной системой… Но стоило в очередной раз прислушаться к себе и голову простреливало такой болью, что желание оставить попытки побеждало. Учитывая, как они бессмысленны. К тому моменту прошло достаточно времени чтобы отметить: все факты, доступные разуму, делятся на три категории. К первой относятся те, которые были заложены в нем изначально, ко второй просто неизвестные – эти были нормой и для обычного человека, при мыслительной обработке такие не вызывали физического дискомфорта. К третей же, особой категории, относились те, при упоминании которых голова начинала ныть, словно он грубо касался незажившей еще линии невидимой раны, аккуратно раскроившей мозг. Раны, которая однажды огрубеет и превратится в шрам. Можно будет касаться его, ощущая далекое беспокойство от эфемерной шершавой неровности, но не придет даже нынешней боли, так настойчиво кричащей о том, что произошло нечто неправильное, вместе с частью памяти забравшее с собой и все причины. Поэтому, пока не произошло этого неминуемого привыкания, хорошо бы разобраться. Единственное, впрочем, к чему привели тщетные старания выудить из себя нечто определенное – лицо номера три. Даже не так. Множество лиц номера три, снова и снова, имеющие какие-то незначительные отличия в выражении, с полосками на щеке или без, но все это определенно были лица и третьего номера, и, как будто, не его. Но при мысли о них не ощущалось никакой связи с тем странным чувством, что на трудно ощутимые мгновения парализовало нутро, когда Харуно Сакура сказала ему это слово. Набор звуков, знаков, возможно символов, сработавший как верный ключ комбинации, подходящей к чему-то очень важному, но так ничего и не открывший. «Так звали». Значит не слово, а имя. Имя поражения Мастера Саске. Какой-то человек, связанный с номером три, но не номер три. Стоп. Но если ненадолго допустить что Мастер Саске это он, то зачем держать так близко к себе нечто, напоминающее о единственном поражении? Не сходится. Слишком мало информации. Он не мог ничего понять. Самокопание начинало раздражать. Слишком много места в его уютной пустоте, медленно заполняющейся красивой, отлаженной системой образов, занимал такой огромный по масштабу и бесполезный по содержанию файл. Как любая вредоносная программа не желал покидать отвоеванного пространства, но нейтрализовать его тоже было нечем. Поэтому приходилось терпеть. И боль, и этот странный трепет внутри, как предчувствие близкой, но ускользающей пока разгадки. Словно скоро, очень скоро… что скоро? И снова ныло глубоко внутри перегруженного мозга. Эта женщина… Она сознательно отбирала у него спокойствие, всем своим видом показывала, что знает к чему подходит этот ключ, но говорить не станет. Просто дала его, чтобы он снова и снова царапал им по своему ноющему шраму, пытаясь получить доступ в отдел данных, которого, возможно, теперь просто не существует. Что ж. Чего бы ей ни хотелось этим добиться, она, скорее всего, получила желаемое. И все же. Почему так странно сжималось внутри?.. Нет, на сей раз достаточно. И он снова напрягался всем телом, выворачиваясь из ремней, чтобы получить оглушительный в своей нестерпимости спасительный разряд. После своего заседания Сакура шла под бесконечной аркой длинного, слишком хорошо освещенного коридора бледная, и чувствовала эту бледность теперь как постоянную свою незримую спутницу на все время, что суждено было провести на Кагуе и по пути к ней. Кроме сопровождающих ее двоих личных охранников взять с собой в зал никого не разрешили. Но если поддержка могла потребоваться, то была она скорее психологической, вряд ли двое из лучших ее бойцов справились бы с такой деликатной задачей. Хотя девушка почти готова была признать, что таковая ей требуется после шести земных часов вежливого, но почти не прикрытого допроса. Немыслимо, такое отношение к человеку высочайшего