Safe and Sound

Сложив ладони под подбородком, Лили сидела и следила за очередной тренировкой команды Гриффиндора. Ей доставляло удовольствие смотреть, как Джеймс приходит в бешенство от каких-то оплошностей своей команды. К её счастью, парень пытался их предотвратить. Чаще всего это получалось. Он собирался и пытался говорить по делу, а не распыляться о том, что руки у загонщиков кривые. Его усердные тренировки стали приносить плоды уже со второго раза, когда Уитвер и Харрис начали попадать по мишеням. После тренировки Джеймс даже позволил себе немного гордиться этим. Марлин, которая не была приучена к частым и усердным тренировкам, поначалу хотела завыть или расцарапать лицо Джеймсу за то, что он на неё кричит. Но она быстро поняла, что нужно привыкать к такому режиму, иначе запросто можно вылететь из команды. Хотя даже она добивалась похвалы, когда всем троим охотникам удавалось разыграть какую-нибудь сложную комбинацию. Лили помахала своему парню, который широко улыбнулся ей в ответ, и чуть было не выронил из рук квоффл. Девушка усмехнулась и отвела взгляд на поляну, где обычно отдыхали ученики после учёбы. Она встретилась глазами с тем, с кем и вовсе не хотела больше никогда пересекаться. Северус стоял в компании своих друзей, которые что-то живо обсуждали. Заметив на себе взгляд Лили, он быстро одёрнул их и кивнул головой в другую сторону. Эйвери обернулся и впился глазами в Лили, медленно вышагивая за своими товарищами. От этого взгляда у Лили по спине прошёлся холодок. В его глазах было что-то жестокое и пугающее. Улыбка на его губах была похожа на оскал шакала, который увидел свою жертву и вот-вот готов вцепиться в её плоть своими клыками. Рыжая поспешила отвернуться, но всё ещё чувствовала на себе этот хладнокровный, дикий взор, который прожигал дыру в её голове. — Лили! — донеслось где-то внизу под трибунами. Девушка опустила глаза, узнавая голос Хагрида. Она сразу же отвлеклась от этих неприятных ощущений и кивнула лесничему, который махал ей своей огромной рукой. — Привет! — улыбнулась она. — Это… Ты занята сейчас? — откашлявшись, спросил Хагрид. — Не особо, — сказала она, глядя на играющую команду. — Не можешь спуститься и помочь мне кое с чем? А то тут дельце одно есть, а я без помощи ну никак! Лили быстро поднялась, чувствуя, как всё тело затекло. Она потянулась и быстро сбежала вниз. Сложив ладони в рупор, она громко крикнула: — Джеймс! Я пойду помогу Хагриду! Поттер обратил на неё внимание, нахмурился на секунду, но потом кивнул. — Хорошо, — сказал он и продолжил летать над полем. Хагрид и Лили вышли со стадиона и пошли по тропинке к хижине лесничего. По сравнению с огромным полувеликаном Лили казалась совсем маленькой девочкой. Она еле поспевала за ним, стараясь делать на один его шаг три своих, быстро перебирая ноги, которые сейчас казались ей до жути короткими. — Вот оно как, — немного смущённо улыбнулся Хагрид. — Только вчера разнимал вас с Джеймсом, когда он тебе лягушку в волосах запутал, а сегодня ты ему уже докладываешь, куда и с кем пошла. Девушка тихо засмеялась, а её щёки покрылись румянцем. Она вспомнила, как на третьем курсе Джеймс достал из озера маленькую лягушку и кинул ей в волосы, только больше кричала Алиса, чем Лили. Когда лягушка наконец-то высвободилась, Эванс накинулась на смеющегося Джеймса и дала ему хорошую затрещину. Тогда он тоже посадил ей несколько синяков. И если бы не Хагрид, который в это время проходил мимо, в этот день точно бы не обошлось без жертв. — Я сама удивляюсь, как так вышло, — пожала плечиками Лили. — Просто вышло и всё. Хагрид широко