Ночной кошмар.

Глава 10. За окном садилось солнце. Его лучи отражались от оконного стекла и разбивались яркими искрами. Тиффани лежала обнаженная полускрытая тонкой белой простыней. Правую руку она завела за голову. Глаза закрыты. Не посвященному могло бы показаться, что она спит, но это, конечно, не так. Разве может спать мертвец? Декстер лежал рядом на боку, он согнул левую руку в локте и подпер ею голову. Его умиротворенный взгляд блуждал по лицу и телу Тиффани, а на губах застыла умиротворенная улыбка. Никто не видел ее с тех пор, как погибла Ребекка. Он любовался плавными изгибами, нежной голубизной век, розоватым оттенком губ... Кожа казалась молочной. Декстер смотрел и чувствовал возвращение того странного человеческого чувства, чувства из прошлой жизни. Перед мысленным взором снова оживала Ребекка, такая живая, активная, веселая, она умела любить этот красочный многогранный мир, умела наслаждаться каждым мгновением жизни, любила танцевать под теплым дождем, ловить лучистые снежинки, улыбаться радуге... Вампир до сих пор не мог понять, как такая жизнерадостная натура, могла уйти такой юной, не успев почувствовать и пережить столько всего замечательного? Это казалось Декстеру верхом несправедливости! Даже большей, чем его собственное превращение в вампира, после прыжка в пропасть, осознанного и добровольного. Больше года мужчина пытался смириться, научиться жить дальше, без Ребекки, но не смог, не выдержал. Все вокруг напоминало ее, самую любимую, даже переезды не помогали. В звуках дождя слышались ее шаги, в шелесте листьев ее смех, в вое метели ее стоны на больничной койке перед смертью... Декстер не смирился, в каждой прохожей девушке искал ее черты, казалось, что стоит обернуться, и он увидит ее, прячущейся. Но Джон не дал ему погибнуть. Его учитель танцев был вампиром, хотя об этом, конечно никто не подозревал. У Джона всегда занималось мало ребят, но те, кого он брал на свои вечерние тренировки, становились мастерами первой величины – еще бы учитель с веками практики! Декстера этот танцмейстер считал одним из самых перспективных своих учеников, и молодому человеку нравилось заниматься, он мечтал сделать танцы делом своей жизни, хотя родители и были категорически против. После смерти Ребекки Декстер не мог танцевать, Джон заставлял его, надеялся спасти, с помощью танца, но не мог. Казалось бы, надежды на талантливого ученика рухнули, но учитель все же лелеял надежду и спас самоубийцу, все еще веря, что тот сможет стать великими танцором. Однако Декстер не сказал своему создателю «спасибо», наоборот, он бросился на Джона и чуть не убил, а потом навсегда покинул родной Чикаго. Прошло почти 100 лет, но вампир больше никогда не видел своего учителя и никогда не танцевал. Ребекка до сих пор являлась ему порой легким наваждением, но, не имея больше ни нужды, ни возможности спать, Декстер лишился встреч с ней во снах. Сейчас он смотрел на Тиффани, она казалась такой похожей на его возлюбленную и одновременно такой другой! Не было в журналистке того внутреннего огня, но была непонятная тихая задумчивость. Декстер не всегда мог проследить за ходом ее мыслей, не всегда мог понять ее, но пытался, потому что только у нее был шанс растопить вековой лед в его сердце. Неожиданно Тиффани открыла глаза и улыбнулась. Улыбка ее была прекрасной, но совсем не похожей на ту, что озаряла когда-то лицо Ребекки. − Почему ты смотришь на меня? − Ты красивая... – нежно ответил Декстер, и вдруг почувствовал себя совершенно нагим перед ней. Нет, в прямом смысле он и так был обнажен, и это его нисколько не тревожило, но нагота души значила куда больше, а свое сердце вампир не привык никого пускать. − Спасибо... Улыбка медленно растаяла на лице Тиффани. В глазах засверкала какая-то мысль. Она думала, а Декстер опять не мог понять, о чем? − Что тебя встревожило? – осторожно спросил он. − Зачем мы живем? В смысле, вампирам отдана целая вечность, но в чем наша цель? Что нам делать с этой вечностью? − Наслаждаться жизнью! – Декстер ответил бы так любому, хотя для него самого после смерти Ребекки, жизнь никогда не была наслаждением, а скорее мукой. − Нет, этого не может быть! В чем-то должна быть цель! Смысл! Тиффани села на кровати. Простынь скатилась с нее, обнажая формы, но Декстер не позволил себе притронуться. Он чувствовал, что этот вопрос почему-то очень волнует Тиффани, хотя вампир не видел в нем особого смысла. − Ты никогда не задумывался об этом? – журналистка спросила это так, словно Декстер ни разу не поинтересовался, откуда берутся дети. − Нет... – вампир смотрел на нее с непониманием. − Я спрошу у Алекса! Уже стемнело, и она вполне могла выйти на улицу. Тиффани вскочила, и Декстер поднялся следом за ней. Он не проголодался и потому не горел желанием покидать квартиру, а тем более идти к Алексу. Одиночество ему больше не грозило, поэтому вампир не видел причин навещать прежнего друга и слушать его нудеж. − Нет, − остановила его Тиффани. – Тебе не нужно ходить, тебе это не интересно, при тебе он не будет откровенен! Декстер с удивлением воззрился на журналистку. − Ты пойдешь одна? − Да, я уже большая девочка! – она подмигнула ему и убежала, успев одеться за время диалога. Декстер так и остался стоять голый посреди спальни. Он по-прежнему ничего не понимал.