статуса… Она, конечно, ожидала, что придется нелегко, но не думала, что Совет займется всем касающимся Черного Флота с такой тщательностью. Благо, надежных доказательств у них не оказалось, а с Мастера Саске спрос сейчас тем более невелик. К тому же, его показания все равно не будут приняты к сведению, пока каким-нибудь надежным способом не будет доказана его личность. Произойти это может нескоро и то не факт, что результат будет соответствовать действительности. Не важно. Основная часть ее бед оказалась позади. Вердикт выносили с трудом, до последнего ждали, что выскажется Хатаке, но тот молчал все заседание и лишь в конце скромно отдал свой голос в пользу ее невиновности. Уж неизвестно, достался ли оправдательный приговор по праву, или это было сознательным шагом Совета навстречу Мирто, но, поговаривали, перевес количества голосов в ее сторону был крайне невелик. Тем не менее, однажды вынесенное Галактическим Советом решение не может быть оспорено в будущем. Значит, даже если позже найдутся доказательства ее лжи, судить за нее кого-либо будет уже невозможно. Да и что-то подсказывало, что Совет не станет. Каждая империя, так или иначе, иногда принимает участие не в самых хороших делах. Бывают они разные, по сравнению с некоторыми Сакура с ее дюжиной кораблей почти простительная мелочь. Мирто нужны Совету как союзники, особенно в такое смутное время. Коридор закончился, и путь вывел в просторную галерею. Теперь с огромной высоты открывался вид на океан и совсем немного – на зависшие над водой на разном уровне круги площадок для стоянки кораблей. Скоро она окажется там и улетит отсюда подальше. Может, завтра, но лучше сегодня, еще до наступления на полушарии ночи. Даже теперь можно было заметить несколько транспортных машин, доставляющих слушателей, свидетелей и участников предстоящего суда. Возникал вопрос: хватит ли даже огромного здания Совета чтобы вместить всех желающих? Придется достраивать в процессе, если нет. Но ничего, своим присутствием она больше никого отягощать не намерена, заодно освободит место кому-нибудь еще. Помещение уже почти проплыло мимо высокими окнами, как вдруг девушка заметила, что двери позади заблокировали. Она остановилась. Путь впереди все еще свободен, но быть отрезанной от охраны, в случае чего, она не спешила. Ее сопровождающие обменялись короткими взглядами. В голове сразу пронеслось множество вариантов того, что могло бы произойти. Здание Совета одно из самых безопасных мест галактики… Но опыт подсказывал, что чем громче место называешь безопасным, тем скорее оно таковым не окажется. Взять хотя бы нападение Черного Флота: не сдайся его главнокомандующий, осколки этой галереи, быть может, носило бы теперь по орбите безжизненной Кагуи. Все же, паниковать пока не следовало. Проблемы могли возникнуть какие угодно, не обязательно угроза действительно велика. Может, что-то вроде заражения воздуха в соседнем отсеке из-за кого-то из вновь прибывших… Снаружи начало смеркаться еще до окончания заседания. Белесое небо медленно окрашивалось в темные тона, все больше сливаясь с линией океана. Две узкие, продольные линии белого света по краям посадочных площадок и моста постепенно оставались единственным, что очерчивало их в темноте. Но пока еще окутывали поверхность мягкие сумерки, не поглотившие предметы, оставив парить в воздухе лишь их светящиеся контуры, но только слегка приглушившие резкий свет звезды, из-за чего океан казался теперь почти черным. К посадочной полосе со стороны здания начали слетаться глайдеры. Странно. Сакура подошла к стеклу. Светящиеся объекты создавали контраст с полумраком, поэтому… минутку, что за черт? В самом начале моста, у колец посадочных площадок занимался странный рыжий дымок, хорошо заметный издалека, или нечто подобное ему. Плавными полукругами узких волн он стекался сквозь воздух со всех