улыбнулся. — Ну, бывает, — добродушно сказал он. — А в чём надо помочь? — Ах да! Дурная я башка! Забыл совсем сказать. У нас единорожки маленькие появились. Мамка их куда-то делась, в лесу не видно. А ребятишек покормить надо, — вздохнул лесничий. — Вот так всегда. Где ж у этой животины инстинкты-то?! Лили нахмурилась. — Может, с ней что-нибудь случилось? Не думаю, что мать оставила бы своих детей. Это как-то… неправильно… — А чёрт её знает! — отмахнулся Хагрид. — В любом случае, выходить их надо. А они меня к себе ни за что не подпустят. Профессорам вашим некогда сейчас ими заниматься. А тут ты! Ну, я и подумал, что не откажешь. Тебя-то они точно к себе подпустят. А то меня уже искололи всего. Он показал свои ладони с большими царапинами. — В этом возрасте у них рога, словно бритвы! Чуть подойдёшь, сразу головой мотают туда-сюда. — Конечно, помогу, — сказала девушка. Наконец-то они спустились к хижине. Хагрид прихватил с собой пару бутылок молока, корзинку с овощами и яблоками и кивнул в сторону сарая, в котором и должны были быть жеребята. Лили открыла дверь, чтобы Хагрид зашёл первым. Из-за его спины она увидела удивительных, ослепительно-ярких животных. В лучах солнца, что прокрадывались через щели, их пока ещё золотистый окрас почти искрился. А маленькие рога и правда были похожи бритвы. — Подойди к ним, — сказал Хагрид. Лили неуверенно посмотрела на животных. Более прекрасных существ она ещё никогда не видела. На уроках Ухода за Магическими Существами им показывали только взрослого единорога, который без особой охоты подпускал к себе даже девушек. Эти трое жеребят выглядели дружелюбнее. Они с интересом разглядывали её, останавливая свой взгляд на ярких рыжих волосах, которые, несомненно, привлекали внимание животных. Она подошла медленно, чтобы не напугать животных, и стала гладить по голове одного из них. Единорог прикрыл свои глаза и похлопал ушами. — Вот сразу видно, у кого тут душа добрая, — довольно сказал Хагрид, открывая бутылку молока и наливая его в блюдце. — Держи. Пусть всё выпьет. Лили поднесла к его морде молоко, и тот сразу же стал пить его. Остальные двое жадно смотрели на него. — Они давно не ели? — сострадательно спросила Лили. — Как только привёл их. Дня два, наверное. Лили быстро напоила всех троих, а потом стала угощать их овощами и яблоками, которые были в корзине. Жеребята даже стали активнее, бегая по загону и отбивая копытцами. Лили была довольна собой, Хагрид был доволен ею и тем, что его животные наконец-то накормлены. Эванс даже хотела дать им имена, но Хагрид остановил её. Сказал, что не следует привязываться к тому, кто никогда не привяжется к тебе. Хотя признался, что и сам порой даёт им клички. Дверь сарая со скрипом отворилась, заставляя Лили и Хагрида обернуться. — У вас тут занятия? — холодно спросила профессор Сметвик. — Да нет, — отмахнулся Хагрид. — Чего хотели, профессор? Женщина посмотрела на Лили, пронзая её своими глазами. По спине снова прошлись мурашки, но не такие, как от взгляда Эйвери. Этот взгляд заставлял держать дистанцию, но нисколько не пугал и не устрашал. — Хотелось бы поговорить с вами наедине, Рубеус, — чопорно сказала она. — Мы ещё не закончили, — пожал плечами Хагрид. — Говорите тут. Лили пока делом всё равно занимается. Сметвик прокашлялась и взглянула на Лили снова. Девушка быстро отвела глаза, продолжая кормить морковью единорога. Она напрягла слух, чтобы расслышать всё, что профессор говорила лесничему. — Хагрид, — настойчиво начала она. — Я ещё раз прошу вас поговорить с ними. Меня они не слушаются. Я знаю, как они вас уважают… — Поэтому