Ночи и дни

Дэрил никогда даже не задумывался о том, что Кэрол может заинтересоваться кем-то, кроме него. Не потому что был высокого мнения о себе или низкого о ней, вовсе нет. Просто поблизости не было никого, с кем Кэрол захотела бы провести время в развлечениях, подобных тем, которые водились у них с Дэрилом. Рик, несмотря на нелады в личной жизни, жене изменять бы не стал, Глен уж тем более бы никуда не делся от своей Мэгги, Ти-Дог почему-то не представлялся опасным соперником, хоть его дружба с Кэрол порой и настораживала Дэрила, а Хершел и тем более Карл казались и вовсе смешными кандидатами на обладателей её телом. Но это было раньше, ещё до тюрьмы. А здесь уже Дэрил напрягся. И дело было даже не в уже покойном Акселе, про флирт которого с Кэрол донеслись до Дэрила однажды слухи. Нет, дело было в его собственном брате. В Мэрле, положившем глаз на его, Дэрила, как он во всяком случае считал, женщину. — А кухарочка-то горячая, братишка, заметил? — спросил он однажды, как раз после того разговора с Кэрол, который Дэрил застал, наблюдая за ними из блока, не слыша ни слова и видя лишь понимающие улыбки на лицах брата и Кэрол*. Он следил за ними тогда не потому что ревновал, а потому что беспокоился за Кэрол, боялся, что Мэрл обидит её, словом ли, делом… Но, кажется, они смогли договориться. — Ох и жаркую она мне ночку наобещала! Всяких я дамочек встречал, но чтоб таких! Ух, огонь прям! Жду не дождусь, когда заявится! К тебе, братишка, тоже небось заходила эта весёлая вдовушка? Давай, не ссы, признавайся! Или ты по своему обычаю послал ее куда подальше, и она решила найти самца погорячей? Чего пыхтишь? — Не тронь её, — скорей прорычал, чем попросил, Дэрил. Но Мэрл, нисколько не впечатлившийся угрозой, прозвучавшей в голосе младшего брата, только хохотнул и развел руками. — Обещаю не трогать, пока она первая меня не тронет! А то, знаешь ли, без рук, а у меня и так всего одна осталась, оно иногда интересно, не спорю, но порой ой как несподручно. — Знаю, — ответил Дэрил. Этой ночью уснуть ему не удавалось. Кэрол якобы ушла спать, сославшись на усталость от забот о ребёнке, страдающем коликами, но Дэрил и сам прекрасно знал, как легко она в то время, когда все считали её спящей, могла пробраться в его камеру. С камерой Мэрла у неё бы тоже проблем не возникло. Он ждал и ждал, прислушиваясь к звукам затихающего блока. Вот скрипнула дверь, но не Кэрол, а Рика. Вот заплакал ребёнок, а Бет начала напевать какую-то песенку. Вот послышались шаги хромающего Хершела… Кэрол слышно не было. Дэрил и сам понятия не имел, чего именно он ждёт. Верней, что будет делать, дождавшись. Пойдёт за ней и помешает им? А смысл?.. Тайком проследит и убедится, что она так же бесстыдно предлагает себя его старшему брату, как и ему самому? А что потом? Гордо откажется от неё? Будет принимать её снова и снова, делясь с Мэрлом, а позже, возможно, и с другими мужчинами? От этих мыслей было тошно. Ждать больше не было сил. Дэрил решительно сел на койке, сунул ноги в ботинки и преодолел пару шагов между камерой Кэрол и своей. Вошёл в незапертую дверь и замер при виде спящей на животе женщины. Он долго не мог отвести от неё взгляда: от руки, сжимающей подушку, от приоткрытых во сне губ, от тени, которую то ли ресницы, то ли невзгоды начертили под ее глазами. Сделав шаг вперёд, он снова замер, увидев, что она пошевелилась и приоткрыла глаза. У нее всегда был чуткий сон. Как и у всех теперь, кто хотел жить. — Бет? Что-то с Джудит? — пробормотала она, ещё не видя его, но ощущая чьё-то присутствие в камере. — Я, — выдохнул Дэрил и присел на край койки, когда она лишь сладко улыбнулась в ответ, потягиваясь. Положил ладонь на её тут же заерзавшую попку. Облегчение от того, что она действительно спит в своей камере, что она никуда не идёт, что она по-прежнему только его, вылилось во что-то, что он и сам осознал лишь после. Вспышка страсти, перемешанной с надуманной ревностью, заставила его стянуть с её ног штаны вместе с бельём и, лишь пару минут поласкав пальцами, ворваться в неё, вдавив в постель. Дэрил вбивал её в койку почти что яростно, тихо рыча и, наверное, делая больно сжимающими её бедра руками, пытающимися пробраться дальше, туда, где их прикосновение вызовет её стоны. И ему удалось. Кэрол стонала и всхлипывала, умоляя ещё и ещё. И он, затихнув на ней, уткнувшись в её затылок лицом, уже через пять минут после снова ощутил возбуждение. И снова взял её, тихо хнычущую и кусающую зубами подушку, чтобы не кричать, теперь уже нарочито медленно, наслаждаясь каждым мгновением этого слияния. — Это твоё наказание за вчерашнее? — улыбнулась она ему на прощание. Он неопределённо кивнул. Не признаваться же ему в ревности к Мэрлу. Которого совсем скоро не стало. Брат умер.