сторон, концентрируясь в центре, где, слегка мерцая, становился плотнее. Девушка нахмурилась. Что происходит? - Свяжитесь с Какаши, – напряженно велела охранникам. Один из них протянул шар связи и почти сразу отпустил – контакт установлен. Странно, слишком быстро. Маленький серебристый предмет завис рядом, в земном метре над полом, проецируя голограмму советника так, что она оказалась с правой стороны от Сакуры. - Поздравляю с оправдательным приговором, Ваше Высочество. Не думал, что понадоблюсь так скоро, – подозрительно спокойно поприветствовал Хатаке, чем теперь немного раздражал, – что-то случилось? - Да, случилось. Я сейчас вижу мост. Это вторжение? – сразу перешла к делу она. Шар рыжеватого свечения становился ярче и плотнее. - Не думаю, Ваше Величество, но на всякий случай мы соблюдаем необходимые меры безопасности… - Что это значит? – перебила девушка. – Отвечай по существу, если можешь. - Хм, могу… – в голосе советника скользнула задумчивость, видимо, прикидывавшего, не превышает ли он свои полномочия, – отчего же нет. Хотя я все же настоятельно рекомендовал бы вам отправиться в свои покои и не о чем не волноваться. - Какаши… – предупреждающим тоном. - Но, полагаю, вы этого не сделаете. Мне доложили, что все присутствующие на планете праве знать, поэтому… – советник деликатно кашлянул, более уверенно продолжив: – В центр управления полетами около пяти земных минут назад поступило сообщение о прибытии очередного уполномоченного представителя… Код предоставили верный, разрешение мы выдали, как и всем остальным, но границ звездной системы с тех пор не пересек ни один корабль. А теперь происходит вот это. - То есть, вы тоже не знаете что? - Да, Ваше Величество. - Действия? – после небольшой паузы сухо спросила Харуно, продумывая план на случай, если это все же угроза. - Пока наблюдаем, до первой агрессии со стороны нарушителей. Даже если это оружие, мы не можем первыми открыть огонь, – предварил он логичный вопрос, – к тому же, наши сканеры ничего не обнаружили. - Вообще ничего?.. – легкое удивление. - Только слабое излучение неизвестного состава, безвредное, источник не установлен. Сакура снова всмотрелась во все наползающую темноту. Неизвестного состава? Как такое возможно… В сознание медленно закрадывалась тревога. Но к этому моменту то, что Какаши назвал излучением, сгустилось достаточно, чтобы образовалось нечто вроде плотного кокона, который начал прямо на глазах обретать очертания человеческого силуэта, стали различимы руки и ноги, похоже, начали так же плавно появляться более мелкие детали, но издалека их не было видно. - Дай мне картинку, – потребовала девушка, не понимая, почему так трепещет внутри. Не от страха, от чего-то другого, смутного, как этот силуэт, мимолетного. Голограмма Какаши пошла помехами и пропала. На ее месте растянулся прямоугольник изображения, проецируемого с камер одного из нескольких десятков глайдеров, зависших над площадками. Она была уверена, что не единственная сейчас в этом здании подключилась к трансляции и всматривается в увеличенное изображение. Сгусток неяркого золотистого света, плотный до непроницаемости, но отбрасывающий удивительно мало бликов, почти не выхватывал из мрака окружающую его поверхность моста, зато становился все больше похожим на человека. Появилось подобие одежды: простой, с длинными широкими рукавами юкаты, нечто вроде которой было принято носить у Мирто, в особенности мужчинам на официальных приемах, брюки подвязаны чуть ниже колен, немного небрежно… Отчетливей сделались пальцы на руках и босых ногах, а вместе с ними из клубившегося вокруг сияющего марева проступили черты лица. И тут внутри оборвалось. Сакура, не до конца осознавая, что творит, бросилась к закрытому проходу, по дороге не своим голосом крикнув: - Какаши, дай мне пройти! - Но, Ваше Высочество… – голос советника тоже