я и не могу ничего поделать, — с сожалением ответил Хагрид. — Они же гордые. — Прошу… — Тут хоть запроситесь, — развел руками лесничий. — Если они сказали, значит, так и будет. Нужно найти какой-нибудь другой способ. Кентавры никогда волшебникам свои секреты выдавать не будут. — Я уже всё перепробовала, — надламывающимся голосом пробормотала Сметвик. — Ладно. И на том спасибо. Лили даже не заметила, как она стремительно вышла из сарая. — Бедная женщина, — тут же сказал Хагрид, усаживаясь на покосившуюся лавочку. Лили нахмурилась и отошла от единорогов, которые уже резвились сами по себе. — А что у неё произошло? Она всегда такая холодная и отстранённая. Никого к себе не подпускает… — Ох, — вздохнул Хагрид. — Не должен я тебе этого говорить… — Если ты не можешь, то так и быть, — пожала плечами Лили и присела на самый край лавочки, который ещё не был занят огромным Хагридом. — Просто хочется знать, можно ли ей доверять. Ведь такое время… — Да что ты! Элоиза — женщина достойная. Очень. Да беда у неё в прошлом году произошла. Только никто кроме Дамблдора и нескольких преподавателей не знает ничего. Мне бы тоже ничего не рассказали, если бы ей помощь моя не нужна была. — Что за помощь? — С кентаврами поговорить, — вздохнул Хагрид. — Узнать ей кое-чего нужно, чтобы душа успокоилась. Лили больше не стала ничего спрашивать, а просто смотрела на Хагрида своими большими зелёными глазами. Он поколебался ещё минуту и начал рассказывать: — Сразу после Хогвартса она вышла замуж за одного человека. Долго он не прожил, умер от какой-то хвори. Её одну оставил, с дочкой маленькой. Ну, она-то её и растила. Всю душу ей да работе отдавала. А в прошлом году, когда девчонке всего девять было, беда-то и случилась, — лесничий перевел дыхание. — Проснулась она поутру, входит в детскую, а там девочка её… вся искусанная, изодранная. От ран ночью умерла. На дверь заклятье наложили, чтобы Сметвик криков не слышала. Вот и представь, каково ей. — То есть это были… — Оборотни, — кивнул Хагрид. — Их же сейчас пруд пруди. Да и в компании они не самой лучшей. Много сейчас ребятишек кусают. А тут перестарались. Лили прикрыла рот ладошкой, ужасаясь. — Она уже и в бой за это лето рвалась, и сама чуть было не погибла, пока пыталась выпытать у этих уродов, кто это сделал. Дамблдор еле уговорил её остановиться и в школу уйти. Да только всё равно спать спокойно не сможет, пока точно не узнает, кто это сделал. — Разве это возможно? — тихо спросила Лили. — Вдруг их было много… или же… — Принцип у неё, вроде как, — развёл руками Хагрид. — Да и сама подумай, что у неё в голове творится. Совсем, бедная, с ума сходит. У кентавров помощи просит, чтоб звезды им показали, кто главный там у них. Чьи укусы были. Да только бесполезно. Вот тебе и горе матери — ребенка собственного пережить… Лили быстро смахнула со щеки слезу, но за ней покатилась вторая, прятать которую уже не было смысла. — Это так ужасно, — выдавила она из себя. — Я даже не думала, что ей такое пережить пришлось. Думала, что она сама по себе такая… — Да что ты! Добрейшей души человеком была. Даже после смерти мужа. Ещё студенткой была, улыбалась всегда. Красивая такая… — Она и сейчас красивая, — жалобно пискнула Лили. — Да, но это уже не то. Лили медленно кивнула, пытаясь представить, как Элоиза улыбается, но получалось с трудом. Казалось, что та Элоиза, которая умела улыбаться и была до безумия красивой, растворилась во времени, оставив после себя какую-то бракованную копию. — Идём, — сказал Хагрид, поднимаясь с лавки. Лили послушно поднялась и последовала за ним к выходу из сарая.

