Safe and Sound

Солнце пробиралось через паутину ветвей, заставляя загоревшую кожу Сириуса блестеть. От аристократичной бледности Блэков не осталось и следа, а наследник великой фамилии теперь был больше похож на настоящего бродягу. Улыбка у молодого человека не сходила с лица уже несколько дней подряд, с тех пор как он разбил палатку у границы с Ирландией. Уже через два дня предстояло двигаться дальше, когда Кингсли объявит о местонахождении следующего портала, который приведет его прямо в Норвегию, откуда пачками вербуют все новых Пожирателей. Кругом был густой Ирландский лес, и воздух здесь был сладким и легким. Таким он был на вкус еще во времена школы, когда они вместе с Марлин сидели на поваленном дереве у озера и говорили всякие глупости о любви друг к другу. Воспоминания заставили его ухмыльнуться, и Сириус стянул футболку через голову, позволяя утренней прохладе остудить его окрепшее тело. Он был спортивным, плечи стали шире, рельеф мышц проглядывался под загорелой кожей, и он чувствовал себя неотразимым как никогда. Сбросив всю оставшуюся одежду у золы и углей, которые вчера были костром, и устремился в прохладную гладь озера, шумно нырнув под воду с головой. Размерено дыша, он лег на воду и стал смотреть на белые облака в небе, которые размеренно текли прочь, прогоняя все плохое, что с ним случилось и могло случиться. На мгновение его перестало заботить все на свете, и Сириус вновь улыбнулся новому дню, чувствуя себя свободным и способным на большие подвиги. Вдруг в уголке глаза он заметил какое-то движение и коснулся ногами дна, коря себя за то, что совсем забыл о безопасности, оставив все, что у него есть на берегу. — Эй! — окликнул Сириус, но никто даже не подумал выйти и показаться, от чего Сириусу стало не по себе, но страх быстро растворился в его природной отваге, и молодой человек быстро погреб через озеро, пока вода не стала доходить ему до пояса. Он выпрямился и улыбнулся, разглядев среди зеленых деревьев яркий всполох огненных волос. — Выходи, красавица! Кто ты? Фея или русалка? На дно все равно не затащишь, я ни за что не дамся! — А ты мне и не нужен, — прозвучал мелодичный, тоненький голосок. Остатки настороженности тут же испарились, и плечи Блэка сильнее выпрямились. Он встряхнул волосами, точно мокрый пес, и сделал еще пару шагов к берегу. — И кто же ты? — кокетливо начал он. — Неужели нимфа? Совсем молодая девушка выглянула из-за раскидистого куста, и Сириус поразился ее внешностью. До этого он считал Лили самой рыжей девушкой на планете, но он ошибался. Перед ним стояла девушка с пламенно-рыжими волосами, которые свободно касались ее бедер. Распахнутые серые глаза были обрамлены коричневыми ресницами, а лицо, шея и плечи, выглядывавшие из белой ночной сорочки, были усеяны оранжевыми веснушками. Девушка не выглядела напуганной, а скорее недовольной, поджав свои пухлые алые губы. Она была босяком, точно только что пробудилась ото сна, потревоженная Сириусом. — Ты на моей территории, — серьезно сказала девушка, проигнорировав вопрос Блэка. — Это мое озеро и мои деревья. А ты здесь совсем чужой. Так и уходи скорее! Она притопнула ногой и вышла вперед, пытаясь отпугнуть нахала, но Сириуса это только позабавило, отчего он громко рассмеялся. Парень тоже вышел вперед, от чего и без того рыжее лицо девушки стало совсем красным от смущения. Однако взгляд он не отвела, а только сильнее вцепилась им в лицо чужака. — Уходи, пока всю удачу не забрала! — А-а-а-а… — понимающе протянул Сириус. — Как я сразу не догадался. На границе с Ирландией мне посчастливилось встретить самого красивого лепрекона. Девушка фыркнула и стремительно пошла вперед. — Прочь с моего озера! — ногами она подняла стену брызг, которые едва ли долетели до Сириуса, что вызвало у него новый приступ хохота. — Так иди сюда! Искупаемся вместе! Если мне одному нельзя, то с тобой уж можно! На него вновь осыпался дождь из озерных брызг, и когда пелена от них прошла, Сириус увидел, что в его лицо нацелилась волшебная палочка. Смех прекратился, но улыбка все еще играла на его лице. Он любил и умел разговаривать с сумасшедшими девушками, хотя и давно не практиковался. В любом случае, это было отличным началом его приключения. — Я думал, что у