казался непривычно глухим. - Сейчас же! – с силой вдарила кулаком о металлическую панель. – Какаши! Дверь поддалась. Очевидно, советник тоже никак не мог прокомментировать увиденное. Сакура больше не думала о нем, опрометью бросившись к ближайшему устройству перемещения, вскочила в его полупрозрачную колбу с едва поспевшей запрыгнуть следом охраной и, спустя пару возмутительно долгих секунд, оказалась у выхода. Огромный круглый транспортный шлюз распахнулся перед ней ускользнувшей в стены заслонкой, девушка вышла на мост и побежала, не чувствуя, как ставший холодней ветер безжалостно треплет волосы и красные, белые, розовые нижние слои ее одежды. Бежала, все замедляя шаг, видя, как приближается светящаяся фигура и понимая, наконец, что не имеет ни малейшего понятия как действовать дальше, но шла, уже менее решительно, понимая: теперь поздно останавливаться. Страха не было, только бесконечное волнение, застывшее на своем пике. Силуэт человека был далеко, как бы быстро она ни двигалась. То, как он ступил по мосту навстречу, зафиксировали только камеры, Сакура этого не видела. А потом поняла, что в следующую секунду он каким-то образом оказался рядом, всего в десяти земных метрах. Из облачения прибавилась только длинная накидка без рукавов, да четче сделались все детали – одинакового цвета этого мягкого, золотистого сияния, исходившие языками медленного желтого пламени, наподобие плазмы. Полы его накидки и короткие волосы так же неспеша перебирал ветер, но не тот, что жадно трепал ее одежду, совсем другой, деликатно перекатывающий легкими волнами несуществующую ткань. И весь он находится в этом неторопливом непрерывном движении, будто парил в невесомости, привязанный к поверхности лишь стопами ног. На вид ему было немногим больше двадцати, девушка помнила его и старше… Этот взгляд, пытливый, узнающий ее, губы, тронутые появившейся улыбкой, легкой, но такой до одури знакомой… - Наруто… – прошептала она неверяще, не замечая в каком бешеном ритме колотится собственное сердце. Он улыбнулся шире, едва заметно склонил голову. Да, удивительно отчетливо чувствовала Сакура, все верно, не ошибка, не уловка, ведь невозможно было бы… Захотелось броситься к нему, и девушка сделала шаг навстречу, как вдруг он приподнял ладонь в плавном предостерегающем жесте, и, не повинуясь гравитации, выше чем нужно взметнулась следом ткань рукава, оголяя запястье. Нельзя – поняла Сакура – ближе не нужно, только вот так, на расстоянии. Замерла окончательно растерянная, не знающая что делать или говорить, ничего не понимающая, а чуть позади так же застыла позабытая охрана. Он. Но как? Как такое возможно?! Что происходит? Тем временем, один из глайдеров приземлился прямо на мост. Из открытого отсека двухместной кабины ловко выскочило большое неприятное существо в сером полетном костюме поверх контактного, напоминавшее крысу. Устало наморща потрепанную морду с пронзительными черными бусинами глаз, оно вразвалочку отошло от своей машины, небрежно расшаркиваясь, и неспеша опустилось на колени, склонив голову к самой поверхности, так, что пришлось опереться на передние лапы. И что-то подсказывало Ее Высочеству: внезапный жест почтения предназначается не ей. А тот, кто удостоился такой почести, видел все, но как будто не отреагировал. Не просил подняться и перестать, не благодарил в ответ, только смотрел на существо почти так же, как на нее. Ласково, понимающе. Подумалось вдруг, что оно совсем не заслуживает такого взгляда: всего лишь какой-то пилот глайдера на службе у Совета, таких сотни, десятки из них парят сейчас в воздухе, так чем этот отличается от других… Золотистые теперь глаза Наруто встретились с ее зелеными. Сакура поняла – ничем. Внезапно ее старый друг чуть приблизился сам. Тело тут же окутало ненавязчивым теплом – вместо желанных объятий. Его улыбка и еще одно четкое