Ночи и дни

Группе отчаянно не везло. Подъезд к ближайшему городу оказался перекрыт стоящими посреди дороги автомобилями. А когда наконец удалось прочистить себе путь, из города хлынула невиданная толпа ходячих. Пришлось снова скрываться в лесу, надеясь на то, что ходячие разбредутся кто куда и в город можно будет попасть, не подвергаясь слишком большой опасности. Шла середина декабря, и ночёвки в лесу не только утомили группу — они были не менее опасны, чем ходячие, если представить, чем могут грозить некоторые запущенные болезни в мире, где не осталось ни одного врача, кроме ветеринара. Во всяком случае, поблизости. Дэрил смотрел в лица людей, которые незаметно из каких-то придурков начали становиться для него второй семьёй, и не мог вспомнить, какими они были при самой первой их встрече. Испуганными — да, это было и теперь. Надеющимися — да, это все ещё оставалось. Вполне сытыми и здоровыми, часто улыбающимися и болтающими обо всякой ерунде, чтобы хоть иногда забывать о том, что творится вокруг — нет. Неужели такое было в самом деле? Может быть, все это ему только почудилось? И они всегда, всю жизнь, бродили по разрушенной земле бледными отпечатками самих себя, почти разучившиеся говорить, забывшие, как улыбаться и смеяться, экономящие силы на всем, что казалось лишним. Даже от Кэрол, которая в последнее время старалась не сдаваться сама и держать остальных в тонусе, остались лишь её настороженные глаза, неотступно следующие за пошатывающейся на каждом шагу Лори. Чтобы не видеть их всех, чтобы не замечать их опустевших глаз и опустившихся губ, Дэрил уходил на охоту. Но все равно видел. Они впечатались в него теперь уже навсегда. Этого не забыть. Этого медленного умирания человека в живой ещё оболочке. Голода и холода. Ему должно было повезти хотя бы на охоте, и ему действительно повезло. Дэрил вернулся в лагерь ещё засветло, кривя губы в лёгкой улыбке и неся на плече молодого кабанчика. Сегодня будут сыты все — к черту экономию Кэрол! Впрочем, она, как это часто случалось, была ровно того же мнения. Вечер удался. И удавался вплоть до того момента, как она вдруг сказала, кивая в сторону автомобилей, стоявших так, чтобы оградить их лагерь от внезапного нашествия слишком большой толпы ходячих: — Дэрил, нам нужно серьёзно поговорить. Сказала и ушла в сторону одной из машин. А он даже вздрогнул, внезапно вспомнив школьного директора, которая каждый раз, когда он всё-таки являлся в школу, что было довольно редко, произносила точно такую же фразу, точно таким же тоном. А потом заводила занудную и не самую приятную для его, и без того давно уже погребенной, самооценки беседу. Хотя называть беседой это было сложно. Просто монолог. От ожидания предстоящего ему выговора непонятно по какому поводу ноги налились свинцом — каждый шаг давался с трудом. А когда Дэрил открыл дверцу машины и увидел невероятно серьёзное выражение лица Кэрол, то едва не сбежал снова в лес, в надежде, что она все позабудет годика эдак через два, когда он рискнёт вернуться. Но может быть, его лично этот разговор никак не касается? Может быть, она просто хочет обсудить сложившуюся в группе обстановку без лишних свидетелей? — Садись и закрой дверцу, — произнесла Кэрол все тем же тоном. А когда Дэрил повиновался, сказала: — Как я уже говорила, у меня к тебе очень серьёзный вопрос, — она сделала паузу, словно намеренно мучая его, и внезапно положила руку ему на бедро. — У тебя был когда-нибудь секс в машине? Он был так ошеломлен внезапным переходом от серьёзного к такому вот, что ответил совершенно честно: — Нет. — У меня тоже опыта маловато. И не самого лучшего, должна признать. Её выражение лица никак не сочеталось с тем, что уже творили с откинувшимся на спинку сиденья Дэрилом её пальцы. — Но я подумала, единственный опыт ведь не показатель, правда? — уже стащила все лишнее с его приподнявшихся в ответ на ее движения бедер она и прикусила губу, увидев всю мощь его желания. — Чёрт, женщина, ты можешь просто заткнуться? — выдохнул он, торопливо опуская её сиденье и наваливаясь сверху. Это оказалось действительно тем ещё опытом. Места было чертовски мало, приходилось следить за тем, чтобы не выдавить окна, не сломать что-нибудь, не свернуть Кэрол шею и не вывихнуть себе руки, надевая презерватив. При таких условиях, впервые за все время, ему удалось продержаться действительно долго, рвано дыша в шею Кэрол и борясь с искушением прикусить эту чересчур нежную кожу, так доверчиво ему подставленную. — Сильней! Ещё! Ещё! — выдыхала она, с силой сжимая ноги на его спине. Он сделал все что мог и выложился по полной, чтобы снова услышать этот полустон-полувсхип и ощутить, как сладко она сжимается перед тем, как окончательно замереть под ним. — Нога… — задумчиво пробормотала Кэрол, глядя куда-то за спину Дэрилу, который ума не мог приложить, как им теперь расплетаться и выбираться отсюда. — Что нога? — хрипло уточнил он и попробовал пошевелиться. Лагерь огласили звуки клаксона, который он задел вдруг ногой. — Поздно, — хихикая, сказала Кэрол. И скрутилась на заднем сиденье, где ее никто бы не увидел, пока с невероятной скоростью выскочивший из машины и застегнувший штаны Дэрил объяснялся с перепуганный Риком. Пришлось придумать пару волков, которых необходимо было спугнуть таким вот способом. В следующий раз они тоже чуть не спалились.