***

Весь вечер Лили была тихой и замкнутой. Она украдкой поглядывала на Римуса, который спокойно делал домашнее задание, сидя за столом в гостиной. Кажется, она начинала понимать, чего так боится этот парень. Сейчас он был спокоен и тих, ведь до полнолуния было ещё далеко. В его действиях и чертах не просматривалось ничего волчьего. Он как всегда грустно улыбался, устало вздыхал над своим пергаментом и ожидал выходных, чтобы встретиться с Люси. В голове Лили стали проскальзывать ужасные картинки того, как покусали Рема, как могли убить дочь Сметвик… — Лили, улыбайся, — весело сказал Джеймс, ущипнув её за щёку. Девушка тут же пришла в себя и улыбнулась парню. — Ты чего такая хмурая? — спросила Марлин, которая пристроилась на кресле вместе с Сириусом. — Да просто… — отмахнулась Лили, позволяя Джеймсу прижать её к себе. — Устала, наверное. Помогала Хагриду кормить единорогов. Как тренировка? — Отлично! — восторженно сказал Джеймс. — Мы точно выиграем первую игру против Пуффендуя. — Вот так, значит! — недовольно взвизгнула МакКиннон. — Как на поле, так мы все «тараканы под Конфундусом», а как тут, так «отлично»! Немного мотивации на тренировках не было бы лишней! Сириус громко рассмеялся, слушая этот недовольный тон своей девушки. Его забавляло, когда она так кричала на кого-то другого, а не на него. — Вот я вас и мотивирую! — стал оправдываться Джеймс. — Чтобы лучше старались. А хвалить мама дома будет. — Вот ты гаденыш, Поттер, — сказала Марлин, сузив глаза. — Сириус! Успокой свою женщину! Блэк продолжал смеяться, кладя руку на живот. — Прости, Сохатый, но я лучше со стороны посмотрю. Марлин победно улыбнулась и положила свою голову на плечо парня. Лили сразу же отвлеклась от своих мыслей и отдалась тёплым объятьям своего Джеймса, любуясь тем, как Марлин и Сириус напротив дурачатся, пытаясь защекотать друг друга. Всё настолько хорошо, что после рассказа о профессоре в это счастье и спокойствие верилось с трудом.

***

На следующее утро, позавтракав, все дружно отправились на Зельеварение, где в этот раз ничего интересного не должно было произойти. Слизнорт обещал прочитать большую лекцию о том, как правильно использовать ингредиенты, полученные от дракона. Тема была крайне важной, поэтому сначала все должны были прослушать и записать целый курс лекций. Джеймс, как всегда, сел в компании своих друзей. Питер мечтательно грыз кончик своего пера, бесцельно обмакивая его в чернила. — Ты чего такой томный и романтичный? — усмехнулся Сириус, тыкая его локтем в бок. Хвост подпрыгнул и прикрыл ладонью пустой лист бумаги, словно на нём было что-то написано. — Ничего, — отмахнулся он. — Да письмо он пишет, — сказал Джеймс. — В Норвегию. Рем поджал губы, чтобы не выдать своей усмешки. А вот Блэк совершенно не собирался скрывать смех, который вырвался у него из груди. — Серьёзно?! — Да… — протянул Питер. — Мы с Эмили иногда переписываемся. Джеймс хлопнул друга по спине и одобряюще улыбнулся. — Моя школа! — сказал он. Питер даже немного расцвёл от таких слов, но всё равно не решился продолжать даже думать о том, что может написать в новом письме для Эмили. Прозвенел звонок, и в кабинет вошёл Слизнорт. Он, как всегда, добродушно улыбался всем ученикам, подперев бок кулаком. Его лысина блестела, а круглый живот гордо возвышался над полом, пряча от профессора носки его собственных ботинок. — Итак! Достаньте свои тетради и перья. Сегодня начнём с драконьей кожи. Очень редкая в наше время вещь… Джеймс открыл свою сумку и полез за тетрадкой. Не глядя, он вытащил одну и снова нырнул почти с головой за чернильницей. По классу разнесся какой-то едкий писк. Все сразу же стали крутить своими головами. Писк продолжался. Когда Джеймс наконец-то достал чернильницу и перо, то сразу встретился взглядом с хихикающим Сириусом, который пытался прикрыть свой рот ладонью. Даже Питер тихо смеялся, а Римус закусил губу, глядя на Джеймса. — Чего?! — натянув очки на нос, спросил Джеймс. — И кто пищит?! Он спросил это так громко, что те, кто ещё не обратил на него внимания, повернули