осознание то ли своими, то ли чужими мыслями: прибыл представитель Фоетона, и, если можно, он хотел бы созвать Галактический Совет. Сакура медленно кивнула, все еще пытаясь справиться с наваждением и прострацией, но уже достаточно владея собой. Разумеется, Совет будет созван. А свой отлет она только что отложила на неопределенный срок. Основная часть комплекса зданий Совета находилась не на поверхности океана, а под водой и ниже, на многие земные километры уходя в грунт планеты. Основной зал был построен так, чтобы за раз вместить в себя сотни тысяч слушателей. После незначительного переоборудования мог бы и больше. Места в виде коротких частых лож несметным количеством пузырей располагались по внутреннему кругу широкой, торжественно-платиновой шахты, уходившей высоко вверх и глубоко вниз, равномерно приглушенно освещенной. Ровно посередине располагалась одна большая ложа советников, выдававшаяся внутрь не дальше остальных, но опоясывавшая внутренность зала одним ровным кольцом. Главная круглая площадка, парила поцентру напротив, при необходимости ее можно было опустить или поднять. Обычно на ней находились и выступали обвиняемые или те, кому было что сказать и кого выслушали бы на таком высоком уровне. Именно на этой площадке, слегка подсвечивая пол вокруг себя золотистым, стоял сейчас ее старый знакомый. И не было почему-то никакой неуверенности в подлинности его личности. Она просто знала, видела, чувствовала. Но все еще находилась в шоке. Как и все остальные присутствующие, наверное, ведь какую еще реакцию могло вызвать подобное. Стало быть, слухи не лгали, и Какаши ни в чем не ошибся, но… Трудно было не столько смириться с фактами, сколько их осознать. Заседание созвали экстренное. Без подготовки, без предварительного слушания, сразу же после того, как… он явился. По обе стороны чуть позади в ложе вместе с ней стояли охранники, и девушка почти физически ощущала их напряжение, которое они обычно так хорошо обучены не выдавать. Место ей было отведено всего на ярус выше ложи советников, что говорило о самом высоком среди слушателей статусе. Этот ярус был свободен полностью, никто подобного ей ранга на планету пока не явился, то ли запаздывая, то ли опасаясь, зато дальше вверх и вниз уже многие места были заполнены. В общей громадине зала количество слушателей казалось сравнительно небольшим, но ей было известно, что здесь сейчас находятся все успевшие прибыть гости. Каждый хотел взглянуть на странное, недоступное пониманию создание не из материи – не из энергии, последний раз являвшееся в совет пятьсот с лишним лет назад… Но то было другое существо, а это… это каким-то немыслимым образом был он, Наруто, и как будто бы он не до конца – с этим удивительно спокойным, понимающим, но почти детски открытым, светлым выражением лица. И слишком, до растерянных слез знакомый, и удивительно другой. Он же мертв, мертв! Так что же это тогда такое!? Но нет, вот он прямо перед ней. Несомненно он. Сакура запуталась. События последних часов в ее голове сделались вязкими, полусмазанными, при этом ненормально четкими в некоторых отдельных моментах, происходили как во сне. «Представитель Фоетона, представитель Фоетона» – бессмысленно вертелось среди смятения ее мыслей. Все были в сборе, заседание вот-вот начнется. Одежда и волосы, так неспеша перебираемые этим несуществующим движением воздуха, но его лицо, его фигура, все те же нежные, теплые руки, которых нельзя было касаться так, как хотелось… ни раньше, ни тем более теперь. Тогда, единственный раз, в темноте, рядом с ней, он искренне, вежливо отказал. Говорил, что ему нельзя, что у них это запрещено, что любит ее так сильно как может: как друга, как человека. И никакой неловкости, глаза в глаза, тепло и эта улыбка. В тот момент, да и всегда, он был волен делать с ней что захотел бы, мог бы править ее империей, мог бы