Safe and Sound

— Что он сказал тебе, Хвост? Питер был бледнее обычного. Он не привык быть главным героем ни одной из историй, но столько внимания, сколько ему уделили за последние сутки заставляла голову идти кругом, и всего, чего ему хотелось, — просто притормозить. У Темного Лорда везде были глаза и уши, и как только встреча Джеймса и Питера состоялась, метка Хвоста тут же загорелась, будто к ней приложили раскалившиеся на солнце медяки. Петтигрю все еще видел перед глазами Джеймса, который спокойным и уверенным голосом доверял ему тайну местонахождения Поттеров, стоя в укромном месте в заброшенном магазине метел в Косом переулке под мантией-невидимкой. Почему он? Черт возьми, почему он? У них есть Сириус, Римус, но почему он? Откуда такая честь от того, кто семь лет относился к нему, как к прислуге, отпускал шуточки и шпынял? И почему он снова пошел у него на поводу, согласившись? Все это было ужасной ошибкой. — Говори же! — продолжал давить Северус, когда заметил, что Питер снова спрятался в своих мыслях от его гнева. — Ничего… — Он сделал тебя Хранителем? Отвечай! — Нет же! — с надрывом выпалил Питер так, что Северус даже отпрянул от неожиданного отпора. — Он все еще думает, что мы друзья. Решил узнать, как у меня дела, и рассказать, как у них дела с Лили. Снейп нахмурился, сузив черные глаза, но так и не смог пробить Питера. За последний год, что Питер перешел на сторону темных сил, трусость окружила бывшего гриффиндорца броней. Он никогда не поднимал взгляда, даже если говорил правду, поэтому уличить его во лжи было сложно даже самому Темному Лорду. Даже лучшие друзья, знавшие его со школьной скамьи, не могли заподозрить его в недобрых намерениях, продолжая не придавать его персоне особого значения. — Лорд ведет охоту на Поттеров, — уже спокойней сказал Северус, одергивая манжеты мантии. — Скоро этот паршивец отправиться на тот свет вместе со своим глупым отпрыском. — Но ты ведь любил Лили, — не думая, отозвался Питер, и уже через секунду сжался, боясь, что Северус достанет палочку и точно кинет в него Круциатус. Но Снейп только бросил в него презрительный взгляд. У него была своя броня, под которой пульсировала отчаянная любовь к Лили. Он задушил бы ее сына от Поттера собственными руками, чтобы сохранить ей жизнь, но тогда она бы уже точно никогда не стала его. Пока ее сердце бьется, такое горячее и полное любви, у него всегда был шанс. Он не знал более милосердного человека и до сих пор боялся забыть ее смех и зеленые глаза, засыпая каждую ночь. — Тебе лучше молчать об этом, пока я не заколдовал твой язык и не приклеил его к зубам. Питер сглотнул густую слюну, собравшуюся во рту, так и не подняв глаз. Хватаясь за стену, он вышел на прохладный воздух. Домик Северуса в Паучьем тупике был настолько мал, что там вечно не хватало воздуха. Питер сделал несколько глубоких вдохов и постучал себя ладонью по груди, будто пытался убедиться, что его сердце до сих пор бьется. В животе бурчало и скручивало в жгуты, от чего ему жутко хотелось попрощаться с завтраком и обедом за сегодняшний день. Неожиданно для себя он вдруг сжал в кармане палочку, и вот уже на месте Питера Петтигрю оказалась исхудавшая крыса с посеревшей шкуркой. Где-то были видны проплешины, а после прошлого обращения у животного отслоились пару когтей — не иначе, как серьезные последствия стресса и жизни в постоянном страхе за свою жизнь. Последнее время он все чаще обращался зверьком, и думал о том, что будет, если он исчезнет. Не будет больше Поттеров, Дамблдора, Темного Лорда, Снейпа… Будет только он и какой-нибудь уютный мусорный бак рядом с Дырявым котлом, где всегда найдется, чем поживиться. Вот только совы пугали его до жути. Он однажды чуть было не попался в лапы неясыти, но вовремя обратился человеком. Крыса приподняла мордочку к небу, разглядывая багровеющий осенний закат и быстро