лепреконов своя магия, и никакие палочки им не нужны. Разве не так? — А кто тебе сказал, что я лепрекон? — У тебя заостренные ушки из прически торчат, — Сириус даже коснулся своего левого ухо. За ним повторила и девушка, тут же убирая кончик уха за стену волос. — Да и только лепрекон может напугать тем, что заберет удачу. А она мне очень сильно понадобится, милая. Меня сюда отправило само Министерство Магии, чтобы бороться с темными силами. А если меня убьют при первой стычке с Пожирателями, никакой славы мне, а один позор. Рыжая зажевала нижнюю губу, будто в чем-то сомневалась, и Сириус подумал, что уже выиграл эту битву, как вдруг девица коротко взмахнула палочкой и выкрикнула: — Петрификус! Заклинание угодило прямо в грудь Блэка, и он упал в воду, не в силах пошевелить хоть чем-нибудь. Все же разум его сохранял ясность, словно заклинание не было таким уж сильным, как хотелось бы этот рыжей лепреконше. *** — За нападение на сотрудника Министерства Магии и покушение на убийство вы приговариваетесь в двадцати годам лишения свободы в Азкабане! Судья почти в пустынном зале огласил приговор для тех, кто нападал на Римуса, и обоих увели мракоборцы. Люпин пытался не смотреть на этих двоих, так как на обоих были отметины его яростного сопротивления. Кулаки до сих пор ныли, а совесть продолжала откусывать от него большими кусками. — Все в порядке, мой мальчик? Рядом с Римусом появился профессор Дамблдор и положил свою сухую руку ему на плечо. Голубой огонь его глаз впился в Люпина, но молодой человек продолжал быть непреклонным, точно камень. — Все хорошо, профессор. — Я вижу, — тихо начал Дамблдор, чтобы другие их не услышали, — что тебе снова стало тяжело справляться со своей… трудностью. — Вы теперь так это называете? — усмехнулся Римус. — Эта «трудность» не дает мне покоя с самого моего детства. А теперь на меня еще и охоту объявили, будто мне только и положено, что примкнуть к Волан-де-Морту. — Я всегда говорил вам, что каждый сам решает, какую сторону ему принять. — Я уже давно сделал свой выбор, — Люпин почувствовал, что еще мгновение, и он выйдет из себя. — Вы же не думаете, что я смогу предать все, во что я верил, своих друзей, вас, чтобы… чтобы от меня просто отстали? — Совсем нет, мальчик мой. Совсем нет. Вот только одиночество может превратить любого, даже самого замечательного и выдающегося человека, в зверя. Люпин осмелился посмотреть прямо в глаза Дамблдора. — Простите, профессор. Но для меня одиночество тоже выбор. Поправив мантию на плечах, Люпин выбежал из отдела правопорядка и попытался уйти куда-нибудь подальше, но его остановила Доркас. — Ты куда спешишь? — сказала она. — Я думала, что мы с тобой выпьем чего-нибудь после работы, ты расскажешь, как все прошло. Этих выродков посадили? Римус посмотрел в карие глаза Доркас и на мгновение представил, как она называет выродком его самого, как отказывается с ним видеться, и уж тем более пить кофе после работы. Она всегда поддерживала его здесь и снова хотела пригреть на груди угрюмого мракоборца, как и многие остальные жалостливые девушки, но все это было совсем ни к чему для него теперь. Когда выбор сделан. — У меня нет времени. Прости, Дора, мне нужно идти. И да, — он сглотнул горькую и вязкую слюну. — Выродков посадили. — А что им было нужно от тебя? Римус… — но парень уже уходил прочь, желая оказаться только в одном месте. *** Гарри тихо спал, а Лили и Джеймс наконец-то нашли время для себя. Последнее время малыш был очень беспокойным, поэтому молодым родителям катастрофически не хватало времени на то, чтобы побыть вдвоем. — О, Мерлин, Лили, — стонал Джеймс, покрывая лицо жены поцелуями. — Как я по тебе соскучился. Девушка хихикнула и попыталась вырваться из объятий Джеймса, но сделала это так слабо, что только сильнее оказалась зажатой в его руках. — Мы видимся каждый день. Каждый час. А ты все еще от меня не устал? Джеймс положил свои ладони ей на талию и прижал ее к себе всем телом, утыкаясь носом в ее шею. Лили и сама растаяла, понимая, что имеет в виду Джеймс, но ей так хотелось услышать об этом от него, что она решила не сдаваться, пока он окончательно не засыплет ее комплиментами. — Я так соскучился по тому, как ты меня целуешь, обнимаешь, черт возьми, я просто