подарить ей наследника, но предпочел иное. И она не смогла отказать. Лишь бы просто был рядом, как можно ближе, настолько, насколько хотел быть сам. А потом все равно временами мучилась, с собой наедине, корчась и выгибаясь от удовольствия, не имея права представлять его рядом, но представляя, сполна окунаясь в омут собственной похоти, ненавидя себя, сходя с ума от его чистоты… От неуместных, обычно заталкиваемых поглубже воспоминаний сделалось дурно. Глаза едва заметно стали влажными от странного, вдруг остро накатившего изнутри, тошного ощущения. Мерзкая, порочная, сплетенная всем существом с ложью и интригами, заляпанная въедливой черной жижей своих столетий с ног до головы – вот какой она была рядом с ним. А он так на нее смотрел… крыса, тот пилот, будь оно все неладно, быть может, был достоин этого взгляда в разы больше. Закусила губу – изнутри, незаметно. Хватит с переволновавшейся охраны и ее неподвижной, неестественно ровной спины. Благо, хоть ее слушание проходило не здесь, и стояла Сакура не на том месте, где он сейчас стоит, не там лгала такая внешне невозмутимая, ожидая свою почти неизбежную поблажку, подачку, брошенную Советом в награду за сомнительную преданность… Так нестерпимо подкатило к самому горлу, что чувствовала – еще немного, мгновение, и все, а что все даже знать не хотела. Но всего один короткий взгляд старого друга в ее сторону, такой же светлый, тронутый едва скользнувшим волнением, и начало понемногу отпускать. Наконец, смогла выдохнуть, потом медленно вдохнуть. Никогда еще не накатывало на нее такого сильного, нестерпимого наваждения… Выдержка возвращалась, но неприятный осадок остался. Председатель Совета, Сенджу Хаширама, приятный мужчина средних лет с длинными каштановыми волосами, аккуратно забранными в хвост у самого основания, на сей раз был уполномочен вести заседание. Выглядел он всегда сдержанно доброжелательным и умел разрядить обстановку, поэтому и удостоился такой почетной должности, но даже он, сидя посреди других советников в своих белоснежных одеждах, казался взволнованным. Тем не менее, своим уверенным, мощным голосом он стандартно объявил: - Совет, созванный по просьбе уполномоченного представителя планеты Фоетон, объявляется открытым. Я, наделенный правом вести заседание от лица Галактического Совета, председатель, Сенджу Хаширама, – пауза после его слов длилась дольше положенного, быть может, потому что дальше обыкновенная форма обращении не подходила. – Обычно причина созыва рассматривается заранее, но на сей раз она неизвестна… Тем не менее, у Совета не возникло причин сомневаться, что она достаточно важна, потому просим вас озвучить ее сейчас. Мы не знаем как обратиться к вам, дабы предоставить слово, но сейчас у вас есть на него право. Наруто смотрел скорее просто в зал, чем на кого-то одного. Таким непривычным казалось постоянное легкое движение невесомого света, из которого он был соткан. И Сакура вдруг подумала, что до сих пор не слышала его голоса. - Благодарю Совет за предоставленное слово, – да, тот самый, который, оказывается, тоже не смогла забыть, почему-то достаточно громкий без усилительных приборов, чистый и более высокий чем тот, что был у подобных Мастеру Саске и обычно нравился ей, но такой родной, резанувший по нервам. – Можете звать меня Наруто. Причина связана со сдачей в плен человека по имени Мастер Саске. Она может показаться необычной, но не спешите судить. Попрошу выслушать меня от начала до конца, – говорил ровно, в меру сдержанно. – Прежде всего, вы пытаетесь установить личность Мастера Саске, полагая, что перед вами клон. Единственный подходящий способ подтвердить его личность, не имея материала для сравнения, доступный вам – сканирование биополей, но и он не надежен. Сакура вспомнила про комиссию, о которой говорил Какаши, но понимала, что ее друг прав. Даже если биополе