засеменила по траве, зная, что следующим и последним пунктом назначения для нее станет поместье Лестрейнджей. *** Середина лета в Годриковой впадине была как всегда красивой. Деревья всех оттенков зелени, яблочные пироги каждый день и несколько грядок редиса, которые Джеймс умудрился вырастить от скуки на заднем дворе, пока находился в заточении. — Если продолжишь в таком духе, нам не нужно будет покупать продукты, — улыбнулась Лили, выглядывая в окно, которое находилось сразу над грядками с урожаем. — Папа однажды тоже вырастил огромные редиски размером с бладжеры. — Уверен, что у меня редис больше! Лили усмехнулась. — Конечно, твои редиски гораздо больше, чем у моего отца. Джеймс поморщился, глядя на Лили, от чего его очки съехали на самый кончик носа. — Па-па-па-па… Это Гарри подполз в своем летнем костюме с барашками, вставая и удерживаясь за отца ручками, потом снова рухнул и начал хлопать грязной ладошкой по земле. — Да, это твой папа вырастил! — хвастливо сказал Джеймс и поднялся, хватая малыша на руки. — Посмотри, какой ты чумазый! Он ткнул грязной перчаткой в нос мальчишки, оставляя на ней землистый след, приводя Гарри в восторг. — Пошли, пусть мамочка нас отмывает. Джеймс подхватил сынишку на руки и направился в дом, прихватывая с собой пачку писем на пороге дома. Им все еще приходили посылки и весточки из внешнего мира, связывая их ниточкой с нормальной жизнью, к которую они так сильно ждали. Даже для Лили такие испытания были невыносимы теперь, когда ее родители уехали отдыхать на Гавайи. Отец долго работал, и миссис Эванс решила подарить супругу две путевки в теплое местечко, отдохнуть для дождливой Англии. С одной стороны, Лили выдохнула, радуясь, что ее родные далеко от темных событий вокруг их дома, и никто из Пожирателей не найдет их в другой стране, на другом континенте. Но без постоянной поддержки мамы и ее советов было все же немного сложно. Лили взяла на руки Гарри, но мальчик тут же скуксился, протягивая руки к отцу. — Джеймс, кажется, ты сегодня папочка на полную ставку, — засмеялась девушка и снова отдала мальчика отцу. Поттер с радостью взял Гарри обратно и прошел с ним в ванную, напевая какую-то песенку про грязного утенка. Проводив их взглядом, Лили принялась рассматривать почту. Здесь была еще одна открытка от родителей, письмо от Сириуса и несколько магловских рекламных проспектов, которые каким-то волшебным образом попали на их волшебное крыльцо. «Избавьтесь от грызунов!» — гласила большая желтая надпись на черном фоне глянцевой бумаги. Под надписью была нарисованная крыса, перечеркнутая в красном круге, а чуть ниже шрифтом чуть поменьше: «За один день мыши, крысы и тараканы исчезнут из вашего дома благодаря нашим технологиям распыления…» Лили не стала дочитывать, выкинула буклет в мусор, прикрепила открытку к холодильнику и подцепила ногтем конверт с письмом Сириуса. «Привет, Джеймс и Лили! Надеюсь, у вас все в порядке, потому что мне приходится совсем не сладко…» — Снова от Сириуса? Джеймс уже был на кухне с Гарри на руках. Их головы были мокрыми, и волосы взъерошенными после полотенца, и оба пахли душистым мылом и чистотой. — Да, — сказала она, морща брови. — Что-то него не ладится. — Дай-ка сюда. Он дал ей на руки Гарри, а сам взял письмо. «Привет, Джеймс и Лили! Надеюсь, у вас все в порядке, потому что мне приходится совсем не сладко. Мы не успеваем за стратегией Пожирателей. Сукины дети вихрем проходятся по деревням и продолжают мучить магглорожденных. Вчера мы не успели в дом Шэкстонов, которые прятали у себя двух маггложденных. Они никого не оставили в живых, а нам лишь оставили Черную метку над крышей. Не удивлюсь, если это дело рук моей кузины. Почерк психопатки я всегда узнаю. В остальном все неплохо. Остается радоваться, что я сам все еще жив, но охота на мракоборцев не останавливается. Даже самые смелые из нас просто хотят защитить свою семью и прячутся. Волан-де-Морт крепнет, а мы просто смотрит. Берегите себя. И не давайте в обиду моего крестника. Надеюсь, ему понравилась метла, которую я отправил. Скучаю. С.