***
Если какое-то занятие, кажется вам интересным, способным вас затянуть, то вполне естественно, что вы не заметите ничего из того, что происходит вокруг вас во время него. Вот и я не обратил никакого внимания, когда кто-то постучал в деревянную тяжелую дверь, не услышал предшествующие этому шагу по скрипучему снегу. Я бы и дальше этого не заметил, если бы мне не пришлось отвлечься на, грозившийся потухнуть, горевший в очаге огонь. Подкинув весело затрещавших дров, лениво поднялся с нагретого уютного местечка. Кого же принесла нелёгкая ко мне? Я никого не жду. Ладно, узнать кто же, всё-таки, пришел я могу только тогда, когда открою дверь. Когда я ложил руку на масивную грубо сделанную металлическую ручку, дверь открылась сама. Еле успел отскочить от нет, боясь быть пришибленым, мягко говоря, не легкой дверью, и был просто ошеломлен, увидев кто пожаловал ко мне в столь поздний час. Астрид.***
После того, как Хеддок ушел в противоположную от деревни сторону, меня побивало пойти за ним следом. Что поделать? Врождённое женское любопытство в действии. Уже сделала пару шагов за Иккингом, как подумала: зачем мне идти за ним;какие секреты могут быть у столь простого мальчишки; может просто потерял что-то или ещё что? Мне до этого нет никакого дела. Тем более, он говорил, что вернется в деревню и уговаривал не волноваться. С чего я вообще начала переживать за него? Чего мне так хотелось ему помочь, при этом, причинив как можно меньше боли? Может это просто что-то вроде межвидовой взаимопомощи и чувства сопереживания? Чего этот мальчишка, для парня он слишком хрупкий, засел у меня в голове? Ему сдесь не место. В моей голове нет место для всякой ерунды. Весь путь я анализировала случившееся и свои чувства. Уже возле своего дома, я, наконец, смогла привести мысли в порядок и закончила заниматься самокопанием. Выполняя привычные дела, я не замечала, как время несется вперед, постоянно отдергивала себя от желания пойти в дом вождя и проверить правдивость слов Иккинга. Вернулся ли он? Все ли с ним хорошо? Как его рана? Думал ли он обо мне? Стоп. Что за мысли? Астрид, что с тобой? Возьми себя в руки. Ты не должна за него волноваться. Столько лет не обращала внимания на его беды, тихонько наблюдая со стороны, а тут вдруг и ничего важней найти не можешь. Это абсурдно. Все-таки решив, что сын вождя не сможет нормально обработать себе ногу. Во-первых место не удобное, во-вторых сомневаюсь в его компетентности. Взяла с собой сумку с лекарствами, накинула на себя теплую меховую накидку и пошла исполнять чувство ответственности за здоровья полудракона своего вида. На улице была метель. Густая такая. Она, поднимая в воздух стаи снежинок, кружила их вместе с теми, что только выпали, создавая картину невероятной красоты и засыпая всех случайных прохожих сотнями тысяч снежинок. Чтоб не было никакого желания шастать по улице в такую погоду. И все же она не может остановить меня, Астрид Хофферсон. Упрямость моя передалась мне от отца. Я не помню его, но дядя говорил, что упёртость моего папы даже больше, чем у барана и было проще заставить что-то делать или не делать это животное, чем самого Хофферсон. Хоть такое сравнение и кажется мне обидным, факт остается фактом: упертость - главная черта Хофферсонов. Стоик Обширный, наш вождь, не смотря на ужасные погодные условия, не распологающие к путешествиям, отправился на один из соседних островов. Местный глава давно приглашал Хеддока-старшего к себе. И вот, наконец-то, освободившись от других дел, он решил выполнить просьбу и откликнуться на предложение. Свет, льющийся из окон дома вождя, красиво освещал, кружащиеся вокруг, снежинки, окрашивая их в теплые оттенки желтого и даже красного. Красиво. Стоика дома нет, значит Иккинг сдержал свое обещание. От этого, даже не знаю почему, тепло приятно разлилось по телу. Заглянула в окно и ничего не смогла увидеть. Тепла огня внутри дома хватало на то, что бы снежинки, оседающие на стекла, таяли, но мороз, здорово бьющий по легким, был намного сильнее чем это тепло, так что вода, образованная в результате таяния изящных порождений тучь, тут же замерзала, обоазовуя до жути красивы морозные узоры на стеклах. Я настойчиво постучала в двери. Пальцы, что находились в руковицах, замерзли и не хотели слушаться, не сгибались. Чувствуя, что они вот-вот посинеют, я уже не могла ждать времени, когда Хеддока осенит открыть дверь. Выпустив на волю свою наглость и давая ей возможность делать все, что она захочет, я надавила на дверь и она послушно открылась. Первым, что я увидела, был Иккинг, держащийся за дверную ручку с другой стороны и испуганно смотрящий на меня. Я молча зашла внутрь и закрыла за собой дверь.