Любовь сильнее смерти

На следующий день, с утра Ахилл позвал к себе в палатку Патрокла, чтобы тот увидел неожиданно объявившуюся Ифигению. Остальным о её присутствии они решили не сообщать. Это могло быть опасным. Если вдруг произойдёт вторжение посторонних, Иф могла притвориться рабом Ахиллеса. Патрокл был поражён и первое время даже не мог поверить. Тогда Ифигении понадобилось ещё раз пересказать свою историю. — Но как ты смогла всё это пройти?! — никак не успокаивался юноша. — Сама не знаю, — пожала плечами девушка, — наверное, когда захочешь жить, и не такое сделаешь. — Бывает, когда жить очень хочется, а сделать ничего не можешь, — мрачно возразил ей Ахилл. — Ну хватит! — прервал его Патрокл, — не омрачай такую радостную встречу! — А от тебя, — он вновь обратился к Иф, — я, честно говоря, такого не ожидал. Кто бы мог подумать, что ты, будучи царевной, ещё мелкой девчонкой, окажешься таким крепким орешком! Нет, я конечно видел, что ты с характером, но что б такое… Ифигения улыбнулась. Ей казалось забавным то, насколько друг поражён и восхищён. Хоть Патрокл и был всего на год её младше, она привыкла чувствовать себя старшей сестрой, и даже сейчас, когда он был уже на голову её выше, сильный здоровый юноша, он всё равно, почему-то, казался ей ребёнком. Тоже самое чувствовал Ахилл, только по отношению к ним обоим. Ифигения всегда была бойким ребёнком и тянулась за старшим товарищем. Наверное, потому такой и выросла. А Патрокл характером был чуть поспокойнее, но тоже брал пример с брата. А какого же было Ахиллесу, когда он ещё и сам то только рос, а каждый его шаг повторяли два маленьких ходячих недоразумения, которые каждый день умудрялись по нескольку раз влипать в разные немыслимые ситуации. Стоит ли говорить, что детство у этих троих было весёлым! Но это было только летом. Осенью братья уезжали обратно к себе домой, где старшего сына Пелея тут же отправляли к строгому учителю Хирону, которые обучал будущего воина. Младший же оставался с отцом, но его тоже учили. А Ифигения, в это время, искренне страдала без друзей в Микенах. Когда наступали холода, приходилось распрощаться со свободой. Нужно было сидеть во дворце. Вот здесь то и начиналась для девочки печальная пора. Её начинали воспитывать, как подобает царевне. Всё-таки, она была старшей дочерью великого царя Агамамнона. Как же Иф ненавидела все эти правила, церемонии, надобность показывать идеальные манеры. В искусстве быть царевной, в отличие от искусства сражений, девочка особых успехов не делала. Единственное, что было в ней истинно царское — так это гордость и упорство, доставшиеся, судя по всему, от матери. Сейчас, девушка не раз задумывалась о том, кем же мог быть её отец. Ведь Клитемнестра так и не успела ей сказать. Может, какой-нибудь вечно странствующий человек? От кого могло достаться ей свободолюбие, храбрость, отвага, авантюризм? Странствуя с амазонками по разным землям, Ифигении нравилось думать, что отец гордился бы ей. Патрокл предложил совершенно безумную идею: пойти посмотреть на диких лошадей, обитающих неподалёку. Дескать, он уже ходил туда, где они обычно пасутся. — А ты не подумал, что тебя могли увидеть Троянцы?! Это ведь уже не территория нашего лагеря! — возмущённо воскликнул Ахиллес. — Ну и что? Они ведь в лицо меня не знают! Да и нет там никого! — легкомысленно отмахнулся младший брат, — к тому же, у меня всегда при себе оружие! — уже более серьёзно добавил он. — Ты неисправим… — вздохнул молодой человек, — как ребёнок малый! Наблюдая за этой перепалкой, Иф не удержалась от смеха. Наконец-то она почувствовала, хоть что-то родное. Тепло разлилось в душе и теперь приятно грело изнутри. Безумно захотелось вновь ощутить себя маленькой девочкой, не знавший ни смерти, ни трудностей, ни войны. — Да-да! — радостно воскликнула она, — давайте пойдём смотреть лошадей! — Вот и Иф поддерживает! — заметил Патрокл. Их взгляды обратились к Ахиллу, который совершенно не разделял их радостного настроя. — Вы что, совсем с ума сошли?! Какие лошади?! Война идёт! — Но сколько можно сидеть здесь?! — не выдержал Патрокл, — мы бездействуем уже два года! Так что же, даже осматривать окрестности нельзя? Он говорил тоном обиженного ребёнка. Лицо же Ахилла пылало яростью. — Я сказал — нет! — отрезал герой и вышел из палатки. Младший проводил его сердитым взглядом. — Какой-то он сегодня злой… — пробормотала Иф. — Не то слово! — откликнулся юноша, продолжая буравить взглядом выход, — но ты знаешь, — повернулся он к девушке и глаза его засияли, заискрившись заговорческими огоньками, — мы всё равно пойдём смотреть лошадей! *** На лугу было безумно красиво. Солнце золотило деревья и мягкую траву. Здесь не было холодно, как в лагере. Несильные порывы ветра срывали, с широких раскидистых крон, уже понемногу начинавшие желтеть листья. По голубому небу плыли далёкие пушистые облака. В детстве, Ифигении с Патроклом и Ахиллом очень нравилось лежать на траве, запрокинув голову и придумывать, какое облако на кого похоже. Где-то в пока ещё пышной листве щебетали птицы. Их трель приятно услаждала слух и вовсе не была раздражающей. — Где же лошади? — спросила