Мастера Саске окажется изорванным, выжатым временем и слабым, в соответствии с его возрастом, нет никаких гарантий кроме ее слова, что это действительно он. Установление возраста белка в организме еще более ненадежное доказательство: клон, к примеру, мог быть создан меньше тридцати лет после рождения оригинала и хранился до этого момента. Тогда разница будет почти незаметной, а точного времени рождения обвиняемого не знает никто. - Я могу быть свидетелем и точно подтвердить его личность. Потому что я вижу не записанную или отсутствующую в его памяти информацию, но дела, которые он совершал. В вашем изоляторе находится тот же человек, который высадился на Фоетон в ранге главнокомандующего Черного Флота сто двадцать шесть лет назад. Его слова звонко растаяли в гробовой тишине зала. Лучшего подтверждения у них быть не могло, однако Хаширама удивил, привлекая к себе взгляды всех собравшихся последовавшим вопросом: - Позвольте уточнить, почему мы должны быть уверенны в ваших словах? – судя по тону, председатель и в своих был не до конца уверен. Вряд ли в прошлый раз кто-то осмелился проявить такую дерзость по отношению к Высшему существу, но, в любом случае, было поздно. Наруто понимающе улыбнулся. - Есть некоторые правила, в соответствии с которыми я нахожусь среди вас. Ничто сделанное мной, не может быть во вред. Ничто сказанное мной не может быть ложью. Отсутствие прямого контакта. Невмешательство. - Но вам не кажется, – продолжал испытывать удачу и судьбу Хаширама, – что одним своим влиянием на заседание вы… вмешиваетесь в ход дела? - Ровно настолько, насколько уполномочен как представитель, – все так же отвечал Наруто, теперь точно глядя на председателя. – Более того, события, происходящие здесь, касались меня раньше как человека, и, некоторым образом, касаются сейчас. Снова воцарилась тишина. Кажется, он с готовностью ожидал новых вопросов, но Сенджу, исчерпав лимит своей настойчивости, молчал. Пауза ощутимо затягивалась. - Могу я продолжить? – спросил довольно вежливо, и, дождавшись скомканного позволения Хаширамы, начал с того, на чем был прерван: – Мастер Саске сложил оружие не без причины. Вам не кажется, что странно соглашаться на плен, не оговорив условий? Таковые у него были с самого начала, но оговаривал он их не с вами. Сто двадцать лет назад Мастер Саске взял с меня слово, что если однажды прекратит свою войну, сдавшись, я тоже обязан буду сдаться лично ему для любых целей. На все время до вынесения людьми справедливого приговора. По трибунам пробежал быстрый вздох шокированных перешептываний и так же быстро растворился в воздухе. - Это обещание единственное, что держит меня в материальном мире. И я обязан его исполнить. Сакура рухнула на постель лицом вниз и не шевелилась, чувствуя себя окончательно, до последних соков выжатой, даже не могла точно определить в каком состоянии вернулась с этого беспрецедентного совета. Темнота с тишиной окутывали пустую большую комнату, но девушка чувствовала, что не сможет уснуть. Наруто. Немыслимо… Она до сих пор не понимала каким образом все так обернулось, почему. Могла ли понять вообще? А вот Наруто просил у Совета понимания. Определил свой статус как наблюдателя, просил права остаться, говорил, что за ним, в свою очередь, тоже наблюдают, и что он своим присутствием никак не помешает процессу. И Совет пошел навстречу, не мог не пойти. Потом еще около трех местных часов шло обсуждение условий его присутствия. Но очевидным все равно осталось лишь то, что личность Мастера Саске подтвердилась и без комиссии, которую все же проведут черт знает зачем потому, что так решил Хаширама. Конечно, придется еще выпустить преступника галактического уровня из изолятора, но это бы сделали и так. После того, как признали, или не признали бы его настоящим, переведя в камеру временного заключения. Так что в этом