свои головы. То же самое сделал и Слизнорт. — У тебя в сумке, случаем, помады не найдётся? — не выдержал Сириус. Ученики с ряда перед ними стали заливисто смеяться, глядя на его стол. — Да что за?.. — наконец-то Джеймс опустил глаза и проглотил язык. Перед ним лежало его перо, но теперь оно было розового цвета. Чернила были красными, а с тетрадки надрывали свои глотки три маленьких, пушистых котенка. Джеймс даже покраснел. Все ученики из Гриффиндора и Пуффендуя стали громко смеяться над его нелепыми принадлежностями. Тем, кто не видел этого уродства, рассказывали по цепочке, и те тоже начинали гоготать. Среди столов Поттер нашел рыжую голову своей девушки, которая не смеялась, но хитро улыбалась. Она игриво помахала ему рукой и отвернулась к доске. — Чертовка, — покачал головой Джеймс и наконец-то улыбнулся. — Что происходит, мистер Поттер?! — наконец-то взвизгнул Слизнорт. — Ничего, профессор. Все почему-то смеются над моим набором «Юной волшебницы». Новая волна хохота прокатилась по рядам. Даже Лили уже еле сдерживала смех, опуская глаза в пол. — Что, простите? — Ну, я не удержался и купил в Хогсмиде. Говорят, что это сейчас модно! Слизнорт стал краснеть от злости, словно помидор на грядке. — Вы хотите сорвать мне занятие? — Нет! Что вы! Я уже готов записывать. Он обмакнул свое розовое перо в чернила, открыл свою красивую тетрадь, которая тутже замолчала, и с совершенно невинным взглядом посмотрел на профессора Зельеварения. — Минус пять очков Гриффиндору за подобный балаган! — выпалил Слизнорт. Все сразу же замолчали, боясь, что у факультетов отнимут ещё больше очков. — Так. На чём я остановился?.. Ах, да! Драконья кожа! Записывайте… После занятия Лили попыталась скорее ускользнуть, но Джеймс всё-таки поймал её за руку. — Ай ты маленькая, мстительная ведьма, — весело сказал он. Лили улыбнулась. — Ну, я не могла оставить тебя наслаждаться жизнью слишком долго! Кажется, весело получилось. — Ещё как! — сказал Сириус, поднимая ладонь вверх. Лили ударила по ней своей ладошкой и заулыбалась ещё шире. — Так опозорить собственного парня при всех, — покачал головой Римус. — Это талант! — Должна признать, ты довольно хорошо вышел из ситуации, — сказала Алиса. — Кстати, не одолжишь потом этот набор? Хочу своей пятилетней кузине подарок на день рождение сделать. — Ха-ха-ха! Как смешно, Мёрфи, — недовольно пробурчал Джеймс. — А ты, Лили, чтобы больше никогда так не делала. — Слушаюсь, — с усмешкой сказала она и отвесила лёгкий поклон.

***

В субботу, когда учебная неделя закончилась, многие ребята решили посетить Хогсмид. В воскресенье должна была состояться первая игра сезона — Когтевран против Слизерина. За день до игры обе команды решили немного расслабиться, оставляя спортивное поле для его полной подготовки к турниру. Лили надела свою зелёную куртку, собрала волосы в нетугой пучок на макушке и посмотрела на Алису, которая лежала на кровати, недовольно сложив руки на груди. — Ты чего такая сердитая? — удивилась Лили. — В Хогсмид с нами не пойдёшь? — Нет, — деревянным голосом ответила Мёрфи и перевернулась на бок. — Почему? Я думала, что вы с Фрэнком опять будете смущать нас своей нежностью и идеальностью! Лили улыбнулась, но, увидев гневные искорки в глазах подруги, сразу же замолчала. — Да пошёл этот Фрэнк… Эванс округлила глаза и присела на свою кровать. — Это что ещё за новости? — Сегодня я предложила ему сходить в Хогсмид вместе со всеми вами, а он отказался. И знаешь почему?! — Судя по всему, нет… — Потому что он помогает Дафне Питерс из Пуффендуя! Ты представляешь?! У неё не получается вырастить свою мандрагору!.. Стерва… — Алиса! — Ну а что?! — вскрикнула Мёрфи и упала лицом лицом в подушку, вскипая от недовольства. Лили проглотила смешок и пересела на её кровать, начиная поглаживать подругу по голове. — Может, он меня разлюбил? Или, вообще, я какая-нибудь уродина?.. — её голос стал надламываться. Несмотря на всё горе Алисы, Лили не могла сдерживать смех. — Ну чего ты несёшь, дурочка? Как Фрэнк может тебя разлюбить?! — Просто… Я