девушка, оглядываясь по сторонам. — Чуть дальше, — ответил юноша, хватая её за руку и ведя вперёд, сквозь заросли. Они оказались на открытой территории. Холм, на котором располагался этот лесок, опускался вниз. Прямо перед молодыми людьми простиралась широкая равнина. Неподалёку Иф заметила стадо диких лошадей, на которых они и пришли смотреть. — Видишь их? — спросил Патрокл. — Да! Пошли скорее! Я хочу поглядеть на них поближе! — А можно даже покататься! — подмигнул ей он. Они бросились к животным. Поначалу, те отнеслись к пришельцам с недоверием, но потом, по придумке Патрокла, они с Иф угостили лошадей яблоками, те прониклись к ним и даже разрешили гладить. — А ты умеешь приручать их? — с сомнением спросила девушка, когда юноша решил прокатиться. — Немного, — ответил он. Бесстрашно брат Ахилла вскочил на спину коричневой пятнистой кобыле, не очень высокого роста. Сначала, животное пыталось скинуть наездника, но Патрокл крепко держался. Всё-таки, эти лошади были более-менее миролюбивыми. Не смотря на их дикость, приручить эту породу было не очень сложно. Вскоре, юноша спокойно держался в седле. Ифигения тоже решила покататься. Она выбрала чёрного жеребца. Патрокл с сомнением взглянул на него. — Ты уверена? — спросил он, — этот конь не выглядит слишком уж покорным! — Ну и что? — упрямо воскликнула девушка, — зато, он мне нравится! С этим жеребцом всё пошло сложнее. Ему всё же удалось скинуть наездницу. Благо, трава была мягкой, да и упала она удачно, поэтому никаких повреждений не было. Ифигения поспешно вскочила на ноги и бросилась в погоню за конём. Догнав его, она повторила свои попытки. Где-то через час, жеребец всё же сдался. С торжествующей улыбкой, под одобрительные крики Патрокла, Иф гордо восседала на коне. Вдоволь накатавшись, молодые люди отпустили своих новых четвероногих друзей обратно на свободу, а сами направились к небольшому ручейку, который находился неподалёку, чтобы умыться. Но вот тут-то их и ждали непредвиденные обстоятельства. Когда они находились у воды, причём оставив оружие чуть поодаль, к ним неожиданно подкрались два человека. Это были просто гиганты, с которыми совладать у шестнадцатилетнего юноши и невысокой девушки не было шансов. Но отчаянность и отвага позволили им протянуть хоть какое-то время. Когда их попытались схватить, Ифигения и Патрокл во всю отбивались. Они начали обрушивать свои удары, не давая противникам и секунды. Но всё же, через какое-то время, те их одолели. Судя по всему, это были троянцы. Они скрутили молодых людей и потащили в неизвестном направлении. «А ведь Ахилл предупреждал!» — горько подумалось Иф. И тут, как по волшебству, появился сам герой. Он уложил воинов градом мощных ударов, неожиданно появившись у них из-за спины. Спасённые Патрокл и Ифигения радостно бросились к другу, но гневное выражение его лица остановило их. — Почему вы ослушались меня?! — прорычал он. — Ахилл… Прости… Мы… — начал было юноша, но брат грубо прервал его. — Впервые за эти два года я вновь вступил в схватку с троянцами! — голос его дрожал, от едва сдерживаемой ярости, — и всё из-за вас! А если бы я не успел?! Срочно возвращайтесь в лагерь и не высовывайтесь оттуда! Молодые люди решили, что сейчас не стоит перечить ему и поспешили удалиться. *** Огонь весело потрескивал в очаге, бросая по сторонам яркие языки пламени. — Ну и приключение у нас сегодня выдалось! — насмешливо протянула Ифигения. — Да уж! Честно говоря, когда эти громилы схватили нас, я испугался, — признался Патрокл. — Как хорошо, что Ахилл вовремя успел! — О да! Если бы не он… Боюсь подумать, что было бы! Они замолчали, вглядываясь в огонь. Очаг распространял приятное тепло. — Послушай, Патрокл, — немного неуверенно начала Иф, — а что такое происходит с Ахиллом? — То есть? — не понял юноша. — Раньше он был каким-то другим… Я не знаю, как объяснить… Что-то изменилось и в его поведении, и в нём самом. В детстве он всегда был весёлым открытым, а сейчас он хмурый… Отчуждённый… — Пять лет не прошли даром. Он возмужал. Да и война изменила его… Девушка не нашла, что возразить. — А почему он бездействует? Из-за чего они повздорили с Агамемноном? — А он тебе не рассказывал? — спросил Патрокл, она отрицательно помотала головой, — что ж. Ахилл ничего не делает просто так. Не сказал, значит были на то причины, — неуверенно проговорил юноша, — ты меня конечно извини, но давай, если он посчитает нужным, сам тебе расскажет. — Ладно, — согласилась Иф, поняв, что всё равно ничего от него не добьётся, — а может, пойдём, попробуем извиниться перед ним? — предложила она. — Хорошая идея. На все их длинные извинения, Ахиллес ответил лишь одно: «болваны!» Это всё. Кажется, он уже перестал злиться. В конце концов, слава богам, всё обошлось. В этот день Иф заснула в палатке героя, как убитая. Всё-таки впечатлений на сегодня хватило. Он же ещё долго не мог уснуть. Одной из причин, послуживших этому, было то, что ему пришлось ютиться в уголке ложа, поскольку спящая девушка заняла большую его часть. «Видимо, будем жить по принципу: кто успел первым занять территорию, тот и спит спокойно!» — насмешливо подумал про себя Ахиллес.