плане появление Высшего существа просто ускорило события, но… Девушка перевернулась на спину, невидяще уставившись в потолок. Удивительно. Наруто жив. Но можно ли назвать это жизнью? Что это за форма существования?.. Да, крайне редко в космосе встречалась небелковая разумная жизнь, существующая в виде плазмы или энергии, контакт с такой был проблематичен, но возможен, однако то, что сегодня явилось в Совет, было нечто совсем иное. Приборы так и не зарегистрировали ничего, даже всплеска энергии, которой он мог бы быть. За ним наблюдают… Сколько еще таких как он? Если во вселенной есть что-то, о существовании чего мы не подозреваем, это еще не значит, что оно не существует, так? Выходит, вера фоетонцев не заблуждение древней школы совершенствования сознания? Неужели разум в чистом виде действительно может выглядеть подобным образом, или это, все же, нечто другое? Но что-то подсказывало Сакуре: какие бы догадки она ни строила, вряд ли с их помощью возможно действительно приблизиться к истине. Среди прочих гостей разговоры ходили разные. Некоторые, особо суеверные, считали Наруто божеством, другие видели в нем форму жизни, которую существа подобные людям понять пока не готовы, иные даже порывались больше узнать о Фоетоне и этой их странной вере. Находились и более скептически настроенные, принявшие очередной такой визит как факт, с которым ничего не поделаешь, сетуя на Мастера Саске теперь и за то, что он умудрился втянуть в свои проблемы даже существ совсем иного уровня, видя в этом еще одно доказательство его безграничных коварства и гнусности. Сакура же пока воздерживалась от точек зрения. Понимала, что после такого громкого заявления Фоетон уже никогда не оставят в покое, но не смогла бы сказать зачем вдруг понадобилась такая громкая слава этому скрытному народу, отвергающему технический прогресс. Девушка не взялась бы утверждать какой из всех новых фактов, хаотично распиравших сейчас сознание, напрягал ее больше, но был один особенно интересный. Наруто называл вещи своими именами, и цифры давал точные. Да, сто двадцать шесть лет назад произошло нападение на его планету, но какого черта он говорил о каком-то договоре, заключенном им с Саске сто двадцать лет назад? В это время он служил в ее охране и не отлучался без особого назначения, а такие ему почти не выдавались, разве что ближе к концу службы, уж никак не через шесть лет после нападения. Получается, в свое время и Наруто умудрился кое-где припудрить ей мозги. А она ничего не заметила, да и теперь не догадывается, как он мог такое провернуть. Замечательно… Впрочем, в праве ли она судить? После того, что сама сделала. В конце концов, Наруто как будто был создан защищать, не имеет значение ее одну или весь необъятный мир. С него сталось бы пойти на такую сделку, не важно, чем бы лично ему пришлось заплатить. Перевернулась на бок, бездумно разглаживая теплый край покрывала. А что тогда Мастер Саске? Неужели мог сдаться только ради сомнительной устной сделки с давно умершим человеком? Не безрассудно ли было на его месте жертвовать всем, надеясь неизвестно на что? Или это и была его месть: заставить Наруто явиться теперь в Совет в таком виде, на глаза всем, отобрать у него и у жителей Фоетона покой? В таком случае, редкое же он чудовище. Но стоил ли этот сомнительный выпад его флота, завоеванных территорий, влияния, его любимой войны, в конце концов, его жизни? Нет, всего она, определенно, не понимает, да и вряд ли поймет. Видимо, суждено ей теперь как Мастеру Саске после недавнего визита мучиться собственным неведением. Небо за окном поглотила глубокая, темно-синяя тьма. Растворилась в ней линия горизонта, и редкие очертания облаков теперь плавали на поверхности океана, смывшего свои последние границы. А Наруто… Высшие силы ему в помощь. Если теперь по отношению к нему так вообще можно выразиться.