же слышала, как его мама говорила, что он мог найти себе и кого-нибудь лучше, а стал встречаться со мной… — И когда это было? — Ещё в самом начале… — Ну вот! Она уже точно поменяла о тебе мнение. Да и причём тут его мама?! И Дафна… Это та, у которой бородавка на подбородке? — Это родинка… — пискнула Алиса. — А выглядит, как бородавка! Поднимайся! Если он там собрался помогать какому-то Пуффендую, то ты тоже должна пойти и развлечься. Хотя бы вместе с нами. — Я не хочу без него. Лили поднялась на ноги и схватила Алису за запястье, стягивая с кровати, к которой она уже почти приросла. — Подъём! Все уже ждут внизу! Мёрфи что-то простонала и всё-таки позволила Лили стащить её на пол. Девушка ещё немного помялась, но всё-таки оделась и спустилась вниз вместе с Эванс. В гостиной уже ждал Джеймс, который бесился вместе с Марлин и Сириусом. Все трое кидались друг в друга теннисными мячиками, которые Римус отобрал утром у магглорожденного мальчишки, когда тот чуть было не разбил ими окно в Большом зале во время завтрака. Когда Алиса и Лили спустились, им посчастливилось оказаться свидетелями того, как Джеймс хорошо приложил Марлин в лоб. Девушка вскрикнула и схватилась за место ушиба. — Ай-ай-ай! — завопила она под общий смех. — Опять в лоб попало! — Опять? — засмеялась Лили, встав рядом с Джеймсом. — Уже не первый раз? — Нет… — обиженно протянула Марлин и подставила лоб Сириусу. Тот ткнул в него палочкой, и покрасневшее место сразу приобрело привычный цвет её белой кожи. Блэк чмокнул девушку в лоб, от чего Алиса как-то странно пискнула. Все обратили на неё внимание. — А мы Фрэнка ждём? — спросил Питер, заглядывая за спину Алисы. — Да, почему наш двуглавый дракон не в полном комплекте? — усмехнулся Сириус. — Да ну его, — отмахнулась Алиса и вышла вперед всех, проскальзывая через портрет. За ней вышли и остальные. В Хогсмиде было много людей, которые наслаждались последними тёплыми днями этой осени, но ребятам без труда удалось найти место в Трёх Мётлах для своей большой компании. Они заказали по сливочному пиву и стали обсуждать предстоящую игру, «любовные» похождения Фрэнка и красивый розовый набор для письма Джеймса. — Клянусь, я думал, ты их из задницы феи достал! — надрывался Сириус. — Ой, да ну вас, — сказал Джеймс, хотя и сам смеялся с остальными. — Лучше мою Лили не злить. А то чего похуже выдумает, чтобы опозорить меня перед всеми. Римус, пусть и присутствовал в пабе, но мыслями был где-то совсем далеко. Он всё поглядывал на свои старенькие часы и дёргался каждый раз, когда входная дверь открывалась. — Я, наверное, пойду, — сказал он. — Мне нужно по делам. — Какие ещё дела?! — возмутился Джеймс. — Это наш день! Выходной! Сядь и пей со мной пиво, пока я не заставил тебя пить чего покрепче. — Можешь выпить с Питером. Он не откажет, — улыбнулся Римус. — А мне ещё нужно в магазин. Ну, сам понимаешь… новая мода на розовое… Все снова засмеялись, а Джеймс вытащил из куртки припрятанный теннисный мячик и кинул им в друга. Люпин поймал его и забрал себе, показывая Поттеру язык. Он поспешил выйти из паба, чтобы не нарваться ещё на кучу вопросов о том, куда он собрался. Ему хватило только одобрительной улыбки Лили, которая точно знала, куда направился их друг. Рем шёл переулками, пока не остановился у Кабаньей головы, которая казалась такой недружелюбной на оживлённой улице. Парень перевёл дыхание и попытался ещё раз убедить себя в том, что лучше ему будет бежать отсюда куда-нибудь подальше, чтобы после этой встречи не привязываться к Люси ещё сильнее. Лунатик встряхнулся и наконец-то толкнул дверь, входя. За барной стойкой стоял старый бармен с седой бородой. Он только бросил на него беглый взгляд и снова отвернулся к волшебнику, который сидел за барной стойкой и пил какую-то муть из не самого чистого стакана. Здесь всегда было мало людей, но сегодня это «мало» уменьшилось ещё на два. Поэтому Римусу было легко отыскать почти светящиеся синие глаза Люси. На её пухлых губах показалась неуверенная, но счастливая улыбка. «Хотя бы для этого стоило прийти».