Б.» Джеймс смял письмо и швырнул его мимо корзины с мусором. Лили снова нахмурилась. — Что случилось? Лицо Джеймса заметно покраснело, и он нервно поправил очки на переносице. Резко он метнулся в гостиную и вновь стал похож на загнанного зверя. Лили уже отпустила Гарри и держала в руках скомканное письмо Сириуса, быстро пробегая глазами по строчкам. Она поджала губы и положила письмо на кухонный стол. — Ты ведь понимаешь, что он написал это, не думав о тебе. — Сириус никогда не думает о других, я об этом хорошо осведомлен, — зло сказал Джеймс. Он плюхнулся на диван и сжал в руках свою палочку, сам не зная, для чего он достал ее. — Но ведь он прав! Сукин сын прав, что я прячусь, как трус, пока другие борются за нашу свободу. За таких, как ты, Лили! — Я думала, что мы решили этот вопрос… — Нет, не решили! Я бы принес больше пользы там, чем здесь. Как я могу защитить тебя и Гарри, если по доброй сижу здесь, в безопасности? — Для Гарри лучше, когда мы здесь, рядом с ним, а не рискуем своими жизнями, Джеймс! — так же резко отозвалась Лили. Ее гнев тут же стих, когда к ее ногам подполз Гарри. Она взяла его на руки и подсела в кресло напротив Джеймса. — Все, что мы делаем, это защищаем его, потому что Сам-Знаешь-Кто решил, что ребенок, которому и года нет, представляет для него угрозу. Мы должны понимать, что теперь мы не одни, и главное для меня это его безопасность. Джеймс вернул палочку в карман и натянуто улыбнулся Лили. — Ты ведь знаешь, что я люблю тебя? — Конечно, — улыбнулась она. — И Гарри люблю больше всего на свете. — Знаю, — ее голос был тихим и нежным. — И я готов бездействовать. Он снова откинулся на диван, правая нога нервно подрагивала, и он все еще был напряжен, и груз, который был у Лили на душе все еще тяготил. Нужно было просто оставить его в покое на какое-то время, поругаться на Сириуса, на нее, на Волан-де-Морта и всех остальных. *** У него были черные волосы и такой же черный взгляд за холодной маской, внушающий страх. От него то и дело отлетали зеленые вспышки и летели в отчаянную фигуру посреди темной гостиной. Марлин только успевала взмахивать палочкой, отражая атаки, но по ее лицу и вскрикам было понятно, что выстоять натиск становилось все сложнее. — Беги! БЕГИ! — она отчаянно кричала в лицо Пожирателю смерти, но совсем не ему адресовала эти слова. — Прошу тебя, беги! Карадок наверху поднял на руки плачущую Эшли, прижимая ее головку к груди. По его щекам так же текли слезы. Свободной рукой он держал палочку и направлял ее на дверь. Она всего лишь готовила чай внизу, а он всего лишь укладывал малышку спать. Их обычный ритуал перед сном сменился ожившим ночным кошмаром. Он стоял еще пару секунд, глядя на дверь из спальни, силясь побороть в себе желание спасти Марлин, но она бы никогда ему не простила. Внизу разбилось еще одно окно, и он услышал еще один голос. — Где твой муж, дрянь?! Он ответит за то, что сделал! — Я слышал, плач, кажется, он наверху! — Не смей! — крик Марлин зазвенел в воздухе, и снова грохот отраженных от стен заклинаний. Дирборн услышал, как по первым ступенькам начали подниматься, но потом зло зашипели, видимо, от поразившего их заклятия и спустились вниз. Крепко прижав Эшли к себе, Док разбежался и бросился вперед из окна, взмахивая палочкой, чтобы исчезнуть в воздухе вместе со своей дочерью. — Он все равно не победит, а вам никогда не… Она не договорила. Марлин МакКиннон упала замертво с приоткрытым ртом. Через нее переступили, обыскали дом, оставили Черную метку над крышей. Карадок Дирборн исчез навсегда вместе с их дочерью, надеясь, что подарит ей лучшую жизнь, на сколько это возможно без матери и без магии.