с ума схожу. Словно я снова на пятом курсе и не могу до тебя дотронуться, хотя так хочется… всю тебя. Лили тихо засмеялась, чтобы не разбудить Гарри и запрыгнула на бедра Джеймса, который ту же подхватил ее и опустил на будуар с зеркалом, где стояли все баночки и склянки Лили. Все это с грохотом упало, и родители на секунду остановились, прислушиваясь к звукам в детской. Но там была тишина. Они оба улыбнулись, глядя друг другу в глаза, и продолжили неистово целовать друг друга. Все случилось так быстро и так горячо, что у Лили закружилась голова, а ноги стали совсем ватными, когда она решила добраться до душа. Джеймс же довольно улыбался, лежа на кровати, и надеялся, что такая эйфория стоила долгих ожиданий. Однако повторять такие долгие моменты воздержания ему совсем не хотелось. В дверь звонко постучали, когда Лили уже выскочила из душа и взглядом попросила Джеймса спуститься и принять гостей, пока приводит себя в порядок. На пороге появился совсем растерянный Римус. — Слышал последние новости, старик, — вздохнул Джеймс, наливая другу немного вина из запасов. — Надеюсь, скоро моей отпуск закончится, и я смогу к тебе присоединиться. — Это ни к чему. Со мной сейчас опасно. Если вдруг с тобой что-то случится, Лили мне никогда не простит. — Что не простит? — улыбнулась девушка, появляясь на кухне с маленьким Гарри на руках. — Проснулся? — улыбнулся Джеймс, протягивая руки, чтобы взять Гарри. — Мы его все же разбудили. Но он героически молча лежал в своей кроватки и ждал, когда мама с папой сделают все дела. Лили и Джеймс весело улыбнулись, а Римус усмехнулся, еще с порога учуяв от Джеймса сладковатый запах. Гарри вдруг потянулся ручками к Люпину, и тот с опаской посмотрел на Джеймса, будто спрашивая разрешения. Однако Джеймс тут же передал сынишку на руки дяди Римуса. — Теперь это твоя ноша. — Это точно! — вздохнула Лили. — Крестный уехал, другие дядюшки совсем не заходят… Вот Гарри подрастет и совсем вас не узнает! — Познакомимся заново, — улыбнулся Римус, качая Гарри на коленях, пока тот заливался от хохота. — Лучше до такого вообще не доводить, — пожала плечами Лили. — Нам с Джеймсом иногда не помешало бы отдохнуть… сходить куда-нибудь, например… Лили подмигнула Джеймсу, и он тут же подхватил ее волну.  — Кому мы еще можем доверить своего сына? Только тебе! — Вы серьезно так считаете? — спросил Люпин. — Римус… — тихо сказала Лили и присела на стул рядом с другом. — Что с тобой? Ее ласковая ладонь, коснулась его щеки и вытерла предательскую струйку слез, которая катилась к подбородку. Джеймс сел по другую сторону от него и положил руку ему на плечо. А сам Римус продолжал качать мальчика, которому было все равно до того, какое настроение у его замечательных качелей. — У тебя снова? — аккуратно спросил Джеймс. — На меня охотятся, и я хочу исчезнуть, — тихо сказал Римус, и в его голосе не было слышно слез. — Они будто… хотят, чтобы я поверил в то, что я злой, что я — чудовище. Мне просто было нужно прийти к вам и поговорить… простите. — Ох, Римус! — Лили обняла друга за шею и прижалась щекой к его плечу. Ты ведь знаешь, что лучше тебя на свете нет человека! Это они играют… грязно! — А ты просто пушистый волчок, который и мухи не обидит, — улыбнулся Джеймс. — Я в этом уже не уверен. — Мы тысячу раз тебе говорили о том, что никогда не усомнимся в твоей верности и твоей дружбе, — отозвалась Лили. — А если Сам-Знаешь-Кто решил, что так просто склонить одного из самых выдающихся волшебников ко злу, он сильно-сильно ошибся. Ты добрый. И никто этого не изменит. — Если бы это было так, разве я бы доверил тебе своего сына, Лунатик? Решено. Сегодня вечером ты сидишь с Гарри! — Джеймс, ты не понял… — Я все правильно понял! Вы все обещали нам помогать, когда Лили сказала, что ждет ребенка. Так вот! Пришло время дядюшки Лунатика! Добрый и честный человек всегда держит свое слово! — Джеймс… — Отличная идея! — подхватила Лили. — До полнолуния еще не скоро, наш холодильник завален едой, а вчера по почте мне пришли новые фолианты о ведовстве. Как раз для таких ботаников, как мы с тобой. Накормишь Гарри, уложишь спать, а потом можешь заниматься своими делами! — Но… — Никаких «но»! — настоял Джеймс, который уже натягивал свои парадные брюки.